Двух голосов не хватило

Дрейфус, Золя и Олимпиада в Берлине 1936 г.

13 января 1898 года французская газета L’Aurore – «Аврора» на всю первую страницу поместила страстное обращение под названием «J’Accuse – Я обвиняю».

Автор, известный писатель Эмиль Золя, в своем открытом письме президенту Франции Феликсу Форе обвинял правительство в антисемитизме и незаконном осуждении Альфреда Дрейфуса, капитана Главного Штаба, альзасского еврея, которого посадили за шпионаж в пользу Германии.

Поднялся большой скандал. Довольно скоро, 23 февраля, Золя судили за клевету. Чтобы избежать тюрьмы, он бежал в Англию. Его верная супруга методично читала приходившую почту и складывала ее в отдельные стопки – налево письма поддержки (от так называемых «дрейфусаров»), направо письма с угрозой расправиться или убить (от «антидрефусаров»).

К кампании подключились другие французские интеллектуалы, среди них – писатель Анатоль Франс, математик Анри Пуанкаре. Постепенно общественный климат изменился и Золя возвратился на родину летом следующего года уже как победитель.

[adinserter block=”7″][adinserter block=”8″]Капитан Дрейфус был вызван на пересуд из тюрьмы на «Дьяволовом острове» во французской Гвиане, его были вынуждены оправдать. Больной Дрейфус, по его просьбе, через год был отправлен в почетную отставку. Через 9 лет в 1906 году он был награжден Орденом Почетного Легиона. В 1908 умер Золя. На его похоронах в Дрейфуса стрелял некий антидрейфусар и легко ранил.

В начале 1-ой мировой войны Дрейфус пошел добровольцем на фронт, успешно воевал – командовал батареей из тех самых пушек, секрет которых он, якобы, передавал немцам. Дослужился до подполковника и стал офицером Почетного Легиона.

Умер в 1935 году, не дожив до национального позора Франции, правительства Виши, в котором, кстати было немало его старых врагов, «антидрейфусаров». (Они закрыли глаза на арест внучки Дрейфуса Мадлен Леви, которую в 1943 году гестапо отправило в Освенцим, где она и погибла).

Через год после смерти Дрейфуса были знаменитые олимпийские игры 1936 года. В историю спорта они вошли как первая олимпиада с участием режиссеров массовых зрелищ. Национальная реклама, ставшая неизменным элементом открытия и закрытия игр – вспомним Пекин, Афины, Сидней, Атланту – своими корнями уходит именно в Берлин 36-го. Документальные кадры олимпиады до сих пор мелькают на телеэкранах.

Это была пропаганда невиданного ранее масштаба. На огромные расходы рейхсканцелярию уговорил Геббельс. Гитлер ворчал – на такие деньги можно несколько лет кормить армию, – понимая при этом, что авторитет Германии и его самого будет зависеть от всемирного успеха олимпийских игр в Берлине.

Так и случилось, хотя могло и сорваться. Евреи, бежавшие от нацистов в Америку, рассказывали о том, что происходит в Германии. Перед олимпийским комитетом США был поставлен вопрос о возможном бойкоте. Вопрос не прошел меньшинством всего в два голоса. Возражали негритянские атлеты. «Какое нам дело до угнетения евреев, – сказали они, – у нас и своего угнетения хватает».

Стран тогда было не столько как сегодня, в олимпиаду заявлено было 65 государств. Бойкот Америки означал бы неучастие Великобритании и стран содружества, а также большинства Европейских стран. Пропаганда Геббельса увяла бы на корню, авторитет Гитлера и его уверенность были бы не такими. История могла пойти по другому руслу.

Двух голосов не хватило.

Солидарности афроамериканцев и германо-иудеев.

Сева Новгородцев