Алкоголизм: «расслабляющее средство» для общества, переживающего стресс

В большинстве западных стран наблюдается тенденция к чрезмерному употреблению алкоголя — зачастую в целях борьбы со стрессом. Публицист Даниэль Шрайбер (Daniel Schreiber), автор книги «Трезвый» («Nüchtern»), рассуждает о новых привычках общества, пребывающего в стрессе, в области употребления алкоголя.

WirtschaftsWoche: Господин Шрайбер, считается, что алкоголизм является «народной болезнью». По данным Федерального центра по просвещению в области здравоохранения, 27% взрослого населения Германии не может принимать алкоголь и при этом избежать тяжелых последствий для физического и психического здоровья. 27%! Ведь это же безумно много, не правда ли?

Даниэль Шрайбер: Я сначала тоже был поражен. Получается, что каждый четвертый взрослый гражданин страны сталкивается с этой проблемой. Глядя на эти цифры, возникает представление о полной дисфункции нашего общества. Но если присмотреться повнимательнее, то эта цифра легче поддается объяснению. Все мы знаем людей, которые пьют регулярно и, самое главное, много. Большинство из этих людей никогда не признаются в том, что находятся на грани алкогольной зависимости. В этом и заключается самая главная проблема. Зависимость — это болезнь, которая говорит человеку, что у него ее нет.

— Которая говорит человеку, что проблемы есть у других, но не у него самого…

— И это тоже. Когда мы говорим об алкогольной зависимости, мы, как и прежде, представляем себе пьяницу, сидящего с бутылкой на скамейке в парке, у которого больше нет ни работы, ни семьи и который выглядит, собственно, как настоящий алкоголик. Однако доля именно таких людей, имеющих проблемы с алкоголем, как раз относительно невелика. Дело в том, что большинство из них ведут вполне нормальную жизнь, которая совершенно не отличается от жизни других. Они работают, имеют детей, ходят на родительские собрания в школу и ездят по выходным за город. То есть на протяжении долгого времени они ведут обычную, размеренную жизнь и представляются окружающим вполне успешными людьми. Их проблемы с алкоголем скрываются за красивым «фасадом». Я знаю очень много таких людей. Да я и сам был одним из них.

— И в какой-то момент на этом «фасаде» появляются трещины?

— У кого-то чуть раньше, у кого-то чуть позже. Если человек испытывает зависимость, то самообман является очень эффективным средством, чтобы не замечать проблем. Могут пройти годы до того момента, когда человек поймет, что алкоголь не упрощает ему жизнь, а наоборот — создает множество проблем. Особенно если окружить себя людьми, которые тоже много пьют. К тому же многие люди, у которых есть проблемы с алкоголем, на протяжении довольно долгого времени остаются достаточно дисциплинированными, чтобы пить все же в умеренных количествах. Ведь вряд ли кто-нибудь из нас заподозрит в алкоголизме человека, который за ужином выпьет полбутылки вина. Однако Институт Роберта Коха (Центр по исследованию инфекционных заболеваний и непереносимых болезней в Берлине — прим. пер.) считает такое количество опасным.

— И что это говорит нам?

— Не каждый человек, выпивающий за один раз пару бокалов вина, имеет алкогольную зависимость. Но он может стать зависимым. Проблема состоит в том, что границы зависимости довольно расплывчаты, и нельзя точно сказать, когда привычка превратится в болезнь. Если бы я сам выпивал за один раз всего по половине бутылки вина, то я бы, наверное, никогда не бросил пить.

— Значит, есть какой-то момент, когда прием алкоголя превращается в зависимость, а привычка становится болезнью?

— Как я уже сказал, определенного момента нет — идет постоянный процесс. У меня однажды возникло ощущение, что я все больше и больше теряю контроль над собственной жизнью. Даже когда я решал, что сегодня не буду пить, я все равно пил. А когда я начинал пить, то зачастую уже и не знал, как закончится сегодняшний вечер. Близкие и друзья страдающих алкоголизмом людей часто задаются вопросом: почему они пьют, если понимают, что тем самым разрушают собственную жизнь? Однако это не имеет ничего общего с силой воли. Зависимость невозможно понять логически — это неврологическая болезнь. Хочешь ты того или нет, твоя голова уже решила за тебя, что ты будешь пить.

— Болезнь, говорить о которой, как вы пишете, до сих пор является большим табу.

— Да, табу. При этом существует стереотип, согласно которому алкоголизм считается следствием отсутствия дисциплины и слабости характера. Это одна из причин, по которым в нашей стране лишь десять процентов людей, страдающих алкоголизмом, решаются на медикаментозное или психологическое лечение. Эти цифры ужасают. Никто не хочет признаваться, что опустился настолько сильно. Самообман имеет коллективные черты и стоит многим людям в буквальном смысле жизни.

— Если алкоголь, как вы говорите, постоянно присутствует в жизни общества, то почему же пьяницы сталкиваются с презрением?

— Возможно, потому что пьяницы являются как бы «зеркальным отражением» общества. Потому что, глядя на них, мы видим собственный латентный страх перед зависимостью. Я думаю, в данном случае речь идет об обычной защитной реакции: мы стараемся отдалиться от людей, испытывающих алкогольную зависимость, и рассказываем всякие «страшилки» об алкоголе именно потому, что знаем о том, какой вред он может причинить. Как правило, персонажами этих «страшилок» являются какие-то известные люди, которые уже на завтрак выпивают бутылку водки или дня не могут прожить, не выпив ящик пива. Мы же сами можем спокойно пить дальше. Наше внутреннее отношение к алкоголю кажется, по сравнению с другими, вполне безобидным…

— …а пьяница — это кто-то, кто должен стыдиться?

— В наше время нет, наверное, большего позора, чем быть алкоголиком. Однако это, с учетом широкого распространения болезни, совершенно абсурдно! Тем важнее решительно бороться с ней! Ведь никто не считает изгоями диабетиков или людей, имеющих аллергию на глютен! Это одна из причин, по которым я написал эту книгу. Я постоянно встречаю людей, которые стыдятся своей алкогольной зависимости, и каждый раз говорю им: «Вам не надо стыдиться! Только не стыдитесь этого!»

— В Германии потребление алкоголя в пересчете на душу населения со времен Второй мировой войны выросло вчетверо, а с 1980-х годов лишь чуть сократилось, но по-прежнему находится на очень высоком уровне. Можно ли сказать, что мы, немцы — чемпионы мира еще и по потреблению алкоголя (вероятно, имеется в виду, что сборная команда Германии недавно стала чемпионом мира по футболу — прим. пер.)?

— Почти во всех западных странах люди пьют чрезмерно много. С ростом благосостояния растет и потребление алкоголя. Ведь оно давно уже стало неотъемлемой частью наших социальных и культурных привычек. Алкоголь пьют почти везде: не только в барах и ресторанах, но и в офисах (при вступлении в должность или при увольнении), в кинотеатрах или в театральных буфетах. Большинство из нас этого уже даже не замечают. Питье алкоголя для нас стало чем-то самим собой разумеющимся.

— Вы пишете, что в других странах об алкоголе и алкоголизме говорят более открыто.

— Да, например, в США, на родине движения «анонимных алкоголиков». Я шесть лет прожил в Нью-Йорке. Там разговоры об алкоголе и алкоголизме больше не являются таким строгим табу, как раньше. Более того, уже развилась настоящая культура разговора о последствиях чрезмерного употребления алкоголя: от бывшего телевизионного шоу Опры Уинфри (Oprah Winfrey) до телесериалов типа «Карточного домика» («House of Cards»), в которых сплошь и рядом присутствуют клиники по лечению зависимости и их пациенты. Это очень помогает преодолеть стыд и избежать всяких связанных с этим недоразумений.

— Но и в Германии что-то изменилось в этом смысле за последнее время. Ведь все больше и больше людей придерживаются здорового питания, открыли для себя вегетарианскую кухню и избегают алкоголя.

— Да, в нашем обществе эти изменения тоже заметны. Я все чаще приятно удивляюсь, когда слышу, как молодые люди говорят, что считают прием алкоголя глупостью. Когда мне было 20 с небольшим лет, у меня даже мыслей таких не было. Но сегодня люди гораздо более ответственно относятся к собственному здоровью. Тем не менее, мы не должны забывать: большинство людей не прекратили пить, так же, как не перестали есть мясо.

— Но в бизнес-кругах в последнее время сложился стереотип менеджера: это человек спортивного телосложения, который встает в шесть утра, чтобы успеть на тренировку, готовясь к будущему марафону.

— Да, в этом, пожалуй, что-то есть. Офисные минибары и бизнес-ланчи, во время которых было принято пить алкогольные напитки, определенно, остались в прошлом. И если только вчера не было новогодней корпоративной вечеринки, то сегодня ваши начальники наверняка будут трезвыми. В этом аспекте заметен определенный культурный «поворот». Да и руководители компаний давно уже поняли, что принимать эффективные решения легче, если не выпивать при этом по паре бутылок «Бароло». И тем не менее: стереотип о здоровом менеджере не противоречит массовому потреблению алкоголя. Люди по-прежнему пьют много. Попробуйте-ка пройтись ближе к вечеру по вагонам первого класса скоростного поезда ICE или загляните в бизнес-залы ожидания в аэропортах в пятницу: там люди обильно запивают стресс, накопившийся за день. Они расслабляются после тяжелой трудовой недели — с алкоголем.

— Наркотическое вещество «алкоголь» как средство против стресса?

— Конечно. Алкоголь — одно из наиболее действенных седативных средств и, пожалуй, единственное средство для борьбы со стрессом, общепризнанное в нашем обществе. После пары-тройки бокалов вина окружающая действительность воспринимается намного спокойнее и проще. Возникает ощущение, что алкоголь действительно делает жизнь лучше. Он как бы примиряет нас с окружающим миром, кажется этаким воздушным шаром, который уносит нас из реальности и заставляет забыть ее неприятные стороны — пусть даже лишь на время. Но потом за это приходится платить высокую цену — иногда даже фатальную.

— Тогда общество, пребывающее в стрессе, должно было бы быть обществом алкоголиков.

— Зависимость — это не только медицинский феномен. Она всегда подвержена также историческим и культурным колебаниям. Люди всегда пили и будут пить впредь. Но мы живем при таком общественном порядке, который стимулирует зависимость. Мы живем в такое время, когда многие люди испытывают небывалое давление, заставляющее их подстраиваться под внешние обстоятельства. У них возникают внутренние противоречия, с которыми они могут справиться лишь с большим трудом. Вы помните, какая оживленная дискуссия развернулась в последние годы по поводу так называемого «синдрома выгорания» (Burn-out)? В клиниках, в которые обращаются за помощью пациенты с этим диагнозом, им первым делом задают вопросы: «Сколько вы пьете? Как вы думаете, у вас есть проблемы с алкоголем?» Это, определенно, не случайно.

— Вы сами уже на протяжении трех лет ведете трезвый образ жизни. Какое слово, на ваш взгляд, наиболее точно характеризует вашу теперешнюю жизнь?

— Счастье. Счастье и удовлетворение. Моя новая, трезвая жизнь превзошла все мои ожидания. Набраться смелости и бросить вызов проблемам и внутренним конфликтам, от которых ты раньше предпочитал убегать, — оно того стоило. Ты узнаешь, что это такое — по-настоящему расслабиться. Ты узнаешь, что это такое — по-настоящему чувствовать. Ты учишься идти по жизни естественно. Пусть может показаться, что в этом есть какая-то эзотерика, но ты лучше спишь, лучше понимаешь людей и открываешься миру со всеми его прелестями и конфликтами. И это просто бесценно.

(“WirtschaftsWocheHeute“, Германия)
Даниэль Шрайбер (DanielSchreiber)
inosmi.ru