Владимир СОЛОВЬЕВ-АМЕРИКАНСКИЙ | Предпасхальное: своя своих не познаша?

Честно, обратившись из советского атеиста в американского агностика – при наличии личных отношений с Богом, но оставаясь невоцерковленным – я запутался в этом году в пасхах, а потому, когда Илья Журбинский прислал мне зело актуальное стихотворение «Пасхальное», я ему написал, что все пасхи уже позади, имея в виду Протестантскую, Католическую и Еврейскую. На что мой эпистолярный собеседник резонно меня поправил, что Православная впереди – 5 мая. Тут наш обычный треп «в личку» перешел на религию как таковую, и мой респондент высказал предположение, что одна из главных причин отсталости России – православие, а я сослался на имярека, который винил во всем именитых Кирилла и Мефодия за то, что они своей кириллицей алфавитно, и не только, изолировали Россию и иже с ней от Европы, а потом и от мира. Отца кибернетики и искусственного интеллекта Норберта Виннера я упомянуть не успел, хотя тот и вовсе полагал, что прогресс ХХ века всем обязан протестантизму, который противопоставлял кондовому католицизму. А не успел, потому что мой собеседник сразил меня остроумной репликой:

– Вот видите! Как раз православная пасха совпала с Днём печати.

Вот, наконец я и дошел до помянутого пасхального стихотворения Ильи Журбинского – сочетание иронии и трагедии:

Воскрес Христос – чего же боле?
Что я могу ещё сказать?
Гуляет ветер в жёлтом поле,
Слетает с неба благодать.

Летят железные осколки

Высокоточно, прямо в цель –

На города и на посёлки,

Не в цитадель, но в колыбель…

Артиллерийский, автоматный –

С огнём небесным в унисон
Сошёл огонь неблагодатный
В Одессу, Харьков и Херсон.

Урод малюет на снарядах
Заветное «Христос воскрес»,
А в храмах в праздничных обрядах
Свершается процесс чудес.

Да. особенно достается в последнее время самым русским из украинских городов – Одессе и Харькову, на которых сосредоточились зверюги рашисты. Обстреливают и бомбят их безостановочно – днем и ночью. Два города-миллионщика – на втором и третьем месте по народонаселению. Я называю их «русскими», хотя это космополисы, в каждом больше ста национальностей и по последней статистике русские в нем на втором месте после украинцев. Однако есть другой критерий, который я бы предпочел демографическому: языковой.

Не просто на какой мове говорят или предпочитают говорить в этих городах, а на каком языке они говорят у себя дома. Подавляющее большинство на русском – зашкаливает: в Харькове – 78%, а в Одессе – все 80%. Конечно, более корректно назвать эти города русскоязыкими, но я все-таки настаиваю на слове «русский»: этнос для меня ассоциируется именно с языком как культурой, а не с происхождением.  Вот и в Кремле так считают – редчайший случай, когда я с ним совпадаю. Однако далее у меня идут сплошные расхождения с Кремлем. Во всех отношениях – идеологическом, политическом, а теперь вот и военном.

Согласно кремлевской мифологеме, коли Харьков и Одесса русские города, то оба-два – неотменная часть русского мира, центр которого в Москве, а границы нигде. Посему русский мир не признает общепризнанных государственных границ – чем не обоснование рашистской украинской авантюры? Да и любой другой гипотетической войны – с Латвией или Казахстаном без разницы. Вот именно: здесь русский дух, здесь русским пахнет. Паче два означенных русских города в Украине, где по идее рашистов должны встречать хлебом и солью. В смысле их можно взять голыми руками. Казалось бы, именно по этой причине война должна обходить Одессу и Харьков стороной, их нужно беречь, как зеницу ока, а не направлять на них бомбы, дроны и ракеты. Так почему же все идет наперекосяк и русским городам в Украине приходится сейчас хуже всего? Своя своих не познаша?

Совсем наоборот. В том и причина этих варварских, диких, террористических атак на Харьков и Одессу, что познаша. Русские потому и страдают, что они русские, а с ними под раздачу заодно и украинцы. Да простят мне политнекорректный парадокс: украинцы-харьковчане страдают из-за русских харьковчан. То же самое с Одессой.

Все упирается в ручное управление огромной Россией, а управляет ею, как вотчиной, известно кто. Я его взял прототипом в антигерои самой известной своей книги – романа-трактата «Кот Шрёдингера». Там он проанализирован со всех точек зрения, включая психоаналитическую. Психея у него грубая, примитивная, простенькая. Мне, для которого Фрейд домашний учитель, найти причины его жестокосердию (эвфемизм) в его горемычном детстве особого труда не составляло. Нет, недостаточно сказать, что он пацан из питерской подворотни. Основные черты характера формируются в дошкольном возрасте. Происхождением из плебейской (ладно, пролетарской) семьи, мой антигерой имел вдобавок папашу-садиста и забитую матушку. При ее вольном или невольном попустительстве с малолетства подвергался жесточайшим физическим наказаниям за любую провинность.

Преступление и наказание? Да нет же! Скорее наказание без преступления, а за любой проступок, а иногда и без оного. За непослушание, а то и впрок – превентивно. Вот что вынес из своего счастливого советского детства Владимир Владимирович Путин, что впитал в свою плоть и кровь и что стало его modus vivendi, а когда он сделался диктатором – и opus operandi. Стиль жизни и способ правления. Сначала внутри страны, а теперь вот и по отношению к Украине, которую он наказывает за непослушание – что пошла своим путем. И впрок – чтобы неповадно было другим. Потому он и зациклился на украинских русских, чтобы вослед им и по их примеру не пошли свои русские. Русские русские: прилагательное и существительное.

Здесь уже срабатывает инстинкт самосохранения тирана: если русские русские (и не только русские) устроят по всей России свои майданы, то кремлевская вертикаль рухнет в одночасье и погребет под собой незадачливого творца.

Другое дело, что руки оказались коротки, кремлевский пахан натолкнулся на сопротивление не только Украины, но и всего цивильного мира. Однако к тому времени, после четверти века единовластия, крыша у диктатора окончательно съехала, все детские комплексы, страхи и фобии превратили его из психопата в социопата, он уже не способен просчитывать последствия своих действий себе, надеюсь, на погибель.

Сколько еще он утащит за собой безвинных жертв?