У БРЕМЕНА В ПЛЕНУ

Часть третья 

Окончание. Начало и продолжение

С бокалом над арками и вне 

Похоже, я что-то упустил в рассказе. Ну да, не сказал о напитках. У них свой черед. В строго отведенный момент подается безалкогольное бременское, изготовленное специально для участников Schaffermahl местной пивоварней Beck GmbH & Co. Она относительно юна (появилась в Бремене в 1873 году), но имеет мировую славу: многие из 12 сортов пива экспортируются в 120 стран мира.  К слову сказать, среди них два, которые варятся специально для США: Beck’s Sapphire – Pils с 6,0% алкоголя и Beck’s Premier light – калорийный вариант классического Pilsner. Бременский Beck’s необыкновенно питательный солодовый напиток. Он напоминает о таких периодах истории, когда горожанам фрукты и овощи были недоступны. Пиво компенсировало нехватку витаминов.

Кстати, благодаря в том числе пиву жители Бремена и гости города способны мысленно алкогольно соединиться с гурманами Schaffermahl. Сделать это можно в специальном фирменном заведении на все той же Рыночной площади – зайди сюда, закажи бокал, представь себе, что ты в зале над аркадами – и вся недолга.

С пивом все однозначно. А вот сортов вина десятки. Самые достойные определяются шафферами накануне застолья во время слепой дегустации. Красное из Бордо и немецкое рейнское – кандидатов не счесть. Выбор сорта порой затягивается на пару часов. Особое внимание в это время – со стороны бременских торговцев вином (чью продукцию предпочтут шафферы, а следом и капитаны), а также торговцев табачными изделиям. И это тоже не случайно: финал трапезы, также неизменный, – выкуривание порции душистого табака в длинных белых изящно изогнутых трубках из фарфора или дерева, которыми издавна отличались бременские мореходы. И это несмотря на принятый в Бремене закон о запрете курения в общественных местах? Да. Контрдовод прост: Schaffermahlzeit – и сам по себе является уникальным явлением. Один-единственный обед в году подобного рода в стране. Разве это не исключение из правил?! Есть и еще один, весьма убедительный довод в пользу курения: самые важные договоренности о будущих сделках вершатся как раз в такие дымные минуты. Под трубочку и еще под чашечку мокко, если быть точным.

Женщина на корабле и за столом

С незапамятных времен известна поговорка it’s frightful bad luck to bring a woman aboard (женщина на корабле – к крупным неприятностям).  Подразумевалось: мореплавателю, который вынужден проводить в бурных водах недели, а то и месяцы, и без того хватает всяких хлопот. Даже самые отчаянные из них упрямо верили в приметы типа черного сглаза, на которые были способны   лишь женщины. Об этом сам Пушкин предупреждал: «Ум у бабы догадлив, на всякие хитрости повадлив». Поэтому рыбаки-моряки запрещали своим дамам сердца даже на причал для проводов приходить. С тяжёлым сердцем расставаясь с благоверными, они, понятно, не избавлялись от страха перед водной стихией.

А надеяться на что-то исключительно надежное непременно надо было. Вот мужики и понапридумывали себе разных божеств, причудливо сочетая самодельные скульптурные изображения еще времен язычества с потрепанным томиком Нового Завета в персональном сундучке, называвшемся рундуком. В рундуке и обитали главные покровители, главные помощники и главные страхи мореплавателей.

Уж кого только ни просили о заступничестве в укрощении ветра и волн, грозящих крушением судна, отведении болезней вдали от целителей, привлечении попутного ветра и счастливого возвращения. В паре с Николаем Чудотворцем бременцы призывали разных духов охранять судно от штормов, мелей, ветров. А случались эти беды – те же небесные (или не совсем небесные) покровители сопровождали души погибших моряков в мир, где пребывают их неудачливые претенденты на успех.

При этом думами мореходы были с любимыми женщинами. Автора идеи размещать на носу женские образы мы не знаем. Возможно, это была благоверная капитана, которая однажды поглаживая его бороду, обратилась к нему с предложением: «Милый, ведь тебе хочется, чтобы я всегда была рядом, тебя сопровождая, вдохновляя, успокаивая… Вот и закажи резчику по дереву мой портрет в образе греческой кариатиды. Установить ее следует на носу – именно бушпритом твой корабль попадает в объятья встречного ветра. Едва в такой момент глянешь на меня, тут же тебе помогу! Из любой беды вызволю!»

Для убедительности она, возможно, прижала руки к сердцу, наглядно демонстрируя супругу, как именно она будет умолять силы небесные пощадить капитана и его команду. Именно в такой позе она предстала передо мной в The Mariners’ Museum Newport News в штате Вирджиния.

После такой гарантии капитан возражать не решался. Так в шумной компании животных устрашающего вида, привычно красовавшихся на носу суден, появились русалки, наяды, сирены с узнаваемыми ликами любимых женщин. И со временем именно они заняли лидирующие позиции в череде образов. Реальные черты, говорят, были особенно привлекательны и ничуть не уступали мифическим образцам.

Женщина под бушпритом одухотворяла судно, наделяла его теплом, вселяла надежду. Оставался только один шаг до того момента, когда на борт корабля взойдет не деревянная, а вполне себе живая женщина. Уточняю: женщина-капитан.

И она появилась. Не сразу. Через 650 лет, если вести отсчет от первой Бременской трапезы. Ею в 2004 году стала облаченная в морской дресс-код капитан Барбара Массинг. Правда, ее личное ожидание обеда локоть к локтю с персонами сильного пола длилось с 1996-го, когда она стала членом Фонда Haus Seefahrt. 

Так или иначе, но тесный мужской круг был, к счастью, нарушен. Понятие «мужское братство мореплавателей», побитое патриархальной молью, утратило границы. Барбара оказалась на своем законном месте не только у штурвала контейнеровоза, но и за столом. Столь же решительно осваивая традиционное меню из десятка блюд, не считая колбас, сыров, каштанов и салатов и запивая традиционным пивом. Для начала укротила Stockfisch (вяленую треску) под бокал Bordeaux, выслушивая откровения иных представителей сильного пола, дескать, пора расставаться с дискриминацией женщин. И, в первую очередь, таких женщин, которые спокойно бы воспринимали традиции, некогда заложенные Haus Seefahrt.

Дискриминацию по гендерному признаку женщины, задействованные в судоходной сфере, компенсировали насмешками в сторону бременских фанатов. К примеру, те ретиво хвастались: дескать, марш из «Тангейзера» звучал на Schaffermahl всегда. «Всегда – понятие относительное, – отвечали дамы, – Поскольку премьера «Танзейзера» состоялась в 1845 году, тогда как первая трапеза – 650 лет назад…»

Еще одна шуточка, отпущенная острым дамским язычком, касается регламента Schaffermahl, который неизменно предполагает… Морской бал. Какой такой бал может быть в зале, если протиснуться к своему стулу можно исключительно бочком?

Новость о том, что Барбара приглашена на Бременскую трапезу, в ее семье встретили на «ура». Живи она в 1545 году, за такое известие ее бы подняли на смех.  В ту пору не то что женщин-капитанов – даже профессиональных купцов не встречалось.  Правда, к середине XIX века бременки устраивали альтернативные посиделки во время знаменитой мужской трапезы – она располагалась где-то здесь, ближе к старой верфи.

Но делали это тайком: факт совместного распития игристого вина могло ударить по общественной репутации. Но мужчины все же узнали    об этом и пошли на попятную, выделили благоверным небольшую комнату на 30 мест. А в последние 70 лет в эту цифру, помимо жен капитанов, входят почетная гостья (первой ею в 2007-м стала канцлер Ангела Меркель, второй в 2015-м федеральный министр обороны Урсула фон дер Ляйен) и жены некоторых высокопоставленных гостей. Мужской междусобойчик начинает все отчетливей обретать дамское лицо и черты женского единства.

Недавно состоявшаяся 479-я по счету Бременская трапеза-2023 обозначила очередной гендерный прорыв. Председатель Бременской торговой палаты, шеф Marahrens Group (Германия, США, Китай, Сингапур, Финляндия) Янина Мараренс-Хашаген стала первой дамой в истории, управляющей мужским застольем, а именно в качестве 1-го шаффера, или, в актуальных немецких реалиях, – шафферин.

Ее появление – продолжение идеи, датированной 1980-м годом, когда иные учредители Schaffermahl, благоволящие к идее дамского присутствия, подчеркивали: надо адаптироваться к изменениям в современной жизни, поэтому вековые традиции должны меняться – и делать это до тех пор, пока они полны смысла и не превратились в фарс.

Именно с появлением дам (пусть пока, пардон, в штучном формате) устаканилось понятие «бал». В свое время иные бременцы, наслышанные о небывалой тесноте в трапезной, начинали удивляться. Но место для танцев было найдено над трапезной – в Каминном зале. Учитывая ограниченное присутствие дам, а, стало быть, и пар, гарантировались весьма свободные движения с романтическими подробностями. Чем сегодня и пользуются бременцы. Ну, в самом деле, какой же это праздник – без дамского-то очарования?!

Ну как, к примеру, без женщин осуществлять танцевальную программу, которая традиционно включает в себя венский вальс, полонез и прочие па из добрых старых времен?

Александр МЕЛАМЕД. Фото из авторского архива