ТАБЛОИДИЗАЦИЯ РОССИИ

В советское и в постсоветское время пропагандисты в печати, на радио и ТВ с большим удовольствием распинались о том, что западная пресса «желтая», падка на дешевые сенсации и у тамошних журналистов нет понятий о приличии и мере допустимого. Буквально: ради красного словца и за хорошее вознаграждение могут рассказать такое обо всех, что мало не покажется. Постоянно сообщали о том, что скандальные газеты и журналы вынуждены платить тысячные и миллионные штрафы по искам знаменитостей, чьи честь и достоинство задеты в той или иной публикации.

(Заметим, и в современной России «звезды» эстрады, кино и телевидения нередко выигрывают подобные споры в суде. Правда, возмещение им морального ущерба в денежном эквиваленте не соотносимо с тем, что получают их европейские и штатовские коллеги по цеху.)

Постепенно вошло в употребление у нас и слово таблоид. При этом, исключительно в отрицательном контексте. Таблоид равно изданию сомнительного содержания, потакающего низменным вкусам и интересам.

В то время, когда по сути своей — таблоид есть газета или журнал небольшого формата, в котором тексты просты в восприятии и лаконичны по объему.

И до того, как стало известно, что он такое, в СССР существовали издания, которые, формально, могли называться так.

Например, еженедельная газета «Московские новости» сначала на английском, а потом и на некоторых европейских языках, а потом — и на русском. И легендарная известинская «Неделя», воскресное приложение к когда-то лучшей газете страны.

В годы перестройки мощно заявила о себе когда-то мало кому известная газета «Аргументы и факты» («Аиф»), которая увеличила тираж до нескольких миллионов и расширилась за счет десятка приложений разного содержания.

Ну, а дальше — больше.

Газета «Московский комсомолец» стала издавать еженедельник «МК-Бульвар», по сути, типичный таблоид.

В таком же формате стала выходить «Комсомольская правда», а потом и вечерние выпуски «Вечерней Москвы».

Поветрие выходить на радость читателям с выпусками выходного дня («толстушками», как называли их распространители прессы, выкрикивая зазывно их название) стало модным.

Появились такие выпуски у «Вечерки», у «Труда», у «Комсомольской правды», у «Российской газеты», и других бумажных СМИ.

Настоящий переворот в сознании связан был с появлением газеты «Metro Москва». Ее почти каждое утро бесплатно раздавали на каждой станции столичного метро. И прочитать опубликованные в ней материалы можно было гораздо быстрее, чем доехать до нужной вам остановки.

«Metro» задала тон и стиль таблоидов в России: много фото, масса кратких сведений, понемногу обо всем — это было востребовано и интересно.

Так что, другим газетам-старожилам пришлось подтягиваться. В «АиФе» и в «Российской газете Неделя» появились вкладки рекламного содержания.

А интеллигентские потуги оставаться самими собой обречены были на провал. Известинская «Неделя» стала по-буржуазному выходить в солидном формате, потом вновь вернулась к таблоидному в виде «Московской недели», а потом и вовсе прекратила свое существование.

В этой связи интересна история «Московских новостей». Пропагандистская газета, ориентированная на зарубежного читателя, в годы перестройки напрочь изменив стиль и ракурс, стала рупором перемен, обзавелась ежедневными выпусками, потом оказалась в арьергарде из-за частой сменой главных редакторов. Затем вернулась в новом качестве и в обычном газетном формате, а летом прошлого года снова вернулась в русло таблоида, сменив аудиторию на молодежную и позиционируя себя в качестве городского издания.

Но, думается, именно переход правительственной «Российской газеты Неделя» явился окончательным свидетельством победы таблоидности в России.

Сначала РГ «Неделя»,стала использовать цвет на обложке, потом материалы, которые в ней публиковались, все больше отходили от официального содержания издания, то есть, оказывались не столько информативными, сколько пропагандистски-развлекательными. Особенно перед выборами в Госдуму РФ и Президента РФ.

А накануне начала очередной подписной кампании, то есть, ближе к осени прошедшего года, скучноватое прежде по дизайну издание изменило внешний вид и стало печатать даже анекдоты на последней странице, что всегда было уделом изданий попроще и менее требовательных к интересам читателей.

Таким образом, победа таблоидов в России подтверждена была на самом высоком уровне и стала окончательной и, наверное, на некоторую перспективу бесповоротно.

Собственно говоря, так развивалось в прессе и до того: все, вплоть до газет московских районов и округов, печаталось в небольшом формате.

Вопрос был лишь в различении по степени желтизны.

Имеются сейчас в наличии издания, так сказать, махровой пошлости и банальности, те, кто старательно балансируют на грани между сомнительностью и респектабельностью содержания. И те, которые, формально, являются респектабельными, а по сути — «желтыми», но особого рода.

С первыми и вторыми все более или менее ясно. И объяснять тут особо нечего. Тоже , что на западе, но с местным колоритом: по-ученически, чересчур прямолинейно и напористо.

А вот с третьим типом современных российских таблоидов любопытно разобраться.

Будучи официальными, они своим содержанием слишком ясно и однозначно напоминают прессу советских лет: в стране, в городе, в округе, в районе — все хорошо и даже замечательно. Власть всех уровней заботится о народе, горожанах, детях, взрослых всех возрастов, здоровых и больных.

Власть постоянно думает, как еще больше улучшить житье-бытье своих сограждан. И постоянно сообщает о том, что будет в перспективе дальней и близкой.

(Например, об открытии новых станций столичной подземки сообщают с момента принятия решения об из возведении. И потом на протяжении месяцев и лет информируют население о том, как продвигаются работы на этом метростроевском участке. Более животрепещущих проблем, как открытие станций метро у москвичей, как будто бы, нет. Во всяком случае, такой вывод можно сделать, если читать местную прессу. Мы, к слову, знаем, какие станции появятся в городе через пять-десять лет. Мы знаем, что пенсия в 2015 году вырастет на 45 процентов — как вырастет к тому времени стоимость продуктов питания, товаров и услуг, коммунальных платежей не так и важно, по мнению редакций таких изданий.)

Так писали и в советское время. Но не столь назойливо и часто. А так — совершенно опробованная в годы СССР модель, но в нее внесено дыхание жизни, теплота, индивидуальность и тому подобные нынешние нюансы и штуки.

Просто по-прежнему (по Брежневу) писать уже нельзя, вот и журналисты делают свои материалы доверительными, в меру искренними, доброжелательными и душевными.

Другого ведь не остается, поскольку приходится обслуживать не читателей, а издателей. А они, если и требуют правды, то аккуратно и эффектно поданной, такой, чтобы население внимало ей именно как правде, а не как сказке о коммунистическом будущем.

В результате получается, что «желтизна» разного типа есть почти во всех российских бумажных изданиях, как и в электронных СМИ. Другой ракурс размышлений о действительности сохраняется с переменным успехом в оппозиционных или либеральных изданиях, вроде радиостанции «Эхо Москвы» или телеканала «Дождь».

Но совокупный тираж изданий таблоидного содержания, общее число зрителей главных российских телеканалов и слушателей ведущих радиостанций, вроде «Радио Россия» настолько превышает количество тех, кто читает, смотрит и слушает то, что похоже на правду, что со всей ответственности можно сделать нелицеприятный вывод.

Суть его в том, что таблоидизация общественного сознания победила в России иные источники получения достоверной информации (одним фейсбуком сыт не будешь, хотя и ему спасибо за возможность не теряться в мире прямолинейной и лобовой агитации за советскую власть).

Победила практически повсеместно, уверенно и цинично.

Так что, именно поэтому не стоит удивляться столь медленному становлению гражданского общества у нас, достаточно значительному консерватизму общественного сознания. И известным его следствиям, которые показал 2012 год массовыми митингами предвыборного толка и тому подобным конформизмом.

Греет в связи со всем этим только то, что люди в России все же не настолько зашорены и несамостоятельны, каковыми их хотели бы видеть начальники различных институций и ведомств. И все же по советской привычке умеют читать между строк, да и опыт жизни в СССР научил старшее поколение соразмерять меру правды и вымысла в печатной и иной информационной продукции.

А молодое поколение оказалось взрослее и практичнее нас, выработав ироническое отношение к играм с электоратом.

Так что остается еще надежда, что выработан и действен иммунитет таблоидизации у живущих здесь и сейчас граждан. И его ничем не перебьешь, не вычеркнешь из сознания, ничем не преодолеешь. Не только гипотетически, а и реально.

И потому не все так безнадежно, как кажется на первый взгляд.

Не такое пережили, и сейчас прорвемся сквозь ложь и демагогию.

Обязательно и несомненно.

Илья АБЕЛЬ