Борис Гулько | Путешествие на Голаны

Во второй половине августа заканчиваются летние лагеря, и родители встают перед проблемой: чем занять детей до начала учебного года. Наш сын Давид прилетел со своими младшими дочками Оделией и Шайли Эфрат к нам в Израиль, старшая – Нэсса – и так проводила здесь лето, и мы все вместе отправились в путешествие на Голаны.

Голаны – это вулканическое нагорье, тянущееся на десятки километров за озером Кинерет на север и восток. Ландшафт его больше всего напоминал бы Исландию, если бы в той вдруг ударила жара, и ледники её растаяли. Ещё, наверное, Луну, если правда то, что про неё рассказывают побывавшие там.

Горные речки вымыли в мягком вулканическом грунте Голан глубокие ущелья, которые заросли, благодаря изобилию Солнца и присутствию воды, бурной растительностью. Эти ущелья – притягательное место для пеших походов.

Когда мы подъехали к начальной точке нашего первого похода, я издали с облегчением заметил крышу другого автомобиля – по крайней мере, мы будем не одни. Вскоре выяснилось, что проблема в ином: найти место, где поставить машину. Жара сильно за 30 градусов совсем не отпугнула израильтян.

Сколь ни впечатляюща природа, подлинным чудом представились походники. Большинство израильтян, как известно, секулярны. Другие – религиозные сионисты – имеют летней одеждой сандалии, шорты и майки. По туристским тропам карабкались рядом с нами парни в чёрных брюках, в солидных башмаках, а поверх белых рубах с длинными рукавами часто красовались шерстяные талиты. Лица многих украшали витиевато завитые пейсы. На женщинах были длинные юбки, чулки и одна на другой две блузки. У многих на груди или на спине в сумке путешествовал младенец. А иногда дитя находилось ещё в своём природном убежище, поджидая срок родов. Во времена, когда прогрессивные американки успешно борются за право убивать своих бэби, израильтянки рожают.

Обходы Земли Израиля, самых дальних её уголков, являют манифестацию любви к ней, заповеданной Торой. И ультраортодоксы, «харидим», видно, культивируют эту любовь не меньше, чем религиозные сионисты. На иных стоянках начальных точек походных маршрутов стояли автобусы, доставившие сюда студентов йешив.

В первом путешествии, полазив по скалам и постояв под первым водопадом, мы добрались до значительного водоёма. Давид уговорил своих девиц прыгать в него со скалы «солдатиком», а я наблюдал это ужасное действо, устроившись в тенистой части водоёма на камнях. Среди смельчаков, прыгавших со скал, были заметны девушки-харидим. Этим приходилось, вынырнув, стаскивать с головы юбку – физические законы действуют на всех.

Вдруг все склоны лагуны покрыли молодые люди в жёлтых майках. «Это участники лагеря?» – спросил я пожилого человека в такой же майке, расположившегося на соседнем с моим камне. «Нет, это мои потомки», – гордо ответил тот.

Свойство израильского общения: познакомившись, ты уже через 5 минут знаешь родословную нового знакомца, чувствуешь родственную душу и готов дружить с ним домами. Недаром рабби Штайнзальц, обсуждая в своей книге загадку – кто такие евреи, предложил ответ: семья.

Мой сосед по камню, агроном из мошава в окрестностях Модиина, объяснил мне, что его потомки этим походом проводят «реюнион», сбор всей семьи. «Сколько же у вас детей и внуков»? – поинтересовался я. «Много», – на секунду задумавшись, ответил мой новый знакомый. Считать евреев – дурной тон. Да правильный ответ всё равно не получишь. Евреи статистике не поддаются.

Я узнал, что отец агронома пережил годы МВ2 в Румынии, молодым парнем добрался до Палестины, арестовывался англичанами, сражался в Пальмахе. Мать его 12-летней девочкой в Польше одна из всей семьи выжила в Холокост. Я давно заключил для себя, что еврейские судьбы в ХХ веке убивают художественную литературу. Какой Голсуорси создаст сагу, равную по невероятным коллизиям и драматизму историям еврейских семей того века?

* * *

Штатское население Голан не велико. Это члены кибуцев и мошавов, выращивающие яблоневые сады и виноградники, виноделы, рыбоводы, использующие наливные водоёмы. Когда к осени вся вода из этих водоёмов уходит на полив, вылавливается последняя рыба. С весны цикл повторяется – водоёмы за зиму наполняются, и в них запускают мальков.

Ещё на Голанах живут коровы, и их там, видимо, больше, чем людей. И следствие – хорошие мясные рестораны. Сын Давид, хорошо знающий и любящий Голаны, привёз нас в один такой на прощальный ужин, завершавший наше пятидневное путешествие.

На стенах ресторана висели фотографии стад, съеденных посетителями, а в загоне на заднем дворе ждала посетителей новая корова. «Есть ли у вас что-нибудь вегетарианское?» – спросила весёлого официанта моя жена Аня. «Самое вегетарианское, что у нас есть – это курица» – ответил тот.

В завершение ужина Давид устроил опрос дочек: «Три вещи, которые вам понравились на Голанах больше всего?» Нэсса вызвалась назвать пять. Ответы девочек разнились началами, но последний пункт у всех трёх совпал: «Всё!»

* * *

Покой Голан кажущийся, он нагружен слоями истории, не только древней, как весь Израиль, но и современной, втекающей в сегодня. В делёжке останков Оттоманской империи после окончания МВ1 Палестина досталась Англии, а Голаны – Франции. Последняя включила их в созданную ею Сирию. И с этих высот, после создания Израиля, сирийская артиллерия постоянно обстреливала долину, спускающуюся к Кинерету.

Вдоль главного шоссе, идущего сегодня от Кацрина, столицы Голан, вглубь плато, тянется полоса эвкалиптов. А в их тени видны останки сирийских дотов. Давид объяснил мне: укрыть доты от жары тенью деревьев уговорил сирийцев великий израильский шпион Эли Коэн, рассматривавшийся в 1965 году даже на должность министра обороны Сирии, когда агенты советского КГБ засекли его передатчик. Эли Коэн передал в Израиль снимки дотов, поэтому в июньские дни 1967 года отмечавшие их эвкалипты сделали их ясной целью еврейской артиллерии.

Сражения с Сирией завершали Шестидневную войну. Еврейский блицкриг на Голанах произошёл 9 и 10 июня. Арабская информация, как это у них принято, в дни разгрома сообщала о блестящих победах. Я читал версию, что евреи, перед началом атаки, вечером 8 июня, потопили американский шпионский корабль Либерти, собиравший информацию о ходе событий, не по ошибке, как сообщалось, а чтобы скрыть от мира ход дел в Сирии. В ночь перед началом войны, 5 июня, еврейские спецназовцы, с той же целью, пробрались на крышу американского посольства в Тель-Авиве и переломали там все антенны слежения.

Когда стало ясно, что арабским армиям не удастся уничтожить Израиль, миролюбивое ООН объявило прекращение огня. Но евреи продолжали наступление, пока не выполнили запланированное.

От той войны на огороженных участках лугов остались таблички, предупреждающие о минах.

В дни нашего путешествия мне ясно виделась трагедия, переживавшаяся евреями на Голанах в дни «войны Йом Кипура» 1973 года. Врач, служивший там в это время, рассказывал нам: в предшествовавшие началу боёв дни войска постоянно получали противоречивые установки: «война будет», или «войны не будет». Можно понять мучительную дилемму, которую должна была разрешать в утро того Йом Кипура 6 октября премьер-министр Голда Меир. Военное руководство донесло: во второй половине дня арабы атакуют Израиль. Необходимы немедленная полная мобилизация и превентивный удар. Если евреев в целом посчитать мудрено, то особенно трудно это сделать с израильской армией. Вроде она мала, но за несколько часов мобилизации становится большой и могучей.

Голда колебалась: можно ли отменить Йом Кипур? Люди в синагогах, постятся, молятся. Да и де Голль, президент Франции, главного в те времена покровителя Израиля, ставил условие: первыми удар не наносить. Это после той войны отношения Франции к Израилю остыли, зато оценила Израиль как важного союзника против распространения на Ближний Восток Советской империи Америка. Массированные поставки американского оружия, произведённые по распоряжению президента Никсона, позволили Израилю победить. Я читал, что принять решение об экстренной помощи Никсона вынудило сообщение, что последним средством гибнущей израильской армии будет ядерная бомбардировка арабских столиц.

Ни одна западноевропейская страна не позволила тогда американским самолётам, осуществлявшим воздушный мост в Израиль, дозаправляться на их аэродромах, и заправку приходилось осуществлять в Атлантике, на Азорских островах. Понятно, припоминается такое же молчаливое соучастие этих европейцев во времена «окончательного решения еврейского вопроса» Германией – предыдущей попытки геноцида евреев.

Вероятно, Голда рассуждала: перед Шестидневной войной арабы долго хорохорились, грозились, проводили шествия и митинги. Потом закрыли для Израиля Акабский пролив, дав евреям Casus belli для атаки. Да и религию арабы уважают. Надеялась – не посмеют осквернить самый святой день года.

Посмели. В тот Йом Кипур 180 израильских танков на Голанах противостояли армада в 1200 танков сирийских.

В нескольких версиях я слышал историю, как сирийские танки, прорвавшись сквозь Голаны, вышли на равнину, и ничто не могло заслонить внутренние районы Израиля от их продвижения. Но вдруг нечто мистическое привиделось сирийцам, и танки повернули назад. А может, просто стало страшно – что там задумали эти хитрые евреи?

От той войны на обочинах остались монументы – разбитые танки. Хотелось надеяться, что сирийские. А ещё на вершине горы Хермон, высочайшей в Израиле, могилы хранят останки героев, отвоевавших в последние дни «войны Йом Кипра» эту стратегическую точку на границе с Сирией. В зимнюю пору на Хермоне горнолыжный курорт. Но Сирию нужно рассматривать, если захотите, только с вершин других гор. На стороне Хермона, обращённой к Сирии, военная зона.

Когда мы передвигались по Голанам, тут и там встречались скопления танков. Иногда тяжёлый грузовик перевозил куда-то танк. Порой до рассвета слышались хлопки, которые я принимал за дальние выстрелы. Может быть, тренировка? А рядом с коттеджем, который мы снимали, лестница вела под землю в бомбоубежище.

В дни нашего путешествия произошло очередное обострение с Хизбаллой – это на запад от Голан. А на север и восток, в Сирии, заканчивается одна война и готовится следующая.

Идиллия Голан, её лунные ландшафты, яблоневые сады, виноградники, луга, ущелья с шумливыми потоками и цветущими растениями, с прилепившейся в горах на севере плато крепостью крестоносцев «Нимрод» и останками древней крепости евреев Гамла на юге, окружена с трёх сторон землёй войны. Там в Ливане Хезболла копит против евреев десятки тысяч ракет, а в Сирии Иран пытается собрать арсенал для атаки против «сионистского образования».

Тем не менее, Голаны – земля мира. Эманация Голан – это дух и воля новых евреев, сильных, уверенных в себе, готовых постоять за себя и за свою страну.