Против кого дружить будут?

Решение о восстановлении дипломатических отношений между Саудовской Аравией и Ираном, о котором было официально объявлено 10 марта, стало без преувеличения одним из важнейших событий ближневосточной политики последних лет и вызвало особый интерес в Израиле

Photo copyright: Canva.com

Давид ШАРП

Прежде чем перейти к различным аспектам события, немного о его связи с израильской политикой.

Первым делом оно стало предметом резкой критики в адрес Биньямина Нетаниягу со стороны бывших премьеров Нафтали Беннета и Яира Лапида — в том духе, что это, мол, результат провала стратегии нынешнего главы правительства. Иначе как абсурдом подобные обвинения не назовешь, перед ними меркнет даже классическое объяснение того, почему в кране нет воды. Дело даже не в том, что Нетаниягу совсем недолго находится на своем посту. И даже не в том, что основная часть переговоров Эр-Рияда и Тегерана велась как раз во время каденций Беннета с Лапидом (на самом деле диалог стартовал примерно за два месяца до их прихода к власти). Просто само по себе утверждение, что какой угодно глава правительства Израиля может и обязан оказать решающее влияние на наследника престола СА Мохаммеда бин-Салмана и заставить его отказаться от принятия столь важного стратегического решения, по меньшей мере, неразумно. Или призвано ввести общественность в заблуждение…

Саудовская Аравия и Иран издавна являются соперниками и даже врагами, однако длительное время между странами существовали дипломатические отношения. Они были разорваны в январе 2016 года вследствие нападения иранских демонстрантов на посольство СА в Тегеране и консульство в Мешхеде. Толчком к данным инцидентам стала казнь в Саудовской Аравии оппозиционного проповедника-шиита — впрочем, веских причин для разрыва у обеих сторон было и без того более чем достаточно. Например, ранее оказанная саудовцами военная помощь Бахрейну, где подавляющее большинство населения составляют шииты, а у власти находится суннитская династия, в подавлении антиправительственных беспорядков. Или война в Йемене, начатая саудовцами против иранских союзников-хуситов в 2015 году. Список, разумеется, далеко не полный. После разрыва дипотношений ситуация между двумя странами обострялась не раз и еще существеннее, вплоть до массированного ракетного удара, осуществленного Ираном по объектам нефтяной промышленности королевства в сентябре 2019-го (правда, ответственность на себя Тегеран не взял). Собственно, ударов, нанесенных иранцами руками хуситов, но иранскими баллистическими и крылатыми ракетами и БПЛА, по саудовским целям, включая и столицу страны, за минувшие годы было более чем достаточно.

Вражда между странами никуда не делась, но в последние годы Тегеран и Эр-Рияд стали немного уставать от ее проявлений. При этом у каждого были свои причины для понижения градуса эскалации, которые даже пересекались в каких-то точках. Например, с точки зрения саудовских властей война в Йемене давно зашла в тупик. В самом ее начале саудовская коалиция смогла спасти юг страны от проиранских сил, но затем все застопорилось. Вмешиваться в военные действия своими мало боеспособными сухопутными силами у саудовцев не было желания, а хуситы наносили по территории королевства регулярные болезненные удары. При этом критика в адрес Эр-Рияда со стороны Запада и особенно Вашингтона за не самые цивилизованные методы ведения войны продолжала нарастать.

Для Ирана, находящегося в непростой экономической ситуации, эта война была тоже изрядной головной болью. Она пожирала существенные ресурсы и не сулила никаких дополнительных перспектив. Недаром параллельно с переговорами в Йемене было установлено хоть и хрупкое, но перемирие, а саудовцы сегодня ведут с хуситами мирный диалог в Омане. Связь между событиями очевидна. Кстати, в Омане наряду с Ираком первоначально и проходили переговоры между Эр-Риядом и Тегераном. Содержание их было конфиденциальным, но факт диалога тайной не являлся. Несколько неожиданным стало, пожалуй, то, что итоговый договор заключен при посредничестве Китая.

Впрочем, активность Пекина в этом вопросе удивлять не должна: Китай — давний и довольно близкий партнер Ирана и поддерживает достаточно тесные отношения с СА. Ну и само собой, в Пекине всегда рады хоть чуточку подорвать влияние Соединенных Штатов. И если уж говорить в данном контексте о некоей недоработке, то применительно не к тому или иному премьер-министру Израиля, а к администрации Байдена.

Еще до своего избрания нынешний глава Белого дома, опечаленный убийством саудовскими спецслужбами оппозиционного журналиста Джамаля Хашогги, выбрал в отношении Мохаммеда бин-Салмана неверную стратегию. Безусловно, упомянутое убийство — вопиющее преступление по всем канонам международного права и морали. Однако в окружении Байдена должны были понимать, что Саудовская Аравия — важнейший союзник и игрок мирового уровня, а уж регионального и подавно. Поэтому наследника престола можно было “поучить уму-разуму” совсем иначе, чем это неловко и непоследовательно пытались сделать представители окружения Байдена. Вместо половинчатых попыток изолировать его и публично задеть, надо было действовать, может, и жестко, но кулуарно. Мало того, что это пошло на руку Тегерану, а Мохаммед бин-Салман понял, что на США рассчитывать не приходится, так и Байден проявил себя ханжески непоследовательным. Когда из-за войны в Украине ему вдруг понадобилось, чтобы саудовцы повлияли на мировые цены на нефть, бин-Салман оказался для президента не таким уж нерукопожатным.

Разумеется, наследник престола не упустил момент, чтобы унизить американского лидера и показать, что за ошибочную стратегию приходится расплачиваться. И нынешнее некоторое сближение СА с Китаем следует рассматривать как своего рода очередной сигнал американцам: мол, не одумаетесь, мы еще сильнее отдалимся, и на пользу это вам не пойдет.

Возвращаясь к вражде СА с Ираном, снова подчеркну, что на данный момент нет никаких оснований считать, что она исчезла. Стороны, как уже отмечалось, просто заинтересованы в передышке и понижении градуса эскалации. Для Ирана это еще и такие факторы, как пребывающая в тяжелом состоянии экономика и продолжающиеся внутренние волнения, которые, кстати, отчасти стимулируются саудовцами через финансирование некоторых оппозиционных СМИ.

Итак, очевидно, что власти двух стран приняли стратегическое решение о восстановлении отношений, И Израиль этому ничем помешать не мог. Но как договор отразится на нашей стране?

Сразу отмечу, что ничем хорошим. Израилю выгодна максимальная изоляция Ирана на всех направлениях. Любая перспектива получения Ираном той или иной политической и экономической выгоды — событие со знаком “минус”. Но и преувеличивать негативное значение ирано-саудовского договора для Израиля тоже пока не стоит. Несмотря на восстановление отношений, саудовцы совсем не рады возможности создания Ираном ядерной бомбы. Пока также неясно, повлияет ли договор негативно на перспективу практической нормализации отношений между Эр-Риядом и Иерусалимом, которую Биньямин Нетаниягу объявил приоритетом своей внешней политики. Очень хотели бы подобного развития событий и в Вашингтоне, ведь в преддверии президентских выборов это стало бы большим дипломатическим успехом администрации Байдена. Однако еще в период заключения “Соглашений Авраама”, который пришелся на предыдущую каденцию Нетаниягу, Эр-Рияд, несмотря на налаживание тайных отношений с Иерусалимом, отказался от официальной нормализации. Одним из основных объяснений стало то, что наследник саудовского престола, несмотря на личную готовность к нормализации, при жизни своего, по сути, недееспособного отца-короля не готов сделать столь кардинальный шаг. Если этот фактор работал тогда, то нет причин считать, что его не существует ныне.

Вместе с тем, буквально за день до сообщения о возобновлении отношений между СА и Ираном американскому “Уолл-стрит джорнэл” была слита информации о ведущемся при участии США израильско-саудовском диалоге по нормализации. Если верить источникам авторов статьи, то по палестинскому вопросу требования саудовцев звучат очень скромно — что-то на уровне возобновления мирных переговоров между Иерусалимом и Рамаллой. Зато есть иные требования: гарантии американцев саудовцам в сфере безопасности и… поддержка мирной ядерной программы (в частности, создания мощностей по обогащению урана). И этот пункт, что неудивительно, вызывает у Иерусалима и Вашингтона дискомфорт. Ведь очевидно, что экономического обоснования для столь богатой нефтью страны у нее нет. Однако надо также учитывать, что Эр-Рияд может обратиться за помощью в ее реализации к тому же Китаю или Пакистану. В скобках заметим, что создание пакистанского ядерного оружия, как принято считать, в значительной степени финансировалось саудовцами. Бытует даже мнение, что СА якобы имеют на пакистанскую бомбу и некоторые права…