Почему о проблеме лошадиного навоза человечество навсегда забыло

And just like that, Соединенные Штаты вновь запрыгнули в Парижское соглашение. Цифры во сколько это обойдется известны, но чутка разнятся, а это как хлебушка кусок для племени фак-т’чекеров. Так я лучше точные цифры обойду и скажу, что это миллиарды долларов, вбуханные невесть во что – ведь с тем, что это именно миллиарды, а не миллионы ни факи, ни т’чекеры спорить не смогут. Молодые возразят – скажут, что температуру планеты надо всенепременно понижать на полтора-два градуса в год. Вот туда, скажут, деньги и пойдут. Но я никак на это купиться не могу в силу возраста. Другими словами – я помню, как неродившаяся еще Грета кричала из каждого электроприбора про бесконтрольно растущую Озоновую Дыру. Компьютеры тогда были простенькие, но зеленоватая модель этой самой ужасающей дыры врезалась в память. Нам 24/7 рассказывали, как белые мишки на полюсе, обнявшись с тюленями, плачут, рыдают, ревут…

Photo copyright: pixabay.com

Тема эта потом как-то сама собой съехала и теперь даже вспоминать о ней неприлично, хотя наверняка созданные тогда климат-комиссарские должности с недурной зарплатой – все сохранились и преумножились многократно.

Не знаю как вас, но лично меня в деле построения всепланетного кондиционера и понижения градуса смущает недоверие, впрочем, не недоверие даже, а некое презрение, которое испытывают климат-комиссары к собственным детям. Чтобы было понятно куда я клоню, нужен небольшой экскурс в Историю, а именно в “Великий навозный кризис 1894 года”.

Ужасная напасть обрушилась на мировые мегаполисы на границе XIX–XX веков. Лошадиное гoвнo. Оно было повсюду. Желтоватая дымка стелилась в воздухе мировых столиц – гoвнoм дышали, в него наступали и даже иногда падали лицом – никакого спасения не было! По мостовым Лондона, например, бегали 11,000 извозчиков, плюс 55,000 лошадей двигали тамошние конки! При этом каждая лошадка ритмично и добросовестно вываливала до 16 кг навоза и сливала один литр желтоватой жидкости. Улицы утопали в продуктах лошадиной жизнедеятельности, и только жирные мухи и прочие насекомые ликовали и множились. В Нью-Йорке ситуация была еще хуже – 100,000 кобыл и меринов ежедневно вываливали на дороги десять тысяч тонн вторичного продукта! Отчаявшись, в 1898 году там даже собралась представительная международная конференция гoвнoборцев, но решения найдено не было.

Помните, как одна барменша кричала в Конгрессе, что жить нам осталось 12 лет, если ей не дадут бабла на борьбу с потеплением? Так вот примерно так звучали заголовки газет того времени – “Через несколько лет Лондон утонет под 9 футами навоза!”. Трагедию дополнял прискорбный факт – продуктивная жизнь четвероного труженика в то время составляла чуть больше трех лет, вследствие чего по окраинам городов валялись раздувшиеся трупы, утилизировать которые, ввиду отсутствия не изобретенных еще экскаваторов, тоже составляло непростую задачу.

[adinserter block=”7″][adinserter block=”8″]Решение пришло откуда не ждали. Примерно в то проблемное время пятнадцатилетнему пацану из Мичигана папа подарил карманные часы. К ужасу и восхищению соседей, юноша разобрал их до винтика и вновь собрал. Так просто это закончиться не могло и вот первого октября 1908 года с конвейера сошло творение этого выросшего юноши – легендарная “Модель Т”. За несколько лет Форд продал 700 тысяч автомобилей. О проблеме лошадиного навоза человечество навсегда забыло.

Почему же сегодня сторонники безумного Green New Deal рвутся решать эту проблему сами, здесь и сейчас? Ведь очевидно, что реальное влияние этого потепления скажется через много-много лет? К тому времени условные дети сегодняшних Новых Зеленых Деловых вырастут, в их руках будут совсем другие возможности, совершенно иные технологии придут им на помощь – почему не доверить спасение планеты им? С памятниками же у них получается.

А мы бы сегодня сконцентрировались на решении сегодняшних же проблем. Их есть у нас. Проблемам этим несть числа. Они озорны, огромны, стозевны и требуют незамедлительного решения.

А понижение земного градуса доверим тем, кто будет умнее нас – детям и внукам. Но отчего-то кажется, что пока они вырастут – все позабудут про потепление, как сегодня никто не вспоминает про тот далекий, приснопамятный озоновый слой.

Александр Куприн