«Как же мы их упустили?!»

Антикоррупционный митинг 26 марта 2017

Еще не улеглась в социальных сетях пыль, поднятая маршами десятков тысяч недовольных россиян, выступивших 26 марта против коррупции во власти, как уже готовятся новые акции, новые митинги. Новые политические группы заявляют о себе. Оказывается, несогласных больше, чем внушали народу официальные СМИ и около кремлёвские политологи. Причём это явилось сюрпризом не только для властей, но и для оппозиционно настроенных граждан.

На митинги вышла молодёжь, подростки, «дети путинского поколения», те, кто родился, вырос и вступил в совершеннолетие, приобретая право и обязанность выбирать. Да, именно выбирать, а не голосовать, не думая, к чему приучали предшествующие им поколения. «Пойдем, проголосуем, а потом ситро попьём с пирожками под песни Кобзона».

Нет! Они не глашатаи власти, эти новые, они уже электорат, так их сами власти окрестили. А они возьми, да и посмотри в словарях значение этого слова, происходящего от латинского «выбирать». А для того чтобы выбирать, нужен выбор, вот именно выбор они и требуют.

Их критикуют за политическую незрелость взглядов, возможно, отчасти и справедливо. Было бы странно, если бы из-под железного занавеса в одночасье выпорхнула нация политически зрелых людей, похожих на Максима Каммерера из рассказов Стругацких – рослых, белозубых и глядящих уверенным взором в sustainable future.

Во Франции или Америке прогрессивное общество начинало формироваться с XVIII века, в Великобритании уже с XIII. Так что одним голосованием сформировать задел благоденствия и процветания нации на долгие годы вперед сразу не получится. Это не задача голоса вообще, это задача действия – установления, внедрения, усовершенствования – действующей системы противовесов.

Граждане выбирают человека, которому они не передают полностью все свои права, предоставляя себя на его милость. Нет! Так свободные люди себя не ведут, так солдаты в плен врагу сдаются. Выбирая президента демократической страны, граждане выбирают лицо, которое будет представлять их государство в основном на международной арене, то есть перед другими государствами. Если граждане решат, что это лучше всего сделает Леди Гага, значит таково их решение, их нельзя за это осуждать.

Можно критиковать систему всеобщих выборов, право принимать решения, быть свободным в выборе места проживания или «свободу, равенство и братство». Можно осуждать эти идеи как порочные, червивые, противопоставляя им как панацею от всех общественных проблем, возвращение к абсолютной монархии, мироточащей чиновничьим контролем. Нельзя просто исключить из демократической модели общества базовый элемент – всеобщие свободные выборы, при этом, цинично полагая, что этого никто не заметит, а кто заметит, тот от страха смолчит, и система сохранится.

Рассчитывать на это – так же наивно, как исключить водород из химической формулы воды, заменив его, скажем, калием. Предложи вам кто-то испить подобное пойло, вы, скорее всего, жестом трезвенника с плаката соцреализма отстраните предложенное угощение. Причем для этого не требуется разбираться хоть сколь-нибудь в химии, вы сделаете естественный выбор, диктуемый подсознанием, инстинктами – естеством, как ребенок из сказки «Голый король».

Автор Юрий Брисов

Иногда знания только оттягивают стадию естественной реакции на раздражитель, простирнув её сначала в идеях марксизма, ленинизма, феодализма, консюмеризма и многих других «измов», которые не дают нам делать естественный выбор.

Но погодите сторонники естественно-правовой теории воздевать к небу томики Аристотеля и Гуго Гроция. Цель моего рассуждения не только в том, чтобы прийти к очевидной мысли, что различать вино и воду по вкусу – это естественный навык человека, а вот определить происхождение сорта винограда, из которого сделано это вино, могут единицы винных конэсёров, и такое расположение сил вполне нормально.

Природа явления, с которым мы столкнулись на митингах 26 марта не ограничивается естественным выбором. Корни его уходят глубоко в века, поэтому апологетам современного политического мейнстрима можно не переживать по поводу: «как же мы проморгали». Случившееся выходит далеко за пределы распространения влияния Единой России, православной церкви и даже телевизионной пропаганды.

Так уж сложилось, что история русского народа очень непроста. Можно назвать примеры тирании в истории любого народа, но нам как-то особенно повезло, тут можно вспомнить Тойнби, Трубецкого, Соловьева, Гумилева, Панарина. Особая наша природа в том, что мы, живя в режиме восточной деспотии, при этом веками обладаем западным взглядом на самих себя, но как бы со стороны, рефлексируя. Философия покорности и приятия своей судьбы в качестве винтика государственной системы, никогда не была присуща российскому человеку.

Ну, кто наши Конфуций, Лао-цзы или Шан Ян – китайские философы, частично вымышленные персонажи, на чьих плечах покоится рациональное обоснование теории покорности, причем со всех сторон, как философской необходимости у Конфуция; как спасение от страданий в даосизме Лао-цзы; как покорение (достаточно жесткое) злой природы человека у Шан Яна?

Вспомним «Житие» протопопа Аввакума, оно по силе свободомыслия не уступает учениям Лютера или Кальвина. И вообще он ввел в литературу жанр автобиографии, да так, что по силе художественного слога, глубине русской философской мысли, описывающей загадочную русскую душу, до появления на свет поэмы “Москва-Петушки” Венички Ерофеева было бы сложно назвать сравнимое по силе произведение.

Кто знает, если бы Аввакум писал «Житие» не сидя в яме, и текст не изобиловал бы таким количеством нецензурных слов, возможно автор занял бы более достойное место в анналах мирового свободомыслия.

Отмотаем время немного назад и вспомним полемику Ивана Грозного с Андреем Курбским. Вот это была оппозиция, издай эту переписку на французском, да покажи не сильно сведущему человеку, он бы с уверенность сказал, что это переписка Екатерины II с Вольтером.

С одной стороны, россиянин не приемлет тиранию, не желает покориться правителям и плюёт на их законы, не желает прислуживать… С другой стороны, тот же народ с обреченностью и безысходностью принимает сложившуюся реальность как неизбежное зло, которое вроде как нужно, для соблюдения гармонии в российском государстве. Без царя-самодура и вороватых бояр не мыслится общественная гармония. Согласно Достоевскому, страдать это нормально. В преодолении страдания есть смысл жизни – писал Шопенгауэр, а мы осуждаем его как представителя порочной западной философии. При этом непостижимым образом живем по его указке, купаясь в собственном несчастье.

Помню, и в школе, и в стенах Московского университета, изучая институт импичмента в соответствии с конституцией США, нам – студентам, казалось забавным, что они, «тупые американцы» именуют high crimes and misdemeanors как причину для отстранения президента. Статью 2 Конституции США (наши правоведы обычно переводят, как «и другие серьезные нарушения», хотя слово мисдиминор уже вошло в русский юридический жаргон, но толком никто не знает, что это означает в кириллическом транслите).

Итак, мы все хорошо помним и по сей день клеймим царя и весь его двор за продажу Аляски американцам. А тот герой, который выкупил эти драгоценные земли у Российской империи «за бесценок», был президент Эндрю Джонсон. Явно недооцененный современниками, он был первым президентом США, подвергшимся импичменту за сокращение одной из ключевых должностей без согласования с Сенатом – high crimes and misdemeanors. Все помнят Уотергейтский скандал вокруг отстранения одиозного Ричарда Никсона в 74-м, но официальную причину, послужившую триггером процесса, вспоминают редко – он, а точнее не он, а его секретные службы обвинялись в установлении прослушки в штабе демократической партии.

Ха – говорили мы. На дворе были 90-е и в ходе предвыборной борьбы в России использовались такие методы, как расстрел из танков белого дома, с засевшей в нём парламентской оппозицией. Физическая ликвидация политических оппонентов и неугодных журналистов. Избиения, запугивания, подкуп и, уже ставшие привычными, массовые вбросы бюллетеней. High crime? Misdemeanor? Мы так не считали, преподаватели с нами не спорили.

Про Билла Клинтона, которому был вынесен импичмент за лжесвидетельство, что хоть и переводится как perjury, но тоже является high crime. Борису Николаевичу Ельцину пытались вынести импичмент раз семь. Три из них почти дошли до логического завершения. Обвинения были серьезнее – развал страны, война в Чечне и даже геноцид… Но нет, не случилось. Русский народ он другой. Царя скидывают, только если голодомор начнется, а за ложь, воровство, пренебрежение конституцией, кадровую политику – даже не стоит говорить. В нашем обществе – это не грехи, а шалости. Так было всегда.

И вдруг школьники повалили на площадь. Школьники. Страна им и ЕГЭ, и патриотическое воспитание, и православие, и ЗОЖ (здоровый образ жизни, популярное направление пропаганды среди молодежи – прим. автора), а они говорят: «Выборы хотим! Воров не хотим!».

Как же это случилось? Одна из главных причин. Мы живем в век потребления, век консюмеризма, когда все покупается и потребляется – культура масмаркета, воспетая, например Джоном Сибруком в публицистическом романе «Культура маркетинга, маркетинг культуры». И так удобно было правящей элите подтолкнуть телегу, смазав шестеренки нефтью, в сторону тупого потребления, чтобы политикой не интересовались. Так и было. Интересовали только развлечения: фильмы, сериалы, компьютерные игры, комиксы, но… одно но. Все это было западным, американским.

Отвернув умы молодежи от литературы, публицистики, творческих поисков и прочих духовно-интеллектуальных скитаний, как бы парадоксально это не прозвучало, правящая элита так усердно решала свои вопросы обогащения, распила, что забыла про молодежь, фактически отдав её на воспитание американскому образу жизни. И вместе с сериалами про честных полицейских; справедливых судей и трудолюбивых прокуроров; героев прошлых эпох; супергероев и даже сказочных драконов – молодое поколение впитало в себя базовые ценности американского общества, основной из которых является свобода голоса, свобода выбирать. И я боюсь, что отнять у этого нового поколения его голос получится только вместе с жизнью.

Юрий Брисов

Об авторе. Брисов Юрий Владимирович. Юрист, культуролог. Учредитель юридической фирмы Legalsupport.