Горизонты либеральной идеи

Автор настоящей заметки не придерживается концепции «особого пути», особенно, когда этот путь прокладывается задом наперед и поперек законов исторического развития. Автор тем более не разделяет расистских высказываний об «особом менталитете» граждан России. Кроме того, автор уверен, что понимание и применение либеральных идей и ценностей самым грубым образом искажается теми людьми и социальными группами, которым ошибочно или злокачественно приписывается жажда либерализма.

Наибольший урон либеральной идее в новейшей российской истории нанесли, как это часто бывает в странах с несвободными СМИ и двойной моралью, медийные персонажи, отцы-реформаторы: Герман Греф, Алексей Кудрин, Анатолий Чубайс и т.п. Их имена занесены в книгу либерализма, но это лже-либералы, это бывшие и действительные чиновники коррумпированного государственного аппарата, директора госкомпаний, советники, а значит — союзники авторитарного режима. Двусмысленное положение отцов-реформаторов, наличие у них племянников-реформаторов, реформаторов-свояков и реформаторов-земляков придают книге либерализма трагический статус «красной».

Первоначально либерализм мыслился как подвид демократии, адаптированный для лавочников, таким он и прижился. В России же владельцы малых-средних бизнесов (читайте: лавочники и цеховики) развились вне свобод и прав. Суровая реальность предоставила в их распоряжение дармовую рабочую силу и правила игры, при которых дача взятки обходится дешевле уплаты налогов, а покупка и обслуживание оборудования стоят дороже, чем использование бригады неквалифицированных копателей и толкателей тачек. Если экономический эффект от разбавления топлива может обернуться поломкой дорогостоящего механизма, то недоплата рабочим — это всегда безопасно.

В силу вышеперечисленных факторов, малый и средний бизнес тяготеют к феодальным принципам существования. Связка бай-батрак становится все более и более легитимной за счет увеличения числа мигрантов из Средней Азии. Эти бедные люди не имеют иного опыта человеческих отношений. Отношений по сути двоичных: если ты не бай, то батрак; плох тот батрак, который не мечтает стать баем. Вот они и терпят до поры до времени.

Еще одним цветком зла в букете лже-либерализма является либерализм рафинированный или академический. Со свойственными академическим кругам снобизмом и заумью несложная по определению и исполнению идеология здесь выдается за элитарную. Данный подход порождает либеральные и либертарианские партии-секты, замкнутые на платежеспособных лидерах и не заинтересованные ни в расширении либерального пространства, ни в распространении знания… Может быть, ощущать себя ложечкой диогена в бочке с коричнево-красной субстанцией кажется кому-то престижным или даже почетным, но практической пользы в этом нет никакой.

Вялым оправданием здесь является отсутствие опыта: «эпоху просвещения» Россия миновала, не испачкав подошв. Был короткий период всеобщей грамотности и почти поголовного технического образования. Имела место практика опрощения, давшая, скорее, негативный эффект. Передвижники рисовали для крестьян пасторальки, стремясь привить вкус к прекрасному, но изображение оказалось хуже оригинала и не принесло молока.

Чем больше опрощались народники, тем ярче в них проступали неискренность, стремление научать (вместо — учить). Аудитории (в первую очередь людям труда) было отказано в праве иметь собственный логический аппарат. Поэтому все закончилось именно так, как закончилось…

Вот и сейчас активисты прогрессивных движений, вместо широкой просветительской деятельности, ведут себя словно втюхиватели ненужных услуг и товаров: раздают людям стикеры, где в два-три слова, а то и в одну пиктограмму закладывается попытка объяснить, почему и ради чего необходимо менять сложившиеся устои, привычки, отказываться от прежнего образа жизни. Неудивительно, что стикеры часто летят в мусорное ведро.

Между тем либеральные идеи сравнительно легко увязываются с решением и социальных, и повседневных проблем. Мало того что эти идеи универсальны, они, страшно сказать, бесклассовы. Учитывая высокий уровень индивидуализма российского населения, либеральная идеология имеет хороший шанс стать по-настоящему массовой.

Пожалуй, единственное, чего следует избегать на этом и последующих этапах, — безответственной пропаганды и реализации рафинированных идей. В мире чистых идей слишком чисто и нет места для человека. Либерализм — это производная от демократии, неразрывно с ней связанная. Отделенный от демократии либерализм неизбежно преодолевает стадию социал-дарвинизма и превращается в тиранию — персональную ли, групповую или монетарную.

Успех дела зависит от наличия в обществе небольшого, но активного количества волонтеров, если угодно миссионеров, готовых нести знание напрямую — путем личных встреч, собраний, презентаций, лекций и т.п.