Гордость калмыцкого народа

Кто такой Фёдор Иванович Калмык и почему меня глубоко затронула его судьба? Живопись всегда привлекала поэтов, так же как и живописцев поэзия. Значительный русский поэт Николай Заболоцкий уместил это явление в одну строчку “Любите живопись поэты…”

Шёл 1771 год. От постоянных притеснений торгоутское племя монголо-ойратов решило уйти из России в Китай, чтобы присоединиться к своим в Джунгарии. Тут следует уточнить, что монголы-ойраты пришли и осели в России в начале семнадцатого века, потеснив ногайских татар, казахов и киргизов. Ногайские татары и назвали их — калмыки, то бишь пришельцы.

Но вернёмся к судьбе Фёдора. Чтобы воспрепятство­вать этому уходу, был послан казачий отряд. Яицкие (уральские) казаки напали на уходящее племя и похитили маленького мальчика — сына знатного найона (князя). Затем казаки преподнесли мальчика в подарок императрице Екатерине Второй. В Санкт-Петербурге он был крещён в православии и получил имя Фёдор. Мальчик целыми днями про­падал в залах Зимнего Дворца, где висели картины разных живописцев. Ему очень нравилось всё русское, но русский язык он не успел выучить, потому что императрица Екатерина Вторая подарила его принцессе Амалии, матери будущей императрицы Елизаветы Алексеевны. В столице баденского герцогства Карлсруэ, Фёдора обучали разные педагоги живописи и рисо­ванию. Каждый из них отмечал удивительный талант калмыцкого мальчи­ка. Когда Фёдор подрос, то его за блестящие успехи отправили в Рим. В Италии он пробыл более семи лет и приобрёл славу лучшего рисовальщика. На талант Фёдора обратил внимание английский лорд Эльджин, известный в те годы собиратель памятников древнегреческого искусства и пригласил с ним поехать в Грецию для зарисовок со скульптур Парфе­нона. Кстати, листы этих зарисовок хранятся в числе редкостей в Бри­танском Музее. В Лондоне Фёдор пробыл три года. Когда в 1806 году он возвратился в Карлсруэ, то баденский герцог Карл Фридрих пожаловал его званием придворного живописца.

Федор Иванович Калмык создал очень много живописных и графических работ. Эти работы ныне хранятся в музеях и частных собраниях Великобритании, Германии, Италии, России и др. К сожалению, даты рождения и смерти художника приблизительны. Существует версия, что гениальный живописец покончил жизнь самоубийством.

Ну так кому же принадлежит наследие выдающегося монгола-ойрата?.. Несомненно, европейской христианской культуре. Хотя во многих его работах, где присутствует степной орёл — серый кречет, ощущается пространство Великой степи. Именно детскими воспоминаниями широких степных просторов, жил и работал в европей­ских странах, гордость калмыцкого народа — Фёдор Иванович Калмык.

ФЕДОР КАЛМЫК
поэма драматических несоответствий
ЕЛЕНЕ РЕМИЛЁВОЙ — ИСТОРИКУ КАЛМЫЦКОГО НАРОДА

Степь, Великая степь привольная,
Золотая кормилица степь.
Оскудела душа хлебосольная,
Расшатала калмыцкую крепь.
Ложь вчерашних годов в натуру
Перемесом народов вошла.
Но судьба и чужую культуру,
Вольным разумом превозмогла.

Степь ты степь вековая, дремучая
С полутайной эпох в слоях.
Песнь гремит над тобою могучая
О великих ойратских делах.
Бог привёл к благодатным просторам
Близ широкой Волги реки.
К тем простором, давно по которым
Тосковали в пути калмыки.

Только злобно соседи взирали
На ордынский люд кочевой.
Быстроногих коней воровали
Под прикрытием тьмы ночной.
И торгоутов племя решило:
Нет житья нам от волчьих стай.
Мы ведь в прошлом чингисова сила,
Поднимайтесь!
Уходим в Китай!..

Степь ты степь, ковылей и тюльпанов
Сохрани нас в нелёгком пути.
Впереди вон земля богдыханов,
Но отряд казаков позади.
Ох! Догнали и с яростным гиком
У найона отняли мальца.
Материнским отчаянным криком
Разрывались ойратов сердца.

Что там было потом, ветрами
Замело евразийских вьюг.
Сжал в объятьях большими дворцами,
Мальчугана Санкт-Петербург.
Точно редкий предмет вручили
Государыне русской земли.
Ну а после его окрестили,
Да и Фёдором нарекли.

Век блистательный Екатерины
Всем мыслителям благоволил.
В тишине эрмитажной картины
Созерцать мальчуган полюбил.
И когда он, однажды рисуя,
Осознал свой талант у Невы,
То отправлен был в Карлсруэ,
Как подарок принцессе, увы…

Степь ты степь далёкая, знойная
С криком царственного орла.
Вот и юность пришла беспокойная,
К римским ценностям увлекла.
Фёдор славу снискал рисовальщика
Средь больших европейских имён.
А потом по воле заказчика,
Был искусством Эллады пленён.

Там он много с натуры рисуя,
Лорду Эльджину угодил.
Чтоб однажды, уже в Карлсруэ,
Карл Фридрих его наградил.
Только это придворное звание
Разрушало кибитку души,
Ибо детское воспоминание
Как орёл проплывало в тиши…

Степь, Великая степь далёкая
С европейской столкнулась судьбой.
И порвалась натура тонкая,
Обернувшись большой бедой.
Драматических несоответствий
Эпизоды к тоске привели.
Фёдор жил в тисках раболепствий,
Вдалеке от калмыцкой земли.

Ведь под внешним респектом почёта,
Ложь и чопорность быта круша;
Билась птицей иного полёта
В европейской клетке душа.
Сеть контрастных, жёстких явлений
Не давала взлететь орлу.
В ограниченном свете — гений
Ощущал непроглядную мглу.

И конечно, в конце как обычно,
Этих жёстких контрастов сеть;
Древней доброй душе драматично,
Предоставила право на смерть.
Ах, кочевник-ойрат в обличье
Сверхискусственном и чужом!
До сих пор калмыки по-птичьи
Проживают за рубежом.

До сих пор по-над пропастью бедствий
Бродит призраком Фёдор Калмык,
Драматических несоответствий –
Неисследованный материк…
Степь ты степь многоликая, вечная,
Вольным разумом вникни в суть.
Жизнь, как Волга всегда быстротечная,
Завершает близ Каспия путь.
Здесь сквозь годы до ужаса дикие,
Обновляя хурул и хотон;
Собирают пчёлки Калмыкии
Мёд своих достославных имён.

2014
Филадельфия