Фейс Буки (fb550)

Maxim Kantor

ТРИ ВЕРСИИ ИСТОРИИ

глазами Европы

Россия видится женщиной. Европа олицетворяет мужское, строительное начало. Батюшка-Рейн, в отличие от матушки-Волги. В сущности, “вечно бабье” в России признает и сама русская культура, а для европейца непостоянность женской души России – и есть манящая загадка.

Причем, Россия для европейца – отнюдь не тургеневская девушка, но женщина с темным прошлым, с некрасивым, но интригующим прошлым. Связь с такой женщиной чревата дурными последствиями; но вдруг в испорченной женщине есть нечто хорошее? она же не виновата. У нее жизнь была тяжелая. Вот, например, Сонечка Мармеладова… Катюша Маслова… Европеец чувствует, что должен принести свою покойную жизнь в жертву и жениться на этой даме; мало ли, что у нее там было прежде… В начале прошлого века было даже модно жениться на проститутках: понять – значит простить. Зато у нее душа загадочная. И она умеет любить. Женившись, он (подобно всем джентльменам, решившимся на такой эксперимент) убеждается, что женщина неисправима: пьет втихаря, гуляет, изменяет с водопроводчиком. И, когда вместо загадочной дамы с прошлым, он вдруг видит вульгарную разнузданную тетку, европеец приходит в ужас. Он же поверил… он женился! Но пьяная тетка просит поверить в самый последний раз – вот теперь она уже никогда больше… И европеец верит и страдает от своей воспитанности.

глазами России

разумеется, все наоборот. Россия считает себя мужчиной, причем молодым; Россия видит себя бравым богатырем, юным молодцом, а Европу видит старой дряхлой кокеткой. Россия ощущает себя эдаким щедрым на таланты Есениным при чахлой Айседоре Дункан. Свершения Дункан уже в прошлом, а юный поэт еще себя явит миру. И юный красавец считает, что имеет право на вольности: может надрызгаться и бить зеркала – и пусть еще спасибо скажет старая мегера, что он, молодой и первозданный, отдал свою юность этой потасканной светской особе. В русском сознании укрепилось соображение о том, что Европа “слаба и ничего не решает”, причем, чем вежливее и деликатнее ведет себя престарелая дама во время пьяного дебоша – тем пуще куражится молодой красавец. Что старая, боишься? А другого такого красавца ты не найдешь! Терпи, старая сука!

глазами Америки,

смотрящей на эти отношения издалека, видятся две крайне пожилые дамы. Две старухи живут в коммунальной квартире, которая некогда принадлежала актрисе, но в незапамятные времена к ней подселили женщину попроще, допустим, с овощебазы. Так старухи и живут в соседних комнатах, сталкиваясь ежедневно на кухне и по дороге в уборную. Актриса убеждает соседку спускать за собой воду в туалете, а та, оскорбленная, кричит: ты на себя посмотри, тварь! провоняла всю квартиру лекарствами, воздух отравила! Подумаешь, воду я не спускаю! ишь, барыня нашлась! У меня, если хочешь знать, дед вообще был генерал! Поняла?! Генерал! А ты из каких будешь? Знаем мы цену твоим манерам, знаем! Вы все, актрисы, проститутки!

Тетка с овощебазы пьет водку, матерится, готовит на кухне щи, запах которых актриса не выносит; однако деваться ей все равно некуда; неделями старухи не разговаривают, а потом вместе пьют чай на кухне.

глазами Китая

ситуация выглядит иначе; но как, никто кроме Китая не знает.

Ganna Oganesyan

И зачем мы так нервничали, смотря “Голос”? Зачем нам было позволено узнать, как много в стране потрясающих голосов? К чему это было, раз все равно на экранах все те же “дорогие мои старики”… К обычному “суповому” набору вытащили еще более древних, излечили от алкоголя, приодели и опять выпихнули на экраны. Никак эта последняя электричка не уедет прочь, в ночь… И, давно разложившиеся, миллион роз, все так же алеют. Тут молодым ничего не катит еще лет пятьдесят… Да и потом будут эфиры с кладбища. Прапраправнук Пугачевой будет переходить с микрофоном от могиле к могиле… К счастью, нам уже не увидеть, как вдруг, под фанфары, откинутся крышки гробов, поднимутся скелеты кумиров, которые, щелкнув челюстями, обнажат качественные зубные протезы и… “Я приду, туда, где ты…”

Nikolai Rudensky

Вечер у Соловьева. Вячеслав Никонов: “Вот у Солженицына было “Красное колесо”, в котором он показал, как страшно нарастает насилие. А по Украине сейчас катится коричневое колесо…” Почему-то, говоря об ужасах революции, г-н Никонов не вспомнил о своем дедушке.

От редакции. Особенности орфографии, пунктуации и стилистики авторов сохранены.