Фантазии о приручении животных

Большинство домашних животных человек приручил несколько тысяч лет назад. За такой длительный срок они потеряли агрессивность и превратились в милых существ. Даже самая злая собака предана своему хозяину и любит его.

Если любого из нас спросить, как происходило приручение животных, чаще всего вспоминают способ, примененный Робинзоном Крузо на своем необитаемом острове. Пойманного козленка он содержал на привязи, пока тот не привык и не стал вполне ручным. Вероятно, все так и было, однако, скорее всего, это происходило на более поздней стадии развития общества, когда человек разумно и целенаправленно приручал животных, с которыми ему приходилось иметь дело. Кроме того, здесь отсутствует романтика, а она обязательно должна быть.

Начнем с того, что мне удалось приручить самую обычную дикую мышь, используя для этого совсем иной способ, чем Робинзон Крузо. Конечно, мышь – это не коза. Однако, и та, и другая – были дикими. Это у Киплинга собака, корова, лошадь добровольно стали служить человеку, соблазненные едой и хитростью женщины. А на самом деле дикие животные не так легко приручаются.

Итак. Я жил зимой в небольшой избушке на берегу озера, в котором проводил научные исследования. Работы было много. Кроме того, надо было самому готовить еду, следить за печью и заниматься другими хозяйственными делами. Освобождался только к вечеру. Усталый садился возле печки и пил чай. Однажды на стол забралась маленькая мышка и уставилась на кусочек сахара. Пришлось пригласить ее к столу. Теперь мы уже вдвоем чаевничали за столом: я пил чай, а мышка грызла сахар. От удовольствия она даже глазки закатывала.

Мы с мышкой подружились. Она утром и вечером забиралась на мой стол и ела все, что ей давал: сахар, хлеб, сыр и другое. Первое время ее узнавал по надкусанному уху, а потом уже – по поведению, или просто «в лицо». После еды она обязательно прихорашивалась: умывалась, чистила шерстку, ловила блох. Вскоре она начала брать еду из рук, хотя трогать себя не позволяла. Так мы с ней коротали длинные вечера: я за чаем или книгой, а она – за сахаром.

В доме были и другие мыши, однако, только одна из них подружилась со мной. Возможно, она была доверчивее, чем другие, а может, была менее «дикой» или более романтичной. Эти черты характера мы наблюдаем у многих домашних животных. Тогда почему они не могут быть у моей мышки?

А теперь давайте немного пофантазируем. Мысленно перенесемся на много тысяч лет назад, в те далекие времена, когда наши предки ходили в шкурах, жили в пещерах, охотились на мамонтов, быков и других крупных животных. Целыми днями им приходилось заниматься поисками пищи, изготовлением всевозможных орудий труда, выделывать шкуры и шить из них одежды. Вечерами они располагались возле костра и беседовали. Горел костер, искры взмывали куда-то вверх, а над головой раскинулось бесконечное звездное небо. Вероятнее всего кто-то рассказывал всякие небылицы, а остальные его внимательно слушали. Костер как раз и располагает к таким беседам.

Люди сидели у костра, а рядом в темноте раздавался тявкающий лай диких собак. Возможно, это были предки волка, шакала или несохранившегося какого-то вида диких собак. Они шныряли вокруг стоянок человека, где всегда можно было чем-то поживиться – подъедали кости и другие отходы. Иногда собаки селились недалеко от жилищ людей. Тем более те их не беспокоили, да и за едой не надо было далеко бегать. Собаки тоже были полезны людям, так как своим лаем предупреждали человека о появлении крупных хищников. Эта связь (дружба или симбиоз – ее можно называть, кому как угодно) важная для обоих видов устанавливалась постепенно, причем – вначале на бессознательной основе.

Такую «дружбу» можно наблюдать у многих животных. К примеру, антилопы пасутся рядом со страусами и следят за их поведением. У страусов длинная шея и превосходное зрение. Они издалека замечают приближающегося хищника и предупреждают всех об опасности. Другой пример. Гиены постоянно следят за парящими в воздухе грифами. Тем свысока хорошо видно вокруг. Как только заметят падаль, начинают кружиться вокруг нее. Гиены сразу же спешат к тому месту, чтобы успеть принять участие в пиршестве.

На примере птицы-медоуказчика и барсука-медоеда (на месте последнего может быть медведь или человек) прослеживаются более сложные взаимоотношения, в основе которых лежит так называемая «разумная деятельность» участников. Хотя на самом деле все это делается на инстинктивном уровне. Насекомоядная птица питается личинками диких пчел. Она находит в лесу улей, а добраться до личинок ей не удается. Поэтому она «привлекает» к разорению гнезда союзника, который не прочь полакомиться медом, но самому найти улей трудно. Медоуказчик, встретив зверя, начинает с криком порхать вокруг него, затем летит вперед, возвращается обратно. Одним словом, приглашает следовать за ней. Так птица приводит барсука к улью. Зверь разоряет жилище пчел, съедает мед, а птице достаются личинки.

Приведем еще один пример, чем-то напоминающий хозяйственную деятельность человека. Муравьи-скотоводы пасут беззащитных тлей на растениях, охраняют их от хищников, строят для них укрытия, осенью собирают яйца тлей и прячут их в муравейнике до следующей весны. Взамен они получают сладкую жидкость, которую тля производит из сока растений. Когда муравьиная самка отправляется в брачный полет, она всегда берет с собой в качестве «приданого» яйца тлей.

Когда первобытный человек отправлялся на охоту, собаки часто сопровождали его, как бы сами по себе. К примеру, когда охотится лев, гиены и шакалы всегда находятся рядом, надеясь получить свою долю. Это в сказочной повести «Маугли» шакал Табаки был вредным подлизой. А на самом деле шакалы находятся возле тигра или льва в своих собственных интересах. После успешной охоты кое-что остается и шакалу. Он ждет, когда насытившийся хищник оставит добычу. Тогда в дело идет все: кости, шкура, внутренности.

Так что вначале собаки сопровождали человека так же, как они могли сопровождать того же льва, тигра или еще кого-то. Только потом…

Охотнику присутствие собак тоже было выгодно. Человек на охоте следил за поведением собак, у которых обоняние и слух значительно лучше его. А собака следили за поведением человека, ведь он видит дальше их, да и умеет убивать дичь на расстоянии. Подранков – в основном птиц – охотник и собака искали в густых зарослях вместе. Если подранка находила собака, человек пытался его отнять, что не всегда удавалось. Кстати, даже сейчас охотничьи собаки не всегда делятся дичью с хозяином. Если птицу находил человек, – собакам доставались объедки. Если подранка не находили, собаки оставались и, в конце концов, находили его. Когда охота заканчивалась, человек возвращался домой в стойбище, а собака – в лес. То есть здесь наблюдается союз (симбиоз) двух слабо вооруженных хищников.

При наличии крупных копытных, на которых охотился человек, или хищников (от которых он защищался), такой союз становился значительно прочнее. Для первобытных людей инстинктивная тяга к собаке не являлась прихотью. Собака была крайне необходима людям, так как от нее во многом зависела их жизнь.

Кочующие около стоянки человека собаки лаем предупреждали о приближении хищника и, защищаясь, сами, отвлекали его на себя. Они или отгоняли хищника, или давали человеку время, чтобы он смог подготовиться к возможной атаке. То же самое происходило и при нападении на стойбище чужого племени, ведь стычки за лучшие охотничьи угодья между людьми происходили постоянно. Собаки в этом случае встречали пришельцев так же агрессивно, как и крупных хищников.

Собаки и в те времена охотились стаей, умели загонять и останавливать зверя. Это их качество удачно сочеталось с хитростью и оружием людей при охоте на стадных копытных. Поэтому они, опять же, инстинктивно создавали охотничьи союзы, которые позволяли добывать крупную дичь. А ее хватало на всех.

Давайте опять вернемся к нашему древнему костру. Может быть, какая-нибудь более доверчивая собака (а может, более любопытная или романтичная), чем ее собратья, улеглась у костра рядом с человеком. Почему такого не могло быть? Может ее привлекла мозговая кость, может тепло, а может быть еще что-то? Почему серенькая мышка могла подружиться с человеком, а собака нет?

Они сидели у костра: человек ближе к нему, а собака – поодаль. Она ведь была совсем дикая. Они ели: человек – мясо, а собака – обгладывала кости. Им обоим было хорошо. Если бы в тот момент появился, к примеру, лев или тигр, думаю, собака защищала бы не только себя, но и человека с его костром и приятной обстановкой.

Так что моя прирученная дикая мышка позволила нам немного пофантазировать и попытаться внести в процесс приручения животных немного романтики и возвышенных чувств.

* * *

Существует шуточное мнение, что собака – это единственное живое существо, которое зарабатывает себе на жизнь искренней любовью к людям. Человек отвечает ей взаимностью. Он любит собаку не так, как других животных, которых содержит в утилитарных целях. Собак чаще всего держат просто так, причем здесь нет никаких разумных объяснений. Взаимная симпатия заложена в нас (у собак то же самое) на инстинктивном, подсознательном уровне. Должно пройти много тысячелетий, пока все это постепенно «выветрится» из нас. Однако будет надеяться, что это не произойдет, так как искренние взаимоотношения дают людям значительно больше, чем меркантильная любовь.

Анатолий Садчиков,
профессор Московского государственного университета имени М.В.Ломоносова,
вице-президент Московского общества испытателей природы
(https://www.moipros.ru  aquaecotox@yandex.ru)