Евгений Майбурд | О Гражданской войне в Америке (1861–1865 гг.)

Статья 2.  Cтатья 1 

Два народа в одном Союзе

Фактически, еще до Американской революции в стране сложились два народа, во многом не схожие. Люди как Севера, так и Юга вместе сражались в Войне за независимость. Потому что независимость означала для всех свободу распоряжаться своей собственностью и жить той жизнью, какая тебя устраивает.

Южане, в основном, сельские хозяева, предпочитали стиль жизни, скорее, спокойный и патриархальный, отдавая дань наслаждению досугом. Жизнь в довольстве была ценностью более высокой, чем активное стремление к богатству Стиль жизни южных плантаторов-рабовладельцев достаточно ярко описан в романе «Унесенные ветром» Маргарет Митчелл.

Еще Аристотель заметил, что стремление к обогащению не имеет предела – оно по природе не насыщаемо. Cеверяне были более склонны к «деланию денег» и уже потому более динамичны и предприимчивы (замечено также Токвилем).

Все сказанное есть, конечно, большое упрощение. Но различия между культурами и психологическими типами Юга и Севера несомненно существовало. Оно было исторически обусловлено, так как возникло не в Америке, а еще в Британии, где задолго до того наблюдались культурные различия между жителями различных регионов.

Дэвид Фишер, урожденный северянин, уже в наши дни, документировал несколько разных паттернов в ранней иммиграции. Для Юга характерно обилие выходцев из северной Англии, Шотландии, Северной Ирландии и саксонских регионов южной Англии. Колонии Новой Англии (Север) получили, в основном, традиционных англичан: пуритан из восточной Англии (East Anglia, так ее называли) и массу квакеров из средней Англии. Понятно, что со временем различия не сгладились, но, скорее, закреплялись и усиливались.

Энтони Троллоп, знаменитый английский романист Викторианской эпохи, посетил страну несколько раз: до Гражданской войны, в начальный ее период (1861) и после войны. Он и проехал через Север и Юг и описал свои впечатления. Вот одно из его замечаний: «Юг отделяется от Севера, потому что эти две части не однородны. У них неодинаковые инстинкты, вкусы, мораль, и у них разная культура».

И в другом месте: «Юг стал отдельным народом, отличным от Севера по своим обычаям, морали, институтам, стремлениям и по любым мыслимым различиям в образе мышления и поведения. Они говорят на одном языке, как Австрия и Пруссия, но кроме языка, они ничем не связаны, кроме сухого политического союза».

Еще на заре новой страны Джон Адамс (Массачусетс), федералист, участник Континентального Конгресса, писал жене о поразительном несходстве между людьми из северных колоний и южных. Как он поведал ей, два народа настолько различны, что политический союз не сможет поддерживаться «без крайней осторожности с обеих сторон». На то же указывал Джордж Мейсон (Вирджиния), участник Конституционного Конвента, но анти-федералист. Он подчеркивал, что страна очень велика, и ее жители «так сильно различаются своими манерами, привычками и обычаями».

Обратим внимание, что цитированные свидетели, которые тоже сильно различались по своей культуре (один с Севера, другой с Юга), говорят об одном и том же. В Союзе были два чуждых друг другу народа, – фактически, две разных цивилизации: аграрный Юг и промышленный Север. При всех культурных различиях, экономически они дополняли друг друга. С Юга на Север шло сырье, в обратном направлении – изделия промышленности. Практически, это межрегиональное разделение труда было единственным, что связывало два народа, не считая языка.

Юг издавна не доверял Северу. Его жителей южане называли «янки». Со своей стороны, на Севере было распространено высокомерно-пренебрежительное отношение к южанам. Высмеивали их «деревенскость», медлительную манеру говорить и пр.

Все это мало значило, пока люди каждого штата жили по своим местным законам и обычаям. И на Юге было немало ремесленников, и на Севере было много фермеров. Ремесленники-южане, похоже, больше работали на местные рынки, на Севере же они чаще стремились расширять свои рынки и богатеть. Фермеры Севера имели, в основном, участки земли, какие могли обрабатывать своей семьей или с помощью нескольких рабов. На Юге тоже преобладал подобная картина, но иная семья подчас могла иметь поля, которые ей своими силами никак не обработать. Особенно, крупные плантации.

Федеральное правительство долгие годы было властью почти номинальной. Источником доходов его были таможенные пошлины и, временами, акцизные налоги.

Если принять точку зрения о наличии двух разных народов, тогда понятнее становится поведение армии Севера в отношении гражданского населения при вторжении их на территории Юга. Имеются документированные свидельства о таких, далеко не единичных, преступлениях, как грабежи, изнасилования, убийства и линчевания гражданских лиц – женщин, детей и стариков, практика заложников, похищение детей у родителей, разорение могил, уничтожение домов и имущества жителей, поджоги зданий и городов… Жертвами были как белые, так и черные. О том, чтобы кто-то из командиров был наказан за бесчинства его солдат, свидетельств практически нет. Мы к этому вернемся в рассказе о Гражданской войне.

Повторяю, речь сейчас только о гражданском населении, а не о военнослужащих противника.

Возможно ли представить такое со стороны тех, кто видел бы в южанах своих братьев-соотечественников, которых они пришли освободить от «изменников» – сепаратистов? И ведь не было какой-то «классовой ненависти», как потом в России. Это было типичным поведением обозленных войной аморальных оккупантов в чужой для них стране, – в самой одиозной форме, напоминающей о поведении нацистов при оккупации территорий СССР. За подробностями отсылаю читателей к книге братьев Кеннеди. В главе 4 книги, «Зверства Янки», собраны ужасающие свидетельства из официальных документов военного командования и правительства США (Official Records: War of the Rebellion в 28 томах) и частных писем людей, доверие к которым вне сомнения, – таких как Иуда Бенджамин. Ниже будет указано, что в армии Севера воевали сотни тысяч наемников – всякого рода отбросов со всей Европы. Костяк офицерского корпуса составляли янки, но было немало офицеров – немцев.

Две главных политических партии

Принятию Конституции США предшествовала полемика на страницах печати между главными идеологами новой страны. Позже эти статьи были изданы в сборнике «Федералист». Имело место жесткое противостояние между двумя «партиями». Кавычки, потому что это не были партии в современном смысле слова, – не организации, а, скорее, группы единомышленников.

Одна – федералисты (Александр Гамильтон, Бенджамин Франклин, Джон Адамс…). Другую группу называли анти-федералистами (Томас Джефферсон, Патрик Генри, Сэм Адамс, Джеймс Мэдисон…). Сами они называли себя Демократическими Республиканцами.

Портреты самых видных идеологов обеих «партий» – отцов-основателей страны – мы видим сегодня на долларовых купюрах.

Первые были за сильное федеральное государство, общеамериканские институты (национальная армия, национальные финансовые институты, включая казну и государственный банк, управление развитием территорий и конечно, единая международная политика). Такой подход основан на идее о том, что независимая Америка является единым государством – федерацией штатов, а ее общее правительство может и должно выражать общие интересы населения всех штатов. Этот взгляд имел поддержку в штатах северо-востока, где было много богатых купцов и промышленников.

Анти-федералисты во главу угла ставили суверенитет штатов, вступивших в коалицию ради обретения независимости. Они очень опасались, что если над штатами создать общую государственную структуру власти, это образование может вырасти в новую деспотию, когда «мы только что освободились от деспотии». Такой подход имел сильную поддержку в штатах Юга. Акцент был на том, что Союз создан не «народом» вообще, а суверенными штатами.

Если вспомнить о рабовладении, то в те поры оно имело место во всех штатах. Главными работорговцами были купцы-северяне. Они покупали негров в Африке, привозили в Америку и продавали всем желающим (когда на Севере рабство было запрещено, покупателями остались южане).

Некоторые современные писатели-упрощенцы вменяют в вину Гамильтону нынешнее Большое Государство. Едва ли это справедливо. Гамильтон не покушался на суверенитет штатов, на что ясно указано в одной из статей (№ 81) «Федералиста» и в речи на Конституционном Конвенте. Однако Гамильтон рассудил, что новое государство должно иметь единую валюту, что оно может и должно быть арбитром в разногласиях между суверенными штатами, и что оно должно отвечать за дипломатию и оборону новой страны. Нужно помнить, что в те времена штаты не имели общей валюты (иные выпускали свою, в других ходили деньги разных стран), иные штаты даже создавали свои армии… Многие из предложений Гамильтона вошли в Конституцию страны. Тогда как нынешнее Большое Государство – принципиально не ограничивается буквой и духом Конституции – несмотря даже на ряд позднейших поправок к ней.

Самым спорным моментом в предложениях Гамильтона было создание центрального банка для всей страны. В Конституцию это не вошло, но когда он стал министром финансов в первом правительстве, ему позволили это сделать. Большинство штатов отказалось участвовать в оплате военных долгов, и у федерального государства просто не было выбора. Банк был частным, но обслуживал правительство. Мера оказалось временной, но борьба вокруг вопроса о центробанке продолжалась непрерывно до 1913 года, когда была внесена важная поправка к Конституции и появился Федеральный Резерв.

Для принятия Конституции необходим был компромисс, и он был достигнут после жарких дебатов на Конституционном Конвенте в Филадельфии. Проект Конституции составил Джеймс Мэдисон. Предусмотрено было федеральное государство с тремя ветвями власти – законодательной, исполнительной и судебной, – которые могли бы обуздывать друг друга и балансировать власть («система сдержек и противовесов»). Источниками доходов государства определены таможенные пошлины, сборы (типа гербовых) и акцизы.

В компетенцию федерального Конгресса входили: чеканка монеты, сбор налогов и пошлин, оборона страны, урегулирование разногласий между штатами, учреждение почтовой службы, объявление войны, а также право создавать и содержать армию (финансирование ее на срок не более двух лет), создавать и содержать военно-морские силы (без ограничения срока), созывать милицию «для выполнения законов Союза, подавления мятежей и отражения вторжений». И тому подобное.

Все, что туда не входило, оставалось во власти штатов, каждый из которых имел свою конституцию (некоторые обзавелись таковой еще до создания Конституции США).

Президент США, по Конституции, был Верховным Главнокомандующим Армии, Военного флота и милиции, созываемой Конгрессом на срок не более двух лет. Он также был ответственным за соблюдение законов страны (полицейские функции и назначение судей). Также ему было дано право вето на билли, принятые Конгрессом. Но последний мог преодолеть вето президента двумя третями голосов в обеих платах. Сдержки и противовесы…

Конституция Союза, чтобы вступить в силу, полежала ратификации всеми 13 штатами (или хотя бы 9-ю из них). Пока этого не произошло, вопрос о Союзе оставался подвешенным. Отдельные штаты (Род Айленд, Вирджиния, Нью-Йорк,) в своих декларациях о ратификации особо подчеркнули свой суверенитет и право на выход из Союза. Так или иначе, все штаты ратифицировали Конституцию, и на картах мира появилось новое государство: Союз Штатов Америки, или, что то же самое, Соединенные Штаты Америки (слово United – причастие от Union).

Анти-федералисты настаивали, чтобы право взимать внутренние налоги было оставлено штатам, а доходы центрального правительства происходили из внешних источников («Тариф» – таможенные сборы). Такого разграничения налоговой власти требовало и большинство штатов. Однако оно не было формально закреплено ни в Конституции, ни в Билле о правах (первые 10 поправок). Пользуясь этим (а что ему было делать?), Гамильтон вводил (через Конгресс!) разнообразные федеральные налоги – в основном, акцизы.

Томас Джефферсон (из штата Вирджиния), став президентом США в 1800 г., принципиально упразднил внутренние федеральные налоги. Доходами своего правительства он оставил только таможенные пошлины и продажу земли. Эта система (с перерывом в период войны с Англией 1812 г.) соблюдалась на практике вплоть до Гражданской войны. И опять: противники сильного центра не закрепили ее в виде поправки к Конституции…

Считается, что Демократическая партия как политическая организация возникла в 1820-х годах на основе «партии» Джефферсона – Мэдисона (анти-федералистов). Ее возглавил Эндрю Джексон (с 1828 г – президент США). Основой электората Демократической партии служили штаты Юга.

Идеи федералистов, однако, никуда не делись, и в 1934 г. была формально организована вторая главная партия – Виги, во главе с Генри Клэем (родился в Вирджинии, но с детства жил в Кентукки). Костяк электората Вигов представляли штаты Севера.

Клэй издавна продвигал так называемую «Американскую систему». Ее элементы: повышенные тарифы ради защиты промышленности от заграничной конкуренции; федеральное субсидирование строительства дорог, каналов и прочих объектов инфраструктуры, а также создание сильного национального банка. «Американская система» стала основой платформы партии Вигов.

Адвокат и плантатор в частной жизни, Генри Клэй почти полвека играл видную роль в политике страны, С перерывами: сенатор США, и депутат Палаты. Государственный секретарь при президенте Джоне Квинси Адамсе, лидер оппозиции в Конгрессе (при меньшинстве), спикер Палаты (при большинстве), кандидат в президенты от Национально-Республиканской партии в 1832 г. (проиграл Эндрю Джексону) и от партии Вигов в 1844 г. (проиграл Джеймсу Полку). В Конгрессе он постоянно и весьма активно предлагал меры своей «Американской системы». Если они проходили в Конгрессе, то президенты, в большинстве, накладывали вето. Но несколько раз билль Вигов становился законом, и не всем это нравилось. Всякий раз главным предметом споров был «Тариф» (ввозные пошлины).

Тариф обычно устанавливается на некий перечень предметов импорта, притом, размер пошлин может различаться по видам товаров или даже по сортам или стандартам качества. Здесь и дальше везде приводятся средние размеры тарифа.

Продолжение следует

Источник