Чуждая слава

На федеральных каналах теперешнего российского ТВ вдруг оказались востребованными те, о ком никто не знал и не должен был знать: внебрачные дети, любовницы, прошлые жены, работники театров и многие другие, кто по воле случая и стечению обстоятельств оказался в лучах пусть короткой, но славы.

Фото: instagram @baranovskaya_tv

Юлия Барановская теперь в России известна даже больше, чем тогда, когда была женой футболиста питерского «Зенита» Аршавина. Она и телеведущая, и лицо косметической фирмы, и светская дама с обложек глянца и ньюсмейкер. Несомненно, что она тот, кто сделал сам себя. Конечно, вести программы на Первом канале ТВ можно и лучше, чем Юлия Барановская. Но для рейтинга передач важен не имидж, не профессионализм, а некоторая скандальность. Чего в активе у Юлии Барановской достаточно. Жила в гражданском браке, родила футболисту трех детей, вместе с ним перебралась в Великобританию, когда он там играл за одну из английских команд. Потом пара рассталась, был судебный процесс, по которому Аршавин обязан выплатить ей солидную компенсацию. А Юлия теперь – вполне востребованная личность. Только до недавнего времени она при всяком удобном случае в прессе (интервью) и на ТВ прикладывала бывшего мужа. По простоте душевной, наверное, не понимая, что, кроме личного трудолюбия, всего, что есть у нее теперь, она добилась и благодаря славе бывшего ее мужа. Разве мало в России брошенных матерей, разве все они делают такую карьеру, как Юлия Барановская? Так что она за все, что было и есть, обязана быть благодарна мужу, а не хаять его публично, что и цинично, да и неправильно, если иметь в виду, что он отец ее трех детей.

Есть актер Александр Пашутин. В ссылке на его фамилию указано, что ему 75 лет будет в этом году и в его активе больше 200 ролей. Известен ли этот артист широкому зрителю достаточно хорошо? Не думаю, да и роли бывают разные. Но вот он, как на работу, ходит на ток-шоу, связанные с именем Джигарханяна и его последней жены, с которой артист скандально развелся. И каждый раз с уверенным лицом говорит в ее адрес какие-то очевидные гадости, бравируя своим стажем работы в театре (почти 60 лет) и уверенностью в собственной правоте. Презумпция невиновности для него не имеет, кажется, никакого значения. Раз Армен Борисович, будучи, скорее всего, в измененном состоянии из-за болезни и достаточно преклонного возраста, обозвал близкого человека воровкой и мошенницей, значит, так оно и есть.

(Теперь, на четвертом месяце после начала истории с как бы прозрением Джигарханяна, поняв, что предъявив его жене нечего по сути, что все обвинения не слишком доказываются фактами, стали говорить, например, актриса Вера Сотникова, чтобы бывшая последняя жена вернула его людям. Это та, которая не раз была замужем, и, судя по всему, вряд ли простила бы, если бы публично ее обвинили в преступлениях и многом другом. Тут наивность соседствует с цинизмом – известный человек прежде всего гражданин, и его авторитет в искусстве не означает его независимость от закона. Тем более что всю бодягу, которая обернулась теперь против него, начал сам артист.)

Как Пашутин, театральный актер, умеет провально танцевать, несколько лет стало известно после его участия в популярном шоу на одном из федеральных каналов.

Но дело даже не в том, что среднего уровня артист греется в заслуженной славе другого и вещает как бы от его имени. Дело в другом, защищая Джигарханяна от происков близкого человека (что пока никем не доказано, как вред), он, понимая это или нет, утверждает, что корифею театра, мужчине с именем и званием народного артиста СССР, можно все или почти все: например, оскорблять бывшую жену и не нести за это никакой ответственности – ни этической, ни юридической. Таким образом, выходит, что слава делает человека вне закона, что как-то странно в цивилизованном, то бишь, правовом обществе.

Вторят ему многие. Например, звезда прошлых лет Ирина Мирошниченко, которая из передачи в передачу говорит славословия Джигарханяну, при том, что его поступки, его поведение далеко от норм элементарной морали.

Подголоском тут служит и молодая мать-одиночка, которая, как на работу ходит на ток-шоу. И каждый раз рассказывает только одно – ее уволили из театра после родов. При срочном договоре, чего она не договаривает, при том, что театр государственный, а, значит, бюджетный, и потому платить деньги человеку при отсутствии продленного договора – финансовое преступление. Она сообщает в частной переписке, что не получает деньги за участие в телеэфирах, вероятно, как и остальные их участники, которые выступают с обличениями в пользу Джигарханяна. При том, что суд против театра она по названному выше прецеденту проиграла, хотя понятно, что судиться с известным артистом в России сложно. Но у нее, оказывается, есть достаточно времени, чтобы не воспитывать одной ребенка, а участвовать в записи ток-шоу, где она говорит пару фраз, как в театре – вроде: «Кушать подано». То есть, Пашутину, Сотниковой, Мирошниченко, и другим театральным звездам прошлых лет участвовать в плохом телеспектакле в неприглядных ролях – не стыдно, даже при том, что они идут не за плату, а за идею, чтобы поддержать коллегу по профессии, как они говорят в камеру.

На федеральных каналах теперешнего российского ТВ вдруг оказались востребованными те, о ком никто не знал и не должен был знать: внебрачные дети, любовницы, прошлые жены, работники театров и многие другие, кто по воле случая и стечению обстоятельств оказался в лучах пусть короткой, но славы. На Первом канале шла передача, где артисты показывали свое умение в том или ином жанре искусства. И получали или нет признание и денежное вознаграждение. Они добивались успеха собственным трудом, тренировками, усердием, преданностью таланту и многому другому.

А тут приходят на ток-шоу какие-то индивидуумы, которых нашли редакторы программы, посадили на мягкие диваны в хорошо освещенной студии и на пару минут дали слово. И все – человек знаменит. Во всяком случае, по его мнению.

Думаю, что им, как и жене Аршавина до сих пор невдомек, что если бы не футболист, артист театра, певец, известный на самом деле человек, то никто бы о них не знал. Да и не хотел знать и дальше. Тем смешнее и печальнее их уверенность в личной востребованности, их тирады на заданную тему, хорошо срежиссированные для чужого спектакля, где они всего лишь статисты или говорящие почти манекены, попросту говоря. Функции, а не данности, если все называть своими именами.

Жванецкий в одном из монологов надолго вперед говорил – тщательнЕе надо. Про этих горе-ньюсмейкеров можно сказать – скромнее надо, не стоит забываться на свой счет, нет смысла надуваться спесью и оставаться в уверенности в своей значительности.

Спектакль ведь чужой. И вы только приглашены на него ради игры в объективность. Не было бы его, спектакля, ток-шоу, не стали бы вас звать и слушать, давая микрофон. Потому не стоит задаваться и думать о своей роли в культуре и в обществе.

Юлия Барановская хотя бы работает на свой авторитет, показывая, что полученным шансом на медийность смогла воспользоваться в полной степени. Потому и может считать себя человеком состоявшимся, сделавшим саму себя. Про других, кто здесь перечислен или подразумевается, так сказать нельзя, поэтому их самолюбование – пустое, пошлое, мелкое чувство, что есть в сухом остатке, когда праздник разоблачений когда-нибудь закончится, и наступит в России суровая и жесткая действительность.

Тем более что у артистов, если они уважают себя в профессии и саму профессию, есть хотя бы один повод, чтобы показать свою смелость и преданность делу – это случай защиты тех, кто обвинен по так называемому делу. Вот где можно проявить мужество и подвижничество, а не в пересудах по поводу семейной жизни Джигарханяна. Но, кажется, в том, другом спектакле, эти звезды прошлых лет не участвуют – рискованно, нервно и страшно. А говорить о жене Джигарханяна, забывая о приличиях, этике и нормах морали – милое дело. Но неблагодарное, подлое и циничное, как и все, что стало нормой в обсуждении частной жизни, перейдя из желтой прессы на экраны телевизора на уровне федеральных каналов. Это по Достоевскому подпольные люди, которые получили трибуну. На время, на определенную тему. И ухватились за скоротечную популярность, как никто другой. Не думая ни о постыдности происходящего, ни о собственной репутации, даже, повторим, делают они это не за деньги, что не может не вызывать сомнения. Развращая себя и других, что далеко от искусства, от благородства и высокого – духовности и положительного идеала, которым они должны служить по определению. Но служат чему-то другому, сознательно и по убеждению в своей правоте.

Илья Абель