Долгое время имя М.И. Белкина содержалось лишь в разнообразных справочных изданиях об органах госбезопасности СССР. Затем это имя появилось в книге П.А. Судоплатова в главе, посвященной делу Р. Валленберга. “Мой бывший коллега, генерал-лейтенант Белкин, в свое время заместитель начальника СМЕРШ, был знаком с делом Валленберга. Он рассказывал мне, что в 1945 году фронтовые органы СМЕРШ получили из Москвы ориентировку на Валленберга, в которой указывалось, что он подозревается в сотрудничестве с германской, американской и английской разведками, и предписывалось установить постоянное наблюдение за ним, отслеживать и изучать его контакты, прежде всего с немецкими спецслужбами” [1]. На эту информацию стали ссылаться другие авторы (среди книг на русском языке, включая переведенные на русский язык, заслуживают упоминания, по нашему мнению, лишь три книги: [2-4]). В книгах [2, 3] эта информация лишь повторялась (с некоторыми искажениями).
Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
“Липачом”, по словам Л.А. Безыменского, автора книги [4], за глаза называли в МГБ СССР генерал-лейтенанта М.И. Белкина за умение стряпать дела по приказу свыше (его “звездным часом” стала постановка показательного процесса над Ласло Райком, членом политбюро венгерской компартии и министром иностранных дел ВНР). Данные о нем в ряде источников разнятся и автору пришлось, в результате, прийти к некой приемлемой версии. Нас, конечно, будут интересовать лишь то, что относится к началу 1945 г. и далее, когда Белкин, генерал ГУКР СМЕРШ, познакомился с делом Рауля Валленберга, а два года спустя, в октябре 1947 г., получил в свое распоряжение полковника Рыбкина.
Белкин Михаил Ильич (Моисей Эльнович) родился в семье еврея, то ли торговца лесом, то ли наемного заведующего лесным складом, из Рославля (Смоленской губернии) в 1901 г. Во время еврейского погрома 1905 г. его отец был сильно изувечен и, проболев, умер в 1910 г. А Миша Белкин, окончив в 1916 г. 5 классов заводской средней школы, стал учеником токаря на вагоностроительном заводе в Бежице (Брянской губернии). В марте – апреле 1917 г. в составе рабочего отряда участвовал в разоружении полиции и юнкеров в Бежице, а в декабре 1917 – января Белкин уже на Кубани, боец красногвардейского отряда. Член РКП(б) с 1918 г… Следующие 26 лет жизни Белкина в ВЧК-ОГПУ-НКВД мы опустим и перейдем к интересующему нас периоду времени:
– начальник ОКР СМЕРШ отдельной Приморской армии (звание генерал-лейтенанта присвоено 31.07.1944) (до октября 1944 г.),– начальник УКР СМЕРШ 3-го Прибалтийского фронта (с октября 1944 г.),
– начальник опергруппы ГУКР СМЕРШ в Будапеште, начальник инспекции Союзной
Контрольной Комиссии (СКК) в Венгрии (с марта 1945 г.), – зам. начальника ПГУ МГБ СССР – начальник представительства ПГУ МГБ во Львове (разведка в странах юго-восточной Европы) (27.06.1946 – 9.06.1947, так продвигал Абакумов своего человека из бывшего СМЕРШ в руководство разведкой),
– начальник УКР МГБ по Центральной Группе Войск (ЦГВ) МО СССР (1-го формирования: советские войска в Австрии и Венгрии, командующий в 1946-1949 гг. – генерал армии В.В. Курасов), главный советник МГБ в странах Восточной Европы, куратор подготовки и проведения показательного процесса над Ласло Райком в 1949 г., закончившегося казнью Райка и других обвиняемых 15.10.1949) (9.06.1947 – 9.03.1950),
– зам. начальника ПГУ МГБ (по внешней контрразведке) (9.03.1950 – 1.08.1951).
Уволен из МГБ в августе 1951 г., арестован 28.10.1951. Обвинялся в связях с иностранными разведками и масонской ложей (!), а также в создании “черной кассы”, спекуляции, недостойном поведении в быту, в связях с женщинами, имевшими, в свою очередь, связи с иностранцами (в 1918 – 1920 гг.!), необоснованных репрессиях… Освобожден по постановлению Следчасти по особо важным делам МВД СССР от 4.06.1953. Приказом МВД СССР от 7.10.1953 уволен в запас МО СССР по ст. 54, п. “2” (“по фактам дискредитирующим высокое звание начальствующего состава”).
Пенсионер с 11.1953 по 11.1955, проживал в Москве. Постановлением СМ СССР лишен звания генерал-лейтенанта 23.11.1954 “как дискредитировавший себя за время работы в органах госбезопасности и недостойный в связи с этим высокого звания генерала”. И здесь в полной мере проявился “железный” характер Белкина (которым он, видимо, обладал всегда): с 11.1955 он становится рабочим ЗИЛа и останется на заводе до самой своей смерти в ноябре 1980 г. (даже несмотря на то, что, согласно Википедии, в 1966 г. по ходатайству председателя КГБ СССР лишение звания заменено на понижение Белкина в воинском звании до полковника): слесарь-моторист с 11.1955, контролер с 01.1960, ст. инженер с 10.1963, слесарь-испытатель с 02.1970, водитель-испытатель с 11.1975 по 11.1980 [5 – 8].
“Генерал Михаил Белкин принадлежал к числу тех, кто играл в деле Валленберга зловещую роль, преследуя шведа с момента его ареста (на знаменитом рапорте подполковника Дмитриенко от 14 января 1945 года чья-то рука надписала: “Доложить Белкину”) (Белкин не был в Будапеште в январе 1945 г., как сказано выше он – начальник опергруппы ГУКР СМЕРШ в Будапеште, начальник инспекции СКК в Венгрии с марта 1945 г. – прим. автора). Как представитель Смерша при Союзной контрольной комиссии в Венгрии, затем как уполномоченный НКГБ в Юго-Восточной Европе с резиденцией в Бадене под Веной, Белкин не выпускал Валленберга из поля зрения. Говорят, что нет худших антисемитов, чем сами евреи. Михаил Белкин, еврейский рабочий с сионистским прошлым, ненавидел свое прошлое и все время хотел доказать, что не дает спуска евреям (здесь Л.А. Безыменский полностью некорректен: как можно видеть выше, у Белкина не было сионистского прошлого, антисемитизм Белкина ничем документально не подтвержден – прим. авт.). Он был не единственным человеком такого рода у Берия, которому верно служили много евреев.Точно как адмирал Канарис, Берия понимал, как можно использовать евреев, которые евреями быть не хотят. Среди них был знаменитый на Лубянке Семен Шварцман – его боялись больше, чем Берия, ибо он имел прямой доступ к Сталину. Михаил Белкин был закадычным другом Шварцмана, которого впоследствии обвинили в сионистском заговоре и казнили. Как человек, который готовил процесс против секретаря ЦК венгерской партии Ласло Райка, Белкин знал венгерские дела «по-лубянски» (о процессе над Л. Райком см. [9 – 12] – прим. авт.). Его кличкой была «Липач»: в секретном ведомстве знали, что он способен изготовить любую «липу». Немецкий агент? Пожалуйста. Американский? Еврейский? Еще лучше. Советский? Именно здесь Белкин споткнулся. Генерал Липач однажды доверительно сказал своему коллеге Павлу Судоплатову о Валленберге: “Мы хотели его вербануть, а он не захотел” (в книге Судоплатова этого нет – прим. авт.). Иными словами, мысль завербовать Валленберга пришла в голову не только Синицыну. Как явствует из сведений Белкина, ведомство Абакумова само пыталось провести вербовку и помощь Синицына действительно не была нужна. О том, что Рауля Валленберга пытались перевербовать, нам говорили и другие ветераны КГБ. Они же свидетельствовали, что эти попытки были отвергнуты узником Лубянки, что впоследствии и стало одной из главных – если не главной! – причин расправы с ним. Как сказал тот же Белкин: – Он не захотел. Тогда мы его и шлепнули. Павел Судоплатов уверен в том, что Белкин на этот раз не «липовал» (вновь необходимо отметить, что в книге Судоплатова этого нет – прим. авт.)” [4].
Евгений Перельройзен
Продолжение следует
ЛИТЕРАТУРА
Эта рассылка с самыми интересными материалами с нашего сайта. Она приходит к вам на e-mail каждый день по утрам.