За Нобеля ответишь

Общественность, возмущенная желанием Обамы во что бы то ни стало разбомбить Дамаск, считает, что президент США недостоин называться лауреатом Нобелевской премии мира. Писатель Денис Драгунский, прошерстивший список нобелиатов, нашел там лишь одного приличного политика — сэра Уинстона Черчилля. Да и тот получил премию вовсе не за мир

А что это за штука — Нобелевская премия и как ее надо заслужить?

Вообще-то шведы молодцы. Небольшой северный народ, а вон сколько всего придумали: шведские спички, шведская стенка, шведский шкаф, шведский стол, шведская семья и даже шведский (разводной то есть) гаечный ключ. «Дай-ка шведик!» — говорит сантехник Потапыч своему подручному, еще раз подтверждая вклад Швеции в нашу цивилизацию. Мало этого. Шведы делают знаменитый автомобиль «Вольво», отличный самолет «Сааб» и самый лучший профессиональный фотоаппарат «Хассельблад».

Но и этого мало. Тихомолком, «нечувствительно», как писали в старинных романах, шведы присвоили себе право определять, кто на свете самый умный, талантливый и добрый. Я говорю о Нобелевской премии.

Нобелевская премия очень здорово придумана. Весь антураж присуждения и награждения поднимает ее авторитет. Строжайшая секретность отбора кандидатов. По-королевски пышная церемония вручения. Ну и конечно, очень важно денежное наполнение — все-таки самая богатая премия. Но не только. Главное — название. Как говорят в народе, «нейминг». У основателя премии Альфреда Нобеля была очень удачная фамилия. Если бы его фамилия была Карлсон или Хольмквист — ничего бы не вышло. Карлсоновская премия — даже смешно. Хольмквистовская — язык сломаешь.

«Нобель» по-немецки — «благородный». Не только в сословном, но и в самом широком, в самом лучшем смысле слова. Точно так же это воспринимается англичанами, французами, испанцами, итальянцами. И в русском языке есть слово «нобилитет» — историческое обозначение аристократии. На него очень похоже русское же слово «нобелиат». Аристократ духа. В общем, ясно. Нобелевская премия — благородная премия, и это сразу возвышает ее над остальными.

Наверное, в области физики, химии и биологии действительно награждают самых лучших. В экономике — есть некоторые вопросы. Тут большую роль играет идейная ориентация кандидата и его затусованность. Слишком часто попадаются не совсем ясные фигуры — например, специалисты по теории конфликтов. Конечно, все это полезно для экономики, но отчего тогда не дать литературную Нобелевку знаменитому издательству «Пингвин» (Penguin Books)? Или не столь знаменитому, но крайне необходимому для литературы Кондопожскому бумажному комбинату?

Кстати, литературная Нобелевская премия очень расчетлива. Больше всего награждают уже известных, уже великих писателей. Киплинг, Голсуорси, Фолкнер, Маркес и без Нобелевки были в полном порядке. Но таким манером и менее славные их коллеги попадают в престижный клуб нобелиатов. Нобелевская премия — это планетарный охват. Кроме европейцев и особенно скандинавов (их как-то чересчур много) тут тебе азиаты, африканцы, русские. Реалисты и авангардисты. Консерваторы и социалисты, атеисты и богоискатели. То есть вся литература. И всегда баланс: за моралистом-южноафриканцем идет разнузданная австриячка, далее британский классик абсурда, потом орнаментальный турок… И очередность: «Китайцам не занимать! Уже два раза получали!»

С Нобелевской премией мира еще интереснее. Конечно, большинство лауреатов — лица в высшей степени достойные. Но все равно возникают вопросы. Слишком много высокопоставленных персон — министров, премьеров и президентов. Много премий за временный успех, который обернулся долгосрочной неудачей: Штреземан и Бриан — за Локарнские соглашения; Садат и Бегин, Арафат, Рабин и Перес — за бесплодные попытки ближневосточного урегулирования. Очень странно выглядело присуждение премии вице-президенту США Альберту Гору за слайд-шоу о глобальном потеплении. Хотя многие ученые убеждены, что речь идет вовсе не о зловредных выбросах в атмосферу, а о долговременных климатических циклах, которые на нашей планете были, есть и всегда будут. Особенно же неприятно, что Гор со своими картинками тающих айсбергов оттеснил от премии святую женщину Ирену Сендлер, которая в Варшаве лично спасла от гитлеровцев две с половиной тысячи детей.

Кстати, Гитлера тоже выдвигали на Нобелевскую премию мира. В 1939 году — очевидно, за умиротворяющее Мюнхенское соглашение. Недавно Нобелевский комитет рассекретил списки номинантов, и выяснились удивительные вещи. Например, в 1918 году на премию выдвинули Ленина — за «Декрет о мире» и оригинальное предложение прекратить мировую войну путем сепаратного выхода из нее отдельных стран. Правда, Ленин тут же «превратил войну империалистическую в войну гражданскую» — и вопрос был снят. Номинировали и Муссолини. А Сталина Нобелевский комитет рассматривал целых два раза: в 1945-м и 1948-м.

Бараку Обаме премию дали «за борьбу с мировым терроризмом», но на самом деле как бы авансом, в надежде на будущее, как навязанную гарантию миролюбия. Поэтому не надо принимать это скоропостижное и политически мотивированное награждение слишком всерьез.

Тем более что механизма развенчания нобелевских лауреатов нет. Дорога в одну сторону. То есть премия сама по себе, а мир либо последующая война — сами по себе.

P. S. Уинстону Черчиллю, кстати, дали Нобелевскую премию не за миротворчество, а по литературе. И правильно сделали.

itogi.ru

.
.
.