Японскому долготерпению приходит конец

Закредитованное правительство в Токио продолжает занимать деньги под низкие ставки. Бесконечно это продолжаться не может

За прошедшие полтора года, когда Европа опускалась в долговую яму, ситуация в Японии тоже не менялась к лучшему. Долг рос — и в абсолютном выражении, и в пропорции к ВВП, и в подушевом выражении, бюджетный дефицит тоже. Кабинеты министров сыпались как карточные домики. Неудивительно, что рейтинговое агентство Fitch порезало Японии рейтинг сразу на две ступеньки до A+ c AA.

Для любой другой страны (пожалуй, кроме США и Великобритании) выводы Fitch звучали бы как некролог: долг — 240% ВВП к концу года при дефиците бюджета в 9,7% ВВП. На фоне Японии положение Греции или Португалии выглядит существенно лучше. Но периферийная Европа загибается, а правительство Японии, тратя около 30% бюджета на обслуживание долга, не испытывает проблем с привлечением средств — даже несмотря на предупреждения рейтинговых агентств. Доходность по облигациям продолжает снижаться и достигла рекордных 0,87% годовых (в США — 1,77%). Ниже ставки были последний раз в 2004 году, и с середины 1990-х вообще не поднимались выше 2%.

Объяснений у этого явления несколько. Одно из них — замкнутость японского долгового рынка и консерватизм местных инвесторов. Около 90% облигаций находятся на руках у японских резидентов и банков. Патологическая осторожность японских инвесторов и банкиров известна всем на рынке ценных бумаг. Недвижимость, произведения искусства, автозаводы, киностудии — тут японцы могут рисковать, а ценные бумаги должны быть понятны и надежны. Подавляющее большинство сбережений вложено внутри страны и максимально консервативно — то есть либо напрямую в госдолг, либо туда же через банки. Риски утекания средств с рынка в этих обстоятельствах не слишком велики даже при том, что ставки весьма привлекательны.

Кроме того, японские облигации в среднем более длинные, чем у подавляющего большинства заемщиков — около 8 лет (сопоставимо с США), а существенная часть долга — это 30- и 40-летние выпуски. Соответственно, даже повышение процентных ставок будет растянуто во времени и скажется сначала на держателях долга, но не на императорском правительстве.

Наконец, за низкими процентными ставками есть и вполне реальное экономическое обоснование, а именно крайне низкая инфляция, в том числе и падение стоимости земли и прочих реальных активов. Индекс NIKKEI примерно в пять раз ниже, чем на пике в 1990 году (и в 2,5 раза в долларах), потребительская инфляция была отрицательной большую часть времени с 1999 года. Поэтому в реальном выражении доходность по японским гособлигациям не столь низка. Укрепление иены также имеет под собой вполне фундаментальное обоснование в виде крепкого внешнеторгового баланса. Именно поэтому многим иностранцам (в том числе и взявшим ипотечные кредиты в иенах клиентам Банка Москвы) икнулась дешевизна кредитования в иенах.

Но если настоящее для держателей и эмитентов японского долга светлое, то будущее менее оптимистично. Про крайне тяжелую демографическую ситуацию на островах не знает только невнимательный. Уровень налогообложения менее высокий, чем в большинстве развитых стран, но потенциал для повышения налогов лежит в сфере косвенных налогов (налога с продаж, который сейчас находится на уровне 5%) — подоходный налог в Японии и так высок. Вместе с префектурным и местными налогами верхняя ставка составляет 50% для доходов выше $225 000 в год (по японским меркам не запредельная сумма).

Однако повышение налогов на потребление, скорее всего, приведет к снижению деловой активности. А такой вариант, как девальвация иены, нынешней системой международных валютных отношений не предусмотрен. Бюджет не оставляет большого пространства для режима жесткой экономии — социальная система Японии не отличаются щедростью, пенсионный возраст высокий, а пенсионные накопления на душу населения одни из самых высоких в мире. Поэтому, скорее всего, мы будем наблюдать не быструю панику, а медленный разворот с постепенным изъятием средств пенсионерами, снижением налоговых поступлений, неизбежной налоговой реформой, возможно, дальнейшим ростом подоходного налога — даже богатые японские работники менее мобильны, чем американские и европейские.

Последние десятилетия Япония считалась примером страны, сделавшей почти все возможные ошибки в макроэкономической политике. Ошибки эти компенсировались высоким уровнем развития экономики и институтов на входе в период длительного застоя. У большинства европейских стран нет такого задела, поэтому японская модель точно не для них. Но и для самой Японии такое тихое увядание вечно продолжаться не может. Либо долговой рынок оценит растущие диспропорции между уровнем долга и способностью его погасить в будущем. Либо следующий технологический прорыв позволит экономике расти при сокращающемся населении и усиливающейся внешней конкуренции. Одно можно сказать наверняка: стандартные рецепты из поваренной книги МВФ работать практически не будут.

Антон ТАБАХ, Старший аналитик по долговому рынку «Уралсиб Кэпитал»

forbes.ru