Химера евразийства

Гарри Каспаров: Визовый режим со Средней Азией — необходимое условие европейской интеграции России

Приближающиеся выборы московского мэра заметно активизировали ведущуюся в рядах российской оппозиции дискуссию о ключевых вопросах отечественной политической жизни. Такую активизацию можно было бы только приветствовать, ведь именно в ходе этой дискуссии и должен сформироваться образ той России, которую мы хотим построить после крушения путинского режима, однако, увы, и здесь не обошлось без “ложки дегтя”. С сожалением приходится констатировать, что многие участники этой дискуссии прибегают к абсолютно некорректным полемическим приемам, в частности к подмене понятий.

Так, целый шквал обвинений обрушился на Алексея Навального за то, что тот считает необходимым введение визового режима с государствами Средней Азии. От традиционных обвинений в национализме некоторые особо рьяные противники стали называть его позицию нацисткой. Подобная категоричность, как минимум, вызывает удивление. Каждый, разумеется, вправе по-своему оценивать взгляды Навального, но давайте не будем заниматься навешиванием ярлыков, тем более ярлыков, базирующихся на ложных стереотипах.

Введение визового режима с теми или иными государствами не имеет никакого отношения к нацизму,

это очевидно любому, кто хоть немного знаком с международным правом и не чужд здравого смысла. Безусловным, ничем не ограниченным правом находиться на территории государства обладают только его граждане, у иностранцев такого безусловного права нет. Это вытекает из сути современного представления о государстве как о политическом объединении граждан. Из этого же представления следует совершенно очевидный вывод о том, что власти любого государства, принимая те или иные решения (в том числе о том, кому из иностранцев разрешить въезд и проживание, а кому — нет), обязаны руководствоваться интересами граждан. Так функционируют все нормальные государства мира. США не спешат вводить безвизовый режим с Мексикой, а Испания — с Марокко, потому что в этом не заинтересованы их граждане, потому что руководство этих стран отдает себе отчет в том, что охрана границ — это системная функция государства. В современном мире визовый режим — правило, а безвизовый — исключение.

В действительности вопрос о том, с какими государствами России следует иметь визовый режим, а с какими — безвизовый, выходит далеко за пределы текущей избирательной кампании.

Введение безвизового режима — это демонстрация определенных стратегических и геополитических приоритетов.

Когда европейские государства создали единое визовое пространство в рамках Шенгенской зоны, они сделали это не только для удобства путешествующих, но и для того, чтобы обозначить цивилизационное родство европейских народов, которым общие ценности позволили преодолеть противоречия, веками раздиравшие континент.

Для России вопрос о визовом и безвизовом режимах — это вопрос нашей цивилизационной идентичности, нашего исторического выбора.

Если мы хотим, чтобы Россия заняла причитающееся ей по праву место в семье европейских народов, чтобы российская государственность строилась на фундаменте европейских ценностей, таких как народовластие, права человека и уважение к достоинству личности, мы должны добиваться введения безвизового режима с государствами Шенгенской зоны и другими странами, разделяющими эти же ценности. Если же мы согласны с превращением России в “политический Москвабад”, если мы рассматриваем бывшие республики СССР не как суверенные государства, а как имперскую “сферу влияния”, если мы согласны с использованием рабского труда мигрантов на ударных стройках путинизма, тогда вполне логичным будет сохранение безвизового режима с государствами Средней Азии.

Важно понимать, что две обозначенные выше альтернативы являются абсолютно взаимоисключающими, причем не только по идеологическим, но даже по чисто техническим причинам. Совершенно очевидно, что Евросоюз никогда не пойдет на введение безвизового режима с Россией, пока Россия не обеспечит надежный визовый контроль на своих границах. Столкнуться с потоком прибывающих в Европу транзитом через Россию азиатских мигрантов — это последнее, о чем мечтает европейский обыватель. Не выдерживает также критики и “экономический” аргумент о том, что введение полноценного визового режима cо Средней Азией повлечет за собой чрезмерные затраты: в стране, где бюджетные деньги без счета тратятся на строительство олимпийских объектов и дворцов Путина и его приближенных, можно найти, на чем сэкономить, чтобы вырученные средства пустить на осуществление одной из базовых функций государства.

Уже в самое ближайшее время нам придется сделать окончательный выбор между Европой и Азией, и ровно потому, что я был и остаюсь сторонником европейского выбора России (еще в 2009 году я писал о необходимости создания “единого политического и правового пространства от Лиссабона до Владивостока”), я не только полностью поддерживаю требование о введении визового режима с государствами Средней Азии, но и голосовал за резолюцию с таким требованием на заседании Координационного совета российской оппозиции.

В заключение повторюсь: каждый вправе иметь свои представления о том, с кем России стоит иметь безвизовый режим, а с кем — нет. Однако понять, почему среди сторонников сохранения безвизового режима с государствами Средней Азии так много людей, именующих себя “либералами” и “западниками”, решительно невозможно.

P. S. Существует еще целый ряд вопросов не только о внешней, но и о внутренней идентичности России. Об этом в моей следующей статье.

Гарри Каспаров
kasparov.ru

.
.
.