Халифат против курдов

В рамках своих недавних наступлений в Восточной Сирии радикальная организация “Исламское государство” (ИГ) полностью взяла под свой контроль провинцию Ракка (и частично Хасаке), захватив четыре находившиеся долгое время в осаде крупные военные базы правительственных сил.

На вполне естественный вопрос, каким будет направление их очередного удара в Сирии, было отмечено, что цель радикалов не лоялисты, а сирийские курды. Точнее, один из трех кантонов Сирийского Курдистана – Кобани. Так по-курдски называется крупнейший город области, прилегающей к турецкой-сирийской границе. В данной местности проживают примерно 400 тысяч человек, из них подавляющее большинство – курды. Летом 2012 года эта территория перешла под контроль Отрядов народной самообороны, боевого крыла левой курдской Партии Демократический союз (ПДС). Последняя была создана только в 2003 году, однако по сути является филиалом гораздо более известной на международной арене политической структуры – турецкой Рабочей партии Курдистана (РПК), на протяжении долгих лет ведущей партизанскую войну с Анкарой и признанной на Западе террористической организацией. Несмотря на наличие в Сирийском Курдистане и других сил, в том числе сторонников президента Иракского Курдистана Масуда Барзани, именно ПДС и ее боевое крыло являются абсолютно доминирующими. В январе этого года в трех анклавах Сирийского Курдистана было объявлено самоуправление. Осуществляется оно по канонам идеологии ПДС, вернее РПК, во многом напоминающей классический анархизм. Среди прочего это находит свое проявление и в Отрядах народной самообороны, где командиры… избираются демократическим голосованием подчиненных.

Курдское население Сирии составляет от 2 до 2.5 млн человек, и его абсолютное большинство сосредоточено в трех кантонах вдоль турецкой границы. Крупнейший по площади и по населению – самый восточный, с центром в городе Эль-Камышлы (арабское название), который, что очень важно, граничит также и с Иракским Курдистаном. На территории этого кантона в двух местах – непосредственно в Эль-Камышлы и столице провинции городе Хасаке – сохраняется также присутствие верных Асаду сил, с которыми местные курды заключили негласное перемирие. Собственно в географической разобщенности трех кантонов, удаленных друг от друга, и лежит одна из главных стратегических слабостей сирийских курдов.

Вторая слабость – плохие отношения с Турцией, которая крайне негативно относится к родственным РПК структурам. Для двух более западных курдских анклавов положение осложняется тем, что, кроме Турции, с которой граница почти полностью закрыта, с остальных сторон они окружены либо явными врагами наподобие ИГ или других исламистов-повстанцев, либо врагами “умеренными” или потенциальными в лице других воюющих с Асадом группировок.

И, наконец, третья слабость – очень непростые отношения с руководством Иракского Курдистана. У них имеется давняя идеологическая подоплека, а в последние годы эти разногласия всерьез подогревались еще и близкими отношениями Иракского Курдистана с Анкарой. Последнее неудивительно: Турция является для Эрбиля единственным окном во внешний мир (назвать таковыми Иран и Ирак невозможно). Среди прочего, в Турцию из Иракского Курдистана уже проведен нефтепровод, с помощью которого на международном рынке в обход Багдада реализуется “черное золото” (согласно иностранным СМИ – курдская нефть продается и Израилю). Более того, это единственная возможность для его продажи, на которую Эрбиль может рассчитывать в обозримом будущем.

Разногласия между ПДС и Масудом Барзани периодически приводят к репрессиям против его сторонников в Сирийском Курдистане, ну а с иракской стороны используется режим фактической или частичной блокады границы. На фоне подобных отношений очень трудно говорить об оказании сирийским соплеменникам военной помощи. На днях один из высокопоставленных офицеров пешмерга Иракского Курдистана прямо заявил, что для перехода границы его силам необходима просьба со стороны ПДС, в противном случае соответствующий приказ отдан не будет.

Правда, даже при таком исходе, эффективность возможной помощи пешмерга вызывает сомнения. Во-первых, находящийся под основным ударом экстремистов кантон Кобани находится очень далеко, а именно там требуется немедленное вмешательство. Во-вторых, значительные силы пешмерга скованы боевыми действиями против ИГ в Ираке, где они до сих пор не вернули под свой контроль все территории, населенные курдами. Наконец, как ни прискорбно, в противостоянии с боевиками ИГ пешмерга проявили себя менее эффективной силой, чем считалось, что отразилось как на обороне, так и во время наступательных действий, ведущихся при значительной воздушной поддержке американцев и на фоне весьма масштабных поставок оружия и боеприпасов со всего мира. Интересно, что, согласно последним оценкам ЦРУ, общая численность боевиков ИГ по всему Ираку и Сирии составляет от 20 до 31 тыс. человек, в то время как до начала нынешней эскалации только количество регулярных пешмерга составляло примерно 43 тысячи. А ведь у иракских курдов есть и другие силовые структуры, а также значительный мобилизационный потенциал. Причем, несмотря на отсутствие поставок и блокаду со стороны Багдада, изначально имелось у них и тяжелое оружие, включая танки с артиллерией. Тот факт, что ИГ после победы над иракской армией в Мосуле, а позднее и в других местах, приобрело множество трофеев, не стоит переоценивать. Тех же боеспособных танков, находящихся на территории Сирии и Ирака, у ИГ считанные десятки. Причем, как правило, это старые советские Т-55 или их китайские копии. В общем, главной “ударной силой” ИГ остаются тендеры (наиболее популярны в этом качестве “тойоты”), а также трофейные внедорожники “хаммер” с установленными на них крупнокалиберными пулеметами, или в лучшем случае 23-мм зенитными пушками, этакие аналоги тачанок.

Кстати, обстановка на иракском театре боевых действий за последнюю неделю существенно не изменилась. Главным, но не очень весомым событием стало фактическое вступление в войну Франции. Их истребители “Рафаль” нанесли первый удар по объекту боевиков в Северном Ираке. Однако их “воздушные” возможности в этих местах весьма ограниченны, и с бомбардировками ИГ американцы вполне могли бы справиться и без французов. Помощь Парижа в данном случае значима исключительно в декларативно-союзническом ракурсе. Как бы там ни было, несмотря на воздушную поддержку, ни курды, ни иракские военные существенных территориальных успехов не добились.

Но вернемся в Сирию. Ситуация вокруг кантона Кобани (арабское название – Айн эль-Араб) принимает в эти дни трагический оборот. Развивается она очень динамично, и на момент написания этих строк Отряды народной самообороны уже оставили значительную территорию, включая десятки деревень. Происходящее наводит на мысль о серьезном, если не полном, крахе обороны, в котором заметную роль сыграли панические настроения. Страх перед зверствами ИГ опережает действия ее боевиков и (как уже не раз наблюдалось) делает свое дело. Сотни добровольцев из Турции (в том числе бойцы РПК) и из Ирака вряд ли смогут изменить ситуацию. Если наблюдающийся эффект домино продолжится (из кантона в Турцию уже бежали десятки тысяч людей), спасти Кобани сможет только чудо. Например, если американцы решатся на нанесение массированных воздушных ударов, или у ИГ почему-либо не хватит сил для решающего наступления (ввиду срочной необходимости переброски с этого направления значительной части боевиков).

Безусловно, оказавшийся под ударом кантон изолирован, и действующие в нем Отряды народной самообороны испытывают дефицит оружия, особенно тяжелого. Однако у них было два (!) года на подготовку обороны и боевую подготовку подлежащих мобилизации граждан. Из почти 400 тысяч человек вполне можно было набрать количество бойцов, сопоставимое с общим количеством боевиков ИГ в Сирии и Ираке. Кстати, в военных действиях на стороне курдов активно участвуют женщины. Необходимо помнить, что исламисты, несмотря на все их плюсы в боевом отношении, а также относительно неплохую оснащенность, весьма далеки от высоких стандартов военного дела…

Но пока итог неутешителен: на наших глазах разворачивается очередная трагедия курдского народа, когда сотни тысяч человек могут стать беженцами в ненавистной для большинства из них Турции. Кстати, назвать происходящее этнической чисткой будет не совсем верно. Скорее, это чистка религиозная, а еще точнее – идеологическая. Ведь подавляющее большинство курдов Кобани, как и боевики ИГ, мусульмане-сунниты. Проблема в том, что для исламистов придерживающиеся левацкой идеологии ПДС сунниты – как красная тряпка для быка. Со всеми вытекающими последствиями. Так что считать, что проблема носит этнический характер – ошибочно. Наоборот, если человек придерживается идеологии ИГ, его национальная принадлежность не имеет значения. К примеру, несколько сотен курдов сражаются в рядах “армии халифата”, в том числе и против соплеменников.

Возможная победа над курдским анклавом всерьез укрепит позиции ИГ на севере Сирии вообще и вдоль турецкой границы в частности, а также позволит высвободить немалые силы для действия на других направлениях, например, против Асада или повстанцев. Несколько групп повстанцев, кстати, действуют в Кобани и других местах вместе с курдами, но их силы слишком незначительны…

Кроме трагедии, происходящей в центральном кантоне Сирийского Курдистана, на остальной территории страны ситуация носит патовый характер.

С одной стороны, верные Асаду силы понесли на востоке чувствительные поражения от действий ИГ и от целого конгломерата группировок в районе Голанских высот и южнее столицы. Зато в Дамаске, в провинции Хама, а также в районе Идлиба налицо незначительные успехи правительственных войск…

Между тем в Вашингтоне окончательно утверждено решение о поставках оружия и обучении так называемых умеренных сирийских повстанцев, ведущих бои с ИГ. В данном контексте не следует забывать, что поставки американского оружия умеренным группировкам, борющимся с Асадом (яркий пример – противотанковые управляемые ракеты “Тау”), имеют место уже не один месяц.

Обстановке вдоль границы Сирии с Израилем была посвящена экскурсия-брифинг, проведенная 21 сентября военным корреспондентом, заместителем командира территориальной дивизии “Башан” полковником Ниром Бен-Давидом. С недавних пор именно эта дивизия в мирное время отвечает за обеспечение безопасности на Голанах.

По словам Бен-Давида, 95% границы с сирийской стороны, исключая район Хермона, уже контролируются различными повстанческими группировками. Наиболее заметна среди них “Джабхат аль-Нусра”, местный филиал “Аль-Каиды”. Правда, представительства ИГ в районе Голанских высот на данный момент не наблюдается. В связи с недавним захватом в заложники “Джабхат аль-Нусра” фиджийских военнослужащих из числа международных наблюдателей ООН (в итоге они были выкуплены Катаром), а также аналогичной, но неудачной попыткой в отношении солдат филиппинского контингента, ООН изменила свою стратегию. Большая часть членов контингента UNDOF (Силы Организации Объединенных Наций по наблюдению за разъединением) была выведена в Израиль. На данный момент ООНовцы дислоцируются всего в двух местах на сирийской территории, причем возле самой границы, дабы в случае опасности иметь возможность ее перехода. Еще четыре ООНовских опорных пункта пока также функционируют с сирийской стороны в районе Хермона. Их занимает рота непальских солдат.

Общее число раненых сирийцев, которым на территории Израиля была оказана помощь, с момента начала гражданской войны уже превысило 1200 человек. В зимнее время (как уже было в прошлом) ЦАХАЛ намерен оказывать жителям приграничных сирийских деревень базисную помощь. Делается это как из сугубо гуманитарных соображений, так и для того, чтобы “соседи не считали нас исчадьями ада”, как выразился один высокопоставленный офицер в Северном округе.

Давид Шарп, «Новости недели» – «Континент»