Наталья Стефани | Всё, как у Михаила Чехова

В октябре 2017 года в Театре имени Евгения Вахтангова в Москве грузинский режиссёр Автандил Варсимашвили в очередной раз поставил «Ричарда III» Шекспира.

Из исторических хроник драматурга эта самая востребованная, к ней обращались, обращаются и будут обращаться ещё множество раз. Вот и на прославленной вахтанговской сцене это уже второй спектакль и многие ещё очень хорошо помнят образ, созданный Михаилом Александровичем Ульяновым. И тем значительнее, что новый спектакль получился. Он тебя не отпускает, ты вновь и вновь возвращаешься, чтобы ещё раз его посмотреть.

Автандил Варсимашвили читает пьесу Шекспира, как «энциклопедию власти»:

«Это учебник державной силы, пособие по захвату трона. Шекспир безошибочно показал характер диктаторов всех времен и народов. За несколько веков до Наполеона, Сталина, Гитлера и других узурпаторов власти, он словно бы предсказал нам их появление и в то же время фантастически точно описал психологический процесс разложения личности диктатора, когда тот уже по горло в крови, и в его жизни больше нет главной цели. Поэтому все шаги Ричарда до завоевания им трона – уникальны, беспримерны, а после захвата власти все его ходы – банальны и предсказуемы. Меня волнует именно эта тема: как живется человеку, когда в его жизни нет настоящей цели?».

Автандил Варсимашвили, грузинский режиссёр театра и кино. Художественный руководитель Тбилисского ГАРДТ им. А.С. Грибоедова. Автор фото: Юлия Губина

Но не желая повторять чужие ошибки в сценическом воплощении Шекспира, режиссёр отказывается от психологической правды и делает ставку на правду театральную.

«Шекспира ставят очень часто, но очень редко его ставят хорошо. Не все могут понять и воплотить его стиль, потому что Шекспиру требуются особенные актеры. Необходимо уметь молниеносно менять не только темп, но, порой, и образ, ведь театр Шекспира – это театр лицедеев, способных мгновенно сбрасывать с лица одну маску и тут же надевать другую. Ему, в отличие от других авторов, не нужна обычная психологическая правда – ему нужна только театральная правда. Стиль игры Шекспира – именно театральность, в истинном смысле этого термина».

Спектакль Автандила Варсимашвили уникален, потому что соткан из противоречий и этими противоречиями крепко держит, как зло соблазна трепещущую душу.

Отказавшись от психологического театра, режиссёр рассказывает историю Шекспира в лучших традициях пафосной эстетики. Драматизация и эмоциональная возвышенность – главная тема спектакля, но когда из кокона режиссёрской патетики неожиданно прорывается собственный актёрский психологизм – это не разрушает доминирующую атмосферу, а ещё глубже погружает зрителя в его собственные переживания.

Ещё одно противоречие –масштабность замысла (сыграть настоящую трагедию) помноженная на патетику повествования и… ограниченность пространства Новой сцены Вахтанговского театра. Всё время спектакля вас не покидает ощущение, что героям тесно. Но так им действительно должно быть тесно! Иначе к чему все эти смерти? Идёт жестокая борьба за власть!

Сцена из спектакля. Ричард III – Максим Севриновский, королева Елизавета – Анна Антонова. Автор фото: Дмитрий Дубинский

Тем более, что художественный аскетизм сценического пространства компенсируется не только световым решением, но и в определённый момент «кровавым дизайном» леди Анны, которая никак не может определиться, куда пристроить голову лорда Хестингса (Сергей Пинегин), а Ричард, как послушный паж, старается ей угодить.

Сцена из спектакля. Ричард III – Максим Севриновский
Автор фото: Дмитрий Дубинский

По яркости описания человеческого цинизма – эта сцена, гениально разыгранная Ксенией Кубасовой (леди Анна) и Максимом Севриновским (Ричард III) равняется завораживающей простоте сцены любви – расчёсывание Ричардом волос леди Анны (Ксения Кубасова/Полина Чернышова). И опять мы цепляемся за противоречие: так он, что на самом деле её любит? Неужели этому абсолютному воплощению зла Создателем дана любовь? А если не Создателем, то кем? За что? Зачем?

Сцена из спектакля. Ричард III – Максим Севриновский, леди Анна – Полина Чернышова
Автор фото: Дмитрий Дубинский

Пытаясь разрешить эту загадку, подходим к главному противоречию – личность Ричарда. Шекспир наделил его множеством выдающихся способностей и отрицательных качеств. Король решителен и смел, умён и красноречив, проницателен и дальновиден, но при этом лжив и вероломен, циничен и жесток и совершенно лишён совести.

Максим Севриновский это воплощает настолько гениально, что невольно ловишь себя на мысли: «Да он ли это?!». Влюблённый Ромео («Минетти»/РимасТуминас)… Доверчивый Абрам («Наш класс»/Наталья Ковалёва)… Обыкновенный парень, не герой, один из многих, Сергеев («Сергеев и городок»/Светлана Землякова). Но самое главное, сам Максим Севриновский ещё по-детски трогательный и открытый человек с внимательными глазами, смотрящими тебе прямо в душу.

Максим Севриновский. Кадр из фильма «Выстрел», 2019
Режиссёры: Игорь Красников, Вахтанг Хубутия

Смотришь и понимаешь, что это действительно он – Максим Севриновский 3 часа не играет «Я» в предлагаемых обстоятельствах, а именно воплощает образ другого человека – английского короля Ричарда III. Сложный образ, соединяющий в себе две грани одной личности –жестокого глумящегося чудовища: «– Зверь самый лютый жалости не чужд. – Я, леди, чужд. Так значит я не зверь» и страдающего, больного, абсолютно одинокого человека: «Меня никто не любит». Всех, кого он любит сам, он убивает, потому что понимает – не убив, он не достигнет своей цели, не сможет идти дальше. Он плачет и торжествует. Что может быть страшнее?

Сцена из спектакля «Ричард III», Ричард – Максим Севриновский.
Автор фото: Валерий Мясников

Параллельно актёр воплощает и пластический образ, в который сразу же заложены и жест, и сформованное соотношение частей тела – психологический жест и определенный, уже «не мой» ритм и даже начатки стиля – потому что этот «он» всё-таки не простой человек, а король.

Всё, как у Михаила Чехова.

Сцена из спектакля. Лорд Стенли (слева) – Павел Попов, Ричард III – Максим Севриновский, сэр Роберт Брекенбери – Денис Самойлов. Автор фото: Юлия Губина

Сцена из спектакля.Ричард III – Максим Севриновский. Автор фото: Юлия Губина

Да, есть у меня убеждение или, может быть, пунктик, что Ричарда III нужно играть на противоречии личных качеств персонажа и актёра. Лживость, вероломство, цинизм, жестокость и отсутствие совести должен играть человек ещё неотравленный смертельно тщеславием и амбициями.

Сцена из спектакля. Ричард III – Максим Севриновский
Автор фото: Александр Иванишин

Именно таким мне и показался Максим Севриновский, когда однажды я обернулась и увидела его не на сцене в образе, а рядом, очень близко, когда можно моментально впитать в себя чужую человеческую суть. Увидела самим собой среди других таких же настоящих, без грима и жеста. И то, что я увидела пронзило меня в самое сердце – глубокая печаль и невероятная доброта. Только спустя месяц, несмотря на приглашение, после той случайной встречи, я пришла на спектакль и посмотрев его, поняла, что не ошиблась.

И всё-таки я очень боялась смотреть телепрограмму «2Верник2», а вдруг я всё выдумала и увижу сейчас самодовольного гения, и вся моя теория рассыплется в прах. Вы не представляете, какое счастье и облегчение испытала я, когда в прах рассыпались все мои страхи и сомнения. Максим действительно оказался таким, искренним и открытым, без капли самодовольства.

И я подумала, как всё-таки здорово, что Автандил Вар­си­маш­ви­ли среди множества молодых талантливых вахтанговских актёров увидел и выбрал Максима Севриновского.

Сцена из спектакля. Ричард III – Максим Севриновский
Автор фото: Дмитрий Дубинский

Кто-то написал, что Ричард Севриновского вызывает сочувствие. Неправда!

Давайте ещё раз вспомним, каким нам рисует Ричарда III Шекспир.

Его король лжив и вероломен, циничен и жесток. Да, совершенно лишён совести. Но при этом решителен и смел, умён и красноречив, проницателен и дальновиден. Он, как куклами, играет людьми, используя их страхи, страсти и соблазны. Он ярок и харизматичен. Он полностью подчиняет твою волю. Он полностью тебя порабощает, вызывает не отвращение, не жалость (Б-же, упаси!) – желание! Вот в чём ужас происходящего! И ты готов встать рядом с ним и биться насмерть. Таков Ричард у Шекспира. Именно такой Ричард может взойти на вершину власти. И именно такого Ричарда воплощает на сцене Театра Вахтангова Максим Севриновский.

Наталья СТЕФАНИ (Москва)

В материале использованы фотографии: Виктора Сенцова, Юлии Губиной, Дмитрия Дубинского, Валерия Мясникова и Александра Иванишина.