Война без правил

Вероятность резкого обострения ситуации в Ираке казалась в последние месяцы весьма и весьма высокой. Однако, как часто бывает, действительность превзошла даже довольно смелые прогнозы.

Пока победивший на выборах премьер Нури аль-Малики безуспешно пытался создать новую коалицию, север и северо-запад страны, где в последнее время не прекращались жестокие столкновения суннитских повстанцев и исламистов с правительственными силами, буквально взорвался. Кстати, сама электоральная победа возглавляемого аль-Малики блока, очень относительна, т.к. для создания коалиции ему надо заручиться поддержкой многих политических сил, и то, что у него это получится, изначально вызывало немалые сомнения. Поэтому если бы процесс формирования правительства занял многие месяцы или же премьером стал вообще не аль-Малики, а другой представитель шиитов, вряд ли кто-то был бы сильно удивлен. Однако события минувшей недели отодвинули политические игры на второй план.

Нынешняя волна эскалации, коренным образом изменившая и так непростую ситуацию в Ираке, началась в первую неделю июня, когда боевики суннитской радикальной организации “Исламское государство Ирака и Леванта” (ИГИЛ) силами, примерно эквивалентными батальону, внезапно атаковали город Самарра, где находится священная для шиитов мечеть Аль-Аскари. Сразу после того как на защиту Самарры были переброшены довольно крупные резервы, ИГИЛовцы, а затем и союзные с ними группировки, совершили то, чего иракские силовики не ожидали: несколько тысяч бойцов напали на столицу провинции Найнава (Ниневия), второй по величине город страны Мосул (население около 1,5 миллионов). В теории исламисты вряд ли могли бы одержать полную и безоговорочную победу: численно силовики превосходили их в десятки раз по оснащению, и преимущество правительственных сил, располагающих, помимо всего прочего, многочисленной бронетехникой и даже боевой авиацией, было подавляющим. Так что же привело к фактическому разгрому и краху сразу нескольких дивизий армии и полиции с последующей утратой территорий и городов стратегического значения?

Ответ на этот вопрос прост: бывают ситуации, когда на первый план выходит качество, и тогда ни количество солдат, ни танки, ни самолеты помочь уже не могут. Значительная часть силовиков, особенно полицейских, была набрана из местных суннитов. Наемники, чья мотивация для сражений со своими единоверцами, включая родственников, за подачки от аль-Малики, оказалась очень невысока. Не лучше показала себя и шиитская составляющая. Несмотря на очень приличное оснащение, боевая подготовка военных находится на низком уровне. Очень многие из них тоже служат фактически ради денег, а не за идею. Более того, поскольку военная служба – занятие высокооплачиваемое, многие шииты отстегивают за это своим офицерам значительную часть заплаты. По крайней мере, так говорят хорошо осведомленные об иракских военных реалиях местные и западные источники. Мало того, не будем забывать, что в Мосуле и павшем впоследствии Тикрите (столица провинции Салах-ад-Дин, малая родина Саддама Хусейна) шииты фактически находились на суннитской территории. Куда уж тут воевать! В итоге правительственные силы были разбиты малочисленным и легковооруженным фанатичным противником, и это была довольно легкая победа. Просто, будучи деморализованными по перечисленным выше причинам и потому абсолютно не готовыми к боям, они стали жертвой вспыхнувшей в их рядах паники. Когда паника началась, “эффект домино” уже нельзя было остановить. Небольшое количество военных погибли, подавляющее большинство бежали, а несколько тысяч военных и полицейских попали в плен к исламистам. Суннитов лидер ИГИЛа Абу-Бакр аль-Багдади решил помиловать, а вот шиитов начали массово расстреливать…

Из сообщений СМИ может создаться впечатление, что против правительственных сил воюет исключительно ИГИЛ. На самом деле это не так. На севере и северо-западе Ирака, в том числе и в Мосуле, действуют еще несколько крупных исламистских (более умеренных) и БААСистских группировок. Их отношения друг с другом и с ИГИЛом гладкими назвать сложно. Именно этот разброд – одна из уязвимых точек суннитов (по крайней мере тех, кто уже воюет) в их дальнейшим противостоянии с центральными властями. Как показал сирийский опыт, самому радикальному из радикалов ИГИЛу отнюдь не присущи такие качества как гибкость и уживчивость с союзниками. Тот, кто не желает жить по его законам и понятиям, рано или поздно превращается во врага, что мы, собственно, и видим в Сирии, где местное отделение этой организации почти перестало воевать с лоялистами, зато вовсю “рубится” с повстанцами и курдами. Таким образом, важнейшим для иракских реалий остается вопрос о том, с частью ли суннитских группировок рассорятся архиисламисты или со всеми.

В военном плане важно не только то, что значительная часть иракской армии и полиции фактически прекратила свое существование, но и то, что ИГИЛ со товарищи обзавелись огромным количеством трофеев, от стрелкового оружия до танков, и от бронежилетов до транспортных вертолетов “Блэкхок”. Нет никаких сомнений, что как минимум часть этого вооружения вскоре окажется в Сирии. Более того, начало данного процесса уже запечатлено боевиками на видео и выложено в Интернет: в соседнюю страну отправились бронированные внедорожники “хаммер”, в свое время щедро поставленные иракской армии американцами.

Несмотря на жесточайшее поражение правительственных сил в значительной части суннитских районов страны, захват боевиками-исламистами и их союзниками всего Ирака совершенно не стоит на повестке дня. По целому ряду объективных причин перспективы ИГИЛа и его подельников вне суннитских районов выглядят очень скромно. В отличие от разбитых военных и полицейских частей, шиитские милиции, куда массовая мобилизация на джихад против врага идет полным ходом, мотивацией не обделены. Соответствующая фетва с призывом на вооруженную борьбу уже была издана крупнейшим шиитским авторитетом Ирака аятоллой Систани. Кроме того, наиболее боеспособные части иракской армии, состоящие в основном из шиитов, сохранили свое существование. Ну а если дело дойдет до схватки за непосредственно шиитские территории, в мотивации военных сомневаться не приходится.

Уязвимым местом властей является то, что часть Багдада принадлежит суннитам. При наихудшем для них сценарии это может стать причиной частичной потери контроля над столицей. С другой стороны, есть в городе и огромные шиитские районы, что, в свою очередь, послужит для аль-Малики серьезной опорой. Важнейший фактор – значительное численное преимущество шиитской общины над суннитской. И это не считая внешних факторов, а ими в Ираке никак пренебрегать нельзя. По сведениям из иракских, иранских и западных источников, Багдаду уже пришли на помощь бойцы иранского “Корпуса стражей исламской революции” (КСИР). Сообщается, что генерал Касем Сулеймани, командующий силами “Кодс”, входящими в КСИР, уже находится в иракской столице и фактически руководит ее подготовкой к обороне и боевыми действиями в целом. Тысячи КСИРовцев уже вступили в бой и даже понесли первые подтвержденные потери. Кроме всего прочего, иранцы концентрируются на защите шиитских религиозных святынь, включая упомянутый выше город Самарра. Если именно святыни станут объектом атаки суннитов-исламистов, как об этом не раз заявляли в последние дни некоторые их представители, мотивация шиитов к сопротивлению и масштабы иранского вмешательства резко возрастут.

Что касается Иракского Курдистана, то его силовые структуры, пешмерга (аналог армии) и “Асаиш” (внутренняя безопасность), тоже не остались в стороне от происходящего и заняли практически все так называемые спорные территории, лежащие вне нынешних границ курдской автономии. Статус спорных эти земли (в том числе и центр нефтедобычи город Киркук) имеют абсолютно официально, по иракской конституции. В свое время Саддам Хусейн произвел здесь массовые депортации и убийства курдов, после чего была проведена арабизация опустевших территорий. Согласно новой конституции Ирака, их судьба должна быть решена на референдуме, который так до сих пор не состоялся. Важнейшей задачей для курдов является получение этих территорий именно в рамках легитимного политического процесса. В противном случае (то есть если курды возьмут свое силой) соседи всегда будут предъявлять свои претензии, и ничего хорошего это, особенно в случае выделения Курдистана в самостоятельное государство, не сулит. Однако в нынешней ситуации президент Курдистана Масуд Баразани, естественно, не мог допустить попадания спорных территорий под контроль исламистов. Их захват прошел без крупных столкновений и с полного согласия Багдада, чьи силы из-за коллапса на севере страны бежали и оттуда.

Пока неясно, намерены ли ИГИЛовцы начать крупномасштабные боевые действия против курдов. В чисто военном аспекте исламистам вряд ли приходится рассчитывать здесь на существенный успех. Пешмерга многочисленны, у них высокая мотивация, они неплохо, по местным меркам, вооружены и обучены. Сами курды пока не горят желанием серьезно участвовать в военных действиях, но это до тех пор, пока речь не пойдет о защите важных для них территорий. Когда не угрожают непосредственно им, в чужие разборки курдам лезть нет необходимости. Тем более если это может привести к конфронтации со всей арабской суннитской общиной Ирака.

Происходящее в Ираке, безусловно, является очередным проявлением краха американской политики в стране. Ставка на сохранение этого искусственного государственного образования себя абсолютно не оправдала. Как показали последние дни, не совсем, мягко говоря, оправдали себя и миллиарды, инвестированные в создание новой иракской армии. Дичайшим абсурдом выглядит и тот факт, что Вашингтон фактически оказался в одном окопе с Тегераном. Сотни американских военнослужащих уже срочно направлены в Ирак для защиты дипломатов и в качестве советников. Обсуждается возможность и перспективы нанесения воздушных ударов по ИГИЛовцам и их союзникам. В общем, похоже, что американские военные выступят против одного врага фактически вместе с КСИРом…

Давид Шарп, «Новости недели» – «Континент»