Владимир СОЛОВЬЕВ – АМЕРИКАНСКИЙ | Лик войны – 2

Чему учит история – или ничему не учит?

All I have is a voice
To undo the folded lie,
The romantic lie in the brain
Of the sensual man-in-the-street
And the lie of Authority
Whose buildings grope the sky…

W.H. Auden. September 1, 1939

Внимательный читатель, если таковой у меня имеется (надеюсь), заметит, что я, затеяв продолжение, изменил название предыдущей статьи ЛИЦО ВОЙНЫ на ЛИК ВОЙНЫ. Это на тему лицом к лицу лица не увидать… А мне как раз и захотелось усилием воли и воображения глянуть на зловещий ход текущей истории из гипотетического грядущего будущего, когда, само собой, актуальное, живое, изменчивое и меняющееся лицо современной истории обратится в некий сгусток, окаменеет, а может и превратится в миф, где старинное и, может, устарелое слово «лик» более адекватно и уместно, чем «лицо». Сейчас как раз близится вторая годовщина гнусной бойни, когда ряды оптимистов в наших рядах редеют, зато надежды тирана и его наемной проплаченной камарильи не то чтобы крепнут, но возвращаются из серой зоны отчаяния и безнадеги.

Вот уже и «Вашингтон пост», ссылаясь на неназванные кремлевские источники, пишет, что «российские элиты начали испытывать гораздо больший оптимизм, поскольку тупиковая ситуация по вопросу финансирования Киева возникла как в Вашингтоне, так и в Брюсселе, а украинская армия не достигла каких-либо значимых успехов на фронте». А то ведь совсем было приуныли в связи с провалом изначальных геополитических прожектов и западными санкциями, которые били в том числе по ним. Ну совсем как хрестоматийная кошка у Саша Черного, «мрачному предавшись пессимизму, трагичным голосом взволнованно орет». А сейчас кремлевская свора вроде слегка приободрилась. Надолго ли?

Потому как статика в истории невозможна по определению: Россия отступает или наступает? Любые даже минимальные продвижения рашистских войск

– стимул и мотивация для новых наступлений. Прошлогодняя неудача украинского контрнаступа и вгрызание России в украинскую оборону на пару-тройку километров бодрят захватчиков, хотя грандиозные потери в живой силе и тяжелой технике – по сути уже военное фиаско. Но скотское отношение к своим воинам как к скоту – общее и традиционное место российских войн. Не говоря о выигранных битвах, которые часто предшествуют проигранной изначально войне.

Вспомним хотя бы склонившегося над картой самонадеянного Гитлера. Для его самоуверенности было больше оснований, чем сейчас у Путина, у которого провалился украинский блицкриг, тогда как Гитлеру польский блицкриг удался. С чего и началась Вторая мировая война. Формально. На самом деле, ему предшествовали аншлюс Австрии и аннексия Судет. Невольная и неизбежная аналогия – куда от нее деться! пусть и не один в один – с Донецком-Луганском и Крымнашим. Вот я и говорю, заглядывая в будущее, а из будущего в настоящее, не войдет ли 24 февраля 2022-го в мировую историю, как 1 сентября 1939-го, которому великий англо-американский поэт Уистен Хью Оден посвятил великое стихотворение с таким именно названием, обозначив календарную дату как начало мирового катаклизма. См. эпиграф к этой статье. Невольная, но неизбежная аналогия исторической Второй мировой войны с современной 3-ей Мировой войной, которая уже вовсю идет, пусть пока что by proxi. Но, как говорится, из искры возгорится пламя. Достаточно любой подвижки, даже случайной. Уже сейчас украинская армия в рейтинге боеспособности, да и по численному составу (880 тысяч под ружьем), вышла на четвертое место среди европейских, почти вровень с французской. То ли еще будет!

Я тут недавно еще раз посмотрел прекрасную британскую ленту «The Passionate Friends». Фильм вышел в мировой прокат уже после войны в конце 40-х, но его основной флэшбэк (по старинке ретро) относится к встрече в Альпах Нового как раз этого самого исторически поворотного 1939 года, о чем герои замужняя англичанка и влюбленный в нее с юности англичанин, само собой, не подозревают, а потому их страстная дружба переходит в еще более страстный роман. Но мы-то, зрители, в отличие от зарвавшихся любострастников, знаем, чем этот год обернется, да и авторы, пользуясь анахронизмом, нам об этом недвусмысленно напоминают: увлеченные постельными утехами, любовники пропускают намеченный спектакль по немецкой пьесе с тургеневским названием «Первая любовь», на чем обманутый муж в изумительном исполнении Клода Рейнса их и подлавливает. Обманутые мужья его амплуа, включая хичкоковскшую «Дурную славу» и ранне-голливудскую трогательную мелодраму про еврея-банкира «Мистер Скеффингтон». Рейнс вызывает сочувствие даже к отрицательным героям, ему бы Каренина играть! Но это к слову для синефилов, если таковые среди моих читателей окажутся.

Так вот, между обманутым мужем и любовниками разгорается спор о спектакле «Первая любовь». Обманутый муж ее вчистую отрицает, как проявление немецкого романтизма, а заодно и немецкий романтизм, буйство коего привело мир к Третьей мировой войне. Конечно, это эвфемизм и комплимент наци, но я и сам полагаю фюрера идеалистом, не вдаваясь здесь в объяснения. При всех точках соприкосновения, Путина с его прожженным цинизмом, ну, никак, не отнести ни к романтикам, ни к идеалистам, но вот престижный «Политико» назвал его самым большим в прошлом году мечтателем –неудачником. Увы, верно. Цинизм в романтическом камуфляже?

Наивно полагать, что Путин остановится на Украине, одержи он над ней – страшно подумать! – хотя бы частичную победу, да он и не скрывает своих – нет, не дальних, а дальнейших озвученных тамошними политиканами и пропагандонами планов: программа-минимум – восстановление Советского Союза, программа-максимум – реанимация Российской империи. Даром что ли входившая когда-то в ее состав Финляндия в срочном порядке вступила в НАТО. Тем более, у нее уже был опыт зимней войны 1939–40 года, когда с территориальными потерями ей удалось сохранить свою независимость: почему Путину не повторить попытку Сталина прибрать финнов к своим рукам? Пусть тому это обошлось в миллион потерь, но обоим пушечное мясо фиолетово.

Вернусь, однако, к стихотворению Одена с его знаковым названием «1 сентября 1939». Особенно меня трогает и взывает к раздумью приведенная в эпиграфе строфа, которой я не нашел адекватного русского перевода. Оден жалится: всё, что у него есть – это голос. Однако это скромность паче гордости, потому как именно словом от отвергает закрученную романтическую ложь власти и толпы, пусть их башни подпирают небо, как атланты. А что подпирают кремлевские башни лжи? Стихотворение полисемично и предполагает разные прочтения, а потому я не извиняюсь за свое, вполне возможно, субъективное, но что с того? Само это стихотворение – доказательство, что пусть слово и малость и обесценено ложью, но в конце концов оно победило, поддержанное армиями союзников.

На что и уповаю теперь. И на Б-га, который не позволил дерзким строителям довести Вавилонскую башню до конца, то есть бросить вызов Небесам.

У меня есть все основания верить в победу добра над злом. По крайней мере, на этот раз.