Владимир СОЛОВЬЕВ – АМЕРИКАНСКИЙ | Непредставимо!

О том, чего не должно случиться. Опыт негативных предсказаний – от обратного.

1

А начать придется с личной справки, чтобы читатель понял, как я дошел до такой жизни, что взамен рутинных предсказаний – что произойдет в будущем, решил испробовать свои силы в негативных прогнозах от обратного: что не может, не должно произойти, ибо непредставимо. Хотя, конечно, это можно отнести за счет недостатка воображения. У меня был приятель в Москве, который утешал свою ревность тем, что не мог представить свою жену за этим делом с другим, на что его резонно спросили, а может ли он представить ее «за этим делом» с самим собой. Вот он и заткнулся, став таким же ревнивцем, как все мы.

На этот счет есть политический термин черный лебедь о внезапных, неожиданных, непредсказуемых событиях в мире, как, например, Первая мировая война или, ближе к делу, Третья мировая, которая идет пока что by proxy, но неровен час, повлечет за собой прямое участие коллективного Запада в русско-украинском конфликте. Чего одни боятся, а другие страстно желают, не уточняя, кто есть кто – читателю на самостоятельное размышление. Хотя очевидно, что это может произойти, если паритет будет нарушен и одна из сторон начнет побеждать

Есть, наконец, американская политическая идиома predictable unpredictable, к чему я мог бы от себя лично добавить, что в будущем необязательно то, что случалось в прошлом и проч. Выношу, однако, все эти гипотетические, экстремальные релятивистские, чрезвычайные да хоть конспирологические рассуждения in extremis за скобки, бо надеюсь, верю и верую, что в нашем случае им места не найдется, и я не окажусь в положении Алисы в стране чудес.

Так вот, лично мне грех жаловаться – за свою многолетнюю писательскую деятельность я получал тьму похвал и комплиментов, вплоть до «живого классика», что, конечно, нонсенс, потому что тогда в качестве антонима надо предположить мертвого классика, каковым любой классик и является по определению, ибо классик – отстоявшийся вывод во времени, а не оценки современников. Из всех любезных автору дифирамбов, однако, больше всего мне по сердцу, что я – представьте себе! – гений. Нет, не гений вообще, а куда ниже рангом, токмо в двух ограниченных областях, зато каких! Гений в своих дефинициях и предсказаниях, как меня назвал мой киевский издатель Олег Федоров (он же поэт Олег Никоф). Касаемо гения дефиниций, это, вестимо, тоже надо заслужить, но дело прошлого, а вот гения предсказаний нужно постоянно доказывать хотя бы для того, чтобы мой издатель, который выпускает подряд четвертую мою книгу, не взял свои слова обратно С него станет.

2

Новая моя киевская книга называется «До перемоги», в которой – украинской победе – я ни разу не усомнился с самого начала этой кретинской авантюры кремлевского пацана-пахана. Эпитет «кретинский» на шекспировский манер, как у его кретина в «Макбете», который производит много шума и ярости, ничего не значащих. Я о заявлениях по поводу несостоявшегося блицкрига его зачинщика. Какой, однако, аккомпанемент этой страшной бойне на территории трагической Украины, а теперь вот, когда украинцы, не дожидаясь союзников, открыли свой собственный Второй фронт, и в самой России. Своего рода исторический эквилибриум – русские должны испытать на своей шкуре, что такое война, которую они затеяли, а не один только Пу, на которого они потом, проиграв, будут сваливать все грехи, как немцы на Гитлера по принципу «Чур-чура, мы не играем».

Да и прям сейчас русские националисты отмежевываются от этой войны и называют 20 миллионов ее противников в их стране. Даже если циферь не преувеличена, сам их аргумент против этой войны лично для меня сомнителен: чтобы в войне не погибали русские, а до погибающих украинцев этим пацифистам поневоле нет никакого дела. Если бы не гигантские русские потери, и Украина досталась бы России малой кровью, эти предполагаемые 20 миллионов лже-пацифистов, боюсь, сменили бы орала на мечи. Победителей не судят, тем более сами победители снутри триумфальной страны.

Не хочу голословить и сошлюсь на культового словенского философа Славу Жижека, который допускает, что пусть русские не поддерживают активно Пу, однако «когда Россия достигает каких-то успехов в войне, они радуются. Как с Гитлером. Давайте не будем обманывать себя. Гитлер терял поддержку только тогда, когда начинал проигрывать войну. Большую же часть времени, даже если они не были активными нацистами, большинство немцев не просто терпели Гитлера, а поддерживали его, типа восхищались прогрессом».

Скажу больше, что именно участие в этой войне на стороне Украины украинских русских не то, чтобы снимает ответственность за нее с русских русских – нет, конечно, но все-таки переносит вопрос вины из этнической сферы в государственную. Ну да, злокачественная русская история, не устаю ссылаться на моего любимого русского историка Василия Осиповича Ключевского.

Обратите внимание: наш историк относит свою великую дефиницию к русской истории, а не к российской, хотя государственная и народная истории идут в русской империи часто в параллель, но когда совпадают, становятся еще злокачественнее, гаже, страшнее, преступнее. Народ вносит свою лепту в деяния и злодеяния своего отечества.

О насилиях русских солдат, включая групповые изнасилования, писано с вагон и маленькую тележку. Начиная с «Маркизы д’О» Генриха фон Клейста, где русский офицер спасает героиню от озверевшей солдатни, чтобы изнасиловать маркизу самому. Борис Слуцкий в своей прекрасной мемуарной прозе рассказывает о насилиях советских солдат не только над немецкими женщинами, но и под раздачу над женщинами «освобождаемых» ими стран. Недавно я посмотрел еще раз страшненький на документальной основе фильм Анн Фонтэн «Непорочные» о польском монастыре, куда заглянул по пути на Берлин народ-освободитель, изнасиловав монахинь – одних забрюхатил, а матушку-настоятельницу еще и заразил сифилисом. Зачем далеко ходить: Буча.

Не говоря о других зверствах, пытках, убийства. Напомню хотя бы о вирусном видео, где русские солдаты обезглавливают украинского военнопленного, ссылаясь на приказ пленных не брать. Если бы это был единственный случай.

Сами сражения в этой бессмысленной войне идут с переменным успехом, и кое-кто из моих читателей попрекал меня преждевременным оптимизмом. Сейчас, правда, все реже и реже, когда, наконец, после досадной задержки из-за споров в нашем Конгрессе, за что наш президент прилюдно извинился перед украинцами, стало поступать в Украину американское оружие с разрешением бить по приграничным русским позициям. Да и сами украинцы открыли Второй фронт и с помощью своих собственных беспилотных воздушных и безэкипажных морских дронов уничтожают супер-пупер важные военные объекты в глубине российской территории. Я уж не говорю о колоссальных русских потерях в живой силе – по некоторым подсчетам полмиллиона безвозвратных потерь и в два-три раза больше раненых, включая калек и инвалидов – это ли не проигрыш войны несмотря на пару-тройку выигранных сражений?

Пирровы победы рашистов.

Они так и не смогли воспользоваться задержкой с поставками американского оружия, когда Украина испытывала буквально снарядный голод, для значительного перевеса на фронте, а сейчас это оружие стало прибывать на фронт, и инициатива переходит к украинцам. Даже русское наступление на харьковском направлении для создания «санитарной зоны» захлебнулось и зашло в тупик. Думаю, что скоро русских погонят из Харьковской области. Чтó мне, как кибицеру, пусть и на стороне Украины, любопытно: дойдя до границы, украинцы остановятся или пойдут дальше, чтобы создать свою собственную санитарную зону в Белгородской области, которой они и без того наносят удар за ударом?

Само собой, распиаренный в России визит кремлевского попрошая в Северную Корею вряд поможет России – как мертвому припарки. Снаряды Ким даст, а вот корейское пушечное мясо наотрез отказался, оказавшись умнее Пу. Вывод: это не русский вождь снизошел до корейского вождя, а наоборот. Путину не удалось опустить до своего уровня Кима Чен Ына, недаром тот инкогнито кончал швейцарский колледж, как ему удалось с подвластным ему русским народом. Я уже писал об отрицательной селекции, результатом которой является антигерой моего романа-трактата «Кот Шрёдингера».

Ладно, вернемся к нашим баранам и снова помянет Адика, тем более у нашего Вовы с ним много совпадений. В том числе в ошибках – роковых. Вызов свободному миру сейчас обречен изначально, причем кратно по сравнению с прежними временами.

Вот что непредставимо – победа России не над Украиной, нисколько не умаляя героического ее статуса, а над полсотней солидарных с ней стран во главе с Америкой. Этого не может и не должно произойти.

И этот мой опыт с негативными, от обратного, предсказаниями относится не только к конфликту России с мировой цивилизацией, но и к другим мировым проблемам.

Скажем, к президентским выборам в США.

Представьте себе.

Продолжение следует.