Владимир Соловьев-Американский | Второй фронт и обменный фонд: Люди – и земли

Мои читатели, привыкшие к моим рутинным политиканам, тормошат меня, почему я уже месяц публикую по обе стороны океана культурологию – Ницше, Борхес, Канетти, Довлатов, Шемякин, Шукшин, а на очереди еще Фрейд (как писатель), и помалкиваю о политике, хотя в разгаре две войны – ближневосточная и русско-украинская, а через девять недель американские выборы. Причин моего временного политического немотства – несколько, укажу на пару-тройку. 

Ну, само собой, моя четвертая за два года киевская книга под знаковым названием «До перемоги! Диагноз: Чему учит история – или ничему не учит?» По факту, две книги под одной обложкой. Первый отсек – скоропортящаяся все-таки политика, зато второй отсек – проза с претензией если не на вечность, то на долголетие: «мой прах переживет» – весь вопрос, как надолго?  Проза тоже местами зело политизированная, даром, что ли, отсек с нею и поименован: «Пушки и музы. Квантовая проза военного времени».

И хотя вторая часть книги превосходит по страницеметражу первую, но меня снова потянуло, точнее – затянуло в прозу. Результат имеет место быть: современная новелла на мифологический сюжет под названием «Синдром Кандавла, или Не сотвори себе кумира». Еще одна причина, почему я помалкивал о политике.

И, наконец, последняя. Заключительная глава политического раздела моей книги под названием «Как меняется парадигма войны» о том, что хоть украинцы и воюют с завязанными руками – отсутствие западного дальнобойного оружия и ограничения на использование поставленного оружия для ударов вглубь России по военным объектам, тем не менее Незалежной удалось открыть второй фронт в тылу врага своими собственным дронами, которые бьют по рашистским нефтебазам, аэродромам, мостам, паромам и проч. на расстоянии вплоть до тысячи и более километров от Украины. Книга и дюжина новых постскриптных экстра-политикан о двух войнах – русско-украинской и украинско-русской – вышли до дерзкой Курской операции, наглядно подтвердив мою концепцию изменившийся парадигмы войны, которую украинцы вытесняют на российскую территорию и пополняют обменный фонд: срочники сдаются каждый день сотнями. В перспективе – обмен не только военнопленными, но и оккупированными территориями. Почему нет?

А разве не поразительно, что Курский блиц застал врасплох не только рашистов, но и европейских союзников, а американские спонсоры узнали в последнюю минуту, что бы там не брехали кремлевские пропагандоны о кукольниках в Вашингтоне и марионетках в Киеве.

Писать о том, что очередное твое предсказание блестяще подтвердилось, а впереди обещанные Володимиром Зеленским новые военные сюрпризы, было бы, согласитесь, не только хвастовством, но и тавтологией, коли мой киевский издатель поэт Олег Федоров-Никоф уже объявил меня прилюдно «гением дефиниций и предсказаний». Пусть нет пророков в своем отчестве, но мне свезло: я сменил одно отечество на другое и в Америке я в относительной безопасности: моя милиция (здешняя) меня бережет.

Правда и то, что я обнаружил соперников-провидцев в лице военных и политических лидеров любезной моему сердцу Украины – от Зеленского, Сырского, Данилова, Малюка и ниже, которые мало того, что объявили Курскую кампанию, которая переместила театр военных действий с украинской земли на российскую, только первой фазой, но еще и украинский президент обещал представить в сентябре понятный и детальный план окончания войны американскому президенту, пусть и хромая утка, и кандидатам в президенты Камале Харрис и Дональду Трампу. И не просто забрезжил свет в конце этого бесконечного, казалось, туннеля, но даже был назван месяц ноябрь, когда, чуток перевирая Пастернака, в потемки тычась, выйдет к свету темнота.

Прошу читателя обратить внимание: тот самый ноябрь, когда у нас в США произойдут, может быть, самые судьбоносные выборы в ее истории.

Вряд ли, это случайное совпадение. Украинский план приурочен к американским выборам – несомненно.

Не настаиваю на аналогии, но вспоминаю иранский кризис с 52-мя американскими заложниками, который начался при Картере, длился 444 дня и был одной из главных причин, почему этот бездарный президент не был переизбран, а взамен в Белый дом попал Рональд Рейган и получил подарок перед инаугурацией: заложники были освобождены 20 января 1981 года. Чему способствовали тайные переговоры переходной команды, само собой, с позиции силы. Иной дипломатии диктаторы не понимают, будь то тогдашний и теперешний Иран или теперешняя Россия.

Какие были тогда вегетарианские времени – разве сравнить кризис с заложниками с полномасштабной кровавой и бессмысленной русской-украинской войной, которая длится уже дольше, чем блокада Ленинграда – 929 дней! Еще одна историческая ассоциация, но что делать – мы существуем в одновекторной истории, и она движется в одном направлении, как веревочка не вейся и проч. Думаю, это дошло уже и до кремлевского дурня, и будь его воля, он бы переиграл свою роковую ошибку, что хуже, чем преступление, так облажаться с Украиной! Однако обратного пути нет, билет в один конец. Не только лично для него, но и для его вассальной страны, и кремлядям не удастся свалить всё на своего вождя и бежать с тонущего корабля, по принципу «чур-чура, мы не играем». Как сказано в Книге: «Пусть же воздаст Господь делающему зло по злу его!»

Воздаст, не сомневаюсь.

А теперь вернемся из недалекого грядущего в самое что ни на есть ближнее будущее, с планами на которое Зеленский сотоварищи обещает ознакомить трех американских президентов – бывшего и, возможно, будущего, нынешнего, которому осталось президентствовать меньше пяти месяцев, и его гипотетической преемнице. Минуя мои личные симпатии и предпочтения, которые читателям известны по моим предыдущим публикациям, скажу только, что у двух адресатов Зеленского никаких собственных новых украинских планов нет – полное отсутствие. Байден уже достаточно напортачил, опаздывая с поставками дальнобойного оружия Киеву и не разрешая украинцам бить имеющимся по военным целям в глубине России, что спасло бы тысячи жизней и изменило ход наземных операций. А мадам Харрис и вовсе не сильна в иностранной политике, как, впрочем, и во внутренней. На моем веку не было более случайного кандидата в президенты. Одна надежда на американские предрассудки – расизм, мизогинизм, вплоть до антисемитизма (муж у нее иудейского вероисповедания). Шутка, а в каждой шутке есть доля шутки, как известно.

У кого есть четкий украинский план, так это у Дональда Трампа, который досконально изложен его другом, соратником и госсекретарем Майком Помпео в статье в «Уолл-стрит Джорнал». От снятия ограничений на использование украинцами американского оружия и создания ленд-лиза в 500 миллиардов долларов для Украины до замены фиктивных санкций, которые Россия легко обходит, на реальные и жесткие до принятия Украины в НАТО. Не хочу повторяться, я подробно излагал украинский план Трампа согласно Майку Помпео, который, несомненно, займет высокий пост в новой администрации, если Трамп победит.

Нелегкая тогда перед Дональдом будет стоять задача.

Сошлюсь на Гете:

«Думать легко; действовать трудно. Действовать согласно тому, как думаешь, самое трудное в мире».