Владимир Ханан | Христианский мир, Израиль и палестинские «беженцы»

Усиление антисемитских настроений и их проявлений в Европе и США происходит одновременно с очевидным ослаблением христианской религиозности.

Для меня, как для жителя Израиля, вопрос о палестинских беженцах, их отношении к Израилю и отношении Мира к ним является, что называется, животрепещущим. В некоторых частностях этого вопроса я и постараюсь разобраться. Не буду писать о том, что известно всем. В общем, ситуация выглядит так. На территории всей Палестины до начала военных действий (Война за Независимость – 1948–1949 гг.) проживало 1230000 арабов. На территории, которую щедрая ООН отвела для создания еврейского государства, из них проживало 390000. После окончания войны на территории созданного Государства Израиль их осталось 150000 (Как сообщают израильские и десятки арабских источников, бегство арабов с указанной территории на 90% было добровольным: паника, боязнь наказания за участие в действиях против евреях, погромах, а также призывы к бегству со стороны арабских политиков). Таким образом получается, что беженцами стали 240000 арабов (цифры, естественно, приблизительные).

Эти беженцы расселились, главным образов, в Газе, которая была оккупирована Египтом и на так называемом Западном Берегу (на иврите Иегуда и Шомрон – Иудея и Самария), оккупированном Иорданией. После Шестидневной войны эти беженцы бежали с оккупированных Египтом и Иорданией территорий уже за границу Палестины – собственно в Египет, Сирию и Иорданию. С 1949-го до 1967 года, принимая во внимание высокую рождаемость у арабов, умножим первоначальное число беженцев на три, получим число порядка 800000 человек, что примерно соответствует числу арабских беженцев, признаваемому ООН. В те далёкие времена. Сегодня ООН числит арабскими беженцами порядка пяти миллионов человек. Заняв во время Шестидневной войны Газу и так называемый Западный Берег Иордана, Израиль получил на своей территории целый ряд лагерей беженцев. За всё время конфликта с Израилем только одно арабское государство – Иордания – предоставила своим «братьям»-беженцам своё гражданство. Остальные арабские страны предпочли сосредоточить беженцев в нищенских условиях лагерей – чтобы иметь готовую армию для войны с Израилем.

Однако ситуация сложилась не совсем ожидаемым образом. Восстание палестинских беженцев во главе с Арафатом в Иордании закончилось их полным разгромом и бегством остатков восставших в соседний Ливан и Израиль (!). После чего Лига Арабских стран обязала Ливан дать им приют, что для богатой страны, чью столицу Бейрут называли ближневосточным Парижем, обернулось междоусобицей, интервенцией Сирии и многолетней гражданской войной. В наше время в печати арабских стран (сужу по израильским публикациям) раздаются голоса о лагерях палестинских беженцев как о препятствии для установления с Израилем мирных и взаимовыгодных отношений, причём некоторые из пишущих считают этих беженцев не арабами, а международным сбродом Кто же заинтересован в их почти восьмидесятилетнем существовании. Как говорили древние римляне «Cui prodest?» Кому выгодно?

По данным Организации Объединённых Наций, сегодня в мире насчитывается порядка 90 миллионов беженцев. То есть приблизительно один процент населения Земли. Десять лет тому назад, в 2012 году их было вполовину меньше – порядка 45 миллионов. Арабы говорят, что арабских беженцев около 9 миллионов, то есть, примерно пятая часть от общего числа. При этом на Ближневосточное агентство ООН для помощи беженцам и организации работы – БАПОР (англ. UNRWA) тратится значительно больше половины всего «беженского» бюджета ООН. БОПОР к тому же привлекает значительные многомиллионные пожертвования как от частных лиц, так и от государств. Можно ещё добавить, что среди 30000 сотрудников UNRWA 99% составляют палестинцы, которые, смею предположить, заинтересованные в продолжении существующего положения. Как, надо думать, и сотрудники соответствующих комитетов ООН. Здравый смысл и международный опыт подсказывают, что помогать бедным намного выгоднее, чем помогать богатым. А коррупцию никто не отменял.

Ещё один занимающий меня момент. Многие европейские и американские СМИ пишут о серьёзном увеличении антисемитских выступлений в их странах. С чем связано это увеличение? До наполеоновских реформ – предоставивших евреям Франции и завоёванных Наполеоном стран гражданские права, отношение к евреям и иудаизму определялось двумя факторами: евреи – убийцы Христа и, соответственно, враги христианской религии. Реформа изменила как положение евреев в этих странах, так и отношение к ним местного населения. Можно сказать, что эмансипация евреев шла параллельно с ослаблением религиозности коренного населения христианских стран. Евреи стали играть всё более заметную роль в самых разных областях общественной жизни. В Европе появился целый слой людей, считающий проявление антисемитизма дурным тоном. Антисемитизм оставался, говоря очень условно, уделом людей низкого общественного положения. Дело Дрейфуса во Франции было скорее исключением из правил. После Холокоста отношение к евреям в западном мире стало почти сочувственным, оставаясь таковым и в первые годы существования Государства Израиль. Имея в виду это время и последующее за ним, один умный человек сказал, что Запад любит евреев слабыми и плохо переносит сильных.

Интересно, что усиление антисемитских настроений и их проявлений в Европе и США происходит одновременно с очевидным ослаблением христианской религиозности. По свидетельству одного английского журналиста, при недавнем опросе 72% англичан назвали себя не христианами. Журналист из Скандинавии подсчитал, что в его стране подавляющее большинство священников относятся к возрасту 60 плюс. То есть, через несколько лет у них не будет наследников, так что большое количество церквей придётся закрывать. Я уже писал о том, что в современном атлантическом мире вектор политико-экономического развития направлен влево. Прогрессисты, социалисты, глобалисты, неомарксисты, сексуальные реформисты и так далее определяют повестку сегодняшнего нарратива, что позволило одному журналисту назвать эти движения Социалистическим Интернационалом. Чьи идеи, так, по крайней мере, мне кажется, занимают место, которое оставляет убывающая религиозность.

В этой ситуации наибольший интерес вызывает ситуация в Соединённых Штатах. Даже после Второй мировой войны, когда в Западной Европе был подъём симпатий к Советскому Союзу и социализму, Штаты оставались на традиционно консервативной позиции. Когда в Италии и Франции уже вовсю работали министры-коммунисты, только Штаты, да, может, ещё Англия не поддались на сталинские чары. Зато сегодня, уже хорошо зная, к чему приводят социалистические идеи, Соединённые Штаты, ещё недавно, до президентства Обамы, бывшие Цитаделью демократии и свободного предпринимательства, возглавляют левосоциалистический фронт. Совместными усилиями вышеозначенных движений он размывает национальную и религиозную идентичность человека (это касается и семьи), что одновременно расшатывает основу любого государства. Противниками этого нарратива повсюду выступают консерваторы, «республиканцы», всевозможные ортодоксальные течения, националисты в лучшем смысле этого слова. А поскольку в «левом» движении (назовём его так, чтобы не забираться в научные дебри) видное место занимают евреи (помните, у Ильфа и Петрова: «…левые, левые – все евреи левые»), то среди их противников возникает естественная, скажем мы с сожалением, реакция. Если вспомним о похожей ситуации в Израиле, то возникает интересная коллизия, не представимая всего лет двадцать тому назад: союз отстаивающих свою религиозную в широком смысле идентичность христиан с отстаивающими свою национальную и религиозную идентичность евреями. Не вдаваясь в многочисленные детали, скажу (не упуская из виду Украину), что противостояние этих двух нарративов кажется мне основным для ближайших двух-трёх десятилетий.