Виктор Дэвис Хансон о бомбардировках Хиросимы и Нагасаки

Спорить с военным историком Хансоном можно и, вероятно, нужно, но он имеет право на свое мнение.

Легитимные споры о целесообразности сброса двух бомб на Японию для окончания Второй мировой войны в 1945 году продолжаются даже спустя 80 лет, что отражается в обсуждениях на прошлой неделе.

Однако в последнее время зачастую даже не прилагается реальных усилий для представления фактов, не говоря уже о рассмотрении безвыходных вариантов, связанных с применением таких разрушительных вооружений. В эпоху ревизионистской истории – когда Черчилля называют «террористом», Германия якобы не намеревалась умертвить миллионы евреев и славян летом и осенью 1941 года, Британия якобы заставила Гитлера продолжать войну, а Вторая мировая война не стоила тех жертв – так же оценивают Хиросиму и Нагасаки как либо военные преступления, либо колоссальные и ненужные ошибки.

Для нынешнего поколения кажется так легко заявлять о своём моральном превосходстве XXI века над нашими предками. Поэтому мы обвиняем их в военных преступлениях, поскольку, якобы, они сбросили бомбы без законных оснований и причин.

Ниже приведены некоторые из самых распространённых критических замечаний по поводу решения президента Трумэна применить две ядерные бомбы против военной Японии с объяснением, почему его решение тогда и с точки зрения ретроспективы оказалось правильным.

(1) Почему американцы не сбросили пробную бомбу в Токийский залив, чтобы предупредить японцев сдаться или столкнуться с настоящим оружием?

Этот вариант был тщательно рассмотрен. Либерально настроенный Роберт Оппенгеймер возглавлял комиссию, которая должна была определить наиболее эффективный способ использования двух бомб для как можно быстрейшего окончания войны.

Третий ядерный заряд мог быть или не быть доступным в течение нескольких недель после бомбардировок, но, по крайней мере на несколько месяцев, кроме этих трёх, других бомб не было. Поэтому в начале августа были доступны лишь две бомбы – урановая «Малыш» и плутониевая «Толстяк», – которые можно было доставить до целей. Ограниченное количество бомб повлияло на решение применить обе на реальных объектах.

Стоит отметить, что третья атомная бомба не была взорвана (в испытании) примерно в течение года после войны. Кроме того, урановая бомба, применённая в Хиросиме, никогда не проходила испытаний; плутониевая была испытана, но в пустыне Нью-Мексико на башне, а не сброшена с самолёта.

В результате никто не знал наверняка, сработает ли бомба, сброшенная с воздуха, какова будет оптимальная высота взрыва и каковы будут масштабы разрушений. Накануне первого испытания плутониевой бомбы 16 июля в пустыне Нью-Мексико даже учёные не могли прийти к согласию: вызовет ли взрыв плутония пожар в небе или будет лишь чуть мощнее большой обычной бомбы – или что-то среднее.

Поскольку не было гарантированного запаса дополнительных бомб и отсутствовало реальное понимание последствий их применения с воздуха, консультативная комиссия решила, что если бомбардировщики потерпят крушение или будут сбиты вместе с бомбами, или если бомбы взорвутся преждевременно, или если одна из них не сработает, или если испытание не произведёт впечатления на японское военное правительство, тогда пробная бомба может обернуться провалом и лишь укрепить решимость правительства Токио отказаться от капитуляции.

Ранее также отмечалось, что, несмотря на сброс миллионов листовок над японскими городами с предупреждениями для мирных жителей покинуть их, учитывая планируемые бомбардировки B-29, мало кто обращал внимание на эти предупреждения.

Либо японский народ верил, что их промышленность, разбросанная по жилым районам, была настолько жизненно важна для выживания Японии, что её нельзя было покинуть; либо они не думали, что американцы продолжат налёты; либо предполагали, что их собственное правительство применит летальную силу, чтобы предотвратить массовые побеги; либо их чувство патриотизма и уверенность в окончательной победе мешали массовым эвакуациям из городов, которые вскоре должны были стать целями.

В результате комиссия пришла к выводу, что только внезапная атака без предупреждения по военно-промышленному или городскому объекту была бы наилучшим способом максимизировать шокирующий эффект бомбы и заставить японское правительство капитулировать.

Отметим, что даже после сброса второй бомбы на Нагасаки была предпринята попытка переворота старшими офицерами японской армии с целью помешать мирным переговорам. И многие в японской иерархии, даже после второй бомбы, считали, что атомные бомбы слишком дорогие, слишком малочисленные или недостаточно испытанные для дальнейшего применения. Вместо этого «группы сопротивления до конца» верили, что сопротивление наподобие боя на Окинаве в масштабах всей страны сможет убить настолько много союзных солдат, что Лондон и Вашингтон отменят планы по вторжению и оккупации их страны.

(2) Но зачем американцам было сбрасывать бомбы?

С марта 1945 года бомбардировщики B-29 уничтожили, возможно, более 75 процентов промышленного потенциала и центров большинства японских городов. Тем не менее военное правительство не подавало никаких признаков капитуляции. Американские подводные лодки и минные заграждения B-29 в портах практически прекратили морское сообщение с Японией. И всё равно японцы продолжали сопротивляться.

Месяцы огненных налётов на Японию стоили более 400 бомбардировщиков B-29 (каждый с экипажем из 11 человек и стоимостью около 1 миллиона долларов). Недавняя бойня на Окинаве стала самым кровопролитным сражением американцев за всю Тихоокеанскую войну. Бои официально закончились всего за шесть недель до Хиросимы, и даже тогда ещё оставались очаги упорного японского сопротивления.

На Окинаве американцы потеряли более 50 000 человек, включая 12 000 погибших. Было потеряно свыше 750 самолётов и около 380 кораблей получили повреждения – в основном от атак 850 камикадзе. Последние двенадцать месяцев перед Хиросимой унесли больше американских жизней, чем любой другой год войны.

Оглядываясь назад, можно подумать, что атомные бомбы были излишними или необоснованными. Но поколение, которое воевало, отчаянно понимало, что чем дольше продолжались бои, тем кровавее и ужаснее они становились, чем ближе союзники подходили к Японии, и тем труднее было добиться безоговорочной капитуляции. После Окинавы они не видели конца убийствам, а лишь ожидали новых, ещё более масштабных «Окинав».

Рассчитав число японских солдат на Окинаве и понесённые американские потери (а также учитывая предыдущий кровавый захват Филиппин), американское командование справедливо оценило, что при запланированном двухстороннем вторжении в Японию в 1945–1946 годах потери США могут превысить миллион человек.

Япония могла выставить как минимум 3,5 миллиона солдат и от 5 000 до 6 000 камикадзе – пилотируемых односторонних самолётов-бомбардировщиков, аналогичных управляемым крылатым ракетам, гораздо более точных и смертоносных, чем немецкие бомбы «Фау-1».

В итоге союзники считали, что ни разрушительные огненные налёты, ни катастрофические поражения японцев на Филиппинах, Иводзиме и Окинаве не сломили волю японского военного правительства. Поэтому Трумэн отчаянно искал новое решение, чтобы избежать вторжений, которые, вероятно, унесли бы миллионы жизней с обеих сторон. По ранее достигнутым соглашениям американцы сначала должны были получить разрешение британцев на применение атомной бомбы, что не было проблемой, учитывая жестокость, которую британцы пережили от японцев в Сингапуре, Малайзии и Бирме.

Общее число погибших от двух бомб составило примерно от 100 000 до 150 000 человек в первые несколько дней после взрывов, а ещё тысячи умерли позже от последствий.

Тем не менее у американцев никогда не было стремления использовать своё исключительное право на бомбы и тяжёлую авиацию.

В течение следующих четырёх лет США обладали полным монополизмом на атомные бомбы – с августа 1945 до августа 1949 года, когда через шпионаж русские смогли провести успешное испытание атомной бомбы. Однако в период обострения советско-американской напряжённости, сопровождавшейся продолжающимися коммунистическими революциями в Китае, Азии и Африке, США не использовали своё одностороннее преимущество.

Во время Корейской войны у США был арсенал из более 300 атомных бомб и огромная бомбардировочная авиация, в то время как у Советского Союза было всего несколько недавно приобретённых бомб. Тем не менее президенты Трумэн и Эйзенхауэр подавляли разговоры о применении ядерных угроз, чтобы заставить русских и китайцев прекратить поддерживать северокорейскую агрессию.

(3) Были ли обе миссии по сбросу бомб достаточно простыми?

Вовсе нет.

Две бомбы пришлось транспортировать морем на расстояние около 6 000 миль с западного побережья до острова Тиниан. Тяжёлый крейсер «Индианаполис» мчался из Сан-Франциско, а затем из Гавайев, без сопровождения, через вражеские воды, чтобы доставить компоненты для «Малыша» – но был потоплен японской подводной лодкой вместе с большинством экипажа всего через два дня после выхода из острова.

Существовал реальный страх, что при авариях самолётов бомбы могут взорваться. Устройства безопасности (особенно на более нестабильной урановой бомбе), которые должны были удерживать бомбы в безопасном состоянии до нескольких минут перед сбросом, были сделаны в последнюю минуту.

Маршруты бомбардировщиков B-29 от баз на Марианских островах до Японии составляли около 3 000 миль туда и обратно. Крушения, навигационные ошибки, плохая погода, а также потери от японской зенитной артиллерии и истребителей были обычными опасностями.

Вторая миссия по атомному бомбометанию в Нагасаки чуть не закончилась катастрофой. B-29 (Bockscar), несший плутониевую бомбу, взлетел с заблокированным топливным баком. По прибытии бомбардировщик не смог увидеть цель – город Кокура – из-за облаков. Поэтому самолёты долго кружили над Кокурой и только поздно были перенаправлены на второстепенную цель – Нагасаки.

Однако и там была облачность. В итоге Bockscar сбросил бомбу в 1,5 мили от цели. Из-за задержек, происшествий и технических проблем самолёт не смог вернуться на базу на Тиниане и даже до промежуточной базы на Иводзиме. Вместо этого Bockscar направился на недавно захваченный аэродром на Окинаве – но при посадке у него закончился бензин.

(4) Почему целью стали японцы, а не немцы?

Атомная бомба изначально разрабатывалась для применения против Германии, так как союзники опасались, что немцы могут опередить их в создании ядерного оружия (хотя и японцы также пытались получить бомбу).

В основном экспериментальный и дорогостоящий тяжёлый бомбардировщик B-29 (единственный американский самолёт, способный эффективно нести атомную бомбу весом 10 000 фунтов) также разрабатывался для использования против Германии. Совместные программы стоили более 4 миллиардов долларов. Однако ускоренное развитие военных действий в Европе в 1945 году и задержки в Манхэттенском проекте привели к тому, что война в Европе закончилась до того, как была готова хотя бы одна бомба.

(5) Привели ли бомбы к новым войнам и гибели людей или, наоборот, спасли жизни?

Хотя бомбы были ужасны, они спасли миллионы жизней в самых мрачных, но часто недооцениваемых аспектах.

Во-первых, ни одна из великих держав Второй мировой войны не унесла столько жизней среди мирных жителей и солдат при таком низком собственном человеческом ущербе, как японская армия. Почти десять лет японские войска убили от 16 до 20 миллионов китайцев, большинство из которых были мирными жителями. Они, вероятно, убили ещё 3–4 миллиона британцев, американцев, солдат стран Британского Содружества, жителей Тихоокеанских островов и некитайских азиатов.

Японская армия систематически казнила пленных, использовала их для ужасных медицинских экспериментов, морила голодом и безжалостно уничтожала гражданское население противника. В среднем Япония убивала более 10 000 своих врагов ежедневно в течение всей войны. К концу 1945 года любые средства, способные остановить этот безжалостный механизм убийств, считались оправданными.

Во-вторых, после завоевания Окинавы (всего в 800 милях от Токио, в отличие от 1 500 миль от баз на Марианах), генерал Кёртис ЛиМэй за несколько месяцев планировал создание огромной второй базы для B-29. Окинава позволяла проводить гораздо больше огненных налётов в неделю, особенно с учётом планов на 3–4 тысячи новых B-29.

Ещё более страшным было то, что после окончания войны в Европе 9 мая 1945 года планировалось перевести часть из 2 000 простаивавших B-17 и B-24 на Окинаву из европейского театра.

Британцы также рассматривали возможность добавить часть своих простаивавших 400–500 тяжёлых бомбардировщиков Lancaster в Тихоокеанский регион («Операция Тигровая сила»).

Теоретически ЛиМэй и его британские коллеги могли бы выпустить свыше 6 000 четырёхмоторных бомбардировщиков против Японии, что могло бы легко удвоить или утроить число уже убитых 200–300 тысяч японских гражданских и военных во время огненных налётов.

В итоге генерал ЛиМэй утверждал, что мог бы нанести такой разрушительный ущерб Японии обычными средствами, что это позволило бы избежать как вторжения, так и сброса двух атомных бомб – либо заставив японцев сдаться, либо уничтожив их способность сопротивляться, сожжением всей страны.

Таким образом, две бомбы:

– остановили ежедневные массовые убийства японцами, в основном мирных жителей в Тихоокеанском, азиатском и китайском регионах;

– положили конец огненным налётам, которые оказались смертельнее Хиросимы и Нагасаки;

– предотвратили кошмарное вторжение в Японию;

– и, к ужасной иронии, вызвали появление доктрины ядерного сдерживания, что, вероятно, объясняет, почему с 1945 года мир не видел ни новой мировой войны, ни применения ядерного оружия.

Сброс атомных бомб мог быть ужасным решением, но альтернативы были ещё хуже.

Источник

Перевод: Alex Gaby