Украина, октябрь. Остановка по требованию

«Величайшее изобретение человеческого интеллекта — вязанка хвороста перед мордой осла», сентенция приписывается М. Монтеню, но подписаться мог бы и не менее знаменитый Р. Ахметов. «А, так это у нас называется «дать морковку», искренне обрадовался созвучию собеседник, украинский бизнесмен из списка «Форбса».

Из разговоров со «сливками».

ПРИЩЕПЕНЦЫ

В Бориспольском аэропорту, прямо по прибытии, на пороге встречают шустрые мальчики с таможенными бейджиками на гимнастёрках: «Поможем пронести запрещённый багаж — всего 20 баксов». Приставали к тем, у кого 2-3 чемодана. Москвича впереди меня, прилетевшего в Киев транзитом из Дюссельдорфа, от навязчивого сервиса избавила та ещё фразочка — «по-русски не понимай», и мальчиши переключились на других пассажиров, выделяя пореспектабельнее. Мои кроссовки и джинсы, видимо, не «зацепили». Через «зелёный коридор», просветив багаж рентгеном — ничего запрещённого — вышли из полосы отчуждения, радуясь гостеприимству украинских таможенников. На киевском солнышке надел бейсболку, и тут же подошли какие-то девочки, предлагая «готел», а таксист предложил ехать в город и добавил: «нот экспенсив». С толку сбил, наверное, звёздно-полосатый флажок на моей бейсболке. Заговорил на мове Кобзаря, и братья-славяне сразу же утратили интерес. Обидно, однако.

Нет, правду говорил пролетарский поэт, чьи стиша, как барабанные рифмы рэпа. Славные всё-таки это люди, хоть и не из города Новокузнецка, ан, только по поводу вторичности «гвоздей» отмечено, пожалуй, неверно. И так они по самую, что ни есть, шляпку — в этой их донецкой «постсоветской» твердыне. Определение, однако, отдаёт фальшивинкой. Потому что не «пост».

…Усаживаемся за столиком в донецком ресторане с каким-то книжным названием, заимствованным у Д. Дефо. Мой визави, авторитетный парень (назовём его И.Р.), согласился высказывать мнение о ситуациях на условиях анонимности — ложечкой снимает аппетитную пенку с очень уж затейливой горки пышного безе и, покончив со сладким, закуривает тонкую «слимовскую» сигаретку. Курит одну за другой. На странную привычку мешать никотин с пирожными, вряд ли стоило обращать внимание. К табаку, говорит, пристрастился с детства, в котором много чего не доставало, и сладостей в т.ч. Теперь навёрстывает. Зато слывёт парнем, чуть не левой ногой отворяющим все двери, за которыми «решаются вопросы». Или — почти «все». В прошлом водил компанию с «Ринатом» — Р. Ахметовым, и сейчас не порывает этих связей, без которых в Украине не поставить успешного бизнеса. Тут подумалось, что если бы его влиятельным дружкам в придачу к яхтам-виллам в Монако и Беарицце, вздумалось иметь собственный герб, на центральном геральдическом месте изобразили бы, наверное, бейсбольную биту. Досада, что с правилами бейсбола парень не знаком; не похоже, чтоб вообще считался с какими-нибудь правилами. Сын И.Р. — спортсмен и умница, учится в престижном лондонском колледже. Вместе с японцами (и — японками, такие, говорит, чистюли!), немцами, голландцами, французами, поляками. О поляках, впрочем, И.Р. упоминает неохотно, по-видимому, не желая портить выгодное впечатление от сопричастности к избранным, «реальной загранице». Где-то там же, в туманном великобританском далёко, на специальности МВА, учится сын мультимиллиардера Ахметова, что добавляет собеседнику горделивого чувства клановой сопричастности. Однако в ту же престижную школу своего чада не определит и отнюдь не по причине дороговизны обучения, а в силу всё той же клановой иерархичности. Одного из немногих жёстких правил, которые действительно соблюдаются в этой их круговой поруке. Гордится отпрыском и равняется на земляков, перебирающихся поближе к Эйфелям, Оксфордам и Куршевелям. Другое дело — оппозиция, не земляки — эти непокорные соотечественники, чья «самостийная» настырность, не измеряемая размером оффшорных дивидендов, вместе с абстрактными речами на тему общечеловеческих ценностей, этим новым «лондонцам» не очень понятна; и кому, по русскоязычному теперешнему разумению, более подходит называться «отщепенцами».

ПЕПЕЛ КЛААСА

«Юлька посидит ещё 5-7 лет, или, может, больше… Её на зоне не прикончат — слишком много шума будет, Европа начнёт применять свои санкции. Луцек (Луценко) к тому времени зачахнет, и про Юльку забудут. Новое поколение придёт. Следующим президентом станет сын Яна (Януковича), Саша — стоматолог». Их поколение, их потомков. Молодая региональная поросль уже стучится в эти двери. «Стоматолог» — не только прозвище, это специальность старшего сына президента по диплому. Владеет, однако, крупной строительной компанией, чьим подрядам открывается зелёная улица. Без тендеров и обычных разрешительных барьеров. Ну, достал уже «стоматолог», поговаривают в их родном городе. Протесты общественников против одной «стоматологической» застройки окончились тюремным сроком лидера общественной организации. Александр, Виктор Януковичи — сыновья пойдут дальше батьки. Не случайно председатель тамошнего, Донецкого научного центра НАН Украины, чуть не четверть века, в самые непростые эсенговские времена, простоявший на университетском ректорстве — академик и Герой Украины В. Шевченко, имеющий прямое отношение к «профессорству» главы клана, с иронией заметил об одном из президентских сыновей, которому, кстати, именно в его ректорство и по его команде готовили диссертацию: «Этот — слово «профессор» будет писать с тремя «Ф». Не без цинизма, однако, сказано — желания выглядеть «вольнодумцем», реабилитируя себя в разговорах с западными коллегами — при том, что таки угодил хозяину. Не важно, что скажешь, важно — что сделаешь, лицемерное правило функционеров партии регионов становится нормой украинской жизни. Повторяя советские двойные стандарты.

Слухи заменяют гласность и прессу. Давний знакомый — декан, все годы украинской независимости озабоченный недобором иностранных контрактников на факультете, поделился соображениями про то, что пятым украинским президентом будет… внук Берегового. То есть? Оказывается, есть версия, по которой дети Людмилы и Виктора Януковичей приходятся знаменитому космонавту внуками. Звёздная семья.

За частоколом степеней и геройских званий затерялись сами достижения учёных донетчан. За последние 10-15 лет, в лучшем случае — зеркально отражаются в разработках российских учёных, отчасти являясь продолжением тематики б. СССР, другие и вовсе потеряются на фоне целой плеяды громких донецких имён — членкоров и академиков, профессоров — по преимуществу чиновничьих и клановых, то и дело, возникающих из местного провинциального небытия. Менделеевых с Ломоносовыми, бегущих за возком в столицу, среди них не сыщется. «Мерсы», «Майбахи», «Бентли», у многих личные самолёты. Покрасоваться на публике, летают иногда рейсами «Кийавиа», «Донбассаэро»; правда, мало, кому известно, что компании принадлежат им самим; а если не владеют акциями, так обладают влиянием, и в бизнес-классе, отгородившись от «экономов» занавеской-ширмой, летают бесплатно — по неотменяемой льготе-квоте, наглухо закреплённой украинским законом и ведомственными инструкциями. В отличие от льгот инвалидам, «афганцам», чернобыльским «ликвидаторам». В этом смысле, пожалуй, не интересно, кто из Януковичей-детей станет украинским президентом.

Ибо недемократичная и коррумпированная система делается нарицательной. Откровения успешного владельца строительной компании и регионщика не убеждениями — землячеством и выгодной сопряженностью с властью, масштабами не сравнимого с Ахметовым, однако, из этой же обоймы фартовых мальчиков, гонявших голубей, осваивающих «три карты» и «напёрсток», пока сверстники недосыпали над учебниками — следовало бы вычеканить бронзой на их мраморно-гранитных офисах и особняках в заповедных ботанических садах, отданных братанам за гроши; это и есть тот самый «срез лидерского мнения» — жизненного осознания этого их культурного регионального слоя, на которых взошли коррумпированные «свободные экономические зоны» — с нашумевшей аббревиатурой «СЭЗ», и заманчивым набором налоговых послаблений для клуба посвящённых. Родственников, друзей и «друзей друзей». Вот, если калифорниец, лондонец — американцы или европейцы, рекомендуют кого-нибудь словами «Мы учились в одном колледже», эти говорят — «Мы с одного района».

Росли-росли, и выросли-подросли — до «зоны» — СЭЗ, таких себе оффшоров, «чёрных бюджетных дыр», из которых затем и поднялись; прежде не брезговавшие надписями на заборах, а сегодня — нате вам — через губу цедят заказные интервью газетно-журнальным проститутам, искушают астрономическими суммами застревающую в кризисе индифферентную Европу. Их старшие товарищи выводят марксистско-ленинскую формулу сегодняшней внешней политики; а какую ещё, спрашивается? «Капитализм всегда предполагал высшей целью наживу, кошелёк», — догматичное заимствование из классика, озвученное ректором и членкором НАН Украины, Героем Украины А. Минаевым — смахивает на обоснование некоего крупного куша, призванного задобрить Запад. Именно таким образом региональная верхушка расшифровала послание Януковича-Азарова о будущей Угоде\Соглашении с ЕС. Разве что не называя взятку «взяткой» и будучи безоговорочно самонадеянными в этих своих ожиданиях. Ректор престижного вуза на украинском востоке, когда-то образовавшего Януковича — А.М., уверен, что Евросоюз соблазнится супер-выгодной возможностью иметь с Украиной «свободную экономическую зону» и, получив эту «морковку» — т.е. устную, бумажную перспективу торговой преференции — отступит от настойчивых требований освободить лидеров украинской оппозиции, остановить цензуру и полицейский произвол, т.н. «административный ресурс» и репрессивные методы, применяемые не к одним журналистам или оппозиционным политикам.

Сами украинские олигархи, втихую и без лишних деклараций, интегрировавшие свои компании в западную экономику, не сильно обеспокоены затянувшейся перспективой «зоны» с Евросоюзом; распознав британский маневр Ахметова, члены корпорации потянулись на Запад. В экспорте чёрных металлов, например, составляющем основные легальные доходы ведущей в Украине бизнес-группы «нового донецкого лондонца» и около 85% валютных поступлений в госказну, чтобы уклониться от антидемпинговых расследований — формально достаточно было украинскому государству получить членство ВТО. Сейчас, однако, экспорт металлопроката снизился на 20%, руды на 40%, и страна не имеет компенсаторных механизмов, способных технологично противостоять кризису отрасли.

Соглашение об ассоциации с ЕС, о «зоне»-СЭЗе, в Украине подразумевают в контексте выгоды от евроазиатского посредничества (отнюдь не интеграционного сотрудничества, в западном толковании) — с Россией, Беларусью, Казахстаном. Т.е., по формуле 3+1, год назад озвученной Януковичем, где украинская «единица» предполагает прибыль-«дельту» от торгово-экономического оборота между европейским и азиатским континентами. Газа и нефти, в первую очередь.

ЖИЗНЬ — КОПЕЙКА

Несогласные украинцы первыми испытывают на себе тотальный прессинг. Административный, милицейский, и просто — со стороны тех, кому предоставлено практически не ограниченное право на силу. В условиях вседозволенности — насилие. Крайне заманчивое и взрывоопасное, замешанное на презумпции виновности, когда полицейская система вынуждает граждан доказывать обвинителям свою невиновность. Днями в Луганске охранники супермаркета, рядом с магазином, до смерти избили человека; тот показался им подозрительным. На украинском ТВ сообщили об этом буднично и безымянно, без подробностей — в качестве антуража к другому происшествию — посетитель киевского маркета застрелил трёх охранников. Новости подаются с каким-то новым агрессивным подтекстом, и эта негуманность, как примета безвременья, проявляется в деталях. Вот, повествуя о луганском эпизоде, ведущий новостей проговорился: «забили» — сказал он, человека. Семантика, по-моему, довольно точно определяет животную суть происходящего; катастрофический дефицит общечеловеческих ценностей. Когда жизнь не ценится, как таковая.

По другую сторону стены, отделяющей власть от остальной страны, очень похожей на баррикаду — узнаваемая «тришкина» логика, по которой целое выкраивается из лоскутов нищенского бюджета, университетского, к примеру, когда украинскому герою и то нельзя, и это не дозволено. Но, какими бы краями ни скраивалась эта украинская политическая экономика, словно классическое воплощение Орвелла — в общем, и в частностях — после выборов народных депутатов 28 октября с.г., жить в «благословенной» стране станет ещё веселее. Каждого запишут в Единый демографический реестр. Это под предлогом европейских стандартов, власть провела в Раде законопроект, обязывающий повсеместное введение биометрических паспортов. Однако в отличие от европейских, по-настоящему легитимных, украинское нововведение, предполагает два паспорта — внешний и внутренний, в котором помимо отпечатков пальцев рук, фото в формате 2 D, 3 D, регистрации — места проживания, будут «очипованы» персональные данные об имущественном положении — владении ценными бумагами, например, бизнесом и какой-либо собственностью.

Осведомлённые профессионалы на условиях анонимности извещают о неких скрытых метках, сигнализирующих о политической благонадёжности с т.з. спецслужбы, вероисповедании, хронических, неизлечимых заболеваниях, а также сексуальной ориентации. Так на крутых днепровских кручах трансфоромируется и развивается белорусский опыт, коему однажды публично позавидовал Янукович. Правда, минский «бацька» обходится без оправдательных ссылок на европейские аналогии. Украинский президент, корнями из-под Гомеля (в деревеньке Януки некий Янукович, якобы, носил полицейскую форму и прислуживал гитлеровским оккупантам), «катает» сразу три шарика — российский, евросоюзовский и украинский. Это такая популярная у бедных и доверчивых мечтателей игра «напёрсток» — трусоватая жертва «просёкла фишку», однако, ставит последнее, всё ещё малодушно рассчитывая на «морковку». Образность этой атрибутики, думаю, только украсит партийно-региональную геральдику. Морковка и напёрстки, рядом с бейсбольными битами.

«А чего они обижаются?» — по-философски, в духе гоголевского Манилова, досадовал на оппозицию А.М., удостоенного звания Героя Украины. «Сели за стол с шулерами, так не обижайтесь, что проиграли» — по теме, и к случаю откровенничает обладатель «золотой звезды» на жовто-блакитной ленточке. Цинично, зато — адекватно и прозорливо. Впрочем, не нужно быть особым прозорливцем, чтобы предугадать бурную прелюдию и вполне предсказуемые результаты будущих выборов накануне Хеллоуина. Точнее сказать, подсчёта избирательских бюллетеней, ибо сегодня повсюду доминирует обречённость. Желая смены советско-уголовного большинства в Раде, а затем, и сразу — президентского импичмента, украинцы не сомневаются в том, что результаты их голосования будут фальсифицированы.

Жуликоватым не привыкать создавать т.н. «информационный шум», нужный эмоциональный фон — кричать о поражении объединённой оппозиции — тем самым переключая внимание, и до наоборот перекручивая существующие реальности. Точно так же мухлюют бригады «напёрсточников» и обрабатывают жертву трамвайные воришки. «Говорите, говорите, не останавливайтесь!», припомнилась телефонная реплика из какого-то ну, очень, весёленького кино. Украинская предвыборная кампания напомнила комическую сценку.

Фигуранты электорального процесса разогреваются, часто не слыша друг друга. Вот-вот, настанет этот миг, и грянет волеизъявление. «Ми їх зупинимо!»/«Мы их остановим!», в интонациях чревовещания озвучивается рекламный ролик объединённой оппозиции («ОО»). Звоню на мобильный одному из солидарных лидеров «ОО», спрашиваю — а дальше что? Ну, остановили, а потом, куда позовут вожаки? Он мне — о «Нашем плане змін»/«перемен» авторства Турчинова-Яценюка, я — об отсутствии чётких ориентиров и перспективы этого в стиле «Даёшь!», выраженного «Плана», поскольку к гарниру обжигающих гневных речей полагается нечто принципиальное и созвучное-понятное, в мятежном духе Майдана отменяющее логику холопского уничижения. Помимо обещаний дешёвой колбасы, увеличения стипендий, пенсий и льгот, пособиям инвалидам, чернобыльцам и афганцам. Пока же — наоборот. В стране геноцид, и не дрогнет президентская «твёрдая рука», по-воровски орудующая в карманах украинцев. Снова они талдычат о сильной Украине, обращаясь с украинцами, словно с убогими на паперти, прикармливая «социальными» подачками малоимущих — врачей, учителей, и не замечая ни лица в толпе; отождествляя себя и державу.

Поднимаясь на протестных настроениях, оппозиция не утруждается перспективами гарантий прав и свобод, чтобы по закону можно было всё, что не запрещено, а не только то, что разрешено чиновниками. Системные реформы, с которыми — в 2004-м Н. Катеринчук, помнится, говорил об адаптации законодательства к европейским нормам и принципам, после чего, якобы, состоятся и люстрация, и реституция, по западной модели — до сих пор не просматриваются на оппозиционных горизонтах. Никто по-настоящему не задумывается о том, что произойдёт после октябрьской «остановки по требованию», как и о том, что останавливаться без травмирующих последствий всё-таки естественнее по дороге в гору, а не скатываясь под откос. Особенно, если справедливость указывает другое направление. Тем не менее, объединившаяся оппозиция во главе с бютовцами, премьер-министром альтернативного (теневого) правительства, С. Соболевым, министром иностранных дел и убеждённым евроинтегратором в этом, не столько «теневом», сколько незаметном кабинете, Б. Тарасюком — кажется единственным выбором — способным вывести из беспросветного советско-уголовного тоннеля, куда загоняют страну регионалы с коммунистами. Как и в 2004 м, украинцы проголосуют против очевидного зла. Выбирая неочевидное и пока невнятное «добро». Победит оппозиция? Рассуждая в сослагательном наклонении, если на «благословенную» снизойдёт чудо, а на регионалов — праведность, или — продиктованный объективными реальностями страх в одночасье расстаться с десятками и сотнями валютных миллионов на замороженных счетах западных банков, с недвижимостью на Лазурном — и прочих экологически чистых берегах, а также оказаться «невъездными» в страны свободного мира. Что даже в сослагательном смысле видится единственно эффективной, превентивной мерой, тем самым «добром с кулаками», способным остановить советско-уголовную диктатуру. Запускающие механизм тотальных фальсификаций, сами организаторы, исполнители предвыборных и избирательных технологий, заблаговременно обзавелись запасными комфортными ареалами обитания за украинскими пределами, где сполна и безопасно пользуются цивилизованными достижениями демократии и свободы, оставаясь под защитой международного права.

Заверяя Брюссель в необратимости евроинтеграционных процессов и прибавляя нарисованной сине-звёздной картинке розовых тонов, красочно распространяясь о сказочных-де доходах в рамках намеченной «свободной экономической зоны» с ЕС. До самой последней осенней, предвыборной поры, Европейская Комиссия, и глава дипломатии Евросоюза, баронесса К. Эштон, которую трудно заподозрить в закулисных компромиссах с режимом Януковича-Азарова, не замечали «зелёных глаз» этих жуликоватых заверений. Благосклонно позволяя президенту-диктатору наводить тень на плетень. «Лохматить бабушку», посмеиваясь по европоводу, выражаются в близком президентском кругу. За вседозволенностью, как за ширмой, распускаются беззаконие и полицейский произвол, усиливается политически мотивированное давление на украинцев. Несвободных и чужих в своей стране.

«И как смешна нелепая игра, где проигрыш велик, а выигрыш так ничтожен. Когда партнёры ваши — шулера, а выход из игры уж невозможен…»
А. Вертинский.

Продолжение следует.

Виктор БОРОВИКОВ