КОНТИНЕНТ - Новости и аналитика актуальных событий в мире, мнения и комментарии экспертов и обозревателей
Шаблон всегда один и тот же: Эрдоган провоцирует и ведет войну, ЕС дуется и платит.
Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
Photo copyright: Jan Maximilian Gerlach. CC BY-SA 2.0
Когда в 1930-е гг. Гитлер отправился завоевывать мир, он обосновал это в «Майн кампф», заявив, что немцы имеют историческую миссию создания Великой Германии. Кроме того, он заявил «своим» немцам, что «провидение» определило им быть либо «мировой державой», либо никем. Погрязшие в фантомных болях проигранной «войны народов», которая на самом деле была войной европейских империй, немцы были готовы загладить позор поражения и наверстать потери глобального масштаба через войну и завоевания. Первым шагом был возврат «домой в Рейх» всех тех территорий, которые в 1848 г. принадлежали Великому Германскому рейху. Гитлер был в этом довольно успешен.
На состоявшемся 13 января 1935 г. плебисците с явкой 97,99%, более 90% саарцев решили вернуться в Рейх. Совет Лиги Наций выполнил это решение, и 1 марта 1935 г. Саарланд снова стал Германией.
Возвращение Рейнской области в 1936 г. восстановило германский суверенитет над индустриальным центром Рейха, что вызвало недовольство бывших держав-победительниц, прежде всего Франции.
Еще 12 ноября 1918 г. временное национальное государство Германо-Австрия решило, что то, что останется от многонационального государства Австро-Венгрия в качестве территории германского заселения, будет присоединено к Германской Республике. В феврале 1919 г. на основании постановлений Народного собрания имперское правительство подтвердило присоединение, а 2 марта 1919 г. министры иностранных дел обоих германских государств подписали «аншлюспротокол», на основании которого германская Австрия должна была войти в состав Рейха в качестве «независимого государства-члена». Державы-победительницы наложили на это решение вето, что привело к возникновению Австрийской Республики. Но под давлением национал-социалистического правительства Рейха фашистское правительство Австрии 11 марта 1938 г. отреклось от власти, расчищая путь аншлюсу, который был поддержан большинством австрийцев.
В соответствии с Мюнхенским соглашением от 29 сентября 1938 г. Рейх аннексировал у Чехословакии Судеты. 1 октября 1938 г. туда вошел вермахт, на следующий день Польша, согласно договору, оккупировала Ольскую область Тешена. Месяц спустя Венгрия захватила южную часть Словакии, 86,5% населения которой говорило по-венгерски.15 марта 1939 г. Рейх оккупировал так называемую «Остаточную Чехию», после того как словацкая часть Чехословакии 14 марта объявила о своем отделении. Это также было принято Западом, и Гитлер мог обосновывать создание «Имперского протектората Богемия и Моравия» историческими причинами: с 1198 по 1806 г. Чехословацкое королевство принадлежало Священной Римской империи, а затем до 31 октября 1918 г. оно, несмотря на преимущественно чешское население, входило в состав многонациональной империи Габсбургов. Запад проглотил и эту аннексию, хотя предыдущее толкование, когда в аннексии лежит право народов на самоопределение, в данном случае не могло применяться.
До сих пор можно с уверенностью говорить об успешной политике в смысле классического имперского взгляда: книги по истории превозносят даже жестокое принуждение к имперской политике, наделяя его успешных актеров титулом «Великий» – по крайней мере тогда, когда в конце политики завоеваний возникала великая империя. Так, македонец стал Александром Македонским, франконец – Карлом Великим, немецкая принцесса – Екатериной Великой, а выходец с Корсики мог бы стать Наполеоном Великим, если бы его имперские планы не были перечеркнуты в битве при Ватерлоо. Тот факт, что большинство территориальных завоеваний сопровождалось террором и убийствами, что ни один из «великих» не обладал демократической легитимностью и что народ для них был лишь игрушкой, оставался незначительным с исторической точки зрения. Так кто же мог или что же могло остановить вхождение Гитлера в зал славы «великих» в середине 1939 г., если бы он сам не помешал себе? А ведь он так мечтал об этом месте! И когда потерпел неудачу в попытке завладеть миром, немецкий народ, последовавший за фюрером, должен был погибнуть вместе с ним.
Когда в 1980-е гг. распалось послевоенное искусственное образование Югославия, на Балканах повторился немецкий сценарий. Экс-коммунист Слободан Милошевич осознал силу легенды и построил на сербских мифах притязания на Великую Сербию. Опять же, большая часть его «избранного народа» последовала за ним в идее о том, что Сербия – везде, где живут сербы. В 1914 г. россказни о Великой Сербии уже спровоцировали самоуничтожительную войну европейских империй. На сей раз речь шла лишь об удержании тех народов на пространстве между Каринтией и Македонией, которые хотели отвернуться от Югославии, но которых сербские националисты считали частью Великой Сербии. Запылала война на уничтожение против тех, кто не хотел подчиняться великосербским притязаниям. Кампанией уничтожения боснийских мусульман сербские мародеры внесли значительный вклад в привнесение в Европу радикального исламского террора. Милошевич потерпел поражение, но у «великой сербской мечты» осталось немало сторонников, которые охотно цепляются за провозглашенную еще при русских царях идею панславянской общности, о которой Путин всегда вспоминает, когда речь идет о том, чтобы помешать балканским государствам двигаться в Западную Европу.
В настоящее время великим тюрком чувствует себя Реджеп Тайип Эрдоган, использующий имперские легенды для того, чтобы когда-нибудь предстать в книгах по истории как Реджеп Великий. Подобно Гитлеру, Милошевичу и иже с ними, он связывает себя с легендой о национальном величии и мифическом предназначении властвовать над соседними народами, неся войну в регионы, где никогда не селился ни один турок. Как и его образец для подражания – Гитлер, он использует комплекс неполноценности и фантомные боли своих соотечественников, вызванные падением Османской империи, чтобы закрепить свою тоталитарную политику неоосманского империализма.
Как и его образец для подражания, Эрдоган уже на ранней стадии дал понять, к чему должна привести его политика. Еще 6 декабря 1997 г. он привел в качестве основы своей концепции завоевания цитату из поэмы турецкого националиста Мехмеда Зия: «Демократия – это только поезд, в котором мы едем до тех пор, пока не достигнем нашей цели. Мечети – это наши казармы, минареты – штыки, купола – шлемы, правоверные – наши солдаты». В тот момент оставалось еще шесть лет до того, как он стал премьер-министром Турции и осторожно, но весьма успешно трансформировал страну в президентскую диктатуру.
Ссылка на Зию говорит сама за себя. Родившийся в 1876 г. недалеко от восточно-анатолийского города Диярбакыр политик, происходящий из укорененной на северо-западе Ирана этнической группы заза, считается важнейшим вдохновителем турецкого национализма, выступившим за отмену османского халифата и разработавшим идеологию пантюркизма, согласно которой «турки» образовали большую семью, расселившуюся от Босфора до Монголии. Для Зии турецкий национализм был неотделим от ислама. Уже будучи студентом, он вступил в тайное общество «Комитет единства и прогресса» (KEF), в ЦК которого он вошел в 1909 г. Это общество считается решающей силой, стоявшей за движением младотурок, захватившим власть в Османской империи в 1908 г. и в значительной степени ответственным за геноцид армян. 27 апреля 1909 г. султан Абдулхамид II был вынужден уйти в отставку под дулом пистолета и был заменен марионеткой младотурок Мехмедом V. Но вскоре KEF потерял поддержку народа из-за коррупции и непотизма, и на февральских выборах 1912 г. смог удержаться у власти только благодаря применению силы против избирателей. Когда стал очевидным военный упадок Турции в Балканских войнах 1912 г., 23 января 1913 г. вооруженные солдаты ворвались в кабинет военного министра, застрелили его и заставили Мехмеда V отречься от престола. Это был конец Османского султаната, а также исламского халифата.
Эрдоган, который, по его собственным заявлениям, имеет грузинское происхождение и поэтому не является турком, связал политические подходы KEF с инструментарием захвата власти, который он подсмотрел у Гитлера, и все это – с идеологией Хасана аль-Банны. Этот египтянин основал ныне чрезвычайно влиятельное общество «Братья-мусульмане», свою принадлежность к которому Эрдоган регулярно демонстрирует с помощью знаков и символов. «Братья-мусульмане» создали собственную историческую легенду, согласно которой западноевропейское Возрождение стало возможным исключительно благодаря влиянию исламского мира, а европейский колониализм направлен на то, чтобы препятствовать модернизации экономически и политически неразвитых исламских государств. Чтобы это изменить, «Братья-мусульмане», привязываясь к начальному этапу завоевания мира бедуинами Мухаммеда, назвали ислам не только религией, но и «моделью цивилизации». Однако эта модель не имеет никакого отношения к цивилизации хотя бы потому, что ислам не признает свободного гражданина. Исламская система правления признает полноправными членами общины только мусульман, да и то не всех, а лишь мужчин.
Эрдоган подсмотрел у Зии и KEF, как работает власть. Зия описывал, как турецкое национальное государство должно использовать инструменты европейцев и их наивную поддержку для того, чтобы перестроить и модернизировать больное государство в Малой Азии. В конце этого процесса должна возникнуть великая турецкая империя, в которой опирающийся на ислам турецкий народ был бы естественным правителем над всеми нетурками, проживающими в великом государстве. Эрдоган развил эту модель: после национально-исламской ассимиляции Турции он стремится к восстановлению исламского халифата в условиях турецкой гегемонии. Территориально это означает, что все регионы, которые были под османским владычеством в 1914 г., должны быть интегрированы в Великую Турецкую империю независимо от воли проживающего там населения или, где это напрямую невозможно, введены под властью турецкой гегемонии. Поэтому для Эрдогана противоправное вторжение в Северную Сирию является логичным шагом к «репатриации» этих утраченных территорий.
То, что стоит на его главной повестке дня, он перечислил по случаю своей победы на выборах 2011 г.: «Поверьте мне, Сараево выиграло сегодня так же, как Стамбул: Бейрут выиграл так же, как Измир; Дамаск выиграл так же, как Анкара; Рамалла, Наблус, Газа, Западный берег и Иерусалим выиграли так же, как Диярбакыр».
Притязания Эрдогана распространяются далеко на Балканы, а также на Сирию и Израиль. Этому вполне соответствует то обстоятельство, что он превратил один из главных храмов христианского мира – собор Святой Софии в Константинополе – в мечеть, заявив: «Воскресение Айя-Софии как мечети стало решающим шагом, первоначальной искрой для исполнения воли всех мусульман мира освободить мечеть Аль-Акса в Иерусалиме». И дело вовсе не в том, что эта третья по важности святыня ислама занята немусульманами. Просто она расположена на территории, на которую претендует Государство Израиль.
Айя-София – другое дело. Почти тысячу лет собор был главной церковью христианского мира, пока исламский мясник Мехмед II не завоевал византийскую столицу и не превратил храм в мечеть. Демонстративно повторяя этот акт насилия над христианством, Эрдоган желает позиционировать себя в качестве преемника праведного Мехмеда II и мирового лидера мусульман. В последнее время два события особенно больно ударили по его самолюбию: смещение выдвинутого «Братьями-мусульманами» президента Египта Мухаммеда Мурси и свержение другого брата-мусульманина Умара Хасана Ахмада аль-Башира в результате восстания в Судане. В их лице Эрдоган потерял потенциальных союзников в своей цели восстановления суннитского халифата.
Чтобы компенсировать это, он вместе с неудачником Фаджизом А’Сараджем отправился в Ливию и попытался повернуть эту раздираемую гражданской войной страну против Египта. Если ему это удастся, конфликт с Египтом неизбежен. Президент Египта ас-Сиси поддерживает соперника Сараджа Шалифу Хафтара и не согласится с тем, чтобы его враг Эрдоган контролировал Ливию. Это также связано с тем, что в планах Эрдогана Египет является частью халифата, и через Египет стамбульский тиран намерен вредить еврейскому государству.
Как и Египет, Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты категорически отвергают любое влияние Турции в арабо-исламском мире. Таким образом, в конфликте между Турцией и Египтом арабы полуострова неизбежно окажутся на стороне Египта. Однако в настоящее время саудиты заняты как на своей северной периферии, так и борьбой с иранским влиянием в Йемене, причем с таким умеренным успехом, что правителям в Эр-Рияде уже пришлось свести к нулю свое участие в сирийской войне. Независимо от этого, 20 июля 2020 г. египетский парламент принял резолюцию, разрешающую использовать армию для защиты западной границы Египта даже за пределами египетской территории. В результате Эрдоган столкнулся с ситуацией, когда он должен либо свернуть свою кампанию против Хафтара, либо пойти на вооруженный конфликт с Египтом.
Израиль также не заинтересован в расширении Турции. В этом отношении было бы логично, чтобы евреи, египтяне и прочие арабы образовали единый фронт против Турции, если бы не постоянная индоктринация египетского и арабского населения антиизраильской пропагандой. Именно на это рассчитывает Эрдоган: его глобальный исламский подход направлен на отчуждение населения тех стран, которые он «окормляет» посредством «Братьев-мусульман», от их нынешнего руководства. В первую очередь новый халиф надеется разжечь в Египте новое восстание против светской и прозападной армии. Это хорошо известно и египтянам, и израильтянам, а поэтому сотрудничество между двумя странами в борьбе против Турции по-прежнему не будет осуществляться на официальном уровне.
Однако турецкая экспансия затрагивает не только южных соседей. Из заявления Эрдогана о победе на выборах 2011 г. становится ясно: для него бывшие оккупированные Турцией территории в Юго-Восточной Европе являются такой же частью халифата, как и Пиренейский полуостров, о котором прямо не упоминалось. Болгары и греки, а также сербы хорошо осведомлены об этом. Отсюда такая резкая реакция Греции на осквернение собора Святой Софии, а также на постоянно повторяющиеся притязания Турции на Эгейские острова и северо-восточную часть Греции. К этому следует добавить попытку Эрдогана получить контроль над природным газом и возможными нефтяными месторождениями в Восточном Средиземноморье. Прелюдия к надвигающемуся конфликту между двумя союзниками по НАТО проявилась в попытке Турции убедить так называемых «беженцев» штурмовать греческую сухопутную границу, а также в стычках между турецкими и греческими военно-морскими подразделениями.
Нынче только европейцы и США могут сдержать турецкую экспансию мирными средствами. Однако со времен Обамы у американцев нет реального плана умиротворения Ближнего Востока, и они расколоты в своих отношениях с Турцией. Так, они позволили Турции совершить противоправное вторжение в населенный курдами регион Африн. Они также смирились с турецкой попыткой аннексии (вновь за счет интересов курдов) 30-километровой зоны на севере самоуправляющейся области Роджава и сосредоточились на обеспечении безопасности нефтяных месторождений на северо-востоке Сирии. До сих пор не было заметной реакции на турецкую интервенцию в Ливию. Ныне США заняты предвыборной кампанией, но и ее окончание вряд ли приведет к заметным изменениям.
ЕС еще менее эффективен, поскольку давно является заложником Турции. Прежде всего – ФРГ. И не только в силу «пакта о беженцах», который должен был дать Ангеле Меркель внутриполитическую свободу действий для того, чтобы «освежить» сокращающееся и стареющее население страны иммигрантами из Африки и Азии, но и парализует государства ЕС в любой попытке противостоять турецкой экспансии.
Гораздо более решающим является тот факт, что уже в 2018 г. в ФРГ проживало более 3 млн человек турецкого происхождения. 10 февраля 2008 г., выступая на Кёльнской арене, Эрдоган дал понять, какую роль он отводит «своим» туркам в Германии, заявив: «Ассимиляция – преступление против человечества. Я прекрасно понимаю, что вы против ассимиляции… Турецкая община и турецкий человек, куда бы они ни пошли, приносят только любовь, дружбу, мир и безопасность. Ненависть и вражда никогда не могут быть нашим делом». А 27 февраля 2011 г. в Дюссельдорфе даже открыто изложил свою идею о живущих в Германии турках как о «пятой колонне» халифата: «Они называют вас гастарбайтерами, иностранцами или немецкими турками. Но неважно, как они вас называют: вы мои граждане, вы мой народ, вы мои друзья, вы мои братья и сестры!»
Для Эрдогана «его» турки являются частью плана исламского захвата Европы, поэтому он категорически отвергает любую их успешную интеграцию. С другой стороны, в интервью Би-би-си 16 марта 2011 г. он объяснил, как намерен вести дела с негражданами Турции: «Нынче в нашей стране проживает 170 тыс. армян. Только 70 тыс. из них – турецкие граждане, но мы терпим остальные 100 тыс. Если понадобится, я могу сказать им, чтобы они вернулись в свою страну, потому что они не являются моими гражданами». Германский политик, сделавший подобное заявление о статусе турок в Германии, был бы тут же обвинен в нацизме, однако в отношении Эрдогана Берлин более чем терпим.
Германия уже давно приструнена. Ее правительство, которое в прошлом позволяло убаюкивать себя друзьям ислама и антиизраильским пропагандистам, таким как бывший генсек ХДС Рупрехт Поленц, опасается восстания многочисленных последователей Эрдогана, живущих в ФРГ. Представление о том, чего можно ожидать в случае критики политики правительства Турции, было недавно дано в Вене турецкими националистическими исламо-фашистами, пытавшимися взорвать конференцию курдских женщин. И поэтому требования, подобные тем, которые в настоящее время звучат из Австрии с целью окончательного прекращения замороженных переговоров о вступлении Турции в ЕС, будут и в дальнейшем разбиваться о германское вето.
При этом правительство ФРГ рискует получить то, чего, как оно утверждает, хочет избежать любой ценой: дезинтеграцию ЕС. Ни в странах Евросоюза, бывших прежде членами СЭВ, ни на Балканах германская политика задабривания Турции в долгосрочной перспективе не найдет поддержки. В то время как страны Центральной и Восточной Европы отвергают иммиграцию из исламских стран по культурным причинам, страны Юго-Восточной Европы обеспокоены угрозой своему существованию. В отличие от Берлина, там планы Эрдогана по возрождению халифата не отвергают как «восточный фольклор». Если ЕС по-прежнему будет не способен принять активные меры, чтобы доказать свою готовность защищать партнеров, находящихся под угрозой, то ряд его членов, прежде всего балканские страны, уставшие от пустых слов, будут искать в другом месте поддержку не на словах, а на деле.
Как минимум один желающий помочь им имеется: Владимир Путин. Своим вмешательством в события в Сирии на стороне Асада Россия уже обеспечила определенное ограничение турецкого экспансионизма на юге. Заключив хрупкое соглашение о совместном контроле, Путин заставил турок оставить значительную часть контролируемой им провинции Идлиб и остановить свое продвижение в Рожаве. Стычки в Совбезе ООН, где Россия вместе с Китаем препятствовала попытке ФРГ продолжать продовольственные поставки в эту провинцию, были в действительности направлены против Эрдогана. Это призвано заставить его отказаться от планов оккупации региона, откуда лишенные продовольствия беженцы и мусульманские повстанцы могут направиться к турецкой границе.
Россия, которая в настоящее время все еще сохраняет хорошую мину по поводу турецкой игры, после ухода США и полного провала ЕС видит себя новой регулирующей силой в Восточном Средиземноморье. Неспособность НАТО поставить на место своего все еще члена – Турцию – в Сирии, Ливии и Ираке делает все более неизбежным сближение правительств Египта и Израиля с Россией. Балканские страны, исторически и религиозно связанные с Россией, также могут отвернуться от разочаровавших их НАТО и ЕС, если увидят, что союз с Путиным лучше защищает их экзистенциальные интересы.
Тогда реализация мечты Эрдогана о халифате может быть затруднена: на западе – Балканы, не готовые возвращаться под исламское владычество; на юге – арабы и евреи, не желающие снова видеть на своей земле бывшую колониальную державу Турцию; на севере – Россия и Армения, все еще надеющаяся отомстить за геноцид; на востоке – курды, которым сто лет назад было обещано собственное государство.
Однако не исключено, что мечты Эрдогана о мировом величии угаснут быстрее, чем это нынче можно предполагать. Ведь у будущего халифа кончаются деньги. Двойная война в Сирии/Ираке и Ливии стоит дорого, а из-за коронавируса те, кто должен был финансировать эту войну, так и не появились. То, как ныне турецкие представители в Берлине, которые обычно отзываются о Германии не иначе чем с усмешкой, умоляют отказаться от запретов на поездки в Турцию для массовых германских туристов, говорит само за себя. И в этом смысле провокация Эрдогана в отношении собора Святой Софии может быть очередной попыткой шантажа с целью выбить деньги из ЕС. Время покажет, позволит ли ЕС вновь шантажировать себя человеку из среды мелких уголовников Стамбула.
Можно было бы использовать в отношении Эрдогана ту же логику, на основании которой он требует «возврата» территорий, ранее контролировавшихся Османской империей. Собор Святой Софийский в течение тысячи лет был христианским и был оккупирован мусульманами всего 600 лет. Малая Азия, ставшая колонией турецких исламских террористов в XIV–XV вв., до тех пор была христианским регионом. Поэтому нынешняя тенденция стремления искупления смертного греха колониализма может быть применена и к Турции. Свидетельства исторических претензий греков на эту территорию можно найти во всех уголках Малой Азии. Так что будет несложно повернуть острие копья против Эрдогана. Хотя бы для того, чтобы наконец-то показать ему допустимые границы его пропаганды и политики и тем самым доказать, что ЕС – это нечто большее, чем клуб самоудовлетворения для бюрократов, которые неплохо зарабатывают на своих гражданах.
Томас ШПАН, «Еврейская панорама»
Эта рассылка с самыми интересными материалами с нашего сайта. Она приходит к вам на e-mail каждый день по утрам.