1.
Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
Ничто так не выдает характер женщины, как пальцы ног. У моей бывшей жены, Лизы, личико фарфоровое, ангельское, пальцы же ног с хамоватым оттенком. Таким же оказался и ее характер. У Юлии, моей нынешней, все в точности наоборот. Грубое, скуластое, почти мужское лицо, а пальчики махонькие, нежные, с трогательными перламутровыми ноготками. Таким же оказался и ее нрав, тонкой души человек.
— Как я люблю твои пальчики! — целовал я Юлины ступни.
Юлия Сергеевна усмехнулась:
— Дорогой, раскрой мне великий секрет. Как ты стал троллем?
— Оно тебе нужно?
— Оч-чень!
— Ну, хорошо… Отслеживаю популярные блоги, опасные для власти. Помещаю язвительные комменты. Бью вербально под дых. Можно сказать, в солнечное сплетение.
— На зарплате?
— А как же!
Юленька, с глазами, исполненными ужаса, забилась в угол кровати. Грубоватое ее, какое-то ямщицкое лицо, стало жалким.
— И сколько же в переводе на рубли твои тридцать серебряников?
— Верь мне, довольствие весьма скромно.
Любимая кинулась ко мне, обняла мою шею, как лианой, зашептала в ухо:
— Расскажи мне детали? Понять — это простить.
— Да-да… Работу эту нашел через любовника своей бывшей, Петра Петровича Васькина, депутата Госдумы.
— Как проходила процедура вербовки?
— Выпили мы с ним как-то по сто грамм на Охотном ряду. Он и говорит, есть для тебя, браток, мужская работа. Хватит щеголять рубищем лузера. Стань, чёрт подери, не побоюсь этого слова, лидером.
2.
Я охранял склад детских игрушек. Деньги смехотворные. Не до жиру. А тут в июле (макушка лета) моя Елизавета захотела прикупить французские шортики с васильками да лютиками. Шорты стоят с мою зарплату. Вот она, само собой, и ушла к депутату.
Работа троллем принесла мне реальные бабки. Сначала это был тоненький золотой ручеек. Потом все шире, раздольней.
— Злишься на меня? За Лизку? — спрашивал депутат. Надо заметить, что обликом он своим напоминал несгораемый шкаф. Широкий, осанистый, лысый. Железный человек. Мачо.
— Кто старое помянет, тому глаз вон! — автоматически подмигнул я.
— Ворон ворону глаз не выклюет! — захохотал Васькин. — Бабу завел?
— А как же…
— Молодца! Называй меня просто — Петя. Мы же с тобой почти одной крови. По касательной родственники.
— Не углубляйся. Петя, перейдем к делу?
— Ага! Глаголы в комментах у тебя дохловаты… Точнее, глаголов и нету… — Васькин достал из сумки распечатку. — Цитирую. «Смердящий жидомасон». «Сраный ублюдок». «Приспешник укропов»… И так далее… На что похоже? Ты же цивилизованный человек! Наизусть знаешь Бродского и Евтушенко. Почему не подключаешь культуру? Свой бэкграунд?
— Детали?
— Эх… Это моя недоработка.
Петр открыл стол, достал пирамидальную бутылку с темной жидкостью.
— Плесни в минералку.
— Алкоголь не употребляю. Нет навыка.
— Это не бухло, а китайский гриб. Растет на стволе дикой китайской вишни. Страшно стимулирует мозговую активность. Мой друг из Пекина, Ван Хо, презентовал мне на 50-летие. Настоятельно рекомендую!
3.
И я подключил свой бэкграунд, затаенную подсознанку. В комментах замелькали фамилии Сахаров и Лихачев, Солженицын и Жириновский, Маркс и Дарвин, Ницше. Напирал, понятно, что оппозиционеры жируют на башли Госдепа, устраивают шабаши с геями жидомасонского ордена.
Позвонил П.П. Васькин. В голосе появилась сокровенная бархатистость.
— Орёл! Я бы даже сказал, ястреб! Сегодня буду встречаться с нужными людьми. В шикарном варианте издадим твой трехтомник. Ты ведь строчишь стишки? Я не ошибся?
— Лизка рассказала?
— Значит так. Ставка твоя утраивается. Отчет о денежных поступлениях будет поступать ежедневно на мобилу. От Лизы горячий привет. Кстати, поздравь, она забеременела. Юлька твоя еще ходит пирожником? Впрочем, это не мое дело. Резвитесь!
Я поднял глаза и столкнулся взглядом с Юленькой.
— Тебе от Пети привет.
— Я этого Петю знать не знаю.
— Хахаль моей бывшей. Она, кстати, забеременела.
Юлия налила из сифона боржоми, добавила вишневого гриба, рывком, как водку, выпила. Ямщицкое ее лицо слегка сморщилось.
— Ты почему подозрительно весел?
— Гонорар мой утроился. Обещают издать трехтомник.
— Тридцать серебряников растут в цене?
— Да что ты прицепилась с замшелым евангелистским сравнением? Пойдем есть астраханский арбуз?
— Люблю больше дыню. Торпеду.
— Будет тебе торпеда! А сейчас арбуз.
— Пойдем, милый тролль.
— Не употребляй этот термин. Мне он не нравится!
4.
Через пару месяцев меня назначили начальником троллей Замоскворечья. Сам я больше ничего не писал, а лишь адресовал вербальные потоки.
Деньги пошли нехилые. Мало того! Я подарил Юлии кольцо с бриллиантами.
— Глебушка, ты меня любишь? — тихо спросила меня.
— Безумно!
— Может, нам завести бэбика? А? Этот презент тебе.
Юлия протянула мне флэшку, будто из картона.
— Что это?
— Завтра в головном офисе воткни в комп. Достаточно трех секунд. Потом брось в унитаз. Флэшка растворяется.
— Что на ней?
— Вирус. Он перенаправит все ваши комменты на сайты вертикали.
— Ты с ума сошла?
— Ведь ты меня любишь?
5.
Флэшку воткнул. Трехтомник мой уже был издан. Денег на текущем счете накопилось порядочно. Почему не рискнуть? К тому же, я люблю Юлию. Да и хотелось узнать, сойдет ли это мне с рук.
Васькин меня вызвал на Охотный ряд.
Глаза его, что лазерные лучи, прожгли меня насквозь.
— Глеб, кто имеет доступ к твоему компу?
— Никто… Может, я выходил клозет?
— Вчера Замоскворецкие комменты загнобили правительственные сайты. Ситуация вышла из-под контроля.
— Я тут причем?
— С твоего компа, болван!
— Повторяю, ходил в гальюн. Я же не биоробот.
— Оперативники сейчас проверяют всех твоих подчиненных. Найдем гаденыша, отвернем башку.
— Логично.
— Рейтинг президента РФ упал на 3 процента…
— Людская молва — морская волна.
Васькин положил мне на плечо волосатую руку.
— Ты, Глеб, не врешь? Смотри в глаза!
— А смысл?
6.
Прошло три года. Россия стала другой. Маятник качнул ее в сторону толерантности, демократии и плюрализма.
Мы с Юленькой и сыном Максом перебрались в Чикаго, хотя новый президент РФ предлагал мне денежную работу в администрации.
Перед отлетом в США, я лично встретился с президентом РФ, выхлопотал у него условно-досрочное освобождение из Магадана Петра Васькина.
Петро отпустили.
Жизнь за колючкой ему пошла на пользу, он похудел, на лысине его стала пробиваться рыжая щетина. С несгораемым шкафом сходство утратил начисто.
А вот бывшей моей супруге, Елизавете, отсидка Васькина не пошла на пользу. В ангельские её кудри вплелась седина, в уголках чудных глаз появились «гусиные лапки».
— Ну что, бывший дружок, — Лиза прощалась со мной в Домодедово, — ты, похоже, опять на коне?
— Какой там конь? Будущее в тумане. Передавай привет Пете.
— Передам. А что это твоя Юлька сбежала от меня в туалет? Не хочет видеть?
— Разве вас разберешь, женщин?
— Ты прав. Мы с Петей решили переехать в Череповец. Прощай, Москва! От нее лишь беды.
Я осторожно погладил Лизины волосы:
— Ты, радость моя, седеешь.
— Глеб, не надо. Все в прошлом… Эх, узнать бы с какой суки накатил этот блядский расцвет демократии.
Я промолчал, закусив губу.
Лиза, чуть сгорбившись, решительно пошла в сторону.
Объявили наш рейс. 15.48.
Из ватерклозета элегантной походкой вышла Юлия. Поправила колечко с брюликами. Пальцы ее рук были так же милы, трогательны, как и на ножках.
Что-то нас ждет в городе оголтелых гангстеров?
Артур Кангин
kangin.ru
Эта рассылка с самыми интересными материалами с нашего сайта. Она приходит к вам на e-mail каждый день по утрам.