Треск от краха мульти-культи стоит по всей Европе

Можно хвататься за голову, можно призывать собирать чемоданы, можно злорадствовать. Но то, о чем многократно говорили прозорливые недоброжелатели, о чем предупреждали многочисленные пессимистичные комментаторы, свершилось. На улицах европейских городов начали резать.

Причем резать не в переносном, а в самом что ни на есть буквальном смысле. Чудовищное убийство британского солдата в лондонском Вуличе могло стать сюрпризом лишь для тех, кто десятилетиями строил из себя глухонемых: ничего не слышим, ничего не видим, ничего не хотим знать.

Любопытно, что в первые часы после убийства британские телеканалы, ведущие прямую трансляцию с места события, упорно отказывались называть это происшествие терактом. Мол, на данный момент нет никакого подтверждения тому, что данный инцидент является терактом. Хотя при этом сообщали, что, по словам очевидцев, убийцы выкрикивали «Аллах акбар». Это не нонсенс, не ошибка и не оговорка. Это типичный пример европейского мышления. Европа упорно отказывается признавать в событиях последних недель и месяцев исламистскую подоплеку.

Да, Ангела Меркель, Дэвид Кэмерон и другие европейские лидеры публично признали: мульти-культи, хваленая политика мультикультурализма по отношению к эмиграции, основанная на тотальном либерализме, любви к ближнему и абсолютном невмешательстве, с треском провалилась. И треск этот теперь стоит по всей Европе. Беспорядки и столкновения с полицией в пригородах Парижа в 2005 году плавно перешли в битые стекла и сожженные машины в Стокгольме в 2013-м. Европа с большой неохотой, чрезвычайно медленно, но все же вынуждена выходить из многолетней спячки. Однако мышление невозможно изменить в одночасье. То самое мышление, которое загнало современную Европу в катастрофический эмиграционный тупик.

Европейцы пытаются осознать, что же произошло, где была допущена та роковая ошибка. Много десятилетий назад, любезно распахнув свои двери перед нуждающимися из стран Азии и Африки, европейцы свято верили в то, что делают благое дело. Общечеловеческие ценности и особенное пристрастие к правам человека не позволяли оставаться безучастными к страданиям обитателей далеких и не очень стран. Священный мульти-культи увещевал: с первым поколением эмигрантов уйдут и их вычурные привычки и одежды, дети забудут арабский и перейдут на английский, французский, немецкий. И все вместе будут жить долго и счастливо. В нынешней Европе люди действительно живут долго и даже весьма пристойно. По поводу счастливо мнения, правда, расходятся. Потому что старой доброй Европы уже давно нет. Мульти-культи неузнаваемо изменил лик Парижа, Брюсселя, Лондона, Стокгольма.

Ошеломленная Европа очень долго пыталась сохранять хорошую мину при плохой игре. Всеобщее человеколюбие нехотя сменилось на «мы здесь, а они там». Здесь — это в респектабельном Кенсингтоне или Мейфере, а они там, в Брикстоне, Тоттенхэме и многочисленных кварталах бедноты. Эта демаркационная линия хорошо видна невооруженным глазом в любой европейской столице. Но мирного сосуществования не получилось.

Закономерно, что в обсуждении происходящего в Европе сами европейцы привычно концентрируются на социально-экономическом факторе. Глобальный кризис, безработица, фрустрированная молодежь, безысходность и, как следствие, выплеск агрессии. Всеми правдами и неправдами стараются не называть вещи своими именами. Словосочетание «исламский экстремизм» приводит Европу в ступор. Потому что как бороться с безработицей среди молодежи, еще более-менее понятно, а вот как остановить следующего Мухаммеда Мера, не знает никто. Хотя и это незнание — часть знаменитого европейского лицемерия. Первый этап выздоровления — осознание того, что ты болен, и готовность бороться с болезнью. Европейские лидеры готовы хоронить мульти-культи, но ни один из них в открытую пока не признал, что главная угроза Европы на сегодняшний день — необузданный исламский экстремизм. Болезнь, которая превращает выросших в Европе законопослушных молодых людей в мясников из Вулича.

Европа 2013 года, после зверских убийств в Марселе и в Лондоне, до сих пор не готова даже публично признать сам факт существования этой угрозы. Спецслужбы европейских стран, успешно раскрывшие за последние несколько лет не одну террористическую группу, оказались не в состоянии предотвратить вылазки безумцев-одиночек. И это несмотря на то, что и Мухаммед Мера, и убийцы солдата в Вуличе попадали в их поле зрения. Британская пресса взахлеб рассказывает о согражданах, воюющих в Сирии на стороне повстанцев. Общий настрой репортажей — инфантильный ореол героизма, которым окутывают добровольцев, отправляющихся на историческую родину помогать своим братьям. Мало кого волнует, как будут использовать эти добровольцы приобретенные в сражениях боевые навыки, когда вернутся в Британию. Хотя ответ очевиден, но у политиков просто не хватает духа произнести это вслух. А сколько обладателей европейских паспортов ежегодно отправляются в Пакистан и Афганистан, проходя там курс молодого террориста? Европа, проснись уже!

Но Европа все еще с трудом открывает глаза, словно разбуженный посреди глубокого сна, с трудом понимающий, где он находится. Годы уходят на то, чтобы депортировать из Британии дипломированного проповедника терроризма и человеконенавистничества, умело использующего несовершенство законодательства и европейскую помешанность на правах человека. Хотя основное право человека — это право на жизнь, и именно это право отказываются признавать глашатаи исламского экстремизма.

После теракта в Вуличе на Би-би-си посыпались жалобы на слишком «кровавое» освещение происходящего. Многих добропорядочных британцев кадры с телеэкрана покоробили намного больше того месседжа, который был послан убийцей: «Мы пришли убивать вас». Не правительство, не полицейских, а вас, простых граждан. Что ж, писать жалобы на телеканал намного комфортнее, чем требовать от собственных властей остановить экстремистов.

А что же европейские евреи? Неужели им непонятно, за кем придут взращенные в эмигрантских пригородах и подготовленные в Афганистане и Пакистане убийцы? Европейские евреи, бо́льшие европейцы, чем кто бы то ни был, молчат, выжидая то ли чуда, то ли непонятно чего. Больше всего европейские евреи боятся первыми заговорить об угрозе исламского экстремизма. В Европе, которая столько лет только и знала, что шельмовать Израиль за малейшие провинности, жеманно закрывая глаза на происходящее у себя дома, евреи всегда боялись лишний раз отождествлять себя с Израилем. И научились молчать в тряпочку. Молчат они и сейчас.

Семен Довжик
lechaim.ru