КОНТИНЕНТ - Новости и аналитика актуальных событий в мире, мнения и комментарии экспертов и обозревателей
Президентские выборы 2020 г. вызвали небывалое в американской истории количество обвинений в подтасовке их результатов и применении грязных политических технологий. В преддверии следующих выборов нам хорошо бы понять, что произошло на последних выборах и насколько возможно приготовиться к следующим.
Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
Photo copyright: Phil Roeder, CC BY 2.0
Большинство расследований и судебных исков по поводу нарушений на выборах остались либо не принятыми, либо не завершенными, но, как не странно, это не меняет сути дела – у нас есть две весомые улики, указывающие на совершение самого большого нарушения в истории американских выборов. Чтобы их найти, не надо быть Шерлоком Холмсом. Первая улика – наличие тайного сговора либерального альянса с целью деформировать избирательный процесс, в котором его участники сознались публично в The New York Times Magazine. И вторая – в самый первый день работы палаты представителей 117-го Конгресса демократы в однопартийном порядке проголосовали за законопроект о коррекциях в системе выборов, куда они включили все сделанные ими де-факто изменения избирательного процесса в 2020 г., подтвердив тем самым две вещи. Первое, что эти изменения не были законны до этого. И второе, что участники теневой кампании не просто поддержали, а подготовили заранее этот законопроект. Законопроект (H.R.1.) назван ими в традициях новояза “Закон для людей ” (For the People act of 2021), однако на деле он отбирает права у штатов и живущих в них людей. Закон включает новации, проталкиваемые администрацией Барака Обамы в его второй президентский срок, что безусловно указывает на его участие в теневой кампании. Чтобы “осуществлять контроль над демократией”, теневая кампания предлагает централизовать избирательную систему, отключить и демонтировать все встроенные в нее меры контроля за соблюдением прозрачности выборов.
Пока внимание проверяющих чистоту прошедших выборов было приковано к избирательным машинам типа Доминион и подсчету незаконно вброшенных бюллетеней, из поля зрения многих граждан и аналитиков выпали основные организаторы нарушений – лидеры теневой кампании в пользу Демократической партии. Между тем, именно эта кампания де-факто меняла в обход существующих законов штатские правила проведения выборов, координировала действия левых активистов на местах, снабжала их данными о потенциальных избирателях для печатания бюллетеней в нужном для победы количестве, включая мертвых душ всех мастей, обеспечивала где силой, где подачками кооперирование местных избирательных чиновников, центральной прессы, судей-активистов и кабельных каналов ТВ, поспешивших объявить победу Байдена. Без понимания того, кто является этой теневой силой и механизмов ее влияния на выборы, невозможно предотвратить повторение этой истории на следующих выборах.
Президентская кампания Джозефа Байдена 2020 г. была беспрецедентной в том плане, что ее как бы и вовсе не было: во многих штатах не было его избирательных штабов, а в тех, где были, они не играли существенной роли. На Байдена работала далеко не лучшая команда консультантов, или, говоря по-русски, политтехнологов, так как он не рассматривался до “супервторника” в праймериз серьезным кандидатом.
После того, как Байден официально стал кандидатом от Демократической партии, его победа ковалась фактически за кулисами теневой кампании. И это не я так квалифицирую эти события, так утверждают сами участники секретной кампании по его избранию. Три месяца спустя после выборов жители США узнали из публикации в NYT Magazine от 4 февраля 2021 г. “Секретная история теневой кампании, которая спасла выборы 2020 г.”, что реальная кампания Байдена велась вовсе не в его штабах, а с помощью третьей силы, то есть ни одной из двух основных политических партий. Статья напечатана почти год назад, однако становится актуальнее с каждым днем, так как в ней изложен рецепт победы на следующих выборах.Статья интересна не только интерпретацией событий, предложенной ее автором Молли Болл, ни и тем, что она открыто излагает секретный заговор или политтехнологический план деформирования избирательного процесса в США.
В статье описана современная хай-тек технология фальсификации выборов. Суть этой технологии состоит в том, что третья политическая сила, развернула альтернативную избирательную инфраструктуру, действующую по собственным правилам, включая ее кадровое обеспечение и финансирование. Молли Болл так описывает эту третью силу: “Хотя большая часть этой деятельности имела место слева, она велась отдельно от кампании Байдена и пересекала идеологические границы, с вкладом ряда независимых участников и республиканцев”
Я называю эту силу третьей, поскольку она участвовала в избирательной кампании рядом со структурами Республиканской и Демократической партий, не сливаясь ни с одной из них и не будучи зарегистрированной, оставалась все время в тени, предпочитая быть по форме секретным альянсом, а не официальной организацией.
Была ли эта теневой кампания первой в истории США? Была ли она новым феноменом? Нет, не была. Теневые кампании проводились и до нее и о них будет речь впереди. Принципиальная новизна теневой кампании 2020 г. состоит только в том, что ее организаторы открыто признали, что изменили правила проведения выборов, нарушив федеральные и местные законы, и тем самым подтвердили, что без этих нарушений, учитывая ничтожную разницу голосов в решающих штатах, они не смогли бы победить. Вовсе не избиратели решили исход этой кампании, а союз политтехнологов с корпорациями, которые наперекор большинству избирателей продавили своего кандидата в президенты.
На статью Болл оперативно откликнулась блогосфера, однако в целом теневая кампания 2020 г. еще плохо изучена.
Через неделю после публикации в NYT в Интернете появился “План победы” (см. тут). Авторами “Плана” являются ветераны нескольких избирательных кампаний демократов: Зак Эксли (Zuck Exley), Шайкат Хакрабарти (Saikat Chakrabarti), Корбин Трент (Corbin Trent). Миссия “Плана”, согласно сайту, – работать с лидерами движений в ключевых штатах на полях сражений, чтобы профинансировать управляемую прогрессивную стратегию, которая уже привела к победе за Белый дом в 2020 г., и настроить работу его участников на победу в 2022 г. и в последующий период.
“Теневая кампания” и “План” не просто дополняют друг друга, они описывают два уровня одной стратегии либерального альянса. Секретная кампания координировала действия на двух уровнях. На верхнем уровне осуществлялись разработка стратегии и тактик, координация и финансирование составляющих ее групп, работа со СМИ и местными властями (включая ответственных за проведение местных избирательных кампаний). “План” описывает нижний уровень – работу с местными общественными активистами типа Стейси Абрамс. “Теневая кампания” и “План” продемонстрировали широкой публике наличие в США третьей политической силы, которая и выиграла последнюю президентскую кампанию.
Статья в NYT основана на интервью с десятками организаторов кампании, а также на материалах заседаний ее участников и предоставленных ими данных. Болл называет эту политическую кампанию “секретной”, “теневой” и даже “заговором”. Кампания была начата в октябре 2020 г., то есть тогда, когда еще не был известен кандидат от Демократической партии, и лишь в самый последний момент поставила все свои фишки на Байдена.
Автор раскрывает некоторые секреты этой кампании, из которых, пожалуй, самый главный тот, что она была теневой. Согласно Википедии, цитирую: “теневые кампании” проводятся на темные деньги, или деньги, которые тратятся неизвестным донором, чтобы повлиять на модели и исход голосования определенных округов. Темные деньги часто тратятся некоммерческими организациями и политическими комитетами. Ровно это и произошло в кампании 2020 г.
Однако определение, данное в Википедии, явно устарело и уже неполно отражает современную практику. Во-первых, нынешние теневые кампании нарушают не только финансовые законы избирательной кампании, но и законы, нормирующие ее организационные аспекты. Во-вторых, “теневая кампания-2020” – это еще и кампания, в которой применялись секретные методы ее проведения, или, как сказал о более ранних теневых кампаниях Саша Иссенберг, автор книги “Лаборатория победы. Секретная наука победы на выборах” (2005), она была избирательной кампанией, выигранной секретно, то есть без ведома избирателей. В таких кампаниях коррумпирован весь механизм избирательного процесса. В них президентов лишь для вида выбирают на штатских праймериз и партийных съездах, а на самом деле, они отбираются на семинарах политтехнологов с помощью программ компьютерных “гениев”, или, как их называют в Америке, гиков.
Теневые кампании в любом из названных выше смыслов не являются новостью в американской политике. Одним из первых теневую кампанию описал профессор политологии и известный писатель Юджин Бёрдик в знаменитом романе-бестселлере “480” [1964]. В нем политические консультанты из фирмы Simulation Enterprises, прообразом которой была реально существующая компания Simulmatics, организуют президентские выборы человека, который даже официально не объявлял о своей кампании. Его избрание в кандидаты является результатом манипуляции воли избирателей политическими консультантами, однако не дешевой манипуляции типа “карусели” избирателей или печатания фальшивых бюллетеней, а результатом применения самых современных на тот момент достижений избирательной науки, созданных с помощью психологов, социологов, статистиков и гиков. “480” подробно описывает их приемы и методы в области манипуляции выборами в масштабе всей страны.Сюжет “480” основан на вполне реальной истории, а именно на двух предвыборных кампаниях Джона Ф. Кеннеди в 1960 и 1964 годах. В них использовались наработки фирмы Simulmatics, которые, безусловно, были на тот момент самыми серьезными достижениями в науке о голосовании. Большим открытием этой фирмы было выделение 480 типов (блоков) избирателей, вычисление и предсказание их избирательных предпочтений. Они изучили каждый опрос, на который стоит обратить внимание, и идентифицировали четыреста восемьдесят групп, которые… реагируют и голосуют одинаково. Simulmatics досконально знала, что именно думает о конкретных лозунгах кампании все 480 типов, ну, например, “католичка, демократическая женщина из небольшого городка с низким доходом”. Консультанты составляли речи и подсказывали правильные шаги для кандидата, исходя и этих прогнозов. Таким образом избиратели слышали то, что они хотели бы услышать от кандидата, а не то, какую политику он будет реально проводить после выборов. Как в этой связи не вспомнить кандидата Байдена, который шел на выборы как умеренный политик, объединитель страны, и сторонник капитализма и конституции?
Проект Simulmatics был провозглашен журналом Harper в статье под заголовком “Человеческая машина”, открывающим новую эру политологии. “Это атомная бомба социальных наук”, – сказал известный социолог Лассуэлл, сравнив ее с самоподдерживающейся ядерной цепной реакцией, проводимой исследователями Манхэттенского проекта во время войны.
Либеральный альянс оформился в виде третей политической силы (TPС) и опробовал свои силы в президентской кампании Керри против Буша в 2003–2004 гг. И хотя та кампании была проиграна, этот альянс впоследствии обеспечил победы Барака Обамы в 2008 и 2012 гг. и с тех пор существенно нарастил свои потенциал и инфраструктуру.
Формирование ТРС шло одновременно по нескольким взаимосвязанным направлениям:
– координация и разделение труда в проведении политических кампаний между разными общественными группами либерального направления;
– организация финансирования ТПС;
– развитие и усовершенствование политических избирательных технологий с применением полевых экспериментов и вычислительных методов;
– создание нового типа общенационального симбиотического образования или зонтичной организации (umbrella organization) с единым центром управления и финансирования, объединяющей в себе несколько разных типов организаций: общественные организации типа “527” (по имени статьи закона, нормирующего ее деятельность), комитеты политических действий (PAC), коммерческие консультационные центры, мозговые центры, центры по подготовке кандидатов на политические посты и, конечно, фонды, спонсирующие все перечисленные выше организации.
В 2020 г. к этому списку добавилось еще одно направление развития либерального альянса – “инкорпорирование” или принуждение к кооперации местных общественных организаций и административных структур, ответственных за проведение выборов на местах, включая штатские избирательные комиссии, то есть втягивание их в свой альянс.В этой статье я остановлюсь только на первых четырех направлениях формирования ТПС, а пятое отложу до обсуждения теневой кампании 2020 г.
Принятие закона Маккейна-Фейнгольда в 2002 г., регулирующего размеры и источники пожертвований на политические кампании, создало непредвиденные проблемы для Демократической партии и, напротив, дало значительное преимущество в сборе пожертвований Республиканской партии. Демократы, которые на словах утверждали, что являются партией работающих людей, на самом деле были обязаны своими финансами преимущественно миллионерам в отличие от республиканцев. Внепартийный Центр ответственной политики (Center for Responsive Politics) провел исследование политических пожертвований в избирательном цикле 2001–2002 гг. и выяснил, что среди людей, пожертвовавших политикам или партиям менее 200 долларов, 64% отдали свои деньги республиканцам; всего 35% их пожертвований досталось демократам. С другой стороны, среди тех, кто пожертвовали 1 миллион долларов и более политикам или партиям, 92% отдали их демократам и только 8% республиканцам.
Либералам надо было срочно искать новые способы финансирования своих кампаний. Соорганизация либерального альянса была бы не столь быстрой и эффективной, если бы она не была поддержана усилиями мегадоноров – американских мультимиллиардеров, которые, не зная, как потратить свое состояние до конца своей жизни, озаботились переделкой политической жизни в США в соответствии с их собственными понятиями.
В июне 2003 г. Сорос объявил, что отказывается от укрепления демократии во всем мире и, в частности, продемократической работы, которую Институт “Открытое общество” проводил в Восточной Европе и бывшем Советском Союзе, чтобы сосредоточить свое внимание на Соединенных Штатах. Изменение курса было необходимо, по его мнению, потому что политическая ситуация в Америке стала “довольно опасной”. В администрации Буша, как пояснил Сорос, “исполнительная власть попала под влияние группы идеологов, которые забыли первый принцип открытого общества: «у них нет монополии на правду»”. Забегая вперед, замечу, что либеральный альянс, который в последние годы захватил основные СМИ и хайтек бизнес, установил не вымышленную, а реальную “монополию на правду” путем цензуры на интернетных платформах и политизации всего государственного аппарата США.
В общей сложности Сорос пожертвовал на антибушевскую кампанию более 25 миллионов долларов. На тот момент он стал крупнейшим донором в истории США. Никто до этого не видел таких цифр от отдельного донора, кроме кандидатов, финансирующих кампанию за счет собственных средств, таких как Росс Перо и Стив Форбс. Для сравнения, в 1972 г. директор страховой компании, миллионер В. Клемент Стоун пожертвовал 2 миллиона долларов на переизбрание президента Ричарда Никсона. Вклад Стоуна, крупнейший в то время, так ужаснул сторонников “хорошего правительства”, что они использовали его в качестве решающего довода в пользу принятия Закона о федеральной кампании 1974 г. С учетом инфляции подарок Стоуна составил бы около 7,8 миллионов в долларах 2003 г., то есть Сорос в несколько раз превзошел Стоуна и собственноручно создал в США новую политическую силу. В 2020 г. вклады либеральных доноров выросли в уже десятки раз, только фонд Цукербергов внес более 400 миллионов в изменение правил выборов.
“Это невероятно иронично, что Джордж Сорос пытается создать более открытое общество, используя для этого нерегулируемую, скрытую от радара, теневую группу с мягкими деньгами”, – заявила пресс-секретарь Республиканского национального комитета Кристин Айверсон, – “Джордж Сорос купил Демократическую партию”. “Мягкие деньги” (soft money) – американское выражение, обозначающее взнос в пользу политической партии, который не учитывается как поступление определенному кандидату. Закон Маккейна-Фейнгольда снизил роль мягких денег в политических кампаниях, поскольку он устанавливает ограничения на взносы групп интересов и национальных политических партий в пользу определенного кандидата (см. тут).
Ирония этой истории заключается еще и в том, что до этого Джордж Сорос был активным сторонником финансовой реформы избирательных кампаний, чтобы предотвратить влияние большого капитала на демократический процесс выборов. Ежегодные отчеты его главного фондa Института Открытого Общества, до 2002 г. содержат длинный список грантов, выданных группам, воюющим за эту реформу.Чтобы спасти мир от Джорджа Буша и идеологии американского превосходства, Сорос по факту отказался от своих предыдущих убеждений и всех других филантропических проектов. Сорос размером своего кошелька отнял у Демократической партии значительную долю власти и передал ее внешним группам, которые тем самым стали заложниками его идей. Больше, чем кто-либо другой, Сорос переделал американскую политику в 2004 г.; без него либеральный альянс возможно не сложился бы, а если бы все-таки возник, то не был бы таким масштабным.
Потрясенные поражением Керри от Буша и ограниченные новым законом о финансировании избирательных кампаний, около дюжины ключевых групп либеральных активистов, юнионистские, экологические и феминистические движения, соорганизовались во главе с AFL-CIO (American Federation of Labor and Congress of Industrial Organizations).
Они сформировали коалицию «Америка голосует» (The American Votes Coalition). Усилия этой коалиции были первоначально направлены на координацию усилий по мобилизации избирателей в ключевых штатах, чтобы волонтеры не конкурировали за то, чтобы стучать в одни и те же двери, и могли бы расширить сферу своего влияния. Либеральные доноры, Сорос, Икес, Льюис и другие, также объединились в своего рода альянс олигархов-доноров, который в соответствии с новоязом назвали “Демократический альянс” (The Democratic Alliance).
В конце 2004 г. либеральные активисты убедили “Демократический альянс” отказаться от краткосрочной организационной деятельности (то есть в рамках отдельных избирательных кампаний) и перейти к долгосрочным планам и институциональному строительству.
“Демократический альянс” направил свои инвестиции в новые институциональные проекты левой ориентации, в том числе:
America Coming Together (ACT) (2003) – политический комитет, основной целью которого было управление процессом регистрации и явки избирателей на выборы из числа демократов. Только Сорос дал 20 миллионов этому комитету.
Центр за американский прогресс (The Center for American Progress) (2003), который стал одним из самых влиятельных аналитических (think tank) либеральных центров Вашингтона;
Media Matters for America (2004), которая работала (в основном безуспешно – И.Ж.), чтобы противостоять растущему влиянию кабельного телевизионного канала Fox Channel и радиошоу ныне покойного Раша Лимбо (Rush Libaugh);
Медиа-фонд, занимающийся размещением рекламы в СМИ;
MoveOn PAC и MoveOn Voter Fund – хотя MoveOn была основана в 1998, она была незаметной до того, как Сорос не влил в нее миллионы долларов в 2001–2004. С тех пор обе организации превратились в крупнейших центры организации прогрессивных кампаний на Интернете (online organizing), насчитывающие миллионы участников.
Новый Институт Организации (The New Organizing Institute), основанный в 2005 г. ветеранами кампаний Керри и Дина с целью обучения оперативников избирательных кампаний онлайн-организации;
Women’s Voices Women’s Votes (2005) – организация, чья деятельность направлена на расширение участия в голосовании так называемого, “растущего американского электората”: незамужних женщин, цветных меньшинств и миллениалов;
EMILY’s List и другие центры по отбору, тренингу и продвижению кандидатов-демократов из числа женщин на политические должности;
Аналитический институт (the Analyst Institute) – think tank (мозговой центр);
Центр технологии и гражданской жизни (CTCL) и Центр избирательных инноваций и исследований (CEIR), созданные на деньги фонда Цукербергов.
Радиостанция Air America, запущенная в 2004, целью дать отпор консервативному радио шоу Раша Лимбо.
The Huffington Post, американский агрегатор новостей, основанный в 2005 году как двойник и соперник крайне популярного тогда консервативного агрегатора Drudge Report.
Названные организации левой ориентации не просто образовали свободную коалицию, но организовали между собой тесную координацию и разделение труда в проведении политических кампаний, то есть по факту создали “корпорацию” левого движения на пожертвования мегадоноров. К этой “корпорации” позднее подключились: NARAL (Pro-Choice America), Сьерра-клуб, Национальный фонд избирателей NAACP, Ассоциация судебных юристов Америки, Американская федерация учителей, Американская федерация служащих штатов, округов и муниципалитетов, организация “Люди за американский путь”, “Кампания за гражданские права”, фирма Catalist и другие. Тем самым альянс не просто активизировал старую демократическую коалицию, а пересоздал ее заново на новой идеологической платформе, в более организованном, лучше финансируемом и скоординированном виде. Организации договорились делиться друг с другом результатами опросов, базами данных и технологиями, а также тесно координировать свои действия.
«Эти проекты, взятые вместе, создают инфраструктуру для кандидатов от демократов и прогрессистских групп, чтобы изменить способ ведения избирательного бизнеса», – сказал Стив Розенталь, руководитель АСТ, бывший политический директор AFL-CIO (1997–2002), который принял участие во многих из начинаний левого альянса.
Технология теневой кампании, описанная в романе “480”, на сегодняшний день устарела, однако Бёрдик распознал в ней новую тенденцию и сумел точно предсказать будущее избирательных технологий и, в частности, теневую кампанию 2020 г., которая привела к власти байденовскую администрацию.
Начиная с 1960-х, в американской политике начал формироваться “мягкий” преступный мир политических оперативников (operatives). Он сменил предыдущий мир жующих сигары партийных чиновников, которые секретным образом управляли “политической машиной”, сидя в задних комнатах съездов партий.
Новый подпольный мир состоит из людей с вполне благими намерениями, проводящих полевые эксперименты над населением страны и работающих с базами данных, которые могут не только хранить почти бесконечное количество информации, но и сортировать, анализировать, классифицировать и воспроизводить эту информацию в нужном виде. Большинство из этих людей высокообразованы, обладают учеными степенями (в разных областях наук) и не участвуют напрямую в секретных заговорах относительно американского общества. Однако они без афиширования своих намерений и проведения соответствующих законов через Конгресс перестроили американскую политическую систему и кардинально изменили американские демократические институты, в первую очередь партийную систему и избирательный процесс.
К профессиональным консультантам политических кампаний добавились полусекретные политтехнологические лаборатории. Одна из них приобрела значительный вес и превратилась в центр, вокруг которого, стала формироваться третья политическая сила.
Начиная с 1996 г., первой кампании Билла Клинтона, крупнейшая федерация профсоюзов AFL-CIO решила вновь заявить о себе как о самостоятельной силе в политике, то есть не просто выписывать чеки избранным кандидатам, как она это делала до тех пор, а участвовать напрямую в политической жизни и организации выборов.
С этого момента Федерация активно вовлечена в разработку федеральной стратегии либеральных сил, практикует новейшие тактики и технологии и продает их, чтобы помочь “своим” кандидатам победить на выборах. Политический отдел Федерации постоянно ищет проекты, политтехнологические стартапы, и лаборатории, в которые она может инвестировать свой значительный капитал и организовывать выборы от имени профсоюзов. В этом поиске почти всегда отдается предпочтение демократам.
Одним из таких проектов стало создание национальной базы данных потенциальных избирателей. Начиная с 1983 года, в связи с бурным развитием вычислительной техники, объем данных, который мог храниться в базах данных, увеличивался год от года. Специалисты по выборным технологиям постепенно наращивали свои базы избирателей и пополняли личные портреты американцев новыми деталями. Консультационные центры активно скупали личную информацию о потребителях и их персональных предпочтениях у коммерческих фирм. Важные детали об американцах были получены также от правительства на всех его уровнях. Заявки на получение лицензии на оружие, разрешения на строительство домов, заполнение анкет на пособия и другие государственные документы могут многое сказать о том, сколько денег у человека и на какие цели он или она их тратят. Возможно наиболее важным источником данных для создания базы избирателей явилась публикация данных переписи населения США 2000 г., своего рода резервуар бесплатной и актуальной информации о перемещениях населения и других демографических изменениях.
Параллельно со сбором данных политтехнологические фирмы занимались полевыми экспериментами, статистическим анализом и моделированием электорального поведения населения.
В сентябре 2002 г. заместитель политического директора AFL-CIO Майк Подхорзер вышел из своего кабинета в здании, расположенном почти напротив Белого дома. Он шел в штаб-квартиру кандидата от Демократической партии Джона Керри с ноутбуком, загруженным статистическими показателями, которые беспокоили его в связи с предстоящими выборами. Подхорзер был одним из самых активных потребителей данных всяческих общественных опросов и экспериментов. В частности, он заметил, что Джордж Буш вступил в свою вторую предвыборную кампанию с поразительно высокой поддержкой со стороны семей членов AFL.
Подхорзер вырос в Бруклайне, штате Массачусеттс. В детстве он увлекался настольной игрой Strat-o-Matic, в которой игроков бейсбола можно было подбирать в команду на основе их средних статистических результатов. “В очень раннем возрасте у меня возник интерес к вероятностям, статистическим показателям и так далее, – говорит Подхорзер в интервью то NYT – Это развило у меня способ размышления о мире в аналитических терминах… Именно так я в значительной степени подхожу ко всему в политике”.
Подхорзер понимал, что отнимание Бушем почти 45% голосов членов AFL у кандидата от Демократической партии может иметь решающее значение на следующих выборах. Бюджет AFL на 2004 г. составлял 44 миллиона долларов, и Федерация являлась весомым игроком на предстоящих выборах. Подхорзер понимал, что, в дополнение к обычной программе по мобилизации профсоюзных избирателей, готовых голосовать за демократов, Федерации придется инвестировать в новый важный приоритет: предотвращение дезертирства, предупреждение членов профсоюзов об опасностях второго срока Буша.
Демократы нашли достойных соперников в лице республиканских политтехнологов и в результате Керри проиграл Бушу в 2004 г. После выборов победившие республиканцы выставили напоказ тонкое знание своего электората. Республиканские политтехнологи сумели превратить в политическую информацию знания о вкусах избирателей, обнаружив, например, что любители бурбона склоняются к республиканцам, а любители коньяка – в основном, к демократам. Аналитические находки республиканцев напугали демократов до смерти. Лучший способ заставить кого-либо что-либо сделать на стороне демократов, это сказать им, что республиканцы уже это делают. С тех пор между двумя партиями началась политтехнологическая гонка.
В 2006 г. трое политтехнологов-демократов, Лаура Куинн (Laura Quinn), один из наиболее активных членов будущей теневой кампании 2020 г., бывший советник президента Билла Клинтона Гарольд Икес (Harold Ickes) и Подхорзер, стали соучредителями новой коммерческой компании Catalist, целью которой был сбор и анализ данных для демократических кампаний и либеральных движений. Левым нужна была своя национальная инфраструктура данных, если они собирались догнать и перегнать республиканцев в этом направлении. В эпоху ограничительных законов о финансировании избирательных кампаний Catalist был сознательно задуман как бизнес, а не как политический комитет. Сорос сделал инвестмент в размере 1 миллиона долларов на достижение этой цели, еще 4 миллиона долларов вложили его соратники по Демократическому альянсу. Компания поставила себе целью иметь данные обо всем взрослом населении избирательного возраста, в отличие от штатских баз данных, которые включали только зарегистрированных избирателей.
В то же самое время Комитет Демократической партии (DNC) завершил работу над своим дорогостоящим национальным файлом избирателей. Чиновники партии утверждали, что Catalist будет лишним, но Икес полагал, что они просто почувствовали угрозу со стороны нового центра власти, который будет располагаться за пределами DNC. Создание фирмы Catalist означало неумолимый сдвиг влияния от партии к независимым игрокам.
К выборам 2006 г. демократы имели доступ уже к двум конкурирующим национальным базам данных, одна из которых контролировалась DNC, а другая – фирмой Catalist. К этому времени Catalist ввел еще одно нововведение – Сеть активации избирателей (The Voter Activation Network (VAN)), веб-интерфейс, который взаимодействовал с локальными базами данных избирателей, поддерживаемыми фирмой. Это программное обеспечение присвоило каждому взрослому жителю США уникальный семизначный идентификационный код VAN, который служит, в сущности, политическим эквивалентом номера социального страхования (Social Security number). VAN является надежным маркером, который остается с избирателем на протяжении всей его жизни. С помощью кода VAN в мобильной стране избиратели в базе данных больше не связаны только с именем и фиксированным адресом, их можно будет отслеживать при переезде в другой штат и даже через границу страны, а информация об их политическом поведении будет собираться повсюду. Кроме того, VAN сделал возможным вносить новую информацию в базы данных, не опасаясь дублирования записей.
Поворотный момент в увеличении роли либерального альянса в проведении президентских кампаний наступил, когда руководитель штаба кампании Обамы вступил в секретные отношения с Catalist в 2004 г., чтобы использовать его файлы избирателей, а не полагаться на файлы, созданные DNC. Это решение было обоснованно несколькими причинами, не последняя из которых была соперничество с Хиллари Клинтон.
Решение заключить сделку о покупке данных у Catalist первоначально было встречено в штабе Обамы в штыки, поскольку оно требовало значительных затрат, тогда как доступ к общенациональному файлу избирателей DNC был бесплатным. Но зато кампания Обамы, став одним из клиентов в портфолио прогрессивных организаций фирмы Catalist, наладила беспрепятственные и никем не контролируемые связи с левыми активистами, включая политические комитеты, с которыми кандидатам по закону было запрещено напрямую координировать свою деятельность.
Законы, регулирующие деятельность политических организаций в США, особенно их финансовую сторону, довольно сложны и поэтому рядовой избиратель часто не знает, как они работают. Поэтому я кратко остановлюсь на тех финансовых ограничениях политических организаций, которые привели к их эволюции и появлению новых политических мутантов с целью ухода не только от общественного контроля, но и от контроля за их деятельностью со стороны налоговых органов и Федеральной избирательной комиссии. Для понимания дальнейшего нужно пояснить термины “организация 527”, “мягкие” и “твердые” деньги, а также в чем состоит отличие обычной политической организации (527) от комитета политических действий (РАС).
“Организация 527” – это тип освобожденной от налогов общественной политической организации, созданной в соответствии с разделом 527 Налогового кодекса США (26 U.S.C. §527) и получившей название по номеру этой статьи. “527” создается в первую очередь для того, чтобы влиять на выбор, выдвижение, избрание, назначение или поражение кандидатов на федеральные, государственные или местные государственные должности. Эти цели в законе называются нефедеральными. “527” разрешено законом принимать неограниченное количество взносов, которые принято называть мягкими (soft) деньгами, используемыми для нефедеральных целей, однако им запрещено напрямую участвовать в выборных кампаниях кандидатов на федеральные должности. На практике термин “527” обычно применяется только к таким организациям, деятельность которых не регулируется законами штата или федеральными законами о финансировании избирательных кампаний, поскольку они “не прямо” участвуют в выборах и в победе или поражении кандидата и партии, а только через рекламу и публичные акции.
В отличие от “527” PAC тратит деньги на федеральные цели, взносы в него называются “твердыми” (hard) и регулируются федеральными законами о выборах и контролируются Федеральной избирательной комиссией. Федеральный закон устанавливает лимит взносов в РАС в размере 5000 долларов США. Однако избирательный закон США запрещает политическим комитетам (РАС) координировать свои усилия с кампаниями кандидатов, которых они поддерживают.
Таким образом закон накладывает строгие ограничения на то, как и на какие цели будут использоваться “мягкие” и “твердые” деньги, поступающие от доноров.
Первая из организаций “527”, созданных на деньги Сороса, была АСТ. Чтобы преодолеть ограничения, налагаемые законами, эта организация состояла из двух частей: РАС и собственно “527”. Разделение АСТ на две организации объясняется тем, что ее лидеры собирались обходить законы. Мягкие деньги свободно перемещались внутри АСТ от ее “527” составляющей к РАС, а кроме того АСТ-РАС открыто наладила координацию и разделение труда с избирательной кампанией Керри. В штате Огайо, победа в котором была обязательной для победы Керри, его местная кампания почти полностью велась на деньги и членами ACT.
ACT прибегла к названной финансовой уловке для того, чтобы позволить себе потратить миллионы долларов на антибушевскую кампанию в нарушение правил, регулирующих деятельность “527”. В документах, поданных в Федеральную избирательную комиссию, ACT утверждала, что имела право потратить взносы семизначного размера практически на все, что она хотела. Эта уловка могла иметь, и в дальнейшем имела, серьезные последствия для организации, но наказание могло наступить только после выборов, и потому ACT пошла на этот риск. АСТ сделала ставку на то, что победителей не судят, что в случае победы, ее союзники придут к власти и сами станут “судьями”. АСТ была абсолютно уверена в своей победе, однако демократы проиграли. После поражения Керри в 2004 г. АСТ поймали за руку, и она была ликвидирована.
После того как АСТ была распущена, демократы извлекли для себя урок и из осколков АСТ были создано общенациональное политическое образование нового типа – зонтичная организация с единым центром финансирования, координации и управления, соединяющая в себе разные типы организаций: “527”, коммерческие консультационные и мозговые центры, инкубаторы по подготовке кандидатов на политические посты и, конечно, “Демократический альянс”, спонсирующий все перечисленные выше организации. Примеры всех этих типов организаций мы уже назвали выше.
Перенеся центр тяжести политических кампаний на “527”, “Демократический альянс” перевел большую часть своих денег – двигатель всех кампаний – из рук Демократической партии в руки якобы “беспартийных” организационных и пропагандистских групп. Проблема, однако, заключалась в том, что американцы в целом и даже сторонники демократов не знали и не знают до сих пор об изменениях в механизме подготовки и проведения выборов. Более того, не существует никаких форм общественного контроля за новым механизмом выборов, в частности за деятельностью “527”, а тот, который существует со стороны правоохранительных и финансовых органов, является не очень эффективным.
Оглядываясь на выборы 2004 года как на поворотный момент в американской политической истории, можно заключить, что левый альянс придумал способы, как обойти не только традиционную структуру политических партий, но и писанные законы, чтобы собирать и тратить мягкие деньги по своему усмотрению. В результате, они изменили практику проведения кампании в этой стране. Вот почему можно сделать вывод, что с этого момента, все последующие кампании Демократической партии были по сути теневыми.
Лидеры ACT были уверены, что их поддержит большинство избирателей. Но на чем базировалась уверенность АСТ в победе Керри? “В истории этой страны никогда не было ничего такого масштабного с точки зрения работы с избирателями” – заявил лидер организации Розенталь. Благодаря колоссальному бюджету, у ACT было 1500 агитаторов в колеблющихся штатах, 320 штатных организаторов на местах, еще 220 штатных сотрудников были мобилизованы из профсоюзов. Однако они проиграли… Когда ACT перечислила свои фактические достижения на выборах, они оказались ничтожными по сравнению с затраченными деньгами и усилиями. Многие из созданных на деньги мегадоноров институтов и начинаний проиграли соревнование их консервативным и республиканским соперникам.
Радиостанция Air America, запущенная, чтобы конкурировать с консервативным радио шоу Раша Лимбо закончилась полной неудачей. Huffngton Post также проиграла соревнование с Breitbart. И это при том, что либеральные медиа существовали за счет доноров, а консервативные не только самоокупались, но и показали себя коммерчески успешными. Либерально-прогрессивное направление не нашло своего массового слушателя и проиграло соревнование с консервативными идеологами в национальном радиовещании и новостных кабельных каналах.
Несмотря активную информационную кампанию, усилия либеральных СМИ не привели к привлечению значительного числа новых избирателей в Демократическую партию. Скорее, речь шла о том, чтобы выжать еще немного сока из лимона, который уже выжимали до этого много раз. Даже, если все члены профсоюзов и члены их семей, достигшие избирательного возраста, пришли бы на выборы 2004 г., их все равно было бы недостаточно, чтобы избрать демократического кандидата.
Однако кампания либерального альянса 2004 г., и прежде всего его политтехнологические лаборатории, оставили след в истории страны. Они создали предпосылки для двух последующих успешных президентских кампании Барака Обамы. Напомню, что кампания Обамы вступила в секретные отношения с Catalist в 2004 г., а через него и со всем либеральным альянсом.
Однако успех Обамы объяснялся не столько эффективностью либерального альянса или превосходящей численностью левых сил, сколько другими факторами. Обама как политический лидер был темной лошадкой, то есть неизвестен американским избирателям. В отличие от Маккейна Обама был харизматической личностью и за него проголосовало достаточное количество республиканцев. Однако главным фактором стало то, что к проведению выборов подключился еще один отряд третьей политической силы – социальные организаторы, которые со времен ACORN функционируют как теневая партия.
Либеральный альянс, сформировавшийся вокруг AFL-CEO, от рождения был тесно связан с социальными организаторами. Учредитель CEO (Союз индустриальных организаций), известный профсоюзный лидер Джон Льюис организовал слияние AFL и CEO и тем самым создал самый больший профсоюз в США. С привлечением на свою сторону армии организаторов левый альянс взял на вооружение тактики и принципы, изобретённые Алинским и его последователями. Среди этих методов, сплава уроков мафиози Ф. Нитти и профсоюзного лидера Дж. Льюиса, были агрессивные тактики, где все средства хороши, если они ведут к победе, и поиск общего врага для мобилизации своей армии. В 2004 г. их врагом был Буш, а в 2016 г. им стал Трамп.
После победы Трампа представители третьей силы впервые отдали себе отчет в реальном положении дел, в частности, в том, что они не представляют выбор большинства избирателей страны и могут взять власть только путем подлогов.
Следующая статья будет о теневой кампании 2020 года и чего ждать от третьей политической силы в 2022 и 2024 гг.
Продолжение следует.
Ирина Жежко-Браун
Эта рассылка с самыми интересными материалами с нашего сайта. Она приходит к вам на e-mail каждый день по утрам.