Страна безграничного кабланута

Чем дальше, тем больше поражаюсь собственной наивности и непостижимости израильской жизни.

Казалось бы, двадцать лет живешь в стране, постоянно пополняешь багаж знаний о ней как за счет личного опыта, так и за счет опыта других людей, читателей и авторов газеты. Говоришь на языке этой страны, много читаешь, смотришь, слышишь – и все равно постоянно оказывается, что чего-то важного не знаешь. Причем это незнание почему-то, как правило, касается информации негативного свойства: ну вот, еще и так надувают израильских граждан! Подчеркну: не обязательно русскоговорящих израильских граждан. Когда олимовские грезы рассеялись, как дым, выяснилось, что сабр надувают не меньше, чем репатриантов, а порой даже больше, потому что наши уже так научены раскусывать всевозможные “комбинот”, что вполне успешно справляются с ними, хотя проколы все еще случаются.

Сегодня речь пойдет о посреднических услугах при устройстве на работу – так называемом каблануте. До недавнего времени я считала и писала не раз, что эта система применяется, в основном, при найме малоквалифицированной рабочей силы и потому особенно бьет по слабым слоям населения, представители которых пытаются бороться за “посты” уборщиц и охранников. В какой-то момент мне даже поднадоело писать на эту тему – ну что уж тут поделаешь, раз не получилось продвинуться на более солидную работу, может сами виноваты, слабо пробивались, быстро сдались. Может, надо было проявить больше упорства в борьбе с израильскими институтами, предназначенными для поддержки бедных слоев населения, потому что, как говорил еще Федор Михайлович Достоевский, “бедным и несчастным нельзя встречаться, чтобы не заражать друг друга”. Короче, я продолжала считать, что кабланут у нас исключительно для малограмотных в плане иврита людей преклонного возраста. Но вдруг обнаружила, что эта порочная система очень даже активно использует молодых образованных людей – ивритоговорящих и ивритопишущих, ищущих дорогу в хай-тек.

А все началось с того, что сын моих близких друзей демобилизовался из армии. Отметив завершение этого важного жизненного этапа, друзья стали вместе решать, что же дальше. В смысле, чему учиться и где работать. Сначала – решили учиться, но с ходу выяснилось, что на солдатский “маанак” (подарок) претендует большая группа желающих. То есть для поступления в высшее учебное заведение необходимо сдать психометрический тест. И хотя министр образования Шай Пирон пообещал отменить психометрию, когда еще это случится! Все понимают, что сплоченное лобби в защиту психометрии так просто сдаваться не собирается, ведь речь идет о десятках миллионов шекелей прибыли ежегодно, и пока дойдет до дела, много воды утечет, а денег еще больше. В общем, компании, занимающиеся подготовкой к психометрии, звонили нам с утра до вечера, пытаясь вырвать друг у друга и у парня солидный кусок солдатских денег – 7,5 тысяч шекелей из 20.

Потом психометрия закончилась, и начался поиск работы. Торжественный момент – выход молодого человека на рынок труда. Данный конкретный юноша, окончив специальный курс, получил в армии престижную специальность “сисадмин”, то есть системный администратор. Три года он служил армии именно в этом качестве, а армейский опыт ценится высоко. В общем, мы считали, что у него неплохие шансы на трудоустройство, особенно с учетом перспективного возраста, родного иврита, хороших рекомендаций и так далее, и тому подобное. И действительно, как только парень выставил на сайтах по трудоустройству свою биографию, появились десятки предложений. В семью звонили с утра до вечера, сообщения по электронной почте шли безостановочно. Родители уже совсем было собрались возгордиться. Но, как всегда, преждевременно. Очень скоро выяснилось, что все приглашения были отправлены через посреднические конторы. Звонили из солидных государственных учреждений, правительственных офисов и знаменитых компьютерных фирм, чьи названия обычно вызывают восторженные вздохи. Однако представляли их посреднические фирмы. Они наперебой звали молодого человека на интервью, но он очень быстро убедился в том, что везде предлагается одна и та же зарплата: от 5,5 до 6 тысяч шекелей. Где было 7, там требовали подписать обязательство отработать как минимум 1,5-2 года на этой весьма скромной, по современным меркам, ставке. Это значило, что парень должен будет отложить учебу еще на год, и соответственно, гарантировало каблану, что без хлеба с маслом он не останется. Так я с удивлением узнала, что монополизирован не только рынок труда уборщиц и охранников, но и израильский хай-тек. Дальше – больше. Оказалось, что после окончания университетов по технологическим специальностям люди тоже попадают в систему кабланута, выбраться из лап которой исключительно трудно. Выходит, мои сведения о том, что посредник, устраивающий человека на работу, берет за это определенную часть зарплаты за несколько месяцев, давно и безнадежно устарели. Ныне рынок захвачен дельцами-посредниками, которые предпочитают, чтобы на них работали не месяцами, а годами, отстегивая проценты.

Через какое-то время я оказалась в компании молодых людей, которые полностью подтвердили наши выводы. Рынок компьютерных услуг монополизирован сверху донизу, для каждой категории свой тариф и свои вычеты в пользу посредника. Фирмы “коах адам”, несмотря на развернувшуюся с ними борьбу и торжественное провозглашение прав нанимаемых через них работников, не только не слабеют, а крепчают с каждым часом, используя тружеников по полной программе.

– Теперь ты поняла, почему ребята после армии, если есть профессия, стараются махнуть поработать за границу? – спросил маму демобилизованный. – Даже если они патриоты и любят Израиль – а таких много, они думают, что надо поработать несколько лет, заработать деньги, чтобы хватило на учебу и на жизнь, а потом вернуться, потому что иначе в Израиле трудно выжить и совсем невозможно жить самостоятельно. Между прочим, – добавил он, – ты зря осуждаешь тех, кто уезжает в Америку на сезон продавать косметику с тележек. Там за несколько месяцев, если не недель, можно заработать больше, чем у нас, работая на полную ставку.

Услышав дополнительные подробности этой истории мне только и оставалось вздохнуть, пообещав попробовать разобраться в этой истории. Но возразить мне было нечего.

В итоге он устроился в очень известную компьютерную фирму “от каблана”, потому что там, по крайней мере, не требовали подписания договора на длительный срок.

***

Как ни странно, но прошло всего несколько дней, и выяснилось, что депутат кнессета Захава Гальон пришла к аналогичным выводам. Правда, ее выводы касались только одного сектора, защищать интересы которого в нашем государстве всегда больше всего охотников. А именно – государственного. “Захват территории кабланутом становится все более распространенным явлением, – заявила Захава Гальон. – Приватизация работников общественного сектора приобретает невиданные размеры и охватывает далеко не только охранников и уборщиц”. При этом она предложила принять закон, запрещающий общественным организациям нанимать работников через кабланов.

Я редко соглашаюсь с госпожой Гальон, но тут наши мнения совпали. Работа через систему посредников стала еще одним чисто израильским способом “честного отъема денег” у работников не на временной, а на постоянной основе. Но Захава защищает от кабланута только общественный сектор, не задумываясь о том, что частный рынок захвачен этой паразитирующей структурой в еще большей степени.

Но давайте для начала посмотрим на цифры, собранные Захавой Гальон и депутатом кнессета от “Ликуда” Хаимом Кацом. Как выяснилось, в нашей стране из 130 тысяч учителей 15 тысяч работают на каблануте, у Электрической компании в дополнение к единокровным 13500 штатным работникам есть еще 1 тысяча с пониженным статусом, на железной дороге 800 работников наняты через посредника, среди сотрудников аэропортов 1700 отстегивают долю каблану, и так далее, и тому подобное. В общем, рабовладельчество как новая версия сионизма процветает в самых разных областях.

Под законопроектом Гальон и Каца о запрете на использование кабланута в общественном секторе подписались уже 62 депутата как из коалиции, так и из оппозиции, что делает прохождение закона реальным. Как обычно, в разъяснении Захавы Гальон говорится, что она пытается противостоять печальному явлению приватизации государственных работников с согласия правительства. То есть логический вывод из борьбы, под знамена которой призывает лидер МЕРЕЦа, – увеличить количество государственных служащих, ликвидировав посредничество в этой области. И вот здесь я категорически расхожусь в позициях со всеми 62 депутатами. Запрет работы на кабальных условиях через кабланут исключительно для общественного сектора не улучшит ситуацию в израильском обществе. Более того, он поспособствует дальнейшему углублению различий и ужесточению условий труда на частном рынке, а также его монополизации.

Прогрессивные депутаты боятся посягнуть на святая святых – порядки на частном рынке, а ведь там давно уже властвует дикий, что называется, “свинский” капитал, который отличает нас от государств цивилизованного западного мира, где труд защищен. Я, например, категорически не понимаю, почему посреднические услуги по поиску рабочего места и найму на работу надо превращать в кабальную систему, да еще на постоянной основе! Посредник на то и посредник, чтобы заработать на организации контактов между работодателем и работником, не более того. В любой западной стране существует “Man Power”, но повсюду посредники, сделав свое дело и получив за это часть заработной платы за 2-3 месяца, отправляются восвояси помогать другим, и только у нас они становятся владельцами рабсилы (действительно – раб!) на постоянной основе. И происходит это с молчаливого согласия государства и правительства.

В нашем обществе зреет очередной социальный протест. Кажется, еще немного – и наши парламентарии, нанятые на работу без кабланута (хотя и на выборах давно уже неплохо зарабатывают кабланы, приобретающие голоса), наконец очнутся и подумают о том, что пришла пора приступать к защите прав трудящихся.

Виктория Мартынова, «Новости недели» – «Континент»