Стэнфордский университет принес извинения евреям

Официальное расследование Стэнфордского университета подтвердил давние подозрения, что администраторы ограничивали набор евреев в 1950-х годах.

Официальное расследование Стэнфордского университета, опубликованное в среду, подтвердило давние подозрения, что администрация университета действовала, чтобы ограничить набор евреев в 1950-е годы, публично отрицая это.

Одновременно с публикацией отчета президент Стэнфорда Марк Тессье-Лавин принес извинения еврейской общине от имени университета.

«Этот уродливый компонент истории Стэнфорда, подтвержденный этим новым отчетом, огорчает и глубоко беспокоит», — написала Тессье-Лавин. «Как университет, мы должны признать это и противостоять ей как части нашей истории, какой бы отталкивающей она ни была, и стремиться к лучшему».

Тессье-Лавин также написала, что Стэнфорд будет работать над тем, чтобы сегодня радушно принимать еврейских студентов, расширяя обучение против предвзятости, создавая специальный консультативный комитет, уделяя больше внимания циклам еврейских каникул в расписании университетов и другим мерам. Первый день занятий в университете этой осенью состоялся на Рош ха-Шана.

Стэнфорд созвал целевую группу, которая подготовила отчет в прошлом году после того, как историк опубликовал обнаруженные им документы, оставленные директором приемной комиссии Стэнфорда с 1950 по 1970 год Риксфордом Снайдером, предполагая, что Снайдер был настроен против евреев и был заинтересован в сокращении их приема в университет.

К аналогичному выводу пришла рабочая группа, в состав которой входили преподаватели, сотрудники, попечители, выпускники и студенты.

«На протяжении десятилетий многие евреи в Калифорнии понимали, что Стэнфорд либо имел, либо имеет предвзятое отношение к абитуриентам-евреям», — сказал профессор истории Стэнфорда Ари Келман, возглавлявший рабочую группу. «Мы обнаружили, что директор приемной комиссии, зная других членов высшего руководства университета, предпринял шаги, чтобы ограничить количество студентов-евреев, зачисленных в Стэнфорд».

Доказательства намерений Снайдера можно найти в меморандуме 1953 года, написанном его коллегой Фредом Гловером, который был отправлен тогдашнему президенту Стэнфорда Уоллесу Стерлингу.

Гловер отметил, что Снайдер считал, что слишком много мужчин-абитуриентов Стэнфорда были евреями, и что университет должен принять меры, чтобы изменить ситуацию.

«Снайдер чувствует, что эта проблема наполнена динамитом, и он хотел, чтобы вы знали об этом, поскольку он говорит, что ситуация вынуждает его игнорировать нашу заявленную политику не обращать внимания на расу или религию заявителей», — написал Гловер.

Согласно архивным материалам, Снайдер действовал для достижения своей цели по сокращению приема евреев, нацелившись на среднюю школу Беверли-Хиллз и среднюю школу Фэрфакс, две школы Лос-Анджелеса с преимущественно еврейскими учащимися.

«Если мы примем несколько еврейских абитуриентов из этих школ в следующем году, мы получим поток еврейских абитуриентов», — писал Гловер, передавая обеспокоенность Снайдера.

Например, после даты этой записки Снайдер исключил Беверли-Хиллз и Фэрфакс из набора в школы Южной Калифорнии, что следует из маршрутов поездок Снайдера, найденным в университетских архивах.

Анализ данных о зачислении показал, что вскоре в Стэнфорде наблюдалось резкое падение числа учащихся из этих двух школ.

История дискриминации евреев и других меньшинств в Стэнфорде далеко не уникальна среди элитных университетов. В более ранние периоды 20-го века многие школы Лиги плюща проводили гораздо более вопиющую политику дискриминации, такую ​​​​как официальные религиозные и расовые квоты, контролирующие количество зачисленных евреев. (В этом году Верховный суд США рассмотрит два дела о позитивных действиях — современной практике, направленной на обеспечение разнообразия, которое, по словам его критиков, равносильно дискриминации в отношении студентов из некоторых слоев общества.)

Тот факт, что антисемитизм, обнаруженный в Стэнфорде, был более тонким и проявился позже, поучителен, поскольку учреждения по всей стране все чаще начинают считаться со своим прошлым, сказала стэнфордский историк Эмили Дж. Левин, входившая в состав рабочей группы.

«В 1950-х было неприемлемо быть таким откровенным антисемитом», — сказал Левин. «Антисемитизм не столько ушел, сколько ушел в подполье».

По ее словам, поскольку дискриминация ушла в подполье, для разбора архивных материалов и понимания методов сокращения приема студентов-евреев и их влияния потребовались специальные исследовательские навыки, которые студенты могут получить в Стэнфорде.

Для Левина моральное обязательство, сопровождаемое исследованиями и обучением, может создать среду для исцеления от прошлого.

«Процесс коллективной институциональной памяти и саморефлексивной критики как сообщества, право на самом деле может заставить людей чувствовать себя более связанными друг с другом и больше доверять своему учреждению», — сказала она.

Согласно данным, опубликованным университетским Гиллелем, сегодня около 7% студентов Стэнфордского университета являются евреями. По словам раввина Лори Хан Таппер, заместителя декана университета по религиозным вопросам, публичные извинения Стэнфорда и стремление улучшить еврейскую жизнь в кампусе с помощью конкретных шагов соответствуют процессу возмещения ущерба, необходимому в соответствии с тшувой – еврейской концепцией о возвращении на путь праведности и духовной жизни.

И время в разгар еврейских праздников было как нельзя более подходящим, сказала она.

«Изменилось ли что-то с 50-х годов? Да. Теперь у нас есть прекрасный оживленный кампус — и антисемитизм все еще существует», — сказал Хан Таппер. «Поэтому иметь возможность назвать его, чтобы вывести его из тени, — это первый шаг в продолжении роста нашего сообщества».

Марк Штоде
Источник