Сосед дороже отца родного

Эта восточная мудрость намекает: живущий за забором ближе единокровного родственника. А, стало быть, в любом случае намного быстрей, чем родитель, поможет справиться с твоей неотложной семейной проблемой.

Европа в движении

Мудрость Востока взяли за образец – возможно, и не подозревая об этом – жители Старого Света, которые в последние недели зачастили в ближнее зарубежье. Оно выручает в суровую эпоху избавиться от вируса, сберечь семейный капитал, да и Новый год встретить так, как встречалось прежде, – при ярких огнях.

Вопреки устоявшейся перманентной ситуации по принципу «Здесь играем, здесь не играем», который возникает в ходе пятой вирусной волны, голландцы ринулись в Германию, немцы в Данию и в Польшу, болгары и греки в Турцию.

Причем, все довольны: каждый что-то да выигрывает. Этим «что-то» чаще всего оказываются здоровье, деньги, удовольствия, а чаще и то, и другое, и третье.

Минздрав Нидерландов укрепляет бюджет горнолыжных курортов Австрии

Применительно к той части королевства, которое именуется Голландией, ситуация выглядит так. Рождественские каникулы здесь принято проводить за пределами родины, а там в чести «зеленый паспорт», дающий гарантийное пересечение границы и пару недель в давно облюбованных отелях, санаториях, горнолыжных курортах и зонах отдыха.

Ажиотаж по поводу обретения «зеленого паспорта» породил противоковидный бум и тесно связанную с ним нехватку вакцин.

Что делать? Выход просто. Отправляться за бустерной дозой в приграничный Аахен, названный Dreilаеndereck, поскольку именно здесь, стыкуются три страны – Германия, Нидерланды и Бельгия. В принципе, голландцы, как и жители других частей королевства, могли бы, провакцинировавшись, на месте прививки и оставаться. Январьские температуры в Аахене щадящие, число дней с минусом минимально, к тому же обилие бальнеологических курортов и близость к жемчужине северо-западной Германии – горнолесному региону Айфель с массой пряничных домиков, уютом и высоким уровнем ухода. Даже несмотря на катастрофические последствия летних наводнений, сказочных уголков вполне достаточно. Надо только заранее договориться с этими миниотелями.

По идее, никуда в Альпы и не надо. Но что поделать, если иногда (а ковидные времена и есть то самое «иногда») мечтается получить отдых по высшему разряду. Отсюда и высокий процент голландцев в центрах вакцинации Аахена. До 80 процентов желающих получить бустерную дозу, уточняют в минздраве земли Северный Рейн-Вестфалия.

С этим ведомством все понятно. Чего не скажешь о позиции минздрава Нидерландов. Дело в том, что сертификат, выданный в Аахене, не во всех санаторных зонах самого королевства действителен. А вот в Австрии «зеленый паспорт» от немцев принимается без единого возражения. Сами голландцы теряются в догадках: чем объяснить заботу отечественных чиновников о развитии австрийского горнолыжного бизнеса?

Почти по Пушкину

Я лиру посвятил народу своему, мог бы на манер Александра Сергеевича воскликнуть президент Эрдоган. Это верно, но лишь отчасти: лиры разных систем. Все эрдогановые финансовые инициативы, мягко говоря, противоречивы. Курс лиры неумолимо падает. Пока турецкие граждане гадают, чем и когда это падение закончится, жители соседних стран Греции и Болгарии решили воспользоваться ситуацией.

В предновогодние недели да и сейчас, в начале января, не утихает поток автобусов, не говоря уже о частных автомобилях, которые прибывают в Турцию пошопиться, говоря современным русским сленгом. Турки ошарашены набегом соседей и со своими тощающими день ото дня кошельками выглядят пришельцами на фоне этой иностранной атаки на магазины со съестным и одеждой. Сегодня, когда инфляция превышает 21%, что отражается на стремительно растущих ценах на продукты питания, топливо и предметы домашнего обихода, она на руку только иностранцам.

Туристка из Болгарии Гульфие Осинова едва поднимает сумки с одеждой, едой и новогодними подарками детям и внукам, хотя потратила втрое меньше, чем в Болгарии, обменяв всего 500 левов (255 евро). «Этого хватит на всех нас».

За год турецкая валюта потеряла около 40% своей стоимости по отношению к доллару. Падение лиры – следствие директив президента Эрдогана, согласно которым Центробанк снизил учетную ставку с 19 процентов до 14 процентов с сентября 2021 года. Таким образом, ЦБ увеличил разрыв между инфляцией и процентными ставками до 7 пунктов. Директор Центра финансовых исследований Стамбульского университета Билги, проф. Эге Язган считает снижение процентных ставок лишь началом финансового кризиса. Ведь оно не привело к значительному скачку производства и экспорта в реальном секторе, как утверждал Эрдоган. Производительный сектор парализовло: он потерял способность производить.

Гульфие обещает еще раз навестить турецкие магазины в конце января. Почему? «Потому что читаю газеты, – говорит она. – Лира продолжает терять свою стоимость». Это правда. Граждане Турции все еще пытаются защитить свои сбережения, покупая иностранную валюту, в том числе и болгарские левы. А прогноз неутешителен: спрос на иностранную валюту вырастает вместе с инфляцией, которая по прогнозу проф. Эге Язгана может к концу 2022 года по сравнению с сегодняшним уровнем достичь 35–40 процентов. Это грозит катастрофой в экономике.

Ну, кому война, а кому мать родна, говорят в таких случаях бизнесмены России, тоже имеющие свою гарантированную копеечку, которую щедро дарит им Эрдоган. А счет таким, как Гульфие Осинова, десятки тысяч. От Пловдива, где она живет, до турецкого Эдирне – не больше 3,5 часов на собственном авто. А есть и маршруты покороче. За световой день вполне можно обернуться. Ну а теперь прибавьте десятки тысяч жителей Греции, с которой у Турции также достаточно протяженная граница – 110 километров. Причем, греки обладают евро, валютой более притягательной, чем болгарский лев. И станет понятно, почему огорчаются турки-покупатели и радуются турки-продавцы. Только Эрдогану на эти эмоции, судя по его неутомимым инициативам, просто наплевать.

Праздник для глаз или гибель для легких?

Продавцы пиротехники в датском Сённеборге на границе с ФРГ рады-радешеньки предоставившемуся шансу поправить свои дела в непредсказуемую эпоху пандемии. Но тут, как в случае с Голландией, подыграли власти Германии.

Причина важная. Из-за всплеска заражений коронавирусом – на этот раз новым штаммом омикроном – второй год подряд в ФРГ запрещена продажа петард, ракет и другой пиротехники для фейерверков. Потому-то немцы, известные в Европе любители праздничных огней в новогоднем небе, ринулись закупаться ими в соседние страны.

Логика простая: «Купить все это у нас нельзя, а вот запустить в небо – можно. Стало быть, ближайшая цель – Сённеборг». Анди живет в немецком Фленсбурге, в 45 минутах езды на автомобиле. Дорогу в Сённеборг освоил много лет назад, когда ему приспичило быстро жениться на китаянке. С приезжими невестами, гражданами других стран, в германских ведомствах заморочка на много месяцев. То ли дело – Дания, где расписывают в течение 15 минут. Сейчас у него трое ребятишек. Их он воспитывает один: жена скончалась несколько лет назад. «Я прикупил для детей разнообразные наборы пиротехических средств, от разовых ракет до фонтанов. Выложить пришлось 4 тысячи датских крон (500 евро), но я не жалею. В конце концов, Новый год – раз в году. Да и детишек хотелось побаловать, которым я много недодал в ковидное время. Пусть хоть праздничным огням порадуются».

Продавцы фейерверков на датской стороне полуострова Ютландия в один голос твердят, что несколько недель обслуживают в основном немецких покупателей. Если точнее, две трети посетителей – немцы. И прибывают не только из ближайших городов ФРГ, скажем, из Фленсбурга, как уже знакомый Анди. Машины с гамбургскими, ганноверскими, бременскими, ростокскими и даже дюссельдорфскими номерами, уточняет владелец магазина Петер П.

Однако такого торгового бума, который испытывал недавно магазин, где продают пиротехнику, что в польском Слубице, датчанам не снился. Очередь длиной в 300 метров, причем, первые клиенты ждали открытия торгового пункта уже в семь утра, а те, что оказались в хвосте, – не меньше трех часов.

«Запрет на продажу фейерверков в Германии привел к взрывному развитию бизнеса в Польше, – комментирует ситуацию Войцех Н., водитель автобуса, которым прибыло из Германии около полусотни пассажиров. – Это и берлинцы, и бранденбуржцы. И даже из Ганновера, до которого километров четыреста».

Но все, как один, довольны. Во-первых, выбор побогаче, чем в Германии. Во-вторых, большой разброс цен, так что можно товара купить побольше, чем на родине. В Слубице каждый германский покупатель оставляет по 300–500 евро. Причем, поляки предусмотрительно запаслись сертификатом на продажу ракетных батарей, чтобы таможня на немецкой стороне не придиралась к покупателям и не отбирала товар такого вида.

В принципе, ввоз фейерверков из Польши не запрещен. Если хочешь купить петарды, ракеты и тому подобное у соседей, убедись, что знак CE и регистрационный номер на коробке хорошо видны. Однако торгуют поляки не только в магазинах, но, что называется, из багажника личных авто. На этот случай тоже есть определенные ограничения. Непрофессионалам разрешается продавать пиротехнику только специально оговоренных классов опасности F1 и F2. Кстати: в автомобиле можно перевезти не более 50 кг пиротехники, включая упаковку. Эти и другие ограничения отмечены в германском «Законе о взрывчатых веществах».

«Мы следим за торговлей пиротехникой каждый год, – говорит официальный представитель таможни Астрид Принц. – Но сейчас особенно. Все мы знаем, какие сизые облака дыма оставляют за собой 2–3 часа беспрестанных новогодних салютов на улицах немецких городов. Причем, случались безветреные новогодние ночи, когда просто не продохнуть. А сейчас, в период пандемии, когда этот смрад поступает в больничные отсеки, где больные подключены к аппаратам ИВЛ… Ну, вы понимаете последствия…»

Действительно, к сожалению, не все покупатели пиротехники внемлют настоятельным призывам медиков не устраивать в этом году салюты из-за переполненности отделений интенсивной терапии. Но как их осуждать за то, что доставить детям радость вспыхивающих в небе огней?!

Сложная ситуация: общественное благо и потребность сделать праздник полноценным, как в собственном детстве. В котором, возможно, родитель остался через много лет.

Александр МЕЛАМЕД

Использованы данные сайтов Bild, Euronews, Deutsche Welle