Синий поезд

Отрывок из книги Назима Надирова (Москва, Россия)

ГОККА И КУРДСКИЙ ВЕЛОСИПЕД. Байки Арбакеша.

Наколки на щиколотках музыканта… — «странно», — подумал Арбакеш. Но долго размышлять об эстетическом виде конечностей барабанщика, которого Ингусик умоляла приютить на неделю, пока Арбакеш пробудет в Ашхабаде, было недосуг.

Как обычно после поездки в любимый чудесный солнечный город и обратно в Москву, Арбакеш летел единственным утренним рейсом. А до аэропорта уже по традиции везла Света, жена скрипача Гасана, одной рукой лихо руля «Волгой», другой — запахивая ворот халата. Так в очередной раз, после обмывания подписанного контракта или успешной записи легендарного «Ашхабада», Арбакеш возвращался домой.

Ступив за порог, хозяин обнаружил, что дверь в комнату заперта, и не стал будить спящего барабанщика. Но когда, допив кофе на кухне и для приличия подождав еще немного, все же приоткрыл дверь в комнату, немало подивился: постель убрана. И вокруг — чистота! «Какой аккуратист» — подумал Арбакеш. Лжебарабанщик оказался настоящим профи: подчистил в квартире все — наличные деньги, технику, одежду, музыкальный архив и даже немецкие зажигалки и спички.

«Хорошо-то как в пустой квартире, вольно так дышится…» — прислушивался Арбакеш к новым ощущениям. Вскоре примчалась Ингусик, стала вся синяя и беспрестанно причитала: «Прости, прости!». Так что Арбакешу пришлось еще и наводчицу вора успокаивать: «Ничего, не плачь, деньги не самое главное, заработаю еще».

В это время раздался телефонный звонок:

— Мерхаба! — И далее все по-турецки. Но, наткнувшись на упрямо повторяемое Арбакешем «I don’t speak Turkish», перешли на плохой английский.

«Дайте ваш адрес. Мы ваши родственники, мы к вам сейчас приедем». — «Какие еще родственники! Приедут и последнее из квартиры вынесут» — насторожился Арбакеш. «Давайте лучше митинг ин зэ сити завтра устроим» — уклончиво предлагал он, не имея абсолютно никакого представления, что это за родственники. Многократно заполняя всякие анкеты перед выездом за рубеж, он уверенно писал: «родственников за границей не имею», «интернирован не был», «не имею», «не был»… А тут на тебе, какая-то турецкая родня…

На следующий день встретились ин зэ сити. Оказалось, что засланцы здесь по просьбе почетного председателя турецкого меджлиса Ильфана Картала, и разложили на столе родословное древо. «На мошенников, вроде, не очень похожи» — присматривался Арбакеш. — «Хотя кто их знает!».

В конце очередного телефонного разговора со своим братом Арбакеш вдруг вспомнил: «Азим, тут такая занятная история произошла: какие-то странные люди на меня вышли, утверждают, что родственники из Турции, всучили мне родословное древо, запиши пару имен…».

В понедельник Азим позвонил Арбакешу непривычно рано и взволнованно доложил: «Ездил на выходные к Папе в деревню, пересказал ему твою историю. Представляешь, он сказал, что это наша близкая родня!»

Новоявленным родным, настойчиво звавшим его в Турцию, Арбакеш ответил, что на историческую родину отца он поедет только с отцом.

Получив загранпаспорт, к Арбакешу в Москву приехал Папа, и тут — буквально в этот же самый день — случился военный переворот, ГКЧП. Папа очень расстроился: из Турции он, как теперь признался, уехал шестилетним ребенком, и сейчас срывалась возможность вновь посетить родину. Сын, напротив, радовался, что в магазине выбросили недорогой коньяк.

Арбакеш убеждал Папу, что путч — это очередное шоу, и не успеют они пересечь советскую границу, как спектакль будет окончен… И вот они на болгарско-турецкой границе. Просмотрев паспорта, пару раз вслух прочитав имя-фамилию и уже собираясь перейти к следующему купе, пограничник, видимо, ради приличия, спросил: «Azeri mi siz?». И вышел. Однако, не услышав ответа, вернулся и вопросительно посмотрел на молчавших отца и сына.

И тут Арбакеш вспомнил Папины уроки. В детстве Папа говорил Арбакешу: «Сынок, ты сын свободолюбивого курдского народа, всегда гордись этим». Но поскольку до того момента гордиться не приходилось: никто никогда особо не интересовался у Арбакеша, какой он национальности, Арбакеш понял, что пришло время, когда он мог бы продемонстрировать свою лояльность в присутствии самого учителя, и показать, что его уроки не прошли даром. Отец молчал, а сын спокойно ответил: «Yok. Ben kurt». Ученика вместе с учителем высадили из поезда и забрали все документы.

Через решетчатое окно пограничной службы Арбакеш видел, как отец растерянно мечется перед отправляющимся поездом. Ему стало неловко, что он невольно поставил под угрозу встречу отца с родиной. Применив все свое красноречие и изрядно приправив его великодержавным шовинизмом, Арбакеш ввел пограничников в ступор, выхватил паспорта, выбежал на перрон и подсадил Папу в набиравший ход поезд на Стамбул.

Из Стамбула на mavi train новоявленные родственники отправили их в Анкару. Первым, что посетили отец с сыном в столице Турции, был мавзолей основателя Турецкой Республики. Папа горько посетовал: «О, Кемаль, будь ты проклят! ты погубил мою жизнь!» Но Арбакеш парировал: «Папа, Вы что такое говорите?! Не будь революции Ататюрка, Ваш отец Карим-ага не оказался бы в измирской тюрьме, не бежал потом в Армению, оттуда вас не сослали бы в Казахстан и там Вы не встретили бы карачаевку Гокку, и тогда не родились бы все мы, Ваши дети. Вы сожалеете, что подарили нам жизнь? Мы что, плохие дети?!» Папа громко рассмеялся. Почтительно шествовавшие мимо турки недоуменно оглянулись, услышав оживленную русскую речь.

Елена Карпова, редактор программ «Антропология» и «проСВЕТ» с Дмитрием Дибровым пишет о нем так:

«Есть на свете люди-перекрестки, в которых сходятся быль и небыль, случайность и закономерность, сплавляются культуры и народности. Они — результат сложного эксперимента Бога, задумавшего соединить несоединимое и получить непредсказуемый результат. Например, мальчик Назим, родившейся в колхозе имени Сталина в семье ссыльных карачаевки и курда,стал главным российским специалистом по этнике Назимом Надировым.

За последние 20 лет он организовал более 300 концертов и фестивалей этнической музыки в России, Казахстане, Туркмении, Германии и Голландии. Провел более 400 эфиров на радиостанциях “Говорит Москва”, Радио России, Радио Надежда, Радио Вокс. Вел разделы этнической и мировой музыки в журналах “Alquimia”, “Территория Культуры”, “Националъ” (Москва), “Central Asia” (Stockholm). 1999-2007 гг. член жюри от России в World Music Charts Europe. Создал и спродюсировал одну из самых успешных групп бывшего СССР в стиле world music “Ашхабад”, диск которой вышел на лейбле Питера Гейбриела Real World. Организовал первые гастроли и релизы на Западе “queen of uzbekian music” Юлдуз Усмановой; первый визит в Москву Дживана Гаспаряна и других звезд мировой музыки (Урнаа, Fanfare Ciocarlia, Севара Назархан…) в Россию в новейшее время.»