Шарль Азнавур: «Я не строю из себя звезду»

Великий шансонье — о любви, дружбе, терпении, силе голоса, «запретных» песнях и отношениях с Эдит Пиаф

Вместе с корреспондентом «Новой» великий шансонье вспомнил прошлое и вернулся на 20 лет назад — в Париж и Москву.

Французские боги

В Москве привыкли к «великим» французам. Они пригреты в кремлевских теремах, как художники при дворе французских монархов. «Немного» славянской экзотики, «приличный» гонорар и «большая дружба» с российскими небожителями. Стареющие французские боги без старческой одышки забираются на русский Олимп. Бороздят просторы Сибири в компании с олигархами. Греются русской водкой в Москве и Санкт-Петербурге. Влюбляются в юных русских красавиц, аплодируют президенту и принимают российское гражданство.

Шарль Азнавур — это «о другом». В мае 2014 года великому шансонье исполнится 90 лет. За 80-летнюю карьеру он сыграл в 60 фильмах, написал около тысячи песен, пел на шести языках, продал более 100 миллионов дисков. По версии журнала Time, в 98-м году был признан лучшим эстрадным исполнителем XX века. В российском гражданстве не нуждается. По-прежнему колесит по миру. Собирает полные залы.

— Это ужас, шесть с половиной тысяч человек! — говорит месье Шарль после концерта. — В мой первый приезд сюда я пел в маленьком кабаре у месье Кобы. И я был первым иностранным артистом, который приехал в только что созданное Государство Израиль.

— Публика изменилась? — спрашиваю мэтра.

— Абсолютно! Тогда это была молодежь. Сегодня люди в возрасте, и все ждут откровений. Я воскрешаю для них прошлое, вызываю ностальгию по лучшим годам…

Окно в Париж

Шарль Азнавур  — это винил и «окно в Париж». Окно, за которым не Париж даже, а целая вселенная. Упоительная и влекущая — Монмартр, Сена, пляс Пигаль, «Мулен Руж» и «Олимпия»… Рычащая Пиаф, блестящая Далида, Мирей с челкой восьмиклассницы… И маленький и великий Азнавур.

— Мам, а кто это вообще Азнавур? — 20-летняя дочь останавливает в моей голове оду в честь кумира моего детства. Другое поколение: для них Париж — это взял билет и через 3 часа там. Это французский рэп и классные шмотки. А Азнавур — такая же даль, как Великая французская революция.

— Он давно вышел из моды и плохо поет, во Франции его уже никто не слушает, — говорит моя парижская подруга. — Время его славы давно позади. Он написал книжку, но она не имела успеха, получилась очень банальной. Такое впечатление, что человеку просто нечего сказать. Во Франции его не любят, потому что свою большую славу он заработал в Америке, да к тому же давно живет в Швейцарии: прячется там от налогов, как Ален Делон.

Вы кто, месье?

— Я армянин, живущий в Париже. Так я ответил на этот вопрос, когда мне было лет десять.

После Парижа Азнавур 20 лет жил в Провансе. С его легкой руки и под его громким именем выпускали местное оливковое масло. Потом с семьей перебрался в Швейцарию. Считает, что там начал новую жизнь.

— Я строитель по сути, и, когда начинаю «с нуля», это придает мне силы.

Если бы не было Азнавура, армяне должны были бы его выдумать. Он их идол, легенда. А еще — почетный гражданин Армении, постоянный представитель маленькой страны своих предков в Штаб-квартире ООН в Женеве.

— Я не хвастаюсь, но признайте, что для сына эмигрантов, выгнанного из школы с волчьим билетом, это неплохо…

В 1988 году после землетрясения в Спитаке он основал благотворительную ассоциацию «Азнавур для Армении» и организовал несколько акций по сбору помощи пострадавшим. Девяносто его друзей — французских певцов и актеров записали клип «Тебе, Армения».

Тихая гавань

Он живет в Лозанне. И его дом с красивым видом, как тихая гавань для корабля, часто терпевшего кораблекрушение. В третий раз он женился в 1968 году, на шведке Улле Торсель.

— Я как будто «разбудил» ее, а она меня остепенила, — маэстро вслух размышляет о семейной жизни.

45 лет они вместе. Трое взрослых детей, внуки, собаки… Большая и дружная семья, а он — патриарх. И в Израиле, где до предела накалены религиозные страсти, замечает:

— Все религии есть в моей семье. Жена — протестантка, я — григорианец, мой внук — еврей, жена моего сына — католичка, внучка — из мусульманской семьи. Но мы  — одно целое. Мы понимаем и любим друг друга.

— Сегодня вопрос о религиозной принадлежности стоит так же остро, как вопрос о сексуальной ориентации?

— В 72-м я написал песню о гомосексуалистах. Серьезная песня, без насмешек. Выпустить ее в свет, да еще лично спеть на большой сцене был довольно смелый шаг. В то время я рисковал потерять часть публики. Но я так чувствовал. Этой песней выразил свою позицию, и горжусь этим…

Песня «Как говорят» наделала тогда много шума. Какие только сплетни не ходили об Азнавуре. Но их победила его слава женского угодника и волокиты, крутившего страстные романы и влюблявшегося без ума.

— Моя холостяцкая жизнь была наполнена мимолетными и сумасшедшими любовными приключениями. Женщины по-разному относились ко мне: любили, обманывали, обожали, отвергали. Я не считаю себя ни мучеником, ни святым. Я покидал в слезах одну, чтобы броситься в объятия другой. Глубоким и искренним чувствам предпочитал кратковременные увлечения. Я обманывал и обманывался сам. C’est la vie… Такова жизнь…

Как истинный армянин, он любил всех женщин на свете и всем сразу посвящал свои песни.

— Месье Азнавур, всем — значит, никому…

— Верно, ни одна из моих песен не посвящена какой-то конкретной женщине…

Эдит — королева

Но была одна женщина, которая его жизнь перевернула. Отношения Азнавура с Эдит Пиаф были запутаны, болезненны и полны тайн, о которых он до сих пор предпочитает молчать. Известно, что расстались они в один день и со страшным скандалом.

— Расскажите об Эдит Пиаф…

— Она была предана в дружбе и верна в любви. Наша почти любовная история длилась два года.

— Что вас поразило при первом знакомстве?

— Я увидел королеву и ее двор. Это была свита из авторов и музыкантов, влюбленных в нее.

— А она была влюблена?

— В начале каждого романа она боготворила мужчину, была слабой влюбленной женщиной. Со временем возлюбленные менялись ролями, и она брала верх. Но ни один из ее мужчин не был достаточно сильным и достойным ее. Эдит точно знала, чего она хотела от своих любовников.

Мужчина и женщина

Для меня и моих одноклассников Азнавур — это время, когда наши родители были совсем молодыми. А мы, ученики московской французской школы, ощущали преимущество перед одногодками, потому что уже начинали понимать без перевода слова его песен о загадочной, неземной и вечной любви.

Помню, родители о чем-то громко спорят на кухне. Отец хлопает дверью и уносится куда-то по заснеженной Москве на своей «копейке». Мама плачет. В доме пахнет мандаринами и елкой. Скоро полночь. Вдруг распахивается дверь. На пороге отец с бутылкой шампанского и букетом белых хризантем. «Голубой огонек» и Мирей Матье с Азнавуром поют: «Ne me quitte pas»… —  «Не покидай меня»…

Богема «La Boheme»

Моя тетя до сих пор хранит белый платок Азнавура. Однажды она призналась: «Платок достался мне после «Богемы». Я не фетишистка, но он кочует со мной из страны в страну…»

Песню «La Boheme» Азнавур исполняет как маленький спектакль-пантомиму. Художник рисует картину и вспоминает свою молодость и любовь на Монмартре. В конце он бросает на пол белый платок.

— Я не отделяю себя от моего зрителя. Я доступный, я открытый, я не строю из себя звезду, — настаивает Азнавур.

Сегодня ему не прощают старость, а в начале карьеры не принимали его молодость, маленький рост и отсутствие голоса.

— А что голос! — говорит Азнавур. — Преподаватели вокала вообще советовали мне оставить пение.

И все равно пел. Да так, что его голос начали узнавать.

— Для артиста главное — говорить правду. Привычка к вранью осложняет жизнь, она хуже, чем привычка к правде.

Он говорит, что невозможно пресытиться жизнью, что давать — это не жертва, а благо. В отношениях между людьми ценит уважение, в характере — силу воли. Еще надо хранить собственное достоинство и не обижать других. Восхищается людьми, которые способны победить обстоятельства, страх и болезнь.

Азнавур подводит итоги. Его глазами, по-стариковски растерянными и по-детски светлыми, великая эпоха глядит на себя.

— Месье Азнавур, вы сказали, что возвращаете людям прошлое. У них разве нет будущего?

— Мы рождены, чтобы умереть. Но перед этим надо жить!

Елена Шафран,
«Новая газета» — «Континент»

.
.
.