КОНТИНЕНТ - Новости и аналитика актуальных событий в мире, мнения и комментарии экспертов и обозревателей
Как элиты в правительстве и большие технологические компании сговариваются, чтобы направить аппарат цензуры США против собственного народа. Cтатья об интернет-цензуре в издании World.
Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
AI generated image
За несколько недель до президентских выборов 2024 года Илон Маск и другие влиятельные пользователи его социальной платформы X опубликовали электоральную карту. В зависимости от вашей точки зрения, это могло быть либо худшим кошмаром, либо сбывшейся мечтой. Карта показывала победу Дональда Трампа на выборах с 312 голосами коллегии выборщиков, в то время как Камала Харрис набирала всего 226. Карта была создана RealClearPolitics (RCP), политическим новостным сайтом, который публикует средние показатели опросов в каждом избирательном цикле.
Однако для некоторых сторонников Харрис прогноз победы Трампа был не только неточным, но и вредоносным. Для них это было примером одного из худших грехов в интернете – распространения «дезинформации».
31 октября The New York Times опубликовала статью, в которой предполагалось, что средний показатель RCP был частью попытки «ослабить энтузиазм» среди демократов. Харрис могла быть «на пороге неожиданной победы с большим отрывом», а Трамп мог использовать средний показатель опросов RCP, чтобы поставить под сомнение результаты выборов.
Wikipedia зашла настолько далеко, что удалила средний показатель RCP из диаграммы, показывающей различные агрегаторы опросов. Один из редакторов Википедии обвинил RCP в «сильной республиканской предвзятости». Джон МакИнтайр, издатель RCP, счел такие обвинения странными. «Было интересно, что люди в Wikipedia фактически выбрали цензуру и удаление нас, хотя мы были оригинальным агрегатором опросов и исторически показывали лучшие результаты», – сказал он мне в интервью.
5 ноября RCP доказала, что ее точность была не просто исторической.
Победа Трампа на выборах оправдала работу RCP и возродила приверженность свободе слова. Однако цензура, глубоко укоренившаяся во многих институтах, остается повсеместной проблемой в Америке. Крупный консорциум групп, который журналист Майкл Шелленбергер называет «цензурно-промышленным комплексом», работает вместе, чтобы подавлять неугодные нарративы и продвигать выгодные. В их число входят технологические компании, СМИ, левые миллиардеры, частные группы, финансируемые правительством, и государственные агентства – что в последнем случае является нарушением Первой поправки. В отличие от удаления RCP из Wikipedia, цензура часто бывает трудноуловимой, но обычно маскируется под борьбу с «дезинформацией». И сторонникам свободы слова потребуется больше одного избирательного цикла, чтобы победить ее.
Решение Википедии удалить RCP, возможно, не стало сюрпризом. В начале 2024 года появилось видео, на котором бывший глава Википедии Кэтрин Махер – впоследствии ставшая генеральным директором NPR – говорила о том, как Википедии отказалась от своего мантры «свободного и открытого» ресурса. Она заявила, что такой подход привел к чрезмерному акценту на «этом белом мужском, вестернизированном конструкте о том, кто имеет значение».
Это может звучать как типичная леволиберальная предвзятость, но, по мнению Майка Бенца, исполнительного директора Foundation for Freedom Online и бывшего сотрудника Госдепартамента США в первый срок Трампа, проблема уходит гораздо глубже. Бенц утверждает, что Америка на протяжении десятилетий создавала аппарат цензуры. Первоначально правительство использовало его против внешних врагов во время холодной войны и войны с терроризмом, но с 2016 года те же методы стали применяться против популизма, в частности, против американских граждан, поддерживающих Дональда Трампа.
В сентябре 2024 года Бенц выступил перед примерно 500 сторонниками колледжа Хиллсдейл, известного консервативного учебного заведения. Они собрались в отеле неподалеку от Вашингтона, округ Колумбия, чтобы отметить День Конституции. Гости заканчивали обед за столами с центральными украшениями из розовых роз и лилий, когда Бенц вышел на трибуну. Он показал аудитории фотографию меморандума 1948 года, составленного легендарным дипломатом Джорджем Кеннаном, под названием «Инаугурация организованной политической войны». Чтобы противостоять распространению коммунизма, Кеннан утверждал, что спецслужбы США должны выстроить потенциал для влияния на выборы по всему миру. Это должно происходить втайне, поскольку американскому народу это бы не понравилось, писал Кеннан в меморандуме, который был рассекречен в 2005 году.
Разведывательные агентства воплотили идеи Кеннана в жизнь, но не ограничились борьбой с коммунизмом. «Поймите, что в мире после 2016 года вся эта инфраструктура была переориентирована на устранение популизма», – заявил Бенц аудитории.
После холодной войны терроризм стал самой острой угрозой национальной безопасности. А социальные сети стали важной частью этой борьбы. В интервью Бенц рассказал, что во время войны с террором американские военные разработали инструменты искусственного интеллекта для борьбы с вербовщиками ИГИЛ. ИИ анализировал публикации террористов в соцсетях, чтобы выявить «какие слова они используют, диалект, ключевые слова, жаргон, приставки, суффиксы, проводить анализ настроений» и затем ограничивать их охват. Однако в 2017 году Бенц был шокирован, узнав, что аналогичный инструмент начали предлагать частному сектору. Использовать такие технологии в целях борьбы с терроризмом – это одно. «Но совсем другое дело, когда по сути эта военная технология теперь продается или даже навязывается платформам для использования против политических партий», – сказал он.
Этот новый акцент появился в 2016 году, когда лидеры в области национальной безопасности и другие элиты по обе стороны Атлантики решили, что Brexit и первая победа Трампа на выборах могут разрушить «основанный на правилах международный порядок». Эта фраза обозначает систему международных норм и структур, которые, как считают многие, обеспечили глобальный мир и процветание после Второй мировой войны. Они рассматривали популизм не просто как очередную политическую точку зрения, конкурирующую за голоса, а как экзистенциальную угрозу цивилизации.
Как только Трамп победил в 2016 году, его противники начали утверждать, что он сговорился с Россией и что Москва вмешалась в выборы, чтобы обеспечить его победу. Они обвинили социальные сети в том, что те не сделали достаточно, чтобы предотвратить это. Хотя обвинения в российском сговоре впоследствии были опровергнуты, стремление элит к цензуре в соцсетях остается. Бывший госсекретарь Джон Керри выразил это в сентябре на панели Всемирного экономического форума. «Я думаю, что неприязнь и тревога по поводу социальных сетей растут и растут… Арбитры, которые раньше определяли, что является фактом, а что нет, в значительной степени были устранены», – сказал он. «Первая поправка к Конституции США является серьезным препятствием на пути к тому, чтобы просто уничтожить [дезинформацию]».
Брэдли К.С. Уотсон преподает в Высшей школе государственного управления имени Ван Андела в колледже Хиллсдейл в Вашингтоне, округ Колумбия. Он считает, что презрение элит к популизму зародилось еще в конце XIX века, чему примером служит высказывание президента Вудро Вильсона, назвавшего общественную критику «неуклюжим обращением с хрупким механизмом». Последним проявлением этого мышления является то, что Уотсон называет «нечестивым» союз между правительственными бюрократами и крупными технологическими компаниями.
«В каком-то смысле все элементы уже были на своих местах», – сказал Уотсон. «Когда такой политический нарушитель, как Дональд Трамп, появился на сцене и неожиданно выиграл выборы в 2016 году, существовал мощный двухпартийный политический истеблишмент, готовый и способный бороться с такой разрушительной силой».
Под предлогом того, что Трамп является российским агентом, администрация Обамы переориентировала правительственные инструменты цензуры и наблюдения с глобальных террористов на американских популистов.
6 января 2017 года уходящий министр внутренней безопасности администрации Обамы Джей Джонсон объявил, что избирательная инфраструктура будет отнесена к категории критически важной инфраструктуры. «Это был хитрый прием по расширению мандата и лингвистическая игра», – сказал Майк Бенц. Ранее критическая инфраструктура означала физические объекты, такие как плотины и федеральные здания, но теперь под нее попали такие события, как выборы или кампании в сфере общественного здравоохранения. Признание выборов критической инфраструктурой стало оправданием для цензуры, «поскольку твиты могут подрывать общественное доверие к честности выборов, а это киберактивность, происходящая в интернете», – отметил Бенц.
Конгресс создал Агентство по кибербезопасности и безопасности инфраструктуры (CISA) при Министерстве внутренней безопасности в 2018 году, когда паника из-за ложных утверждений о российском сговоре с Трампом достигла пика. Согласно его веб-сайту, CISA «отвечает за защиту критически важной инфраструктуры страны от физических и киберугроз». Однако на самом деле CISA служит «нервным центром федеральной программы внутреннего наблюдения и операций по цензуре в социальных сетях», говорится в отчете Судебного комитета Палаты представителей и Специального подкомитета по борьбе с вооружением федерального правительства.
На протяжении многих лет консерваторы, сталкивавшиеся с цензурой в интернете, считали, что за это несут ответственность исключительно социальные сети. Их сотрудники и алгоритмы, как правило, склоняются к левым взглядам, а непрозрачные правила модерации контента создают широкие возможности для цензуры.
В середине 2024 года образовательная некоммерческая организация PragerU, названная в честь своего соучредителя, консервативного радиоведущего Денниса Прагера, выпустила новый документальный фильм «Дорогие неверные: Предупреждение Америке». В одной из сцен палестинец делится своим детским воспоминанием о жизни в Газе. Когда ему было 7 лет, вспоминает он, учитель пришел в школу и сказал: «Слушайте, дети. Вы должны убивать евреев. У евреев три ноги и глаз посередине лба».
Вскоре после выхода фильма Google пометил его как «разжигание ненависти» – но не против евреев, а против мусульман. Компания удалила не только сам фильм, но и всё приложение PragerU из Google Play, одного из крупнейших магазинов приложений в мире.
Когда Крейг Страззери, директор по маркетингу PragerU, получил уведомление, его первой мыслью было: «Ну вот, снова началось». PragerU существует с 2009 года, но с 2016 года цензура стала постоянной проблемой, особенно в годы выборов. «Сотни и сотни наших видео были подвергнуты цензуре и ограничениям на YouTube и Google. Мы ежедневно сталкиваемся с блокировками нашего рекламного аккаунта», – рассказал Страззери.
Если у нас нет свободы слова, то у нас просто нет свободной страны. Всё настолько просто.
Страззери и его команда быстро мобилизовали многочисленных подписчиков PragerU, чтобы поднять общественный резонанс. На следующий день Google пошел на попятную, связавшись с PragerU и заявив, что приложение восстановлено, а его удаление было «ошибкой». Страззери называет это «чистой ложью».
Джереми Тедеско, старший юрист Alliance Defending Freedom, следил за ситуацией с приложением PragerU и согласен, что это была не ошибка. «Единственное, что убедит меня в обратном – это если они действительно изменят правила, из-за которых возникают подобные проблемы». Среди этих правил – запреты на «разжигание ненависти» и «дезинформацию», которые, по словам Тедеско, чрезвычайно расплывчаты и служат прикрытием для цензуры. «Под определение “ненависти” теперь попадают основные консервативные ценности, которые продвигает PragerU».
Социальные сети выполняют важную общественную функцию, но формально они остаются частными компаниями. Тедеско отмечает, что это осложняет борьбу с цензурой. «Раньше мы воспринимали общественное пространство как нечто, управляемое государством. Если возникала цензура, можно было сослаться на Первую поправку и подать иск».
В последние годы правительство передало функции цензуры частным организациям – это затрудняет её выявление, но не делает менее незаконной.
В 2022 году Илон Маск купил Twitter, который теперь называется X, и открыл внутренние документы компании для небольшой группы журналистов. Большая часть информации о «цензурно-промышленном комплексе» стала известна именно благодаря их расследованию.
Майкл Шелленбергер разговаривал с источником по Zoom, когда получил сообщение от своей подруги и коллеги-журналистки Бари Вайс. Она сообщила, что летит в Сан-Франциско, чтобы изучить документы Twitter, и пригласила его присоединиться. Шелленбергер, который живёт в Бей-Эриа, сразу после звонка сел в машину и направился в штаб-квартиру Twitter. В кафе компании он встретил Илона Маска. Меры безопасности были строгими, но в итоге журналиста провели в конференц-зал, который он описывает как «немного душную комнату». Команда журналистов работала посменно – от двух до двенадцати человек одновременно – запрашивая большие массивы документов.
«Мы работали долгие часы, иногда до поздней ночи или раннего утра», – вспоминает Шелленбергер.
Их расследование, получившее название «Файлы Twitter», раскрыло огромную сеть цензуры, масштабы которой трудно вообразить. В центре всего стоит CISA – Агентство по кибербезопасности и защите инфраструктуры, которое осуществляет цензуру через частные организации, многие из которых получают финансирование от правительства США.
Одной из самых влиятельных организаций стала Партнёрство по честности выборов (Election Integrity Partnership, EIP). Её руководитель Алекс Стамос на конференции Атлантического совета в 2021 году заявил, что цель EIP – «заполнить пробел в тех действиях, которые правительство не может предпринять самостоятельно» из-за нехватки финансирования и юридических полномочий».
«Файлы Twitter» показали, что технологические компании, государственные служащие и EIP использовали чат-приложение в реальном времени, чтобы координировать цензуру. Согласно собственному отчёту EIP, в 2020 году организация собрала базу данных из 859 миллионов твитов, связанных с так называемой «дезинформацией о выборах». Из них 22 миллиона были подвергнуты цензуре.
Позже другая организация, Virality Project, созданная теми же структурами, применила аналогичные методы для цензуры постов, критикующих вакцину от COVID-19.
Шелленбергер говорит, что цензурно-промышленный комплекс фокусируется не только на удалении новостей, но и на том, как они подаются.
«Есть две части этого процесса: первая – это изъятие информации, то есть цензура. Вторая – это добавление нужного нарратива, и это уже пропаганда», – объясняет он.
В качестве примера он приводит историю с ноутбуком Хантера Байдена, сына президента США Джо Байдена. Полностью скрыть существование ноутбука было невозможно, но когда New York Post начала публиковать материалы о нём в октябре 2020 года, цензура обеспечила нужную трактовку событий.
Историю преподнесли как «российскую операцию по дезинформации, направленную на помощь Трампу». Пятьдесят один бывший сотрудник разведки подписали письмо, заявив, что история про ноутбук «имеет все признаки российской информационной операции».
Шелленбергер признаётся, что он сам поверил в этот нарратив:
«Я думал, что это российская дезинформация, поэтому проигнорировал и проголосовал за Байдена».
Однако позже выяснилось, что ноутбук был подлинным. Трамп аннулировал допуски к секретной информации у этих бывших разведчиков в первый же день своего президентства.
Крейг Страззери считает, что ещё одна цель цензуры – заставить консерваторов заниматься автоцензурой.
«PragerU может бороться за своё право на свободу слова, когда нас удаляют. Но у мелких организаций таких возможностей нет», – говорит он. Он регулярно разговаривает с консерваторами, которые боятся терять доход из-за блокировки на платформе, и поэтому избегают обсуждения острых тем, которые могут привести к бану.
Но в ближайшие годы ситуация может измениться.
В своём первом крупном политическом заявлении после победы на выборах в ноябре Дональд Трамп пообещал бороться с цензурой:
«Если у нас нет свободы слова, значит, у нас нет свободной страны. Всё просто».
Штаб Трампа представил ряд предложений по принятию указов и законов, но профессор Брэдли Уотсон из Hillsdale College сомневается, что это даст значительный эффект. «Я не говорю, что нам не удастся добиться небольших успехов через суды, но я бы не стал слишком рассчитывать на административные решения», – сказал он.
По его мнению, реальные перемены возможны только через общественное давление, протесты и конкуренцию идей.
Некоторые изменения уже происходят.
7 января генеральный директор Meta Марк Цукерберг выпустил видеообращение, объявив о кардинальном пересмотре политики модерации контента в Facebook и Instagram.
«Правительства и традиционные СМИ всё больше давили на нас, требуя цензуры. Недавние выборы показали, что в обществе нарастает запрос на свободу слова», – сказал он.
В рамках реформ Meta откажется от “проверки фактов” в пользу системы заметок от сообщества (аналогичной той, что используется в X). Кроме того, будут сняты ограничения на темы, связанные с иммиграцией и гендерной идеологией, поскольку «они уже не соответствуют общепринятой общественной дискуссии», – заявил Цукерберг.
Уотсон признаёт, что это серьёзный шаг вперёд, но сомневается в долгосрочном эффекте.
«Общественное внимание быстро переключается. Сегодня все возмущены цензурой, а через месяц будут говорить о чём-то другом».
Поэтому он надеется, что новая администрация Трампа будет регулярно напоминать обществу о недавнем прошлом.
А что насчёт RealClearPolitics и Wikipedia?
Когда у Тома Макинтайра спросили, извинился ли кто-то в Wikipedia или The New York Times за цензуру и клевету на рейтинг RCP, он лишь рассмеялся:
«Пока нет. И, честно говоря, я не жду этого».
Эта рассылка с самыми интересными материалами с нашего сайта. Она приходит к вам на e-mail каждый день по утрам.