Михаил Кащенко│Проект «Жизнь» (встречи с Цзяном)

Жизнь каждого человека, на мой взгляд, дает материал, как минимум, для одного романа. Будет ли он написан, а если будет написан, то будет ли интересен другим, зависит от желания человека, его способностей, его окружения и массы «мелочей», из которых складывается препарируемая на эпизоды жизнь. Когда таких жизненных фрагментов накапливается много, а слушатели готовы перетерпеть хотя бы двукратное их изложение, есть смысл попробовать перейти к написанию текста. Если же среди множества эпизодов имеются встречи с замечательными людьми, то именно эти невыдуманные истории могут быть интересны в первую очередь.

Однажды (если не ошибаюсь, то в 1987 году), находясь в Москве по научным делам, купил перед входом в метрополитен газету «Правда» (событие для меня достаточно редкое). Удобно пристроившись в начале вагона вне турбулентного потока входящих и выходящих пассажиров, решил просмотреть газету за время предстоящего почти часового движения. Вдруг, к своему удивлению, обнаружил большую (на страницу газеты) статью, посвященную описанию деятельности в Хабаровске (ныне мятежном, а тогда вполне спокойном городе) некоего Цзяна, который характеризовался не только как высококвалифицированный иглотерапевт, но и как автор ряда совершенно фантастических, при первом ознакомлении, открытий. Об открытиях речь впереди (замечу, что сейчас многое о них можно легко найти в Интернете), но меня, прежде всего, заинтересовала иглотерапия. Дело в том, что моя старшая сестра была практически слепой: клетки сетчатки, за исключением периферических областей с малой плотностью светоприемников (колбочек и палочек), переродились, а зрительный нерв почти атрофировался. Так что ни о каком контурном зрении не могло быть и речи, по существу, она в то время надежно различала лишь день и ночь (свет и темноту).

Я хорошо помнил, какие титанические усилия прилагали родители, чтобы остановить процесс угасания ее зрения, причину которого никто из офтальмологов не знал. В этой борьбе был и эпизод, когда в шестидесятых годах отец написал корреспонденту «Известий» в Китае с просьбой узнать, не могут ли оказать помощь китайские врачи. В пришедшей из Китая посылке содержался набор трав с рекомендациями по приготовлению отваров и крупная карта акапунктурных точек (большая редкость для нас в то время) с примечанием, что сочетание приема настоев трав и иглотерапии может оказаться полезным. Однако надежных специалистов – иглотерапевтов в СССР не было, а поездка за рубеж была практически исключена. Тем не менее, карта акапунктурных точек хранилась в семье в качестве знака глубокой благодарности к человечности откликнувшегося журналиста и как символ надежды на встречу с настоящим специалистом, который может быть ей воспользуется, и ситуация с потерей зрения переломится к лучшему. Поэтому тотчас же созрело решение посетить Хабаровск и постараться получить предварительную консультацию у Цзяна.

Первая встреча
Почему Цзян Каньчжэн стал Юрием Владимировичем Цзяном
Иглотерапия с «белым шумом»
Кукурузо-пшеничный гибрид

Мое первое посещение Хабаровска совпало с достаточно сильными (до -40⁰C) морозами, да еще и порывистым ветром, прогуливающимся вдоль Амура. Цзяна я нашел работающим в железнодорожной больнице. Причем, очередь, ждущих лечение, была составлена на пару лет вперед, а география очередников простиралась, как в песне, «от Москвы до самых до окраин…». Причина такой востребованности стала очевидной после знакомства с перечнем заболеваний, включавшим до полутора сотен наименований. Меня поразили виртуозная техника быстрого и точного введения игл и выдающаяся работоспособность доктора. Имея в распоряжении около двадцати коек, отгороженных друг от друга висящей тканью (скорее всего, простынями), он успевал за 20 минут расставить по 8 иголок всем пациентам.

Время одного сеанса составляло 15 минут. Это означало, что к моменту окончания сеанса первого из двадцати пациентов, Цзян был готов запускать сеанс для нового пациента, сменяющего первого на освободившемся месте. Подобное «циркулирование» продолжалось в течение 8 часов с часовым перерывом на обед. Следует подчеркнуть, что классический иглотерапевтический сеанс продолжается 30 минут. Сократить время сеанса вдвое (а значит, вдвое увеличить пропускную способность) позволило использование импульсов электрического тока, подававшихся на каждую из 8 иголок. В процессе формирования импульсов был использован обычный проигрыватель грампластинок. Помогали доктору две медсестры, которые в основном меняли и дезинфицировали иглы.

Мне удалось договоритья с Цзяном о встрече на тот день, который он выкраивал для исследований. Первое, что бросилось в глаза, когда я вошел в его небольшой кабинет, это почти двухметровый засушенный стебель кукурузы, на первый взгляд, с обычными початками, висящий на стене слева от входной двери. Цзян сидел спиной к окну. Поздоровавшись, еще раз скользнул взглядом по кукурузному стеблю снизу вверх и вдруг обнаружил, что стебель увенчан полновесным пшеничным колосом. По крайней мере, мне – человеку далекому от сельской специфики, так показалось. Хотя я был уже подготовлен газетной публикацией к возможным сюрпризам, удивление, видимо, вполне отразилось на моем лице, что вызвало у Цзяна удовлетворенную улыбку. Забыв на время о главной цели своего посещения, я попросил у хозяина кабинета разрешения осмотреть необычный стебель. Он любезно согласился и даже предложил лупу, следовательно, уже многие сомневающиеся в правдоподобности существования такого «гибрида» пытались обнаружить следы искусственной «пристыковки» пшеничного колоса к кукурузному стеблю. Мне тоже трудно было отказаться от подобной попытки, но никаких следов, указывающих на монтажную подтасовку, не смог зафиксировать.

Дальше состоялся почти двухчасовой разговор на русском языке, затронувший сразу несколько тем. Поскольку Цзян говорил с очень жестким акцентом, мне приходилось брать инициативу на себя, формулируя предложения таким образом, чтобы собеседник мог ограничиваться сравнительно краткими ответами.

В результате нарисовался удивительный сюжет появления Цзяна в Хабаровске, связанный с его побегом из Китая во время «культурной революции», когда мало что понимающие хунвэйбины (по существу, тинейджеры) использовались (фактически натравливались интенсивной партийной пропагандой) для массового «перевоспитания» интеллигенции. Эта «революция» прервала удачное начало (уже на 4 курсе медицинского института) научных исследований Цзяна, воглавившего после окончания института научную лабораторию. Важной подсказкой для самостоятельной работы стало знакомство с монастырскими хрониками, содержавшими тысячелетнюю информацию не только о важнейших исторических событиях, но и о наиболее интересных природных явлениях. Именно в этих летописях были зафиксированы редкие случаи появления в природе растений-гибридов. Уже имеющиеся работы о строении ДНК и ее роли в передаче наследственной информации указывали на существование механизма переноса такой информации в процессе взаимодействия пары растений, ведущего к возникновению гибридной формы. Напрашивался вывод о полевом механизме переноса генетической информации. Монастырский вояж способствовал также и становлению Цзяна как квалифицированного иглотерапевта.

До разворачивания культурной революции Цзяну в течение 5–6 лет удалось выполнить несколько ключевых экспериментов по созданию гибридных форм растений и животных. Однако абсурдные обвинения, приведшие к его «переквалификации» в свинопасы и закрытию лаборатории, мотивировали первую попытку (в 1966 г.) побега в СССР с целью продолжения научных исследований. Попытка сорвалась (был перехвачен в приграничной зоне). В качестве немедленного внесудебного наказания он  был помещен (обнаженным) в тесный бетонный стакан в вертикальном положении (этакий стоячий бетонный гроб), где в течение суток при слабом поступлении воздуха царили темнота и полная тишина. В таких условиях человек быстро теряет чувство времени и часто получает необратимый надлом психики, на что и нацелена подобная пытка. К счастью, Цзяну удалось зажать одну иглу между пальцами правой руки. Это позволило ему легкими покалываниями прерывать монотонность отстаивания и накопившуюся усталость от недоедания и бессонницы. Бороться с утратой чувства времени помогал непрерывный подсчет ударов сердца. Так что надлом не состоялся, а посягнувший на побег получил тюремный срок.

Второй побег (спустя 5 лет) удался. Но вместо начала творческой работы ему (как и другим китайским перебежчикам, не имевшим паспортов) пришлось трудиться в леспромхозе (лагере). Вот здесь-то и пригодилось ему владение иглотерапией. Он начал эффективно лечить заключенных и начальство леспромхоза. О целителе доложили «наверх», и в леспромхоз стало наведываться для поправки здоровья руководство из Хабаровска. Вскоре руководство решило, что проще лечиться по месту жительства, и Цзяна, несмотря на отсутствие паспорта, перевели в Хабаровск. Таким образом, в момент нашей беседы паспорта он не имел, выехать из Хабаровска не мог и, в сущности, не имел полноценных гражданских прав. Впрочем, легализация его деятельности в качестве врача-иглотерапевта (после реабилитации в Китае и подтверждения наличия высшего образования) уже была очень важной вехой (в течение предшествующих 15 лет заниматься официальной врачебной практикой он не имел права). По-видимому, для ускорения позитивных перемен в своей жизни, доктор Цзян решил при общении в России именоваться Юрием Владимировичем. Напомню, что такие имя и отчество имел глава КГБ Ю.В. Андропов.

Работая в Хабаровске, он частично воспроизвел установки, первоначально созданные в Китае. И приступил к экспериментам, один из результатов которых в виде кукурузо-пшеничного гибрида уже упоминался. Но чувствовалось, что отсутствие полноты прав его тяготит. С горечью он рассказал о попытке патентования его идей, установки и результатов неким местным кандидатом наук, который под видом дружеской помощи сначала втерся в доверие, затем собрал «свою» установку, а у Цзяна устроил поджог. Думаю, этот печальный первый опыт «сотрудничества» наложил свой негативный отпечаток, омрачая недоверием к последующим научным контактам Юрия Владимировича в России, а впоследствии и за рубежом. Собственно, статья в «Правде», из которой я узнал о Цзяне, была отражением борьбы Цзяна за свои научные и гражданские права и, несомненно, сыграла позитивную роль в его судьбе. Искренне желая ему помочь, я предложил проконтактировать с моими коллегами из Уральского государственного лесотехнического университета (в то время еще лесотехнической академии). Представлялся очевидным проект увеличения фитомассы деревьев–гибридов, аналогичный увеличению массы при образовании кукурузо-пшеницы. Ясно, что участие в таком проекте способствовало бы легализации Юрия Владимировича, хотя бы как автора научных публикаций. Он сразу дал устное согласие на обсуждение вопроса (я, будучи физиком, считал правомочным свое участие только на этапе предварительной договоренности о встрече со специалистами).

После захватывающей (естественно, для меня) преамбулы разговор переключился на иглотерапевтическую тему. Я рассказал Юрию Владимировичу историю болезни сестры, отметив, что мама всегда связывала постепенное ухудшение зрения у сестры, начавшееся вскоре после падения с сеновала (где она, в семилетнем возрасте, играла с подружками) в кормушку для коровы, с ударом головой о стенку кормушки. Тогда семья жила еще в поселке недалеко от Свердловска и держала корову. Кроме небольшой шишки на голове (быстро прошедшей), никаких болевых симптомов у сестры не возникло, и видимых причин для беспокойства не было. Однако мама всегда помнила об этой травме (как выяснилось, уже в конце девяностых, материнский инстинкт не обманул: именно травма определенного отдела мозга привела к тому, что мозг занялся защитой травмированной области от раздражающего светового сигнала, отключая питание зрительного нерва и видоизменяя сетчатку). Юрий Владимирович внимательно выслушал и сказал, что готов пролечить сестру, но, с учетом запущенности заболевания, шансов на заметное улучшение зрения почти нет. Поэтому он посоветовал взвесить наши организационные и финансовые возможности транспортировки в Хабаровск из Екатеринбурга (Свердловска) и месячного проживания в Хабаровске.

Замечу, что стоимость одного сеанса иглотерапии составляла всего 5 рублей, то есть лечение в материальном отношении было легко доступным. Я знал об убежденности сестры в бесполезности попыток лечения. Поэтому достал привезенную карту акапунктурных точек (можно сказать, семейную реликвию) и обратился с просьбой отметить на карте актуальные для лечения точки, сказав, что мы попробуем провести вначале лечение по месту жительства. Однако Цзян мягко, но непреклонно отказал, приведя очень убедительные аргументы. Он обратил мое внимание на то, что в области головы имеется до трех слоев точек, причем положения фронтальных проекций многих точек из разных слоев очень близки. При этом подчеркнул – иглотерапевтов, способных качественно работать с такими точками, всего несколько человек в мире (три в Китае, один в Корее), а в Советском Союзе их точно нет (если, конечно, не считать самого Цзяна, подумал я). Кроме того, даже малая ошибка введения иглы в актуальных для лечения областях чревата летальным исходом. Поэтому он не может сообщить мне необходимые комбинации точек, чтобы не спровоцировать заведомо смертельно опасные действия.

Далее я спросил, не планирует ли Юрий Владимирович совершенствование системы формирования импульсов тока, подаваемых на иголки. Он сказал, что конечно этим бы надо всерьез заняться, но не хватает времени. Вариант же использования грампластинок пришел ему в голову еще в леспромхозе как самый легкодоступный для реализации. На вопрос, не считает ли он полезным использование более коротких по длительности импульсов, он без колебаний подтвердил – «чем короче, тем лучше». Из этого ответа следовало – он прекрасно понимает, что предельно короткому (так называемому дельтаобразному) импульсу с малой длительностью и большой амплитудой (но фиксированным произведением длительности на амплитуду) соответствует спектр «белого шума», характеризуемый наличием всех частот колебаний при равенстве амплитуд колебаний. «Да, из такого сигнала организм сам выберет те частоты, которые ему нужны» – сказал Цзян, явно поддерживая этим утверждением идею биорезонанса.

Самый интересный из вопросов, конечно, касался прояснения, хотя бы на уровне гипотезы, полевого механизма передачи генетической информации при возникновении гибридных форм.

На примере кукурузо-пшеничного гибрида Цзян пояснил, что предполагаемое электромагнитное излучение от побегов пшеницы фокусировалось на прорастающих зернах кукурузы. В результате активировались гены, находившиеся в рецессивном (подавленном, дремлющем) состоянии в ДНК кукурузных зерен. Факт возникновения гибрида со смешанными свойствами укладывался в такую качественную схему без каких-либо противоречий с генетикой, согласно которой активную роль при наследовании играет менее 10% генов. По-видимому, среди подавляющего количества пассивного генного «балласта» и находятся гены, способные практически резонансно откликаться на электромагнитное поле растения-излучателя. На мой дополнительный вопрос, не связан ли активирующий сигнал с СВЧ диапазоном (длины волн от 1 м до 1 мм) Цзян дал утвердительный ответ. Этот ответ не был для меня неожиданным, так как коррелировал с другими интереснейшими данными, касающимися части лечебной экстрасенсорной практики.

Попрощавшись с Юрием Владимировичем и, уже покидая здание, попрощался также и с дежурящей медсестрой, подчеркнув, что она прекрасно выглядит, равняясь на шефа. И вдруг услышал интригующую фразу: «Так он же у нас омолаживается!». Тогда я подумал, что это просто милая шутка.

Встреча вторая.
Экстрасенсы.
Биотрон.
Что это вы скачете, как козлик, Юрий Владимирович?

Мой второй приезд в Хабаровск состоялся уже в теплое время. Однако на Урале я умудрился «заработать» трахеит, который к тому же запустил до такой степени, что не мог позволить себе пить даже воду комнатной температуры, не говоря уже о прохладной. Ни ингаляции, ни антибиотики не помогали. Донимала меня и изжога. По-видимому, сказалось нарушение режима питания и отдыха, связанное с серией командировок и перенесенными на ногах респираторными инфекциями. Врачи возлагали надежду, главным образом, на климатическую смену (плавание в теплом море и умеренные солнечные ванны). Но я предпочел Хабаровск. Сразу же в день прилета посетил железнодорожную больницу и оплатил 5 сеансов иглотерапии. Затем отправился с визитом вежливости (купив сухой рислинг и коробку конфет) к родному брату проректора вуза, где я трудился, Михаилу Андреевичу Азаренку, работавшему доцентом в Хабаровском политехе, который помог мне устроиться на проживание в общежитие института. Михаил Андреевич принял радушно, и скоро мы оживленно беседовали, причем мой визави проявил живейший интерес к достижениям современного естествознания.

В то время (впрочем, и сейчас) меня профессионально интересовала теория открытых систем далеких от состояния равновесия (типичный пример – оптический квантовый генератор, то есть лазер). Имевшаяся у меня информация из трех разных источников позволяла предложить качественную аналогию между излучением лазера и излучением, которое способен генерировать при определенных условиях человек с экстрасенсорными способностями. Тема экстрасенсов была модной и кишела спекуляциями, как и разговорами о магах, колдунах, способных привлекать для достижения цели космическую энергию. Поэтому после изложения ряда общих принципов я перешел к экстрасенсам. Начал я с пересказа одного эпизода из книжки Джуны Давиташвили (считавшейся обладательницей ярко выраженных экстрасенсорных способностей), в котором она рассказывает, как в конкретной больнице Винницы ей предложили продемонстрировать сращивание последнего оставшегося после операции рассечения кожи. Поскольку указывались не только больница, но и конкретные врачи, представлялось маловероятным сознательное искажение фактов. Допуская, что написана правда, а именно: Джуне удалось за время порядка десяти минут обеспечить бесшовную ликвидацию разреза, можно в качестве рабочей гипотезы принять следующее. Сосредоточившись на задании, Джуна генерировала электромагнитное излучение, существенно ускоряющее процесс деления клеток, что и позволило быстро в присутствии свидетелей заживить разрез ткани.

Затем я рассказал о более надежном источнике информации, свидетельствующем о регенерации тканей в присутствии СВЧ излучения. Дело было так. На одной из конференций мне понравился доклад, и я подошел к автору, чтобы познакомиться, поделиться впечатлением от доклада и обменяться визитками. На мой вопрос о месте работы Александр Васильевич Чалый ответил – заведующий кафедрой биофизики первого мединститута в Киеве (сейчас это Национальный медицинский университет им. Богомольца). Тогда я поинтересовался, почему в качестве организации в тезисах доклада указано «Отклик». Он засмеялся и сказал – указана фирма, оплатившая командировку. Я уже почти по инерции добавил, а почему «Отклик»? Ответ оказался весьма содержательным. Оказалось, что было установлено примерно тысячекратное возрастание (по сравнению с традиционной иглотерапией) эффективности регенерации тканей при прямом (без участия иголок) воздействии на акапунктурные точки СВЧ–излучения, контактно подводимого через волновод от стандартного лабораторного источника СВЧ (клистрона). Для изучения и использования эффекта создали небольшую фирму «Отклик», в коллектив которой вошли пара физиков, пара врачей и инженер. Полученные результаты впечатляли. Например, некроз головки бедра устранялся за десяток сеансов, как и язва желудка. Наблюдали регенерацию ткани после тяжелых ожогов и т.д. Для меня же самым существенным был вывод: характеристический диапазон поглощения (а значит, и излучения) клеток относится к области СВЧ.

И наконец, дополнительная информация появилась, когда при беседе в Институте радиотехники и электроники АН СССР в Москве заведующий одной из лабораторий Сергей Николаевич Иванов упомянул о том, что в их институте исследовали электромагнитное излучение Джуны Давиташвили. «А максимум спектральной плотности лежит не в области СВЧ?» – спросил я. «А вы откуда знаете?» – прозвучал встречный вопрос, который был одновременно и ответом. Итак, гипотеза подтверждалась. Экстрасенс может инициировать деление клеток, когда мозг отправляет управляющий импульс, синхронизирующий фазы отдельных излучателей (клеток), что приводит к формированию когерентной волны, подобно лазерной схеме. Значит, экстрасенс расходует собственную энергию и вполне естественно устает после таких сеансов.

Неожиданно Михаил Андреевич спросил, не мог бы я изложить эти представления еще раз для Ольги Викторовны Ермаковой, которая спасла его полгода назад, когда он буквально задыхался из-за заполнившего бронхи гноя. Стандартные варианты лечения бронхоэктазы не помогали, дыхание поддерживали уже только кислородные подушки. Что такое запущенная бронхоэктаза я хорошо представлял, так как один из моих двоюродных братьев был в сходной ситуации, причем врачи в качестве последней меры предлагали полное удаление одного легкого, ставя вопрос и об удалении значимой части второго легкого. Жизнь никто не гарантировал, а вот быструю смерть обещали в случае промедления с операцией, так как почки вот-вот откажут. Спас его тогда срочный перелет к родственникам в Ялту (причем в порядке исключения разрешили даже взять на борт пару кислородных подушек). В туберкулезном санатории опытный врач (знакомый родных) вызвал мощную иммунную реакцию, вводя внутривенно кипяченое молоко (чужеродный белок). Потом он пояснил брату, что так спасали красноармейцев от эпидемии сифилиса на территории Германии. Бледная спирохета не выдерживала подъем температуры выше 40⁰C.

Трудно поверить, но после того, как Ольга Викторовна поработала по своей экстросенсорной методике, из бронхов отошла масса гноя, и восстановилась возможность дыхания. Немного о ее биографии. Она окончила Ленинградский мединститут, как истинная сподвижница Гиппократа, попросила распределения в глубинку. Отработала в хабаровском крае и лишь сравнительно недавно была переведена на работу в Хабаровск. Разумеется, я согласился встретиться. Михаил Андреевич тотчас ей позвонил, и мы договорились о встрече у нее на квартире, причем она решила пригласить еще пару интернов для ускорения процесса конспектирования. Проявленный к встрече интерес дополнительно был обусловлен необходимостью через несколько дней делать в Ленинграде доклад по результатам ее работы с учетом особенностей экстросенсорной методики, и было важно использовать адекватные естественно-научные представления. Мой же интерес диктовался возможностью общения с реально действующим экстрасенсом. Встречу назначили через день.

А на следующия день после завтрака я отправился со своим проклятым трахеитом на сеанс иглотерапии, где договорился о встрече с Юрием Владимировичем (в его свободный от иглотерапии день) за те 30–40 секунд, которые он потратил на введение моих восьми иголок. Посматривая на часы, я прислушивался к своей трахее, пытаясь понять, есть ли хоть какие-нибудь заметные позитивные изменения. Пятнадцать минут истекли, иголки извлекли, я вышел на улицу, расстроившись, что почти ничего не откашлял из постоянно сипевшей полгода трахеи. Но я и сипения не услышал. Дышалось легко, попробовал покашлять – не кашляется. Куда мокрота-то подевалась? В ее исчезновение я не мог поверить минут пять. Затем решил осуществить проверку боем (смелость диктовалась тем, что у меня впереди было еще 4 сеанса), подошел к ближайшему киоску и взял порцию мороженого. С давно забытым удовольствием съел и подождал полчаса, никаких хрипов не появилось. Я взял еще одну порцию, результат тот же. Решил на сегодня ограничиться, лихо не будить и дождаться завтрашнего дня. Потом все-таки отправился в больницу, чтобы безотлагательно поблагодарить Юрия Владимировича, перехватив его во время межкоечного циркулирования.

Да, не зря я выбрал вместо моря Хабаровск!

В больнице меня ждал сюрприз в виде скромного объявления, на которое я раньше не обратил внимания. Объявление буднично, без намека на сенсационность события, констатировало, что получено разрешение Минздрава СССР на проведение сеансов Био-СВЧ-терапии, способствующей избавлению от хронических заболеваний и ведущей к реальному омоложению на 5–10 лет. Теперь до меня дошло, что медсестра в мой первый приезд при прощании не шутила. На уточняющий вопрос дежурившая медсестра подтвердила, что Юрий Владимирович изготовил биотрон и проводит сеансы омоложения. Кроме того, он получил советский паспорт на имя Юрий Владимирович Цзянканьчжэн, в котором новая фамилия включала его полное прежнее имя.

Вечер с экстрасенсом

Знаменательным событием стал вечер следующего дня. Вначале в квартире Ольги Викторовны в присутствии двух интернов (парня и девушки) я изложил в свободной манере (примерно за четыре часа) значимую, на мой взгляд, информацию, которую ребята записывали на портативный магнитофон и дружно конспектировали текст. Повторять ее нет смысла. Главное, слушатели остались довольны, утверждая, что для них многое прояснилось и систематизировалось. Затем Ольга Викторовна предложила, в знак благодарности за «лекцию», провести диагностику. Я немедленно согласился. Для начала спросил, каким образом она обнаружила свои экстрасенсорные возможности. Ответ оказался неожиданным. Оказывается, перенесла тяжелейшую пневмонию, справиться с которой ей помог другой экстрасенс – тоже дипломированный врач, майор медицинской службы Олег Иванович Петракушин. Именно он объяснил, что, обладая такими природными возможностями, болеть не имеет права, а должна исцелять других. Между прочим, она отметила, что Петракушин оказался одним из двух человек, отобранных Джуной из пары сотен желающих пройти экстрасенсорную подготовку (снова Джуна, как же тесен мир!). Не откладывая в долгий ящик, попросил договориться о встрече с Петракушиным. Но об этом впереди.

А пока Ольга Викторовна села напротив меня, подняла руки с раскрытыми ладонями и начала медленное «сканирование», опуская руки и озвучивая заболевания. Я мысленно комментировал.

Далее для краткости ввожу инициалы: О.В. – для нее и М.П. – для своих размышлений, описания ситуации или высказываний.

О.В. – «Пародонтоз», М.П. – «Это очевидно, я 4 часа не умолкал».

О.В. – «Остеохондроз шейного отдела», М.П. – «Это очевидно, по дефектам осанки человека, много сидящего за компьютером».

О.В. – «Остеохондроз грудного отдела, возможны пронизывающие боли в области сердца».

М.П. – «Вот это попадание! Несколько лет назад, возвращаясь последним рейсом из Москвы, уснул в неудобной позе. Проснулся при посадке, причем сердце пронзила острая жгучая боль, как будто его проткнули стержнем толщиной больше, чем у карандаша. Я испытывал затруднения даже при слабом дыхании и не мог подняться с кресла. Все пассажиры вышли, один я сидел в кресле (по-видимому, с жалкой улыбкой). Стюардесса спросила, нужна ли мне помощь, я попросил (первый раз в жизни!) помочь мне подняться и кое-как доковылял до такси. К счастью, ничего не покупал в Москве и возвращался, как и улетал, с одним портфелем. За ночь боль притупилась (уменьшилось жжение), но была еще весьма ощутимой. В 8 утра я был первым на кардиограмму, но и медсестра, снимавшая кардиограмму, и следом врач ее расшифровавший ничего угрожающего не отметили. Еще неделю ходил к разным кардиологам, но все только плечами пожимали».

О.В. – «Гастрит верхнего отдела желудка».

М.П. – «Опять в точку. От напоминания о гастрите усилилось ощущение изжоги, притупившееся в ходе эмоциональной «лекции». От гастрита я уже возил с собой таблетки (сейчас помнится только гигантский «гастрофарм»)».

О.В. – «Вижу старые переломы трех отростков позвонков…, могут быть боли…».

М.П. – «Да, да, вы правы, именно 4, 1 и 2 позвонки, да, бывает боль при неудачных движениях, да, цепляет нервные корешки. А в памяти всплывают эпизоды. Я – восьмиклассник. Я люблю баскетбол. У меня рост – метр и восемьдесят сантиметров (маловато), но отличная прыгучесть. Конечно, я не могу, как эти баскетбольные гиганты, двумя руками сверху вбивать мяч в корзину. Но, после двух шагов и толчка левой ногой кистью правой руки мяч в корзину вкладываю. Я – атакующий защитник и часто перехватываю верхнии передачи, а потом резко иду на прорыв к кольцу. Мой вес 78 килограммов. Я уже играю за старших юношей и должен получить второй разряд. Вот он перехваченный мяч, я уже в прыжке, я сейчас вложу его в корзину…. Но вдруг какая-то сила переворачивает меня в воздухе, и я падаю спиной на паркет, корчусь от боли, не могу встать, и меня переносят на спортивные маты. Потом ребята из команды с помощью своих широких школьных ремней с бляхами (стилизованы под армейские) изготавливают подобие корсета и помогают добраться до дома… Да, на меня сбоку набежал почти двухметровый соперник – будущий профессиональный игрок. Я его не виню, хотя он правила и нарушил. Злого умысла не было. Я по-прежнему люблю баскетбол…  Дорогая О.В., простите, я в ваших способностях сомневался, но больше мне подтверждений не требуется».

«И полный мочевой пузырь!» – смеется О.В.

М.П.– «Спасибо за разрешение посетить туалет».

Вот такая диагностика!

О.В. – «Что полечим?». М.П.– «Давайте гастрит. Изжога замучила. Прокомментируйте, если вам не мешает, последовательность своих действий».

О.В.– «Петракушин воздействует так же, как и диагностирует, то есть направляет на область патологии обе руки с раскрытыми ладонями. Мне же требуется представить, что эта область лежит у меня на левой ладони, а воздействие я осуществляю, поднося правую ладонь. Помогает сформировать образ анатомический атлас. Не зря же мы зубрили анатомию, да и в руках многое подержали в анатомичке».

М.П.– «О.В. взяла атлас, раскрыла на нужной странице, положила на стул, на котором сидела при диагностике, села справа от меня, раскрытую ладонь левой руки сориентировала на переходном от пищевода к желудку горизонтальном уровне, сказала, что образ представила, и начинает воздействие. Установилась полная тишина. Через две минуты я почувствовал явное снижение изжоги, через пять минут неприятные ощущения исчезли, а через десять минут О.В. произнесла – “Вот ваш гастрит и ушел» и сделала пальцами правой руки движения, подобные нажатию подряд пяти белых клавиш на фортепьяно».

О.В. – «Конечно, ваш гастрит не ушел, надо бы сеансов 6, но я улетаю послезавтра, да и вы скоро возвращаетесь домой. Но мы его подлечили, так что с месяц ощущать дискомфорт не будете. А лучше не дожидайтесь обострения, ешьте с утра овсянку, она обволакивает слизистую, потом можно в течение дня есть без строгих ограничений, но, конечно, не перец чили».

М.П. – Спасибо, Ольга Викторовна, я уже 32 года каждое утро ем овсянку и ни разу не ел перец чили»

Вот такое лечение!

О.В. – «Хотите, я вам на дорожку прогонку сделаю?». М.П. – «А что это такое?»

О.В. – «Подразумевается прогонка энергии вдоль позвоночника».

М.П.– «Я сел на стул. О.В. встала сзади, периодически, то поднимая, то опуская руки и спрашивая, чувствую ли я что-либо. Я ничего не чувствовал, так и отвечал. Это продолжалось минут 5 или 7. Затем перед выходом из квартиры, она задала тот же вопрос. На мой отрицательный ответ она загадочно улыбнулась и сказала: «Ну, еще почувствуете».

Мы попрощались, и я отправился в свое общежитие. Только я собрался, удобно устроившись на спине, заснуть, как ощутил, что у основания черепа возникло какое-то шарообразное возбуждение и двинулось вдоль позвоночника в сторону копчика. Тело изогнулось, будто я делал мостик, но без помощи рук. Изгиб позвоночника между черепом и копчиком показался мне несравненно сильнее, чем я мог выгибаться в детстве. Проблема заключалась в невозможности сопротивления. Между тем «шар» докатился до копчика, отразился и покатился к черепу, мостик опал, я смахнул выступивший холодный пот и перевел дыхание. Но «шар» отразился от основания черепа и снова покатился к копчику, а меня выгнуло дугой. Когда это повторилось 15 раз, я начал паниковать, думая, что запустился какой-то автоволновой процесс, и он не прекратится, пока не переломится позвоночник или не истощатся все мои жизненные ресурсы. Удручало отсутствие заметного снижения уровня возбуждения, то есть сформировалась слабозатухающая уединенная волна (солитон). Как я завидовал первооткрывателю солитонов Скотту Расселу, который, вместо наблюдения за гуляющим вдоль позвоночника «шаром», скакал вдоль канала несколько километров, наблюдая постепенно уменьшающийся бегущий водяной холм. И вдруг после еще трех выгибаний «шар» исчез. Я испытал громадное облегчение, обретя контроль за свом телом.

Да, да, вы были правы, несравненная Ольга Викторовна, я почувствовал, еще как почувствовал! Я так почувствовал, что мне хватит воспоминаний на всю оставшуюся жизнь!

Еще минут через пять я уже мог взглянуть на ситуацию с иронией (конечно, по отношению к себе). Сужу по всплывшему в памяти анекдоту.

Выскакивает голодный волк на поляну. На поляне пасется аппетитная лошадь.

– Лошадь! Я тебя съем. – Не ешь меня волк, я заразная.

– Чем докажешь? – А у меня под хвостом записка есть.

Сунулся, было, волк под хвост, получил копытом нокаут.

Через полчаса пришел в сознание. Кобылы нет.

Потрогал разбитую челюсть, почесал голову и говорит:

– И зачем полез, все равно ведь – безграмотный.

Грамотный или безграмотный, буду радоваться жизни по Чехову, какое счастье, что О.В. не зарядила меня на сотню выгибаний!

Вокруг биотрона

В середине следующего дня состоялся разговор с Юрием Владимировичем. Далее, для краткости, Ю.В. Прежде всего, меня интересовали предварительно выполненные эксперименты. Ю.В. начал с эксперимента по борьбе с раком. Оказывается, печень кроликов устойчива к раку. Поэтому Ю.В., вызвав рак печени у мышей, подверг часть из них предполагаемому излучению от беременной крольчихи. До 70% мышей, получавших излучение, выздоровели, а группа мышей, не получавшая излучение, целиком погибла. Помня о гипотезе ускорения клеточного деления под действием СВЧ, я высказал предположение, что излучение от кроликов ускоряет деление нормальных клеток, так что нормальные клетки вытесняют раковые. В отсутствие излучения ситуация обратная. Раковые клетки делятся быстрее, опухоли, как известно, формируют для своего питания мощную кровеносную систему, лишая ресурсов нормальные клетки. Ю.В. поддержал эту простую мысль. Но если так, то можно ставить вопрос о вытеснении не только раковых, но и любых патологических клеток, содержание которых нарастает из-за мутаций в течение жизни.

Правда, сразу же возникает вереница вопросов. А не исчерпается ли при таком воздействии предел для числа деления клеток (лимит Хейфлика – около 50 делений)? Что именно определяет этот лимит? Как измерить число прошедших и оставшихся делений?

Без ответа на эти вопросы встает во весь рост этическая проблема – имеет ли право врач-исследователь-первопроходец предлагать методику исцеления, не понимая механизм ее действия? Впрочем, этот вопрос стоит перед большинством методик, достаточно взглянуть на простынеподобные мелко напечатанные перечисления противопоказаний, которые прилагают (для подстраховки) к продаваемым препаратам.

Конечно, возможна альтернативная интерпретация. Внешнее излучение обеспечивает возрастание устойчивости здоровых клеток, инициируя, например, восстановление повреждений ДНК, и одновременно снижает устойчивость злокачественных клеток. Ясно, что размышления и в указанном направлении ведут к быстрому нарастанию гипотетических вариантов. Это вполне естественно, так как организм – сложнейшая система, изучение функционирования которой требует синхронизованных экспериментальных и теоретических исследований всего научного сообщества.

Тем не менее, допустим для простоты, что процесс старения, сопровождающийся развитием хронических заболеваний, связан с нарастанием доли патологических клеток. Тогда можно улучшить состояние, либо ведя «ремонт» (репарацию) патологических клеток, либо вытесняя их, инициируя деление нормальных клеток, вполне возможно и сочетание этих процессов. Поскольку меньшему числу патологических клеток, по определению, соответствует меньший возраст, уместно говорить о механизме омоложения. Ю.В. подтвердил свое согласие с такой формулировкой. Надо отдать дань осторожности Ю.В. Зная, например, о реальности возникновения химер (типа куро-уток), в биотроне для целей омоложения людей (а начал он с экспериментов на себе) Ю.В. сделал ставку на излучение от молодых свежепророщенных растений (пшеница, овес, кукуруза…). Очевидно, что такой подход предполагает близость ряда особенностей спектров излучения, как клеток растений, так и клеток животных. Идентификация этих особенностей (в частности, кодов, инициирующих клеточное деление) исключительно важна. Но решение подобной задачи требует интеллектуальных и технических ресурсов, выходящих за пределы возможностей отдельного человека. Ю. В. это прекрасно понимал и делал то, что мог. Более того, основную часть средств, зарабатываемых с помощью иглотерапии, он расходовал на проведение экспериментов в биотроне.

Он пояснил мне конструкцию биотрона – медной сферы с диаметром более трех метров, которая выполняет функции зеркала, фокусирующего на пациенте излучение от пророщенных растений, располагающихся, как и пациент, внутри сферы. Кстати, Юрий Владимирович частично снял опасения об инициации клеточного деления, как механизма исчерпания лимита Хейфлика, рассказав о действии на пожилых мышей излучения от прорастающих злаков. Оказалось, что мыши демонстрировали явные признаки омоложения, вплоть до восстановления репродуктивных возможностей, а главное, увеличение (практически в полтора раза) продолжительности жизни.

Рассказал Ю. В. и об уникальном эксперименте, в котором патологический толстяк и патологический дистрофик располагались внутри биотрона так, чтобы поле каждого приблизительно фокусировалось на «спарринг-партнере». Базовое утверждение Ю. В. состояло в том, что у человека с нормальной массой активна пара генов, назовем их условно «ген тучности» (ГТ) и «ген дистрофии» (ГД). Если же доминирует один из генов, а второй в состоянии рецессии, то имеем либо патологического толстяка, либо патологического дистрофика. Существенно, что таким толстякам диета не помогает, ограничение в пище приводит к попытке организма переваривать собственный желудок. Дистрофикам же обильное питание не помогает набирать массу. Идея Ю. В. естественно заключалась в возможности пробуждения ГД гена у толстяка и ГТ гена у дистрофика. Это, по словам Ю. В., и произошло. В итоге, проблемы избыточной и недостаточной масс у «спарринг-партнеров» исчезли.

После этого для меня прояснился эпизод, рассказанный ранее Ольгой Викторовной, которая некоторое время работала вместе с Ю. В., дополняя его иглотерапию своим «бесконтактным массажем». По словам О.В., Цзян экстросенсорными способностями не обладал, но интерес к ее успехам проявлял. Заходила и она к Цзяну, в частности, взглянуть на биотрон. Ю. В., давая спокойные пояснения, вошел в сферу биотрона. Но, когда О.В. зашла в биотрон, поведение «гида» резко изменилось, он буквально выпрыгнул из биотрона на «пандус», по которому поднимались к двери биотрона.

«Что это вы скачете, как козлик, Юрий Владимирович?» – спросила О.В.

«Ты девочка, а я мальчик!» – ответил Ю. В..

Наверное, зная полевые возможности Ольги Викторовны, Юрий Владимирович опасался пополнить ряды транссексуалов (да еще и с помощью собственного изобретения!). Скорее всего, он понимал, что проблемы транссексуалов должны решаться путем корректировки в наборе активных генов, не прибегая к хирургическому и гормональному вмешательству.

Петракушин

Благодаря звонку О.В., увиделся я и с Олегом Ивановичем Петракушиным, заказавшим для меня пропуск в воинскую часть. Вспоминая Джуну, он отметил, что научился сознательно концентрироваться именно у нее.

Затем уже в Хабаровске в освоении диагностики заболевания ему помог японский тепловизор, показывающий распределение температуры в тканях. Как правило, проблемная область имела повышенную температуру. Сравнивая ощущения в ладонях, «сканирующих» излучение, с наглядной картиной распределения температуры в тепловизоре, он достаточно быстро достиг состояния, когда для определения места локализации патологической области тепловизор больше не требовался. Предметом особой профессиональной гордости Петракушина было лечение эпилепсии. При частоте припадков не чаще одного раза в месяц, ему было достаточно 5 сеансов для достижения многолетней ремиссии (возможно, и полного излечивания). В день нашей встречи он завершил десятидневный (ежедневный) курс лечения мальчика, у которого было до 5-7 припадков в день (!!!). И мальчик, и родители были измотаны болезнью. По словам Олега Ивановича, это был единственный случай в его практике, и вначале он не был уверен в успехе. После 10 сеансов частоту припадков удалось снизить до одного в неделю. Теперь, отпуская счастливых родителей с мальчиком на двухнедельный перерыв, он уже не сомневался, что справится. Говоря об Ольге Викторовне, скромно дал понять, что просто научил ее концентрировать внимание, как ранее его самого научила Джуна.

Из Хабаровска я улетал, забыв о трахеите и гастрите, уверенный в том, что предел жизни человека с неизбежностью будет увеличен, причем с сохранением активного состояния, не имеющего ничего общего с дряхлостью.

ЭПИЛОГ

Больше я с Юрием Владимировичем не встречался. Но время от времени эти встречи вспоминал, продолжая мысленный диалог. Иногда заглядывал в Интернет, с удовлетворением отмечая его бодрость. Лишь недавно, после звонка Михаилу Андреевичу, я узнал, что Юрий Владимирович умер в 2018г., а Ольга Викторовна уже в Хабаровске не живет (возможно, уехала в Санкт-Петербург). Последний раз я созванивался с ней в первом десятилетии двухтысячных с просьбой помочь родственнику моего двоюродного брата (и она, конечно, помогла!) и тогда же узнал, что Олег Иванович давно уехал на Украину, и адрес его затерялся.

Замечу, что вернувшись в Екатеринбург (Свердловск) я рассказал о биотронной методике Евгению Петровичу Ищенко, профессионалу в области криминалистики, увлекающемуся анализом проявлений особых возможностей человека. Только недавно мне стало известно, что он дважды посещал Хабаровск, общался с Юрием Владимировичем, прошел курс Био-СВЧ-терапии и даже написал об этом книгу.

Эту книгу я не читал, но надеюсь прочесть, восстановив контакты с Евгением Петровичем, который с 1994г. работает в Москве. К сожалению, во время пандемии, пока не получается связаться (после тридцатилетнего перерыва) ни с Евгением Петровичем, ни с Александром Васильевичем. А вопросы для обсуждения имеются.

Просмотрев в Интернете материалы о Юрии Владимировиче, я отметил упоминание, что он четыре раза проводил на себе опыты по омоложению. Так почему же он ушел на 86 году жизни, а не продолжает здравствовать? Трудно сказать, что-либо определенное. Во-первых, совершенно не ясны обстоятельства и причина смерти. Во-вторых, его жизнь была переполнена стрессами, и это могло пагубно сказаться на продолжительности жизни, как поясняется ниже.

Замечу, что ко времени наших диалогов с Юрием Владимировичем (1987 г., 1989 г.), Алексей Матвеевич Оловников уже давно (в 1971 г.) высказал гипотезу, а затем предложил свою первую (теломерную) теорию старения, показав в провидческих теоретических работах (1972 г. и 1973 г.), что деление обычных (соматических) клеток должно сопровождаться укорочением кончиков хромосом (теломер). Связав с этим процессом лимит Хейфлика, он предсказал также существование фермента теломеразы, приводящего к наращиванию (после деления) теломер половых и раковых клеток, обеспечивая их бессмертие. Мы об этих работах не знали, что и не удивительно, так как экспериментальное доказательство предсказаний Оловникова было получено американскими исследователями лишь в 1998 году, когда, активировав теломеразу, им удалось преодолеть предел Хейфлика. До этого подтверждения в среде биологов настроение по поводу теломерной концепции было, мягко говоря, скептическим.

Примечательно, что Алексей Матвеевич, узнав данные о практическом совпадении времени жизни диких и лабораторных мышей, имеющих в 10 раз отличающиеся по длине теломеры, предложил новую теорию старения. С этой поучительной историей лучше всего ознакомиться из его беседы (https://ekogradmoscow.ru/vshody/nauka/genij-odnoj-stati-aleksej-olovnikov-o-starenii-i-immortalizatsii). Именно в этой беседе прозвучало, что укорочение теломеры может происходить под действием стресса. Конечно, речь идет о клеточном стрессе. Однако вполне ожидаемо, что общефизиологический стресс (понятие, введенное Г.Селье), вызванный жизненными коллизиями, отражается не только на макроскопическом, но и на тканевом, и клеточном уровнях.

Таким образом, помимо обстоятельств, не связанных со старением, уход Юрия Владимировича могли ускорить и стрессовые перегрузки. Однако, не будет преувеличением утверждать, что до последних дней его жизнь была активной и, в творческом отношении, продуктивной.

Наверняка существуют работы, обобщающие накопленную статистику о результатах Био-СВЧ-терапии, поскольку имеется не менее десятка действующих биотронов в России, Китае и США. Я не ставил целью найти эту информацию. Не сомневаюсь, что разрабатываются и конструктивные модификации биотронов.

На мой взгляд, в настоящее время уровень развития науки позволяет реализовать проект, наследующий идею биотрона Цзяна, но кардинально изменяющий источник СВЧ-поля. Действительно, все значимые этапы формирования человеческого эмбриона давно и надежно установлены. Поэтому представляется актуальной запись спектров излучения в ключевые моменты дифференциации эмбриональных клеток. Тогда, после создания генераторов, способных по записанной информации без искажения воспроизводить ансамбль спектров ювенильного излучения (СЮИ), каждый человек получит возможность периодически оптимизировать состояние своего организма за счет собственного омолаживающего излучения. Разумеется, потребуются исследования для  отработки протокола омоложения, включающего: время сеанса; количество сеансов; периоды между сеансами облучения; интенсивность излучения (при использовании усилителей); состав и потоки поступающих веществ, необходимых для синтеза новых клеток, дополнительных к материалу, возникающему после нормальной смерти (апоптоза) клеток; … Было бы логичным ожидать, что СЮИ от делящихся эмбриональных клеток способствует активации теломеразы.

Более того, сопоставляя отдельно множества мужских и женских ансамблей СЮИ, можно создать эталонные ансамбли СЮИ мужского и женского здоровья, чтобы каждый землянин имел доступ к ювенильному излучению, обеспечивающему баланс клеточных процессов (репарации, апоптоза и деления). Заметим, что своевременный анализ теломер (либо хрономер, согласно новой теории Оловникова), может подсказать, какой из органов нуждается в первооречередном омоложении.

Имеется надежда, что поддержание организма в омоложенной форме окажется несовместимым с запуском гипотетических программ старения (например, с программой, связывающей старение с эффективностью функционирования эпифиза), если, конечно, запуск программы стартует несколько позже первого шага ребенка, противореча афоризму Козьмы Пруткова («первый шаг младенца есть первый  шаг к его смерти»).

Не сомневаюсь, что научное сообщество найдет пути реализации фундаментальных исследований, достойно развивающих проект «Жизнь» великого труженика – Цзяна Каньчженя.

М.П. Кащенко
Екатеринбург, Россия, ноябрь 2020 г.

P.S.1.

Находясь в Хабаровске, я не фотографировал. Поэтому приведенные ниже фотографии взяты из открытых источников в Интернете. Первое фото взято из публикации «Неоднозначные генетические эксперименты Цзяна Каньчженя» (https://zen.yandex.ru/media/wayfarer/neodnoznachnye-geneticheskie-eksperimenty-cziana-kanchjenia-5f283556cfda3648740764aa). Два фото взяты из публикации «Волновая генетика доктора Цзяна Каньчжена» https://www.kramola.info/vesti/neobyknovennoe/volnovaya-genetika-doktora-czyana-kanchzhena, а последнее фото из публикации «Цзян Каньчжен: теория управления полями» (https://yandex.ru/turbo/bagira.guru/s/hog-wash/tszyan-kanchzhen-teoriya-upravleniya-polyami.html)

При желании читатели могут легко увеличить количество фотоматериалов.

Доктор Цзян за рабочим столом

Колосья с зернами кукурузо-пшеницы

Гибридный цыпленок куроутки

Доктор Цзян внутри биотрона

P.S.2. Автор – дилетант в области биологии, но надеется, что в предлагаемом эскизном проекте использования собственного ювенильного излучения для оздоровления и долголетия землян имеется рациональное зерно. Немного успокаивает, что Г.Шлиман, откопавший золото Трои, как и Л.Гумилев, разглядевший за бурными историческими событиями лик пассионарности, рассматривались многими профессионалами в качестве дилетантов. Собственно, и А.Оловников наверняка стал бы нобелевским лауреатом, если бы российские коллеги отнеслись с должным вниманием к просьбам о проверке его предсказаний.

P.S.3. По самым скромным оценкам успешный start up проекта «ЖИЗНЬ-СЮИ» – «LIFE-JRS» (JRS-JUVENILE RADIATION SPECTRA) предполагает инвестирование в объеме от 10 до 100 миллионов долларов, отражающем, в основном, оплату труда привлекаемых исследователей. В свою очередь, успешный старт, учитывая беспрецедентную значимость этого многопрофильного проекта, быстро обеспечит рост его капитализации не менее, чем на три-четыре порядка. И это тоже лишь скромная оценка. Надеюсь, что найдутся молодые энергичные команды для реализации проекта, и желаю им успеха.

Об авторе.

Михаил Петрович  Кащенко окончил с золотой медалью школу в Свердловске (ныне Екатеринбург) в 1964 г. Окончил с отличием кафедру теоретической физики физико-технического факультета Уральского политехнического института (сейчас Уральский федеральный университет) в 1971 г.

Доктор физико-математических наук, профессор

Зав. кафедрой общей физики в Уральском государственном лесотехническом университете

Область основных научных интересов: теория мартенситных превращений, низкоэнергетические ядерные реакции.

В течение более чем сорокалетнего научного марафона (вместе с соавторами) впервые удалось создать динамическую (волновую) теорию, позволяющую установить причинно-следственные связи между микро особенностями строения сплавов (электронная структура и наличие дислокаций) и макроструктурой (наблюдаемые кристаллы новой фазы).  Результаты представлены в оригинальных статьях и монографиях.

В девяностых годах написал ряд публицистических статей в Юридической газете, Независимой газете и др. Имеется несколько публикаций в интернет-журнале «Русский переплет» и «Эко-потенциал».

Пишет стихи и песни, часть из них можно услышать по адресу: https://scientific.ru/hobby/kasch-st.htm, https://scientific.ru/hobby/kasch.htm, см. также https://scientific.ru/hobby/k-u-ch.html