Про рога и «моржовый хер»

Однажды меня заслали в командировку в какую-то глушь, писать про трудовой порыв на колхозной ферме. Чертово редакционное задание выпадало точно на мой день рождения. Я пыталась выскользнуть так и эдак, я приводила аргумент в виде заказанного и предоплаченного кабака, я нюхала луковицу, чтобы взрыднуть в кабинете главного, я гавкала, что увольняюсь прямо сию минуту. Но все мои трепыхания не возымели никакого действия. Уже через день я шкандыбала по сельским хлябям в резиновых сапогах чуть не по самое пузо и пыталась изобразить заинтересованную физиономию. А не получалось. Дядька, который заведовал фермой, заметил мою тоскливую рожу, почти на слезе, и спросил участливо: случилось чего, дочка? Ну я возьми да и начни жаловаться, что мол, вот, день рождения, а я тут мотыляюсь, как эта… как сирота круглая, как бомжиха заброшенная, как дура последняя.

И поздравили! Меня так вообще никто никогда не поздравлял – хором телятниц, плясками техников-осеменителей, гармонью трехрядкой и бутылью самогона под названьем балдырган. И презент поднесли – бычьи рога. Красота, а не подарок. Когда я собралась в Америку (и на Тихом океане свой закончила поход), поняла, что никак не могу этот памятный дар выкинуть. На границе рога вытряхнули из сумки и сказали – нельзя. Я им – это ж не слоновьи бивни, это сувенир. А они мне: никакой не сувенир, а ценный для родины материал. И хоть тресни, ни в какую. Пришлось оставить. Потом, много лет спустя, мне их подруга привезла. Ее, правда, тоже спросили про цель вывоза. Так она привела железный аргумент. Муж, говорит, велел, утащить куда подальше, с глаз долой. А то у него эти рога вызывают нездоровые ассоциации. Грозится развестись. Ну, погранцы поржали, да и пропустили. Наверное, к тому времени в отношении рогов уже вышло послабление. А потом я узнала, что почти аналогичная история приключилась с Игорем Губерманом. Вот, что он рассказывал:

– Как-то на встрече с читателями прозвучал вопрос: «А как поживает ваш моржовый хер?»

Дело в том, что еще в Сибири, в ссылке один этнограф подарил мне моржовый хер – у моржа это не мышца, а кость. Ну, видимо, хотел пожелать, чтобы я был таким же крепким и здоровым, не знаю… Я сначала думал его в спальне повесить, но жена сказала: «Ни в коем случае! Ты будешь комплексовать», и мы прицепили сувенир в кухне. Однажды, когда решался вопрос о нашей эмиграции, я у супруги спросил: «Как думаешь, мне разрешат его в Израиль вывезти?» А она: «Да ты хоть свой вывези!». А когда выезжали, я таки взял его с собой, но меня таможня не пропустила: как в воду глядел! «Позвольте, – говорят, – это по ведомству Министерства культуры…». – «Моржовый хер?» – удивился я. Меня поправили: «Поделочная кость». Пришлось оставить сувенир в Москве. Но я не успокоился и в один из приездов в Россию купил пять палок колбасы, замаскировал его и все-таки вывез. Так что хер со мной, не беспокойтесь!»

Евгения Лещинская