Приказ по факультету

Возможно это шутка,
ведь шутят не только физики …

Идет заседание деканата биологического факультета МГУ. Декан профессор М.В.Гусев, держа в руке лист бумаги, и еле сдерживая негодование, возмущенно говорит: – «Передо мной приказ по факультету, якобы за моей подписью. Это возмутительный приказ. Злоумышленник подготовил его и подписал моей подписью, притом так искусно, что секретарь деканата, не заметив подлога, зарегистрировала его и распространила по кафедрам факультета. Этот приказ выставляет меня  посмешищем и ретроградом. Он подрывает не только мой авторитет, как декана, но и всего нашего факультета. Заявляю, что такого приказа не подписывал и требую разбирательства. Необходимо разыскать злоумышленника и привлечь его к строгой дисциплинарной ответственности». На лице декана было неподдельное возмущение.

Члены деканата заволновались, зашумели. Кто это такой, кто посмел посягнуть на авторитет святая-святых факультета – декана.

Декан, чтобы члены деканата могли воспользоваться «вещественным доказательством», раздал всем копию приказа.  Наступила тишина, все были погружены в изучение текста приказа, затем  начали раздаваться «охи» и «ахи», возмущенные реплики и все прочее, когда хотят сделать приятное большому начальнику. Вы спросите, о чем приказ?

Вряд ли есть смысл приводить его полностью. Остановимся на основных его моментах. В преамбуле приказа упоминается, что физиолог академик И.П.Павлов, первый в России Нобелевский лауреат обижал бедных собачек, резал их, вставлял им фистулы и вообще жестоко обращался с ними, проводя «жесткие» эксперименты.

Учитывая изложенное декан (или же злоумышленник) приказывает, убрать с территории факультета все портреты уважаемого академика, требует запретить упоминание о нем в лекционных курсах (чтобы предать имя великого физиолога полному забвению). Следующий пункт приказа гласил, запретить прием на работу сотрудников с фамилией «Павлов», а всех имеющихся в наличии – переименовать. Отдельно отмечено, что заведующего кафедрой геоботаники Павлова Вадима Николаевича впредь именовать – Травкиным В.Н., а зав. кафедрой ихтиологии Павлова Дмитрия Сергеевича впредь именовать – Рыбкиным Д.С.

Молодые члены деканата искренне возмущались выходкой хулигана, а более пожилые, те, которые знали декана еще со студенческих лет, тихонько хихикали, знали, что за ним водятся такие грешки – подшучивать над всеми.

Так что сотрудники факультета еще долго искали несуществующего злоумышленника, а, как утверждают злые языки, декан, злорадствуя, потирал руки от своей шутки.

Безумству храбрых поем мы песню

Студенты во все времена совершали безумные поступки, граничащие с вульгарным хулиганством. В одних случаях им доставалось по «полной», порой даже отчисляли из вуза. В некоторых случаях (как в нашем) обходились выговором, после которого они становились «героями» в студенческой среде и ходячими легендами.

Один из таких поступков совершили студенты  биологического факультета МГУ, что совершенно несвойственно для этого факультета. Дело в том, что долгое время биофак  был девчачьим факультетом,  где количество девочек всегда было больше, чем ребят.  Студенты мужского пола всегда были в дефиците, поэтому их холили и лелеяли. Причем, не только студентки, но и строгие преподаватели.

Эта история случилась в 70-х годах прошлого века. Четверо ребят на спор забрались на крышу Большого театра и взгромоздились  на лошадей. Там их четыре, так что всем хватило места. Залезли, так залезли, но они начали орать оттуда, что они студенты МГУ, причем именно биофака, а не какого-то иного факультета. Толпа внизу развлекалась, смотря на них.  Опять же все обошлось бы, если они спустились тем же маршрутом, как и забрались. Нет, они решили посмотреть на балерин. В результате, вломились в одну из гримерок, а находившиеся там балеринки подняли визг и писк. В результате, служители театра повязали удальцов, потом  – милиция, протокол, «телега» в университет.

Итак.  Идет заседание деканата с участием представителей комсомола, партийных органов, студенческого совета, профсоюза и т.д. и т.п. Встает представитель комсомола: «Позор, они опозорили советскую молодежь, отчислить». Следующий, представитель профсоюзных органов: «Они опозорили храм искусства», имея в виду Большой театр.  Представитель деканата набросился на ребят, которые, по его мнению, опозорили не только храм искусства, но и храм науки (т.е. МГУ). Выяснилось, четверо хулиганов опозорили «родной биофак», всех студентов МГУ, советский комсомол, советскую молодежь, всю науку, искусство, советскую страну. Если бы участников совещания было больше, им «пришили», что опозорили Карла Маркса с марксизмом-ленинизмом вместе взятым. Все были за «отчисление». Наконец очередь дошла до заместителя декана по учебной работе Германа Павловича Гапочки, который был очень строгим, но справедливым человеком.  За что все его любили.

Кто такой заместитель декана по учебной работе? Это тот человек, который постоянно имеет дело со студентами, отличниками и двоечниками, прогульщиками и разгильдяями, причем с последними общается значительно чаще.  Отличники хотят к нему редко, в основном во время сессии за разрешением о досрочной сдаче зачетов и экзаменов, чтобы поехать в экспедицию или еще куда-то. С разгильдяями все значительно сложнее, работа с ними индивидуальная. Все они симпатичные ребята, а в неудачах чаще всего винят кого угодно, только не себя. Поэтому зам. декана по учебе знает «душу» студентов значительно лучше, чем все остальные факультетские начальники.

Встает Г.П.Гапочка,  и обращается к самому строгому критику: «Степан Сидорович, а вы сами смогли бы забраться на лошадей?» Получив отрицательный ответ, он обратился к представителю молодежи, юноше спортивного сложения с тем же вопросом –  «Вы, молодой человек, смогли бы погарцевать на лошади на портике Большого театра?». Юноша сконфузился и отрицательно замотал головой. Он перепугался от одной только перспективы куда-то лезь. С одним и тем же вопросом он обращался к каждому представителю деканата и получал отрицательный ответ. Тогда он сказал: «А ведь смелые ребята! Такие, как раз  и нужны нашему факультету». Вопрос об отчислении решился сам собой. Студенты получили выговор по линии комсомола и деканата, а об отчислении речь больше не шла.

Сокурсники ребят осуждали (тогда народ был более праведный, чем сейчас), но в душе завидовали им. А Германа Павловича студенты зауважали еще больше, чем ранее. После этого о нем даже сложили песню, где была такая фраза: «Бедный наш папочка – Герман Павлович Гапочка».

Изящная линия

Работая в течение многих лет членом диссертационного совета, приходится заслушивать самые разнообразные отзывы оппонентов. Большинство из них – формальные, сухие и даже очень скучные. Однако были и такие, которые не забываются. Об одном таком необычном отзыве расскажу, причем постараюсь привести выступление оппонента дословно.

Итак. Идет защита кандидатской диссертации. Слово предоставляется официальному оппоненту – Владимиру Анатольевичу Абакумову:  «Дорогие коллеги! Я подготовил официальный отзыв, который передал секретарю совета. Там отмечены все достоинства и недостатки работы. Если кто пожелает, могу в дальнейшем зачитать их. От себя могу сказать следующее. Как-то раз Платон пошел в гости к Сократу. Того не оказалось дома. Тогда Платон взял мел и начертил на двери дома прямую линию и ушел. Через некоторое время вернулся Сократ со своими учениками. Увидев линию, начертанную на двери, он сказал: «Приходил Платон». «Учитель, откуда ты знаешь, что приходил Платон?» – изумились окружавшие его ученики.  «Такую изящную линию мог начертить только один человек, Платон» – ответил им невозмутимый Сократ. Перефразируя рассказанную притчу, скажу, диссертация, которую мы заслушали, похожа на ту изящную линию, начертанную великим мыслителем».

После такого изящного отзыва оппонента, члены диссертационного совета иначе, чем дружным единогласием, вряд ли могли проголосовать.

Вещий сон

Муж обычно просыпается рано утром и сразу же ставит чайник, чтобы приготовить кофе. Пока он умывается, чайник успевает закипеть. После этого из кухни доносится запах кофе и его струйки прогоняют утреннюю дремоту. Я буквально доползаю до кухни, один, второй, третий глоток и начинаю постепенно оживать. Только после этого я могу говорить, и даже готовить завтрак. Так происходит в обычные дни. Мое состояние чем-то напоминает активность ящериц, которые в утренней прохладе крайне малоактивные. По мере повышения температуры их активность постепенно повышается.

На этот раз Коля проснулся несколько позже. Вернее, он проснулся рано, однако все время делал вид, что спит. Я сделала нетерпеливое движение, отдаленно напоминающее попытку спихнуть его с кровати. Он что-то недовольно буркнул и, не говоря ни слова, отправился на кухню.

Время шло. В ванной слишком громко журчала вода, он сморкался, кашлял. На кухне должен гудеть чайник, однако этого не происходило. Не было и запаха кофе. Я почувствовала что-то неладное, поэтому воркующим голосом тихонько сказала: «Коленька, а почему нет кофе?» Он пробормотал что-то нечленораздельное и опять заперся в ванной. Ничего не оставалось делать, как самой готовить кофе. Мне не давало покоя любопытство, что произошло ночью? Ведь перед сном все было нормально, а утром Николая было не узнать, ходил мрачнее тучи.

Мы молча выпили кофе, позавтракали и начали собираться к родителям Коли; давно обещали детям свозить их к дедушке и бабушке. Дети, которые по утрам вели себя шумно, на этот раз, чувствуя неладное, притихли. Коля сел за руль и всю дорогу не произнес ни одного слова. Даже когда дети начали баловаться на заднем сиденье, он только молча сопел.

Дедушка и бабушка встретили нас радостно. В духовке допекался пирог. Началась возня внуков с дедом. Коля сидел, не говоря ни слова. Отец обратился к нему: «Что случилось, ты чего такой мрачный? Поссорились, наверное?» «Да, нет», –  нехотя ответил Николай. Он ерзал, ерзал на стуле, потом говорит отцу.

– Ночью мне приснился сон, что Оля отказывается гладить мне рубашки. Я ей отдаю всю зарплату, дома все делаю, готовлю завтрак, детей отвожу в школу, детский сад, а она, видите ли, отказывается гладить мои рубашки.

– Не только тебе отказываются гладить рубашки. И мне тоже. А ты думаешь, твоя мать гладит мне рубашки! Я все время ее прошу, а она не хочет. – В запале сказал отец.

– А кто их тебе гладит, скажи мне, пожалуйста – вмешалась мать, услышав диалог отца и сына.

– Мне приходится постоянно просить тебя об этом. Меня постоянно гложет мысль, есть ли у меня глаженая рубашка. Рубашки обычно или грязные, или не глаженые. – Отпарировал отец.

– Если тебя послушать, то к нам кто-то посторонний приходит в дом и гладит твои рубашки. – Окончательно рассердилась мать.

Настроение у всех было испорчено. Мы быстро доели пирог и решили заодно съездить к моим родителям. Дверь открыл отец. Буквально с порога я выпалила: «Кольке приснился сон, что я отказываюсь гладить ему рубашки. Он рассказал о своем сне родителям, и они переругались из-за его дурацкого сна. Отец обвинил мать, что и она никогда не гладит его рубашки. Слово за слово, одним словом они переругались». Я предполагала, что мои слова вызовут смех или, по крайней мере, улыбку.

– А мне и не удивительно, что Коле приснился такой сон. Ты вся в свою мать. И она тоже не гладит мне рубашки. Я совсем недавно купил ей машину, которую она в первый же день помяла. Пришлось заниматься ремонтом. Недавно возил ее на Канары. А она никогда не гладит мои рубашки. – Сердито начал выговаривать отец.

– А почему именно я должна гладить тебе рубашки, ведь у нас есть домработница? – Начала оправдываться моя мама.

– Мы ей платим деньги не только за уборку, но и за глажку, в том числе и твоих рубашек. – Продолжила она.

– А когда у нас не было денег на домработницу, кто гладил мои рубашки? Я всегда сам их гладил. Такой же ты воспитала свою дочь. Коля целыми днями работает, всю зарплату отдает твоей дочери, она транжирит ее направо и налево, и еще не хочет ему гладить рубашки. – Окончательно вышел из себя отец.

– Папа, мама, успокойтесь. Из-за чего весь этот шум. Это всего сон, который приснился Коле. – Пыталась я успокоить разбушевавшегося отца.

– Да, это сон, но в жизни разве не так. Вы обе не уважаете своих мужей. – Раздраженно, но немного смягчившись сказал отец.

После такого разговора не было смысла оставаться обедать у родителей. Быстро сели в машину и вернулись домой. Коля весь вечер был мрачный.

Легли спать. Я приблизилась к нему. Он немного отодвинулся.

– Коля, я больше не буду – воркующим голосом сказала я, прижимаясь к его плечу.

– А рубашки будешь гладить? – прошептал он.

– Буду, конечно, буду – сказала я, еще теснее прижимаясь к нему.

Кузьминична

Это история приключилась  в 60-х годах прошлого века. В одном из Институтов культура нашей страны прошел очередной прием студентов. Ребят зачислили, а общежитие, как всегда, достроить не успели. Девушек кое-как пристроили в общежитии (скорее всего уплотнив кого-то), а ребят решили поселить на частных квартирах. Однако они и такому жилью были рады. Народ тогда был непритязательный, романтичный, стремление к знаниям превалировали над бытовыми удобствами.

Одного студента – худенького, будущего скрипача поселили на окраине города в частном стареньком доме у «дремучей» старушки. Старушку звали Клеопатра Кузьминична. Это была добрая старушка, но всем своим видом чем-то напоминала бабу-Ягу – ростом с ноготок, с одним зубом и огромным горбом на спине. Возраста она было неопределенного, но то, что ей перевалило за сотню лет – это уже точно. Помнила времена, чуть ли не крепостного права.

Когда юноша пришел к ней в дом, старушка сказала: «Зови меня просто Кузьминична, а то имя у меня, прости господи, неприличное». Трудно сказать, что имела в виду старушка, говоря о своем имени. Вряд ли она догадывалась о существовании в первом столетии до нашей эры любвеобильной царицы египетской. Скорее всего, речь шла о сокращенном имени «Клёпа».

Дом был двухкомнатный, в одну из них и поселили скрипача. О прелестях житья в чужой квартире студент понял в первую же ночь. Оказалась, старуха жутко храпела, притом так, что занавески колыхались от этого. Децибелы, которые она издавала, совершенно не соответствовали габаритам ветхой бабушки. Несмотря на усталость, парень никак не мог заснуть из-за ее храпа. Наконец он придумал. Когда старушка начинала храпеть, он воркующим голосом начинал звать ее: «Кузьминична…», и так много раз за ночь.

Утром к хозяйке пришла соседка, и наш студент услышал их разговор, который привел его в ужас от одной только перспективы.

– Ну как твой новый жилец?

– Парень вроде бы ничего, спокойный. Только вот всю ночь звал меня к себе.

– Ну, а ты как…?

– Я не пошла, тщедушный он какой-то…

Сервис по-грузински

Я собрался  в командировку в Тбилиси и мой друг-борец, выступающий в супертяжелом весе, попросил купить ему водолазку. В то время (1970-е годы) в Грузии производили хорошие водолазки, шили в подпольных цехах.

Я зашел в первый попавшийся магазин и попросил показать мне водолазку 68 размера. Продавец небрежно сказал мне, что людей такого размера не бывает, а, соответственно, не бывает и водолазок. Потом внимательно посмотрел на меня и  презрительно добавил, что мне, по-видимому, нужен 48 размер, а не 68.

Я возмутился:  «Как это не бывает? У меня есть друг-борец, который носит рубашки именно такого размера». После этих слов продавец посмотрел на меня уже с нескрываемым уважением, затем заглянул в подсобное помещение и сказал что-то по-грузински. Вокруг меня собрался народ, и продавец с гордостью сказал, показывая на меня:  «У него есть друг-борец, который носит водолазки 68 размера». Все уважительно кивали головой и дружески хлопали меня по плечу.

Затем продавец сказал, что в Грузии водолазок такого размера не производят, нет таких людей (и он уважительно поднял глаза к потолку, как бы показывая этим рост человека). Однако мне не следует беспокоиться, он сделает все что надо. И просил зайти в магазин через несколько дней.

Когда я опять зашел в магазин, меня повели к директору и вручили водолазку требуемого  размера. Плату за нее не  взяли,  сказали, что специально шили для такого большого человека. Каждый раз, говоря о моем друге, они уважительно поднимали глаза к потолку.

Продавец потом уже рассказал мне, что мастера перессорились между собой, каждый из них хотел шить эту  водолазку.

В пошивочной мастерской

Смешной случай произошел во время моей поездки в Грузию. Я сидел в пошивочной мастерской и лениво наблюдал за посетителями. Оказался я там случайно, сопровождал  приятеля, который делал заказ на изготовление костюма.

В мастерскую зашел небольшой мужчина, у которого была непропорционально большая голова. Он положил перед мастером отрез ткани и попросил сшить ему костюм, а на остатки – фуражку.  Мастер внимательно посмотрел на него и вполне серьезно сказал: «Я вначале сошью тебе фуражку, а уже на остатки – костюм».

Анатолий Садчиков,
профессор МГУ имени М.В.Ломоносова