При моей жизни Россия Европой не станет

Анастасия Кириленко: Никого не шокирует то, что архивы советских спецслужб уже более открыты в Белоруссии, чем у нас

К статье Зои Световой о том, нужно и можно ли уезжать из России. Я быстро не сдавалась. Была возможность уехать из России еще 7 лет назад на длинную стажировку… А я уезжаю только сейчас. Репрессий не особо боюсь – в список Центра “Э” я попала, родителей моих навестили, но по сравнению с уголовкой у многих важаемых людей, это полная ерунда. Надеюсь, за 7 лет я успела принести пользу Родине и буду продолжать это делать.

А при моей жизни Россия Европой не станет. Читая старые газеты 90-х, я заметила, как москвичи (либерально настроенные, разумеется) защищали прописку (введенную, вообще-то, Сталиным с целью не допустить голодающих крестьян в города) – ведь иначе “в Москву все приедут”. В этих же старых газетах любая критика действующей власти приписывалась “проискам коммунистов”. Сомнительным действиям демократизаторов (никакая власть не может быть идеальной) тут же находилось оправдание, что “иначе было нельзя”. Главное при этом было мнение, колонка, а не какая-то там информация от специалистов или, не дай бог, документы. Окреп русский фатализм: “правды мы никогда не узнаем”, “все воруют” (“золото партии никогда не найдем”). А что его искать? В банке “Россия” оно, без шуток, но никого это не волнует – ни тогда, ни сейчас.

В общем, еще в 90-е стала Россия мафиозным государством с властью-на-крови, с которым, действительно, Западу не совсем по пути.

Как власть может не забронзоведь и не родить монстра в отсутствие компетентной критики? Понимания того, зачем нужна критика? Да никак. Критика – это коллективная отвественность за будущее страны, а российский либерал вечно искал, на кого бы одного идеального взвалить эту ношу демократизации страны и потом, если не получится, в нем разочароваться. Или даже не разочаровываться.

Русский Майдан – самоорганизация граждан – на Чистых прудах в 2012 прошел не то чтобы незамеченным, но либеральная общественность только и ждала “когда его разгонят” (и задним числом приписала всю заслугу по его сбору Навальному). Не далее как прошлой осенью протопарламент РФ (какой уж смогли сделать) был ухайдакан под аплодисменты, а движение “Путина в отставку” редуцировалось до “Навального в мэры (на шулерских выборах), а там посмотрим”. Либеральный журналист взял интервью у нашей последней надежды – слегка империалистичного Ходорковского и на полном серьезе сказал ему, что он надежда всей России. Единственная. И вроде проходилии мы уже “единственную надежду”. Мб единственный безальтернативный лидер – это вообще не путь России? Он же не сможет ничего сделать один. Вот в Швейцарии несколько консулов, и ничего.

О фатализме и нежелании знать правду. Никого не шокирует то, что архивы советских спецслужб уже более открыты в Белоруссии, чем у нас… Деятель либеральной оппозиции Г. Гудков признался, что сжигал в составе группы архивы КГБ в Балашихе, но что иначе было нельзя. О как. В.К. Буковский много раз повторял, что в 90-е нашлись и защитники КГБ – они говорили, что дескать, теперь-то эта высококвалифицированная структура будет служить бесповоротному делу демократии.

Да много всего было.

В 90-е даже у вроде бы прозревших людей не было искренней воли установить правду, меняться, каяться (или ее было недостаточно). “Голодомор” до сих пор и произнести нельзя, даже в либеральных кругах – начинается вой, что и русские тоже погибали. Ну да, а Африка винит в своих проблемах Израиль – ведь о Холокосте говорят больше, чем о рабстве.

Когда все-таки оказалось, что правильный лидер Ельцин взял и назначил известно, кого, образованные круги списали неудачи вестернизации и демократизации России на несмышленый народ, который захотел Путина (а народ, можно сказать, как губка, он никакой: было модно, читал Солженицына; сейчас в моде Проханов и Калашников, читают Проханова и Калашникова).

Чем мне запомнится Россия, а, вернее, Москва? Поголовным бытовым саботажем обеспеченных знакомых в виде дачи взяток в ГАИ или в больницах и оправдыванием своей совести репостом рекламы фонда “подари жизнь”. Это все, к сожалению, поддерживает режим. Братцы, о закон о здравоохранении не пробовали изучать, который отрезает “замкадышей” от квалифицированной помощи? По-моему, побороться с ним посложнее будет; да хоть бы одну жалобу в Минздрав накатали при вымогательстве. Ведь не у всех есть деньги платить, вдруг примером будет.

О бытовом саботаже. Ну как бы объяснить, чтобы понятней… 7 лет назад уважаемое либеральное светило с журфака МГУ (ныне в Вышке работает) рекомендовало мне пойти и купить фальшивую регистрацию в Москве. Я не поняла тогда, кто я и где я? Я как потом буду заниматься журналистикой? Больше ничего прикупить не надо? Мб, абхазский паспорт, дешево же?

Наконец, мерзким неотъемлемым признаком интеллектуалов в России (не всех, но некоторых) считается принцип “падающего толкни” (бей слабого): так, если есть проблема с нелегалами, то мы оставим умирать окровавленного таджика на улице, он же понаехал… Требовать прекратить вакханалию от властей гораздо сложнее. Правда, и эффективной, но если никому это не надо, даже т.н. “националистам”, то кто будет это делать?

Слово “солидарность” (“братство”) – это вообще уже из марсианского языка. Какие-то там геи волнуются или какие-то артисты балета нашего русского или ученые. Это их проблемы. Если не всякий правозащитник способен признать гея за человека, то о чем можно говорить “с народом”?

Короче, этой стране предстоит такая работа, что, даже идя в правильном направлении, я не представляю, как ее провернуть, а уж идя в никуда (как сейчас) и подавно. Кстати, я уверена, что никто и не поймет, о чем я таком толкую, каких-то мелочах. Мелочах, от которых внутри все ломается…. Так что не вижу никаких проблем с эмиграцией. В конце концов, за прошедшие 7 лет вроде как не стыдно в целом.

З.Ы. Как ни прискорбно, несчастные манифестанты, пошедшие в тюрьму и психушку по Болотному делу, не изменят тех вещей, о которых я написала. Сейчас не времена диссидентов, КГБ нанес ответный удар. Уже понятно, что не недостаток информации о режиме цементирует его. Его цементирует совково-российский менталитет (империализм, фатализм, заносчивость, отсутствие желание брать на себя ответственность), а он меняется как раз под влияением опыта (учебы, работы) на Западе. Так что я не знаю, в чем больший подвиг — покалечиться, посидеть или нормально поработать на Западе (“спасись сам”).

Анастасия Кириленко
kasparov.ru