КОНТИНЕНТ - Новости и аналитика актуальных событий в мире, мнения и комментарии экспертов и обозревателей
Пять лет тому назад тысячи норвежцев приняли участие в демонстрациях после 22 июля (22 июля 2011 года Андерс Беринг Брейвик осуществил двойной теракт в Осло и на острове Утэйя, жертвами которого стали 77 человек, 319 человек были ранены — прим. ред.). Два года тому назад руководители мировых держав рука об руку шли во время памятного марша в Париже после кровавой бойни в редакции Charlie Hebdo.
Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
Основной мыслью было: страх перед террором не изменит наш образ жизни.
Но сейчас, после многочисленных и кровавых атак многое изменилось. Во Франции чрезвычайное положение, в Бельгии — повышенная боевая готовность.
Последствия террора можно обнаружить в приоритетах европейцев в повседневной жизни, в экономике и уличной жизни европейских мегаполисов.
«Я теперь два раза подумаю, прежде чем возьму семью на концерт».
Так парикмахер Анни, владелица салона в Сижен (Sigean) на юге Франции, описывает, как на нее повлияли два года террора. Многие из ее знакомых думают так же, говорит Анни.
На следующей неделе начинается Fêtes de Bayonne. Гигантский фестиваль чуть было не отменили, но организаторы сказали, что это означало бы, что они сдались на милость террористов. Все будет, как запланировано.
1900 полицейских, солдат и охранников откомандированы для обеспечения безопасности. Ожидается, что на крупное летнее мероприятие в юго-западной части Франции 27-31 июля прибудет примерно миллион гостей.
Но, хотя фестиваль и состоится, последствия террора хорошо видны во Франции: в крупных городах вооруженные до зубов солдаты патрулируют синагоги, железнодорожные станции и другие важные объекты.
Президент направил более 10 тысяч солдат в помощь полиции. Особенно суровые меры безопасности предпринимаются в аэропортах.
Надо предъявлять паспорт, пограничные переходы контролируются. В прошлые выходные на границе между Испанией и Францией образовалась очередь в 11 километров. Соколиного взгляда полицейских не избежал ни один автомобиль.
Террор сказывается и на экономике. Тяжелый удар нанесен по туризму, на долю которого приходится 7-8% всей французской экономики.
240 крупнейших гостиниц на Ривьере сообщают о массовой отмене бронирования, сообщает телеканал France 3. Китайцы — эта группа туристов постоянно растет — в нынешнем году не приедут. И это касается не только Франции, но и всей Европы.
В Бельгии угроза террора также повлияла на повседневную жизнь. Утром 22 марта столицу Европы потрясли два теракта в главном аэропорту Завентем (Zaventem) и в метро. 32 человека погибли.
Два месяца спустя 44% участников опроса общественного мнения, проведенного по заказу нескольких бельгийских СМИ, сказали, что они не чувствуют себя в безопасности. 36% бельгийцев заявили, что боятся ездить на метро. Каждый четвертый житель, живущий вне столицы, ответил, что опасается ездить в центр.
«Мы видим, что террор изменил привычки и образ мышления людей, но это произошло не из-за самих событий и количества этих событий, это в большей степени ответ на освещение событий в СМИ», — говорит психолог, профессор Арнстейн Мюклетун (Arnstein Mykletun) из Института народного здравоохранения (Folkehelseinstituttet).
Он говорит, что Ирландская республиканская армия (IRA) и организация баскских сепаратистов ETA (Euskadi Ta Askatasuna) тоже часто осуществляли теракты: статистика говорит о том, что сейчас в результате терактов в Европе погибает меньше людей, если сравненивать с 1970-1980 гг.
Психолог объясняет сегодняшний страх тем, что кульминация пришлась на 1970-1980 гг. — задолго до того, как началась наша цифровая эпоха. Не все ходили с камерами в кармане, следовательно, столь массивного эмоционального освещения событий не было. Фотографии с места происшествия, детали событий и информация о пострадавших не передавались с помощью видеосвязи. Во всяком случае — не так быстро, как сейчас.
«Можно также допустить, что тогдашние террористы не ставили перед собой цель оказать воздействие на наши эмоции», — добавляет Мюклетун.
Мюклетуну хотелось бы, чтобы медийная Норвегия занялась усовершенствованием кодекса этических норм журналистики, которые касаются именно этого. В качестве примера он использует самоубийство. Норвежские СМИ руководствуются строгими правилами, взятыми ими на себя самостоятельно, при освещении самоубийств, опасаясь, что самоубийство может стать «заразным».
«Лучше всего было бы, если бы СМИ поняли, что они заключили своего рода принудительный брак с террористами», — говорит Мюклетун и добавляет, что пора разводиться.
Он по-прежнему думает, что моменты, имеющие отношение к общественным структурам, должны обсуждаться: например, как быстро полиция отреагировала на события на острове Утэйя (Utøya), но весьма критически относится к тому, чтобы все внимание переключалось на самого преступника, его мотивы, действия и детальные описания самого осуществления теракта.
«Например, с точки зрения профессиональной психологии, немногое было достигнуто массированным освещением дела Брейвика», — добавляет он.
Но есть и те, кто считает, что мы должны идти в прямо противоположном направлении.
«Мы все — израильтяне», — написал датский журналист Петтер Вивель (Рetter Wivel) в Aftenposten на этой неделе. Он продолжал: «На примере этого маленького государства, существующего с 1948 года, мы на протяжении последних двух десятилетий могли предвидеть наше собственное будущее».
Он пишет, что для последней кровавой бойни в Ницце было характерно то, что в реакции на нее главным был не столько шок, сколько фрустрация.
«Мы хотим научиться защищать себя, даже если коллективному подозрению подвергнутся большие группы. И здесь мы тоже можем посмотреть на израильтян».
Израильский эксперт в области террора Шимон Перри (Simon Perry) заявил в беседе с Aftenposten в начале весны этого года, что «Европе придется заплатить высокую кровавую цену, прежде чем она осуществит необходимые изменения». Многие израильские эксперты в последний год высказывали разочарование по поводу готовности Европы к отражению атак террористов и ее безопасности.
Во Франции те два года, за время которых были осуществлены террористические атаки, изменили реакцию многих. Свидетели теракта в Ницце рассказывают о ситуации, в которой все быстро перешли в режим «полного закрытия». Люди устремились в бары и рестораны. Там они запирали двери и закрывали окна, собирались в задней комнате, в туалетах или подвалах/чердаках и выключали свет.
Норвежец Рихарт Халстенсен (Richart Halstensen) был в старом городе в Ницце, когда навстречу ему побежали до смерти перепуганные люди.
«Мы быстро поняли, что это что-то серьезное. Мы бросились в одну из боковых улочек, стали звонить в дома. Нас впустила какая-то марокканская семья», — рассказывает Халстенсен.
В квартире марокканской семьи вместе с еще четырьмя людьми они провели несколько часов. Только в два часа ночи они отважились выйти на улицу.
Психолог Мюклетун считает, что, если бы различные теракты не получили такого большого освещения в СМИ, террористам не удалось бы достичь свое основной цели, а именно — посеять рознь среди европейцев путем распространения страха.
«ИГИЛ (террористическая организация, запрещена в РФ — прим. ред.)рекламирует себя с помощью злобы и жестокости. И они стремятся именно к этой репутации. И к страху. Он основывается на представлении о том, что они представляют собой угрозу», — продолжает он.
«Что было бы, если бы СМИ так же писали о каждой человеческой жизни, унесенной различными ДТП?» — спрашивает Мюклетун.
В 2015 в дорожно-транспортных происшествиях в Европе погибло 24,9 тысячи человек.
«У нас сложилось бы впечатление, что происходит чудовищно много ДТП», — отвечает он.
Cилье Реннинг Кампсэтер (Silje Rønning Kampsæter), Алф Уле Аск (Alf Ole Ask), Кристина Плеттен (Christina Pletten), Рейдун Й.Самуэльсен (Reidun J.Samuelsen)
Источник
Эта рассылка с самыми интересными материалами с нашего сайта. Она приходит к вам на e-mail каждый день по утрам.