Под контролем военных

В политической жизни Египта произошло событие, значение которого сложно переоценить. Специальная комиссия из 50 человек — представителей всех слоев населения, включая исламистов, не состоящих в движении “Братья-мусульмане”, — окончила подготовку проекта новой конституции страны, которая для вступления в силу должна быть утверждена на всенародном референдуме. На момент написания этих строк его дата еще не назначена, но если не произойдет ничего неожиданного, очередное всенародное волеизъявление состоится в Египте не позднее января.

Первый вывод, к которому приходишь после ознакомления с основными параграфами документа, он схож с конституцией, принятой еще во времена президента Садата, в 1971 году. С другой стороны, удивительного в этом мало: работа конституционной комиссии проходила под патронажем Высшего военного совета, захватившего власть по итогам переворота, т.е. касты, к которой принадлежали и Садат, и его преемник Мубарак. Справедливости ради надо сказать, что переворот этот получил широкую поддержку со стороны противников президента Мурси (и потому называемом ими революцией), причем даже из числа некоторых исламистов, например, салафитской партии “А-Нур”.

Несмотря на глубокое сходство со старой конституцией, в подготовленном проекте имеется и ряд новшеств, часть которых носит прогрессивный и полезный характер для граждан страны. Однако главными и, что очень важно, проблематичными параграфами стали отнюдь не они.

В своего рода вводной части восхваляются революции от 25 января и 30 июня и подчеркивается, что конституция воплощает чаяния многих поколений египтян о справедливом обществе. Новый Египет здесь назван современным демократическим государством под гражданским управлением.

Так ли это на самом деле? Судя по плодам работы комиссии, гражданское управление в стране будет весьма и весьма относительным. В одном из параграфов будущей конституции говорится, что назначение министра обороны может быть осуществлено только… с согласия Высшего военного совета, т.е. верхушки вооруженных сил Египта.

Еще один параграф гласит, что армии будет наделена правом отдавать под военный суд и гражданских лиц, правда, лишь “в случае нападения гражданского лица на военные объекты”. Но при этом список таковых достаточно широк. Не нужна слишком буйная фантазия, чтобы догадаться: при желании эту статью можно задействовать, например, и тогда, когда участники условной демонстрации окажут даже чисто символическое сопротивление военным, если те пожелают ее разогнать. Естественно, что данный параграф вызвал очень серьезное недовольство у активистов самых разных партий и движений, которые были движущей силой переворота 30 июня.

Еще одним значимым пунктом является запрет создания партий, идеология которых строится на религиозном фундаменте. Очевидно, что он направлен в первую очередь против отстраненного от власти движения “Братья-мусульмане” и его дочерней структуры — Партии справедливости и развития. Любопытно, что данный пункт не пугает многих представителей партии “А-Нур”, которая по своей идеологии гораздо более радикальна, чем “Братья-мусульмане”. Члены руководства “А-Нура”, видимо, уверены, что т.к. они в числе союзников военных, то против них этот пункт задействован не будет. В качестве довода они приводят тот факт, что подобный запрет уже был принят военными почти сразу после свержения Мубарака, однако созданию разного рода партий с религиозным фундаментом не помешал. Тем не менее, очевидно, что если на каком-то этапе пути нынешних союзников разойдутся, власти легко смогут применить этот пункт на практике и против нынешних друзей. Вот тогда менять мнение о законе будет уже поздно.

Говоря об однозначно положительных моментах проекта конституции, стоит отметить запрет и наказуемость насилия в отношении женщин, или, например, запрет на применение госструктурами пыток. Однако что здесь, что в других пунктах ключевым моментом остается их практическое воплощение в жизнь.

Согласно проекту новой конституции, египетский парламент превратится из двухпалатного в однопалатный. Имеется в ней и параграф, в котором говорится, что шариат является основным источником для законотворчества в Египте, а также тем фундаментом, на который в своих решениях опирается Высший конституционный суд. Он, как это следует из названия, уполномочен решать, конституционны ли те или иные шаги, предпринятые различными ветвями власти и госструктурами. При выборах в парламент станет действовать политика квот для различных групп населения, будь то христиане или разные социальные прослойки, например, рабочие и крестьяне.

Несмотря на то, что референдум по конституции пройдет уже через считанные недели, дальнейший ход политических событий в Египте на данный момент неясен. Согласно плану, озвученному человеком №1 в египетской политике, министром обороны Абд эль-Фатахом а-Сиси, выборы должны состояться через 3 месяца после утверждения конституции на референдуме. Проблема в том, что пока еще неизвестно, кого будут выбирать, парламент или президента. В проекте конституции первичность тех или иных выборов не определена. Известно лишь, что выборы президента и выборы в парламент должны разделять полгода. Изначально порядок выборов намеревались определить конкретно, но этого не произошло из-за разного рода разногласий. Теперь решение фактически остается за а-Сиси (формально — за временным президентом Адли Мансуром). Исходя из египетского опыта, можно предположить, что после референдума по конституции на процесс двойных выборов уйдет больше 9 месяцев, и то если не возникнет каких-либо резких изменений и катаклизмов, к которым египетские реалии приучили всех за последние годы. Что касается полномочий президента, они, по проекту новой конституции, отнюдь не безграничны, причем не только в сфере его отношений с армией. Так, для роспуска правительства глава государства должен заручиться парламентским большинством. Иными словами, для более эффективного и спокойного правления президенту необходимо устойчивое большинство среди народных избранников. Тот факт, что выборы президента и выборы в парламент разделены по времени, этому сценарию не способствуют. В такой стране как Египет, с ее многочисленными проблемами, разочарование политикой властей происходит очень быстро. С другой стороны, промежуток между выборами все же невелик.

Одним из главных вопросов египетской политики остаются намерения а-Сиси. Будет ли он баллотироваться на президентский пост? В свете ситуации в стране, его нынешнего положения, а также будущего принятия конституции, можно считать, что дорога министра обороны к президентскому посту открыта. Если а-Сиси пойдет на этот шаг, в его победе вряд ли приходится сомневаться. Правда, сам министр предпочитает не раскрывать карты. В недавнем интервью одной из арабских газет, отвечая на вопрос журналиста о решении баллотироваться, а-Сиси ответил: “Всему свое время”.

В целом партии и движения, ставшие движущей силой процесса свержения Мурси, в частности, “а-Тамарод” (“Восстание” — именно оно в свое время поставило своей целью собрать 15 млн. подписей за досрочные выборы, и к 29 июня, по утверждению его членов, было собрано уже более 22 млн.), одобрительно отнеслись к проекту новой конституции. Ну и, само собой, резкое неприятие он вызвал у сторонников свергнутого президента. Однако надо помнить, что динамика событий в Египте неоднозначна: ошибки и непопулярные шаги властей плюс сложное экономическое положение очень быстро приводят к изменению настроений масс, а когда эти изменения происходят, проблематичные пункты очень быстро всплывают на поверхность.

Говоря о такого рода неоднозначных шагах, можно привести пример законодательного постановления Адли Мансура от конца ноября о проведении демонстраций только с разрешения властей. При этом в декрете президента наличествует столько ограничений, что сразу становится очевидно: желающим выйти на площади, что в Египте в последние годы стало делом обычным, может очень крепко не поздоровиться. Если, конечно, власти будут жестко претворять новый закон в жизнь. Так, организаторы некой условной демонстрации должны подать в полицию просьбу минимум за трое суток до ее проведения. Участникам запрещено появляться на акции в масках, а организаторы в своей просьбе должны изложить подробные сведения о месте демонстрации, ее целях, временных рамках и маршруте, а также предоставить подробную информацию о себе. Неудивительно, что данное постановление президента вызвало широкое недовольство не только среди “Братьев-мусульман”, но и среди очень многих из тех, кто поддерживал свержение Мурси. Постановление Мансура — по сути очень жесткое ограничение на свободное волеизъявление и в случае претворения в жизнь станет серьезной миной замедленного действия для египетских реалий.

Кстати, оно вызвало и весьма жесткую реакцию США. Правда, несмотря на это, в последние недели в отношениях Каира и Вашингтона наблюдается определенное сближение. Хотя ранее американцы заморозили осуществление ряда оружейных поставок, 20 ноября состоялась официальная передача Египту мини-корвета, построенного в США по проекту “Ambassador III”. Поставка еще трех кораблей, которые станут самыми современными в ВМС страны, планируется в ближайшие годы. Однако более значимой подвижкой, вызвавшей глубокое удовлетворение в Каире, стало заявление госсекретаря Джона Керри, сказавшего, что “Братья-мусульмане” “украли революцию 25 января”. Египетские власти надеются, что данные шаги являются индикацией победы прагматического подхода в Вашингтоне и Каиру наконец прекратят пенять за переворот, а также за дальнейшие силовые меры против сторонников Мурси, сопровождавшиеся массовыми человеческими жертвами. Не исключено, что на позицию США повлияло возможное сближение Египта и России, ростки которого в Вашингтоне увидели на примере визита министров иностранных дел и обороны Лаврова и Шойгу в Страну пирамид, состоявшегося в первой половине ноября.

Давид Шарп, «Новости недели» — «Континент»

.
.
.