Юрий Моор-Мурадов | Победу одержало качество

(Не все так просто)

В 1973 году, сразу после начала войны Судного дня, Гольда Меир разрешила королю Иордании Хусейну напасть на Израиль на Голанах.

Вы шокированы?

Мы так плохо понимаем, что и как происходило и происходит вокруг нас. Так мало знаем.

В 1973 году иорданский король Хусейн очень не хотел войны с Израилем. За неделю до войны Судного дня он тайно прибыл в Иерусалим и сказал Гольде Меир, что Египет и Сирия готовятся вот-вот напасть. А наша армейская разведка сказала, что это глупости, нет у Египта и Сирии сил и смелости напасть на нас (знаменитое позорное “свирут немуха” – “шансы ничтожны”) – и Гольда Меир отмахнулась от предупреждения Хусейна. Она опасалась, что если Израиль предпримет какие-то меры, хотя бы даже объявит о мобилизации резервистов – в случае войны мир обвинит именно Израиль.

На стороне врага воевали части из Алжира, Марокко, Иордании, Ирака, Ливии и Кувейта, подразделения из Северной Кореи и танковая бригада с Кубы.

Иорданские генералы приступили к королю Хусейна: “Весь арабский мир воюет с Израилем – а мы? Вступи в войну!” Они стали угрожать Хусейну. Король перепугался, позвонил президенту США: “Что делать, мне угрожают!”.

Из США Генри Киссинджер (бывший тогда госсекретарем и заодно – советником по безопасности президента Никсона) позвонил Гольде Меир: “Нужно спасать Хусейна”.

Тогда Гольда и сказала: “Если Хусейн начнет наступление в долине Иордана, мы оставим два остальных фронта – на Юге и на Север, все наши танки, все самолеты бросим на Восток – и это будет конец Хусейну”.

Потому что Иорданская долина была важнее, чем Голанские высоты, и чем Суэцкий канал.

И Гольда намекнула, что если иорданцы будут воевать против нас с сирийцами на Голанах – то Израиль не будет атаковать Рамат-Амон. И Хусейн послал одну дивизию на Голаны, где она и воевала против нас.

***

Вы, небось, думаете, что Египет в 1973 году напал на Израиль, чтобы уничтожить его.

Нет, конечно. Все, чего хотел Египет – отогнать ЦАХАЛ от берегов Суэцкого канала, и самолично контролировать его.

Но Израиль с этим смириться не мог – остальное известно.

Почему в наши дни СМИ твердят, что война Судного дня была почти концом Израиля?

Потому что пост-сионистским СМИ выгодно поддерживать нарратив, что Израиль – страна слабая, которую можно легко победить, и лучше уступать.

Кстати, вскоре после начала той войны, в первые же дни, один из членов кабинета спросил, не находимся ли мы на грани уничтожения (Моше Даян в панике сказал свое знаменитое “Корбан байит шлиши” – “Гибель Третьего Храма”, так иногда называют нынешний Израиль), и не пора ли воспользоваться оружием Судного дня (ядерной бомбой, которой у нас официально нет). Генералитет ответил: «Нет, не нужно, мы справимся и конвенциональным оружием».

Да, трагедия – но состояла она в том, что мы потеряли в первые дни вероломного нападения множество солдат. А для еврейского народа каждая жизнь бесценна. Всего в этой войне погибли 2569 солдат ЦАХАЛа, 7 500 человек получили ранения, 301 солдат попали в плен.

Но ни в каком из моментов той войны ничто не угрожало существованию Израиля.

На Голанах границу перешли три сирийские пехотные дивизии и две танковые (900 танков в начале войны), позже прибыли дополнительные войска. Их поддерживали с воздуха самолеты, по позициям ЦАХАЛа вела непрерывный огонь тяжелая артиллерия. Им противостояли два израильских танковых полка (177 машин).

Сирийская армия насчитывала 270 тысяч солдат, 1650 танков, 1250 орудий, 354 самолетов.

И на Юге у врага было громадное преимущество в технике и в живой силе – 2100 танков, 800 орудий, 430 самолетов.

Сейчас историки задаются вопросом, как получилось, что у врага были более качественные советские танки, и их было намного больше, чем у нас, и напали они неожиданно, и тем не менее ЦАХАЛ выстоял и перешел в наступление, как только прибыло подкрепление? Ответ простой – в наших танках сидели более качественные люди. И им некуда было отступать.