Песни и письма

Андрею Макаревичу, судя по всему, не дает покоя слава Золя, Толстого, Короленко, а также Плевако и Кони. Возможно, и кого-то другого, поскольку выбор имен велик, а уж письма деятелей культуры в советское время, вообще, прекрасный пример для подражания в определенном смысле слова. В кавычках, конечно же.

Они пишет письма. И это как по известной цитате — было бы смешно, когда бы не было грустно.

А как же с припевом из его песни:

Не стоит прогибаться под изменчивый мир,
Однажды он прогнется под нас.

С первым — не стоит прогибаться — можно согласиться.

Со вторым — однажды он прогнется — согласиться невозможно, потому что снова по известной цитате: просто невозможно, потому что невозможно никогда.

Мир может прогнуться только под тем, кто им управляет. В границах государства, области, семьи. И то — до поры, до времени.

Может быть, именно поэтому, разделяя четко творчество и жизнь, многомудрый Макаревич призывает все же прогнуться. Не под весь мир глобально, а в масштабе одного конкретного государства и под одного конкретного человека.

Что скажешь, смело, своевременно, мужественно и честно.

А главное — от души, от чистого сердца и с мыслями о согражданах. Ну, типа того, чтобы им стало не столько лучше, сколько не хуже.

Такая ненавязчивая агитка в духе деревни Холуевка, ожидающей приезда важного гостя.

Вот тебе, бабушка, и новый поворот.

Лучше бы песни писал.

А то ведь и захлопать могут. Или что-то в этом роде за политическую гибкость и желание поделиться со всеми самым сокровенным.

Написал президенту, теперь — избирателям. Кому теперь? Предположить, конечно, можно. И не так трудно догадаться. Но, во-первых, зачем подсказывать. Во-вторых, могут обвинить в оскорблении чувств верующих. В-третьих, куда торопится, ясно, что без третьего письма по российской традиции не обойдется.

Нет, несомненно, песни у Макаревича получаются лучше писем. Правда, пафос их после писем автора давних хитов как-то поблек и осталась одна лишь прямолинейная риторика. Неприкрытая, так сказать, позиция как бы частного человека, проще говоря, неглиже.

Надо бы как-то прикрыться, чтобы было не так заметно и прохладно. Новой песней хотя бы.

Или встречей с разговорами за музыку и жизнь.

Или партийным гимном, чтобы логичнее получилось.

А так вроде как — ни то, ни се.

Фруктовый кефир.