«Однажды в Израиле» Квентина Тарантино

Вместо рецензии

Уважаемая редакция, вчера, 28.6.2021, на Вашем сайте было опубликовано сообщение о решении Квентина Тарантино уйти из искусства. Хочу успокоить его поклонников – согласно моему роману «Явление Пророка», опубликованному в апреле с.г. в Москве, это произойдет не раньше 2024 года после выхода на экраны фильма Тарантино «Однажды в Израиле». Предлагаю Вашему вниманию главу из этой книги, посвященную премьере фильма.

Заодно хочу сообщить, что Ваша предыдущая публикация одной из глав «Явления Пророка» – выступлению премьер-министра Израиля в ООН в 2024 году – стала веерной и разлетелась по Интернету. Правда, с одним изменением – пользователи заменили 2024 год на 2021. И убрали имя автора. Не знаю, радоваться этому или огорчаться.

Поэтому обращаю внимание любителей рассылок на то, что действие публикуемой сейчас главы происходит в 2024 году. Желаю приятного чтения.

Эдуард Тополь

ИЗ РОМАНА «ЯВЛЕНИЕ ПРОРОКА»

Светская газета «Бокер тов, Тель-Авив», 13 июня 2024 года:

«ОДНАЖДЫ В ИЗРАИЛЕ» КВЕНТИНА ТАРАНТИНО

Вместо рецензии

Всемирно знаменитый Квентин Тарантино снял фильм о самом себе, шестидесятилетнем, а еще точнее – о своей жизни в Израиле. Премьерный показ этого фильма состоялся вчера, 12 июня 2024 года, в Тель-Авивской «Синематеке», и вот первые впечатления нашего кинокритика Голды Зац.

Как известно, великий и ужасный Тарантино ездит по Тель-Авиву на велосипеде, и в роли велосипедиста стал даже туристической приметой нашего города. Во всяком случае, хозяева трех детских ресторанов, куда Квентин любит приезжать со своими детьми, уже поставили перед входом в свои заведения цветные скульптуры Квентина на трехколесном велосипеде. Десятки туристов делают селфи на фоне этих скульптур, а дети и даже вполне взрослые девушки забираются на велик, обнимают Квентина и так позируют для видео и фотосъемок.

Это и стало основой лихого сюжета нового киношедевра Тарантино продолжительностью два с половиной часа.

Начало фильма мирное и даже пасторальное. Солнечным израильским утром Квентин Тарантино катит своим обычным маршрутом по Рамат-Авив-Гилель – покупает свежий хлеб у Баси Шлиц в Healthy Food Store, нашу газету в киоске «Все по-старому» у Хаима Рушлица и самые свежие цветы для жены в цветочном салоне Ципи Каплун. Весело отвечает приветствиям прохожих на иврите, по-английски и по-французски. Выпивает крошечный эспрессо в арабской кофейне и едет дальше вдоль Сада Альфреда Бира по велодорожке, параллельной утреннему потоку машин.

И вдруг мимо него на бешеной скорости проносится мотоциклист в черном шлеме. ДВА ВЫСТРЕЛА, Квентин падает, мотоциклист уносится вперед, все машины останавливаются, люди бросаются к лежащему на асфальте Квентину, а какой-то мотоциклист выныривает из пробки и с ревом уносится вслед за террористом…

Слава Богу, Квентин встает – он жив и цел, покорежен только велосипед…

А погоня за террористом продолжается: два мотоциклиста несутся по улице Цви Пропес… затем по дороге Мордехай Намер… вой сирен полицейских машин… террорист отстреливается от догоняющего мотоциклиста… соседние машины прыскают в стороны, налетают друг на друга… прохожая солдатка вскидывает автомат и очередью по колесам мотоцикла сбивает террориста…

Следующая сцена: Квентин в Шабаке. Руководитель Шабака говорит ему, что арестованный террорист признался: Хамас решил убить Тарантино. «Они не остановятся, – говорит руководитель Шабака. – Или вы уедете в Штаты, или мы будем вынуждены взять вас под охрану». «Но я не могу уехать, – отвечает Тарантино, – я же ставлю свою пьесу в театре «Гешер»! И охрана мне не нужна. Почему у себя дома, в Израиле, я должен скрываться от какого-то Хамаса?».

Тем не менее, жену с детьми Квентин отправляет в Лос-Анжелес, а сам, отказавшись от охраны, продолжает ездить по Тель-Авиву на велосипеде – в том числе, и в театр «Гешер», на репетиции своей пьесы, которую он написал по сюжету своего знаменитого фильма «Омерзительная восьмерка». И как-то, едва Тарантино после репетиции выходит из театра к своему велосипеду, на него набрасывается «любовная парочка» молодых арабов, ножами бьют его в грудь и спину. Однако – Барух Ашем – под пиджаком у Квентино бронежилет, а на террористов тут же бросаются двое прохожих, которые вовсе не прохожие, а негласная охрана, приставленная Шабаком к Тарантино без его ведома. Бронежилет спасает Квентино от смерти, но не от ранения, «Скорая “Маген Давид”» увозит его в больницу «Ассута»…

На допросе в Шабаке арестованные террористы называют своего командира из «Исламского джихада» в секторе Газа. В ту же ночь бригада израильского спецназа совершает рейд в Газу и ликвидирует этого командира. (Ликвидация показана в фильме с присущей Тарантино любовью к жестокости и обилию крови).

В ответ на ликвидацию одного из своих самых высоких командиров «Исламский джихад» запускает в Израиль воздушные шары со взрывчаткой и совершает ночной ракетный обстрел Израиля.

Тревога заставляет жителей Сдерота, Ашкелона и Ашдода среди ночи прятаться в бомбоубежища…

«Железный купол-3» сбивает часть ракет, но несколько ракет разрушают дома в Сдероте, а шары со взрывчаткой поджигают кибуцные плантации…

В больнице «Ассута» всех пациентов (в том числе раненного Тарантино) по тревоге спускают в бомбоубежище…

Наутро израильская авиация вдребезги разбивает штабные здания «Исламского джихада» в Газе и все его ракетные установки…

Тарантино выходит из больницы, его встречает Даниэла Пик – жена, которая прилетела в Израиль, чтобы срочно увезти Квентина в США.

Но Квентин едет в «Гешер» на генеральный прогон своего спектакля, а после него, скрывшись от телохранителей Шабака и от жены, мчится в аэропорт «Бен Гурион», садится в первый же самолет в Европу, а там пересаживается на самолет иранской авиакомпании Махан Эйр и появляется в Тегеране, в международном аэропорту имени Имама Хомейни. Тут его, конечно, уже ждет пресса и иранские спецслужбы, поставленные экипажем самолета в известность о его прилете. Стражи исламской революции арестовывают Квентина, но арест происходит при теле- и фотокамерах всех иностранных журналистов, аккредитованных в Тегеране. Во время ареста Тарантино сообщает прессе и офицерам Стражей революции, что прилетел для личной встречи с Верховным правителем Ирана Аятоллой Хусейном Расими, и говорить будет только с ним.

Вся мировая пресса сообщает об аресте Тарантино в тегеранском аэропорту, и все телеканалы показывают этот арест и заявление Тарантино, как главную политическую сенсацию дня.

В связи с этим, Стражи исламской революции вынуждены привезти Квентина Тарантино в резиденцию Верховного правителя Ирана. Конечно, перед встречей с Аятоллой его тщательно обыскивают и изымают все, вплоть до телефона и зубочистки.

Седой Аятолла, которого играет Бред Пит – это сама доброта и мудрость, он радушно встречает знаменитого гостя церемониальным восточным чаепитием и разговором об искусстве. Выясняется, что Великий Аятолла видел все фильмы Тарантино, он отечески журит Квентина за обилие крови, жестокость и натурализм некоторых сцен, а Квентин в упор спрашивает у Аятоллы, почему «Исламский джихад» решил его убить. И Аятолла спокойно объясняет: «Ты всемирная знаменитость, и твоя женитьба на еврейке и безмятежная жизнь в Тель-Авиве – это реклама нашего смертельного врага. Мы предупреждали тебя – ты же получал письма с требованием убраться в Америку, не так ли?». «Я не обращал на них внимания, – говорит Квентин. – После фильма «Криминальное чтиво» и, вообще, после каждого своего фильма я получаю сотни таких угроз от всяких психов…». «Но мы не психи, – возражает Аятолла. – За то, что ты женился на еврейке и живешь в Израиле, ты приговорен к смерти». «А если бы я женился на арабке и жил в Тегеране?» – с улыбкой спрашивает Квентин. «Если бы ты, неверный, притронулся к арабской женщине, тебя бы растерзали еще раньше и без всякого приговора, – сообщает Аятолла и приказывает своим охранникам: – Уведите его».

Тарантино выводят во двор резиденции. И тут оказывается, что пока шла светская беседа Квентина с Аятоллой, во дворе резиденции кипела серьезная работа – несколько специальных команд надували огромные воздушные шары. Соединенные вместе, эти шары образовали гигантскую гирлянду с привязанной к ней огромной корзиной-гондолой и транспарантом «КВЕНТИН ТАРАНТИНО». В эту корзину сажают Тарантино, приковывают наручниками к поручням и еще к какой-то огромной металлической емкости с надписью “ATOMIC BOMB №1”. Старший офицер сообщает Квентину, что эта гирлянда с гондолой управляется дистанционно и будет вместе с ним отправлена в Израиль. «Мы предупредили евреев, что возвращаем вас на воздушном шаре и, надеюсь, они не станут вас сбивать», – с улыбкой говорит он Квентину. После этого звучит команда «Старт!» и, в сопровождении дронов и вертолетов, гирлянда гигантских шаров с Тарантино в корзине-гондоле взлетает в небо.

Иранское телевидение гордо показывает всему миру, как красиво они возвращают Израилю знаменитого кинорежиссера.

И никто, кроме Квентина Тарантино, прикованного в корзине, не знает, что он, в роли нового Троянского коня, везет в Израиль первую иранскую атомную бомбу.

Под прекрасную музыку, в лучах восходящего солнца гирлянда огромных красочных шаров с развивающимся за ними транспарантом «КВЕНТИН ТАРАНТИНО» летит над сказочными по красоте пейзажами Ирана и Ирака в сторону Сирии и Израиля.

Никто не сбивает эти шары, ведь все знают, что это летит великий Тарантино!

Даже Израиль воспринимает этот полет, как жест доброй воли Ирана – толпы израильтян вместе с Даниэлой Пик и ее детьми смотрят в небо в ожидании прилета Тарантино.

И только Квентин (и зрители фильма) знают, что в корзине, под ногами у Квентина, – атомная бомба. То есть, гибель Израиля неотвратима.

Но когда шары входят в воздушное пространство Сирии, их засекают радары российской военной авиабазы «Хмеймим» в Латакии, звучат сирена тревоги и отборный мат русских офицеров, тут же взлетают два истребителя СУ-30СМ и – с тем же матом – летят на перехват воздушных шаров.

Захватив шары в прицел, один из пилотов уже кладет палец на кнопку «Пуск ракеты», но в этот момент слышит по радио: «Отставить, твою мать! Не стрелять, бл.дь! Не стрелять!», и самолет проносится буквально в сантиметрах от воздушных шаров. Мощная струя горячего выхлопа реактивных двигателей СУ-ЗОСМ бьет по шарам и подбрасывает их так высоко вверх, что они закручиваются в воздухе, попадают в атмосферный циклон и, с обугленным навигатором, под космическую музыку Альфреда Шнитке, летят на огромной скорости прочь от намеченного иранцами курса.

Только наручники чудом удерживают Тарантино в корзине, он теряет сознание от нехватки кислорода в разряженном воздухе, ураганный ветер в стратосфере над Адриатикой мчит гирлянду шаров все дальше и дальше в океан…

Паника на земле – радары всех стран потеряли шары с Тарантино!

Под тревожную музыку взлетают на его поиски военные самолеты Израиля и Евросоюза…

Штабы космической разведки Британии, Евросоюза и России получают приказы своих правительств немедленно обнаружить шары с Тарантино…

Все корабли в Тихом и Атлантическом океане высматривают шары на случай их приводнения…

А в стратосфере вдруг наступает тишина и покой, и под пасторально-минорную музыку Генделя в обработке Эндрю Ллойд Уэббера гирлянда разноцветных шаров медленно опускается из стратосферы к нашей грешной земле.

Земля все ближе и ближе, и теперь мы видим, что это Калифорния… Лос-Анджелес… Голливуд…

Корзина-гондола касается земли, АТОМНЫЙ ВЗРЫВ, затемнение, черный экран. Пауза.

Зрители уже встают с кресел, но вдруг экран оживает, на нем – бесконечное море перистых облаков, по этим облакам Квентин Тарантино катит на своем велосипеде в сторону Солнца.

И там, в короне солнечных лучей, его ждет Сам Господь, которого играет, конечно, улыбчивый Леонардо де Каприо. Это Он с помощью русских СУ-30СМ изменил курс летающих шаров и в очередной раз спас Израиль.

Конец фильма.