Обама — не Горбачёв или что нам делать с Владимиром Путиным?

В последнее время, в частных беседах с приезжающими в Россию лидерами американского бизнеса, российские чиновники, близкие к президенту Владимиру Путину, называют президента Барака Обаму не иначе, как «ваш Горбачев». При этом они не имеют в виду ничего хорошего.

Для Запада, бывший советский лидер Михаил Горбачев — это дальновидный  политик, который с помощью Перестройки, а затем Гласности, попытался преодолеть экономические и политические недостатки авторитарной системы Советского Союза, открывший новую эру, покончившую с коммунистическим гнетом, разрушивший Берлинскую стену, закончивший Холодную войну и расширивший европейское сообщество демократий.

Для президента Путина, вернувшегося в Кремль среди бурных демонстраций в прошлом мае, наследие Горбачева — это национальное унижение и распад Советского Союза, который российский лидер назвал «величайшей геополитической катастрофой века». Когда члены его ближайшего окружения сравнивают Обаму с Горбачевым, они, тем самым, выдают своё внутреннее убеждение, что США находятся в состоянии упадка, под управлением лидера, который, благодаря своим усилиям по проведению реформ, только ускоряет этот процесс.

Сравнением Обамы и Горбачева можно легко пренебречь. До своего распада в 1991 году, Советский Союз десятилетиями страдал от внутренней гнили и никогда не пользовался преимуществами демократического динамизма, регенерировавшего Америку. Что Обама и Горбачев имеют общего, так это только то, что оба они реформаторски мыслящие юристы, но, кроме этой тоненькой ниточки, их мало что роднит.

Гораздо более примечательно то, что это сравнение  «Горбачев — Обама», говорит о мышлении самого Путина.

О намерениях лидеров может быть лучше всего судить по их первым дням пребывания в должности. Даже по сравнению с первыми двумя сроками в качестве премьер-министра (1999-2000 и 2008-2012) и двумя президентскими сроками (2000-2008), первые действия Путина по возвращению в Кремль встревожили западных дипломатов. Он начал жесткое подавление внутренней оппозиции, ввел строгий контроль над интернетом (по типу используемого в Китае и Иране), упорно поддерживает и вооружает всё более кровавый сирийский режим, и, в настоящее время, если можно так сказать, председательствует на саммите по ярому антиамериканизму. Последнее включает в себя обвинение США во вмешательстве в выборы в России,  атаку на планы президента Обамы по ПРО, заявление что еда  из Макдональдс опасна для россиян.

Путин намеренно оскорбил Обаму своим решением не участвовать в саммитах G8 и НАТО, которые проходили в мае на американской земле. Вместо этого, в следующем месяце, свой первый государственный визит после возвращения на пост президента, он нанёс в Китай. В ходе этого визита, русские и китайцы договорились объединить свои усилия по Сирии и подписали ряд соглашений в области экономики и по вопросам безопасности. Вскоре после этих переговоров, последовала эскалация китайских и русских претензий на оспариваемые Японией острова.

Путинцы видят  очень  немного недостатков в подрыве политики администрации Обамы и ещё меньше преимуществ — в более тесном сотрудничестве с нею, за исключением тех вопросов, где Путин имеет собственные интересы, как, например, способствование уходу американских войск из Афганистана.

Один американский высокопоставленный чиновник, который занимается русским вопросом, считает, что улаживание разногласий с Путиным будет практически невозможно по трем причинам: его глубокая, непримиримая враждебность к США, его решимость восстановить утраченные позиции в своем регионе, его мнение, что сирийское противостояние — это опосредованная война между Москвой и Западом, кроме того, есть ещё внутренние политические выгоды, которые он получает от разжигания национализма, в то время как внутренняя оппозиция и рост экономической неопределенности представляют беспрецедентную угрозу его правлению.

И наконец, люди Путина считают, что Обама настолько занят своей собственной избирательной кампанией и американскими финансовыми и политическими проблемами, что они могут действовать совершенно безнаказанно.

Как писал недавно Эндрю Вейс в журнале Foreign Policy:

«Наиболее важным, но зачастую забываемым аспектом текущей ситуации … может быть цинизм и небрежное безразличие, которые Путин проявляет к российско-американским отношениям, перед лицом гораздо больших проблем стоящих перед ним дома … Кроме того, он должен бороться с последствиями  драмы, развивающейся в зоне евро и глобального  экономического спада … »

С того момента, когда на саммите по ядерному разоружению в Сеуле, в марте прошлого года, в эфир попал частный обмен репликами между Обамой и уходящим президентом Дмитрием Медведевым, образ президента США, уступчивого перед усиливающимся Путиным, стал предметом широкого обсуждения в России.

Обама сказал, видимо, ссылаясь на возражения России по планируемой США ПРО: «Это мои последние выборы … После моего избрания я смогу быть более гибким».

Медведев ответил сочувственно: «Я понимаю. Я передам эту информацию Владимиру».

В последующие дни, в России, фраза «Я передам это Владимиру» стала настолько расхожей шуткой, что кириллический твиттер хэш-тег # владимиру (# ToVladimir) попал в первую десятку самых популярных твиттов.

В ходе безумной войны компроматов президентской кампании в США, соперники будут больше стараться набрать очки на русском вопросе, чем реально задумываться о его растущем значении. Митт Ромни будет осуждать провал усилий Обамы по «перезагрузке» отношений с Россией, Обама будет атаковать Ромни  за  его безрассудное заявление  о России как о «геополитическом враге Америки №1».

Гораздо более полезной была бы дискуссия о том, что движет Путиным и какой ответ на это может потребоваться.

Путин смотрит на США со смешанным чувством страха и презрения.

По его мнению, США организовали распад Советского Союза, а затем, не имея мощного оппонента, спровоцировали революции в восточноевропейских странах, и свержение союзников и клиентов России, таких как сербский лидер Слободан Милошевич, иракский диктатор Саддам Хусейн и ливийский — Муаммар Каддафи .

Глядя сквозь эту призму, легко понять отказ Путина встать в ряды международной оппозиции сирийскому лидеру Башару Асаду и продолжение военной помощи России его режиму. По мнению Путина, неосторожная поддержка Россией действий против Ливии, дала международному сообществу карт-бланш на свержение авторитарных лидеров, которые, как и он сам, находятся в конфликте с их собственным народом.

Сравнивать Обаму и Горбачева можно только с очень большой натяжкой, куда более соответствующим можно было бы назвать сравнение Обамы с Джоном Ф. Кеннеди. Сегодняшняя Россия не является глобальным противником или угрозой Соединённым Штатам, каким был Советский Союз, но история показывает, что ошибочные представления об американских лидерах могут породить опасные просчеты в отношении решимости США.

Как я писал в своей недавно вышедшей книге «Berlin 1961: Kennedy, Khrushchev and the Most Dangerous Place on Earth» («Берлин 1961: Кеннеди, Хрущев и самое опасное место на Земле»), такое восприятие советского лидера Никиты Хрущева «слабости» Кеннеди, появившееся после кризиса на Плайя-Хирон и строительства Берлинской стены в 1961 году, побудило его пойти на риск и разместить ядерное оружие на Кубе.

Результатом могла стать ядерная война.

Хотя сегодня, кажется, настали менее опасные времена, лидер Соединённых Штатов, кто бы он ни был, не должен недооценивать разрушительный потенциал Путина.

Единственный разумный курс для США — с удвоенной энергией, по различным каналам, создавать позитивную повестку дня для сотрудничества, создавать то, что спецпосланник Госдепартамента Эллен Тошер назвала «взаимно гарантированной стабильностью».

И, в то же самое время, США должны с ещё большей четкостью и ясностью «передать Владимиру», донести до него ту цену, которую будут стоить ему и России всяческие деструктивные «игры».

Фредерик КЕМПЕ (Frederick Kempe)
blogs.reuters.com
Perevodika.ru

Фредерик Кемпе — президент и исполнительный директор Атлантического совета (Atlantic Council — общественно-политическая группа, экспертно-аналитический центр в США, примечание переводчика, perevodika.ru). Более двадцати пяти лет проработал в Wall Street Journal качестве репортера, журналиста, главного дипломатического корреспондента в Берлине, руководителя бюро, редактора и заместителя издателя европейского издания журнала. Его последние три книги: «Divorcing the Dictator: America’s Bungled Affair with Noriega», «Siberian Odyssey: A Voyage into the Russian Soul», и «Father/Land: A Personal Search for the New Germany». Живет в Вашингтоне, округ Колумбия.