Об украинском антикоррупционном суде

В этом году не писал еще об украинских реформах. Потому что ничего заметного под интересующим меня углом зрения – имею в виду продвижение к правовой государственности – в Украине не происходило. Вчера повод высказаться появился – Верховная Рада проголосовала, наконец, во втором чтении за закон об антикоррупционном суде.

Это была долгая история, и она показательна для понимания особенностей преобразования постсоветской коррупционной системы в систему правовую. Преобразования, осуществляемого старой политической элитой под давлением гражданского общества и западных союзников. Союзники эти, отдавая себе отчет в том, что внутренних ресурсов для такой трансформации в постсоветской системе взяться неоткуда, изначально сделали ставку на имплантацию в эту систему иноприродных для нее правоохранительных структур, независимых от политической и административной власти. Так появились многократно упоминавшиеся мной Национальное антикоррупционное бюро Украины (НАБУ) и антикоррупционная прокуратура, уполномоченные противодействовать коррупции в высших эшелонах власти. Однако эти структуры, созданные по инициативе и поддержке Запада, столкнулись с тем, что возбуждаемые, расследуемые и передаваемые в суды дела там увязают: ни один из высокопоставленных деятелей по предъявленным НАБУ обвинениям осужден не был.

Как и всегда в таких случаях, противники новых институтов винят в этом сами институты («плохо расследуют»), а сторонники обличают ангажированных и коррумпированных судей. Западные союзники приняли сторону антикоррупционных структур и тех, кто их в Украине поддерживает. Они стали в последнее время более жестко, чем раньше, настаивать на создании независимого антикоррупционного суда, призванного достроить внутри постсоветской коррупционной системы здание независимой от нее системы антикоррупционной. И не просто настаивать, но и обусловливать созданием такого суда продолжение финансовой поддержки Украины.

Постсоветская система вынуждена была с этим считаться. В самом конце прошлого года президент Порошенко внес в Верховную Раду законопроект об учреждении антикоррупционного суда, а в начале марта года текущего парламентарии проголосовали за этот законопроект в первом чтении. Однако западные союзники усмотрели в нем не столько желание создать правовой противовес коррупционной системе, сколько попытку вмонтировать в нее антикоррупционный суд, устои ее не колебля. Неудовлетворенность выразила Венецианская комиссия, неудовлетворённость выразил МВФ, неудовлетворенность выразили официальная лица в Брюсселе и Вашингтоне. Неудовлетворённость тем, что не было учтено требование о процедуре назначения судей антикоррупционного суда. Запад настаивал, чтобы назначения осуществлялись экспертами, представляющими международные правовые организации, с которыми Украина сотрудничает. На это постсоветская система пойти не могла. Но и позволить себе лишиться поддержки Запада не могла тоже. Поэтому долго искала компромисс.

Он был найден в последние часы перед вчерашним голосованием. Суть его, насколько понял, в уравнивании возможностей в отборе судей иностранных экспертов и украинской стороны. В международном экспертном совете из шести человек предусматривается и представительство Украины. Совет этот наделяется правом вето на назначение либо увольнение того или иного судьи антикоррупционного суда. Но предусматривается и преодоление этого вето большинством голосов совместной комиссии, включающей себя, наряду с шестью международными экспертами, еще и состоящую из 12 человек украинскую Высшую квалификационную комиссию судей. При условии, что в это большинство входит не менее половины (т.е. не менее трех человек) международных экспертов.

Компромисс устроил не только украинскую власть, но и почти все оппозиционные партии – законопроект поддержали 315 депутатов. Вроде бы одобрительно отозвались уже о принятом законе и в Венецианской комиссии. Но как он будет действовать, когда дело дойдет до формирования состава антикоррупционного суда, а потом, если сформировать получится, как он будет функционировать (уже после выборов 2019 года), никто сегодня не скажет.

Опыт Украины позволил уже убедиться в том, что постсоветская коррупционная система, преобразуемая старой элитой, обладает огромной сопротивляемостью превращению в правовую даже при сильной зависимости от внешних субъектов, к такой трансформации понуждающих. Но поэтому же украинский незавершенный опыт по-прежнему интересен.

Игорь Клямкин
FB