О Валленберге. Несколько слов в продолжение темы

Рауль Валленберг

Совершенно точно или почти точно могу сказать, когда впервые узнал о шведском дипломате, спасшем евреев в Австрии и в Венгрии в последние месяцы войны.

Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.

Думаю, что это было в начале нового века, в 2001 или в 2002 году.

В конце ноября – в начале декабря ежегодно в Москве проходит выставка Non fiction в Центральном доме художника. И на ней можно купить книги по издательским ценам, встретиться с авторами их.

Тогда я пошел на эту выставку в первый раз. И, бродя с женой от одних издательских стендов к другим, оказался у ресепшена посольства Швеции или чего-то в том роде. Меня интересовала информация про Бродского и я надеялся, что увижу тут книги Бенгта Янгфельдта.

Но мне вручили  солидный том (больше 300 страниц убористого шрифта) под названием – Рауль Валленберг. Отчет шведско-российской рабочей группы.

В книге были собраны материалы, связанные с заключением и смертью Рауля Валленберга, изданные на русском языке.

Тогда имя этого человека вошло в мою жизнь, оставив долгий и неизгладимый след.

Потом на разных мероприятиях еврейского содержания я встречался с руководителем Общества Валленберга. Мне предлагали с ними иметь дело, но по необъяснимым причинам мне не хотелось этого делать.

Один раз пришел на заседание этого общества. Там выступал историк, который доказывал очевидное – одному человеку невозможно было осуществить акцию по спасению евреев от смерти. Для меня этот тезис, в сущности, ничего не менял, потому что ясно, что Валленберг рисковал больше всех и смог организовать то, что смогло работать в критических условиях достаточно четко и результативно. Это не японский дипломат Сугихара, который в Литве выдал сотни виз евреям, когда фашисты были уже на пороге прибалтийского государства. И, имея на руках эти визы, не только светские граждане, а, главным образом, преподаватели легендарных литовских ешив и их ученики, смогли, проехав весь Советский Союз из конца в конец, остановиться в Японии и спастись от неминуемого уничтожения. Заметим, что за свое милосердие, мужество и человеколюбие Сугихара пострадал, его вроде бы отозвали с должности и предали остракизму на родине.

Читайте также «Сердце Рауля Валленберга»

Понятно, что с Валленбергом была прямо противоположная ситуация. О нем сняли около десятков фильмов, память его увековечили неоднократно, что достойно уважения и признания.

А потом в альманахе «Академические тетради», который тогда выпускал Театр Васильева, вышла моя статья о Бродском. И мне захотелось передать ее в Швецию Бенгту Янгфельдту, другу поэта, слависту, издателю писем Маяковского и Лили Брик.

Идея была совершенно невероятная по тем временам: человек с улицы приходит в посольство, звонит атташе по культуре и просит взять у него журнал.

Но, видно, что-то сошлось в тот день: как оказалось, дипломат заканчивал свою каденцию и возвращался домой, так что журнал взял. А через некоторое время даже пришло коротенькое письмо от Бенгта Янгфельдта, что также лет 15 назад казалось удивительным событием.

Несколько лет назад в Центре Сахарова экспонировалась выставка, посвященная столетию со дня рождения Рауля Валленберга. Пришел на нее в пятницу, за несколько дней до ее закрытия.

Небольшое выставочное пространство было затемнено, свет шел снизу от ламп, фоном звучали шумы – звук летящего на бреющем полете самолета, крики людей, взрывы бомб и стрельба.

Ощущение от увиденного и прочувствованного было достаточно сильное. Но поражало и то, что зал был совершенно пустым. Я в нем оказался единственным зрителем, и, как выяснил, также было и после открытия выставки. Эта выставка путешествовала по миру, рассказывая о подвиге дипломата в разных странах. Больше всего меня тронули в человеческий рост фотографии немолодых уже людей, немногих из тех, кого лично с командой единомышленников вернул к жизни Валленберг.

Одним из авторов сценария ее стал Бенгт Янгфельдт.

Несколько лет назад, оказавшись по творческим делам в Библиотеке иностранной литературы, обратил внимание, что среди других подаренных скульптур там есть и небольшая – только голова на постаменте – скульптура, посвященная Валленбергу, подарок посольства Швеции России.

Тогда таких подарков в Атриуме библиотеки было чуть больше двадцати.

Как мне рассказывали в Иностранке, история музея скульптур под открытым небом такова: Лужков не знал, что делать с такими дарами посольств зарубежных стран и как бы навязал их размещение Библиотеке иностранной литературы.

С памятником Валленбергу особая история. Инициативная группа обращалась к мэру Москвы с предложением назвать одну из улиц города в честь Валленберга. Но официальный ответ гласил, что москвичи недостаточно хорошо знакомы с личностью данного иностранца. Конечно, Нансена, Хо Ши Мина, Де Голля и других иностранцев, в честь которых установлены памятники и названы улицы и площади, те же москвичи, несомненно, знают больше.

В посольстве Швеции хотели устроить торжественную церемонию в связи с передачей памятника Валленбергу Москве. Но одно дело – установить его в городе на виду у многих. И совсем другое дело – во дворе заведения культуры, где бывает не так много новых людей, большей частью студенты и преподаватели.

А совсем недавно в интернет-магазине заказал и получил книгу Бенгта Янгфельдта о Рауле Валленберге, так что совпало, что о шведском ученом я вспоминаю и тогда, когда речь идет о Бродском. И тогда, когда дело касается Валленберга.

Лично для меня подвиг его несомненен, безоговорочен и беспрецедентен.

Очевидно и то, что причина и дата его смерти, официально обнародованные в СССР – сомнительны.

Как и то, что при всем советском интернационализме и постсоветском квазилиберализме отношение к этому подвигу неоднозначное в определенной части общества.

Может быть, это имелось в виду в ответе из мэрии Москвы, но не могло быть названо столько определенно.

Это и чужой герой, и не тех, кого нужно спасал, да и со смертью его тоже не все гладко выходит, так зачем ворошить старое – так, кажется, строится логика отношения к Валленбергу на протяжении более чем полувека с его объявленной и вроде бы подтвержденной документально смерти.

Тем более, надо снова и снова вспоминать имя героического подвижника, сознательно шедшего на риск и победившего одну тоталитарную систему, не сломленного и другой тоталитарной системой.

То есть, его биография есть образец того, как надо вести себя в ситуации катастрофы, в его случае, с большой буквы, как оставаться самим собой, несмотря ни на что, быть Человеком, гражданином мира, рыцарем совести и справедливости.

И срока давности тут нет, поэтому остается только помнить о нем, знать о его подвиге, дорожить теми крупицами сведений, которые есть в распоряжении тех, для кого судьба Рауля Валленберга есть факт гуманистической состоятельности, подлинной добродетели и самоотречения.

Конечно, хотелось бы, чтобы имеющиеся сведения о шведском дипломате были бы дополнены новыми данными. Но приходится быть реалистами в данном случае. И понимать, что архивы когда-нибудь могут быть открыты и по делу Валленберга, поэтому надо надеяться, что это произойдет не в слишком отдаленное время. А до тех пор – помнить и быть благодарным человеку, который сделал то, что является примером чести и достоинства. И не подвержено забвению ни при каких обстоятельствах.

Илья Абель

Подпишитесь на ежедневный дайджест от «Континента»

Эта рассылка с самыми интересными материалами с нашего сайта. Она приходит к вам на e-mail каждый день по утрам.